Человек Тумана и другие омаки

      Ветер жаркими порывами налетал с океана на берег и, протиснувшись через пальмы, обрушивал густой, тяжёлый, гнилостно-химический смрад на расположение базы.       Адмирал тяжело вздохнул. Несмотря на исполнение противогаза по лучшим стандартам войск РХБЗ и новейшие фильтры многослойной защиты, нормально дышать ни под маской, ни в самих помещениях Китежа возможным не представялось. Едкая химозная вонь полностью игнорировала как человеческие, так и чисто канмусьи приспособления для фильтрации и очистки воздуха.       А ещё эта пыль… Вездесущая, всепроникающая пыль. От неё не было спасения нигде. Она проникала всюду, оседая тонким, прилипчивым слоем на любой поверхности. А ещё, попадая на кожу, вызывала нестерпимый зуд.       Разглядывая стоящую перед ним Варю, наглухо запакованную в костюм высшей категории био— и химзащиты, но продолжающую яростно расчёсываться в произвольных местах, Адмирал, ещё раз вздохнув, привычным жестом протёр кусочком ветоши лицевую пластину противогаза.       — …такие вот выводы, командир, — печальным, глухим голосом резюмировала Варвара. — Иными словами, или мы вертаем всё взад, или вся база накроется тёплым женским половым органом.       — Варя!       Девушка, самозабвенно начёсывая живот, огрызнулась:       — А чё сразу Варя? Говорю как есть, даже в выражениях стесняюсь.       Адмирал, махнув рукой, отпустил гения базы Китеж, и, когда девушка покинула кабинет, вслух пожаловался планшету обстановки:       — А ведь она права. Если мы не под этой самой, то уж точно в шаге от глубокой проблемы, начинающейся с заглавной буквы Жо…       Он перевёл задумчивый взгляд на потолок. Пыль, мгновенно покрывающая любую чистую поверхность, матово-серым ковром укутала некогда белую поверхность.       Вот к чему приводит игра по общепринятым правилам и нормам. Остров Чудес, база Китеж на глазах превращалась в постапокалиптический бункер. Снаружи никто не находился сверх строго выделенного лимита, а после дежурств девчата часами пропадали в душевых, возведя трату мыло-моечных расходников на одну ступеньку с затратами на боевые действия и строительство. Акаши, впрочем, вопреки привычке, не ворчала, не кричала, лишь безропотно выдавала объёмный пакет «мыльно-рыльного» в руки каждой вернувшейся из рейда и с поверхности канмусу, и пакет чуть поменьше — ежедневно каждой из обитательниц базы.       Помогало это, впрочем, практически никак.       Ориентируясь на самый прогрессивный опыт человечества, на светочи науки отдельных сверхразумов, коих, с грустной насмешкой, его гении именовали надмозгами, база Китеж взяла бодрый старт с низкой позиции.       И, судя по тому, что получилось, стартовали они прямиком в туда, где солнце никогда не светит.       Началось всё с утыкивания горы зенитками. Хоппо была против, но ради эксперимента решили рискнуть. Во-класс, как результат, потеряв несколько стай своих шаролётов, потеряли всяческий интерес к месту дислокации базы. И это было хорошо.       Береговые мыслители, конечно, рекомендовали, оборудовать возвышенности ДОТами и ДЗОТами, желательно, используя для этого орудийные башни линкоров и крейсеров, а канмусу используя как оружейный расчёт… Идею восприняли без энтузиазма. Да и линкоров, готовых безвозмездно, то есть даром, поделиться башнями — тоже не наблюдалось. Впрочем, и возмездных тоже не было. Кончились. Скушали их очень давно.       Потом провели массовую модернизацию авианесущих Дев Флота. И это тоже было хорошо.       А потом решили рискнуть и украсить «зубами дракона» линию береговой обороны.       Тут уже и Акаши, и Хоппо упирались, рычали и выражали в адрес адмирала весьма сомнительного содержания сентенции, характеризующие его, говоря цензурным языком, как очень неумного человека, держащегося Устава и сомнительного прогрессивного опыта «аки слепой — стены».       — Практиш. Квадратно-треуголниш. Бесполезниш, — кратко резюмировала Акаши, но, в конце-концов, сдалась. Ещё бы ей не сдаться под прямым приказом Адмирала.       Командующий базы прекрасно осознавал, что прапорщик оставила при себе вопросы о том, зачем противотанковые и противопехотные заграждения на берегу, к тому же созданные из материалов, с аппетитом сжираемых Глубинными. Но в левом глазу ремонтницы отчётливо читался вопрос «Нахуя?», а в правом — «А главное, зачем?»       Потом пришёл опыт от «богоизбранной нации, имеющей право диктовать свою несгибаемую волю и безупречно-правильный миропорядок в любой точке глобусе». Имевшей, если быть точнее. Потом пришли Глубинные и, как полковник Кольт, уравняли в правах и правых, и виноватых, и диктующих волю, и грабящих ради забавы. Мировой гегемон на глиняных ногах постоял-постоял, да рухнул. Не совсем в труху, конечно, — ещё же пытался навязывать свою волю на доступных континентах, но уже так, остаточно, без огонька и задора.       Опыт же заключался в том, чтобы из «зубов дракона» поднимать колья, и на эти колья развешивать трофеи, добытые в боях.       Девчата смотрели на него как на психа, Хоппо и Глубинные и вовсе, видя его, старались быть ниже воды, тише травы, а Адмирал, засучив рукава, самолично нанизывал останки Детей Бездны на колья. «Богоизбранные» ещё рекомендовали, видимо, впечатлившись старой игрой, отловить как можно больше эволюционировавших особей и развесить их головы, а лучше — тела целиком, по всему периметру базы. Дескать, Глубинные за тысячу морских миль обплывать базу будут.       Но, заметив, как сжимаются кулаки Славы, как холодно смотрят девчонки, Адмирал понял — если он попытается повторить подобное хотя бы в мыслях — он первый и присядет на кол. Окончательно и бесповоротно, и никакая воля Адмирала его не спасёт.       Эксперимент, в общем, зашёл в тупик.       А останки примитивов начали вонять, разлагаясь в тёплом воздухе и под горячим солнцем.       И ладно бы они гнили, расползались органикой… Но нет.       Они рассыпались пылью, укрывали остров облаком невыносимой вони, проникающей даже в подземные бункеры, куда пришлось перенести все помещения, ранее находившиеся на открытом воздухе.       Вздохнув, Адмирал вновь протёр щиток противогаза, и уже без промедления вдавил кнопку громкой связи селектора, переведя его в режим циркуляра:       — Внимание персоналу и обитателям базы Китеж. Говорит ваш не очень умный Адмирал. Эксперимент, проходивший под кодовым названием «Будь как все прогрессивные», считаю проваленным. С этого момента возвращаемся к прежнему режиму функционирования. Зубы… Зубы демонтировать и уничтожить, оставить один как памятник и напоминание нам всем, и мне в первую очередь, о том, куда может завести неадекватность и бессмысленная жестокость. Глубинные… Кхм… То, что осталось от Глубинных — я сниму сам. Ко всем, кто заваливал меня жалобами и просьбами, у меня только одна просьба: помогите похоронить их достойно. Адмирал, конец связи.       Адмирал встал, одёрнул толстые перчатки костюма защиты, и вышел из кабинета.       Цирку пора завершаться.