— Они меня ждут? Эти неприятности?.. Тогда я пошёл! © Котёнок по имени Гав
— Итак, дамы… Точнее, салаги, нарушительницы распорядка, субординации, иерархии! Отныне ваши слабости мы будем обращать в сильности. Глаза броненосца ощутимо пожелтели, а по рифлёным пластинкам перчаток пробежала дрожь. — Итак, кильки слабосолёные, стройбатовским бигусом не пуганные, слушай разнарядку. Мытьё туалетов казармы... нет нарядов. Чистка бассейна — нет нарядов. Помощь Мамии — нет нарядов. А это значит, дамочки, — красивые губы девушки растянулись в кровожадном оскале, — что вам предстоит увлекательный вояж по всей территории острова с целью приведения растительности в опрятный, благостный начальственному взору вид. Инвентарь: щипцы косметические — одна штука; ножницы маникюрные — три штуки; пилка для ногтей — сломана, вычеркиваем. По нестройному ряду девушек пронеслась волна возмущённых шепотков — громко высказывать своё недовольство желающих не нашлось. Слава оглядела подопечных: — Что ж, кильки, отныне и до окончания работ рада приветствовать вас в исправительно-трудовом лагере «Орлёнок-С». — Товарищ замадмирала, разрешите вопрос? — Разрешаю. — А почему орлёнок — «С»? — А это чтобы никто не догадался, что он — Совёнок.***
За неделю работ даже Нака растеряла и лоск и весь неуёмный энтузиазм, чьи запасы казались неисчерпаемыми. А ведь она держалась лучше всех в штрафном отряде. Но вот последний кустик подстрижен, и девчонки торопливо, предвкушая скорый отдых, собирают листву. — Уф-ф-ф, — вздохнула Варвара, садясь прямо на землю. — Мне кажется, я уже очень сильно хочу домой, к дедушке… Через запыленные линзы очков на девушек смотрели совершенно уставшие глаза внезапного специалиста по взлому особо секретных сейфов Акаши. — Раньше нам надо было думать, — пробурчала эсминка, разглядывая неровно обкусанные ногти. Казалось, весь её гламур остался в прошлой жизни. Может, и вовсе когда-то давным-давно просто приснился. — Ну кто же знал, что у Акаши там не секретные комиксы о запретной, но чистой любви, как у тех ковбоев, а бухгалтерия… — На минуточку, — Муракумо качнула аккуратным пальчиком. — Чёрная бухгалтерия. Кажется, только белокурая эсминец смогла поддерживать себя в прекрасной форме, чего не скажешь об остальных. — Да какая разница, — отмахнулась Варвара. — Разница? А неделя исправительных работ для тебя пронеслась незаметно? — Ладно, успокойся, — буркнула гениальный учёный, подрастерявшая почти всю свою маньячность. Зашуршала обёртка шоколадки из пайка суточного рациона. Канмусу, не сговариваясь, как-то сходу решили, что новенькой в качестве компенсации морального ущерба нужно отгружать свои порции горьковатой сладости, оформленной в ровные плитки. Специально так решили, или просто доверились интуиции — дело третье, но факт остаётся фактом: своих подельников Варя не сдала, ну а то, что у Акаши камеры понатыканы не только там, где их додумается разместить даже гениальный, не совсем от мира сего, учёный, пылающий нездоровым энтузиазмом, но и в местах, для размещения звуко— и видеозаписывающей аппаратуры и вовсе не приспособленных… У Варвары был всего лишь высокопоставленный дед, да Генштаб, да местные молчи-молчи. Что же касательно Акаши… У Акаши был целый Адмирал. И против такого аргумента никакие сухопутные контрразведчики просто не роляли. Доев шоколадку, Варя, вероятно по забывчивости, бросила упаковку внутрь куста. Нака, увидев творимое, даже не успела сорваться с низкого старта, чтобы перехватить обёртку. Так же, как Муракумо, как Акацуки, как остальные девчонки, успевшие заметить неладное… — Это залёт, Варя! От громогласного — по большей части, из-за воцарившейся тишины — окрика Славы канмусу рефлекторно втянули головы в плечи. — А чо такова? Муракумо, заранее встав по стойке смирно, шепнула уголком губ Наке: — Лучше бы она молчала… — Попали мы, ох, попали, — тихонько вздохнула Верный. — Итак, кильки, облагораживание лесистого массива завершено успешно. А теперь, благодаря Варе, — ну же, где аплодисменты виновнице торжества? — вам предстоит не менее увлекательная праздничная процедура, — глаза броненосицы уже и в самом деле светились яркой желтизной, а бронеперчатки угрюмо смотрели круглыми буркалами. — Торжественные похороны шоколадной обёртки объявляю открытыми. Первая дань памяти безвременно ушедшему мимо утилизатора достижению упаковочной промышленности — пять кругов по периметру острова. Почётным гробоносцем назначается Варвара. Девочки, дайте ей ведро. Да не чугунную урну, не канмусу же! Цинк обычный. А теперь — в колонну по два становись! Песню запе-вай! Бегом раз-два, раз-два! Шевелись, плотва, акулой станешь!***
— Знаешь, Акаши, — устало потерев покрасневшие от недосыпа глаза, сказал Адмирал, наблюдая за смиренно нарезающей очередной круг процессией, — лучше бы ты там свою мангу про крепкую, мужскую, гм… Ну, ты поняла — лучше бы её там прятала. — Виновата, исправлюсь, — явно ни капли не сожалея, уголками губ едва обозначила улыбку завхоз. — Перестанешь вести двойную бухгалтерию? — Да ни в жисть! — А что тогда? — Мангу перепрячу. На всякий пожарный… — Акаши! — А что сразу — Акаши? Я чо, рыжая? — Розовая. В смысле, розововолосая. И не юли. Что там насчёт манги? — Какой манги? — Акаши! — Ой, товарищ Адмирал, совсем забыла — мне же сейчас надо последние корректировки внести в снасти Мамии. Я побежала! — Акаши, Акаши… Эх…