Королевская гвардия обыскала весь лес по наводке советника, но никаких следов пребывания младшего принца Антуана или разбойников кроме вытоптанной травы на поляне среди леса, они так и не нашли. Гвардейцы искали похищенного принца трое суток по всей округе, но омега, как сквозь землю провалился.
***
Кристо рвал и метал, пока гвардейцы безуспешно пытались разыскать его младшего брата Антуана. И король не был бы королем, если бы спустил подобное предательство Крону с рук. Однако одной прилюдной смерти народу пока что достаточно, ибо есть более действенные способы заставить предателя говорить. Советник был взят под стражу и предан пыткам, пока сам король безучастно сидел в стороне и наблюдал поистине ужасающие сцены насилия, которые сам же и приказал совершить. Советника Крона мучили уже много часов подряд, как раз с того момента, когда гвардейцы вернулись во дворец ни с чем, а это уже почти целые сутки. И седовласый, измученный пытками мужчина, уже не чаял никакой надежды, что ему удастся выжить после такой жестокости. Крон все чаще начал задыхаться, его рот уже наполнился кровью, которую он был не в состоянии даже сплюнуть. Его измученное пытками тело не реагировало на посылы мозга, ни один мускул не был в состоянии выполнять приказ. Крон не мог даже пошевелить губами, куда уж там, даже его веки с трудом приподнимались, открывая взор на жестокого тирана, что спокойно наблюдал за всем, ни разу не поморщившись. Мужчине наносили удары, сравнимые только с мясницким ножом: резкие и точные, попадающие прямо в намеченную цель, разрывающие плоть и калечащие всё, что попадало под молниеносные удары. Советник чувствовал каждый, даже самый мелкий разрыв своей собственной плоти. Там, где происходило хлёсткое прикосновение острого, как нож, наконечника плети, кожа горела адским пламенем. И жар боли не утихал даже после того, как с уродливых разрывов по всему его телу текла теплая бурая кровь. Крону оставалось лишь неистово кричать, прикусывая уже и так окровавленные губы, чтобы хоть как-то заглушить вновь и вновь появляющиеся затяжными вспышками боль. Крон из последних сил цеплялся пальцами рук и ног за пол, пытаясь вырваться из пучины жестокости и боли. Пальцы рук и ног истерзанного мужчины уже давно не походили на человеческие, они были стёрты об шершавый деревянный настил. Даже после столь бесчеловечных ударов, сознание бывшего советника не хотело отключаться и он не мог заставить себя перестать терпеть, сбежать во тьму, где он не будет ни видеть, ни чувствовать приторного запаха затхлой крови. Его собственной крови, что уже достаточно оросила весь пол, впиталась в доски. И она останется там навсегда как доказательство его вины. Это поистине страшное наказание для человека, который совершил «преступление» во благо государства. Заметив, что Крон уже не контролирует своё тело и готов сдаться, Кристо, не сходя со своего места, спросил: — Так ты ответишь, где мой омега? — голос короля был абсолютно спокойным, но Крон понимал, что независимо от того ответит он или нет — пощады ему не будет. Кристо уповал в своем величии и возможности вершить суд, показать, насколько чревато играть с желаниями короля, и это доставляло ему поистине великое удовольствие. Мстить, видеть боль предателя и оголенную в разрывах плоть, то, что нужно, чтобы загасить внутреннюю злость и тоску из-за потери сокровища — своего омеги. Советнику ничего не оставалось, как только открыть широко рот и из последних сил взвыть. В его горле пузырилась тысячами пузырьками кровь и мелкими струйками стекала по подбородку. Голоса Крона почти не было слышно, но он беззвучно кричал и это было единственное, на что он был способен. Крон не мог выдать местоположение младшего принца, только не после слов короля: «Мой омега» Да и откуда ему знать, где он находится? «Мальчишка остынет..» — думал советник уже на грани ускользающей, будто сквозь растопыренные пальцы, жизни. «Мальчишка остынет, а к тому времени Антуана отправят на продажу..»***
После показательной казни народ начал не просто уважать, а всем сердцем бояться своего короля. За всю историю государства, а если брать истоки, то и империи, никогда ещё прилюдно и так жестоко не расправлялись с преступниками. Каждый горожанин Южного государства ждал, когда уже наконец-то появится информация о местоположении младшего принца Антуана. Люди толпами ходили к Оракулу, но тот всем без исключения произносил одно лишь только слово: «Вернётся». Народ вздрогнул, когда в третий раз за последние недели на главной площади загорелся костёр. Но на этот раз тело не было ни в чистом одеянии, ни даже в гробу, как это было принято для всех, независимо от статуса. Истерзанное, грязное тело безликого мужчины, просто бросили возле горящего костра у всех на виду. — Предатели не заслуживают предания огню. Они заслуживают гнить у всех на виду, где каждый может бросить в них камень, пнуть или плюнуть. Даже после смерти им не найти покоя. Этот голос был известен всем и каждому — Его Величество Кристо л'Моралик. Король стоял на дворцовой террасе и его взгляд был направлен на горящий уже во всю силу костёр. Он говорил так громко, чтобы каждый из присутствующих понял, услышал и принял его слова к сведению. Сердца простого люда дрожали, их взоры были обращены в сторону дворцовой террасы. Они слушали и внимали, боясь даже вздохнуть, чтобы ненароком не попасть в немилость тирану, жестокому правителю, убивающего людей словно надоедливых мух. — Сегодня состоялась казнь очередного предателя. Второго причастного к похищению младшего принца королевской семьи. Я объявляю награду в сто золотых монет за любые сведения касающиеся моего брата Антуана. На этих словах король развернулся и со своей свитой вошёл обратно во дворец, пока народ пребывал в очередном недоумении. Их тихие шепки разносились по всей площади, будто растревоженный пчелиный улей. «Принца ещё не нашли?» «Король сказал, это второй преступник?» «Что с нами будет, если не найдут принца?» Жители между собой шептались, не обращая никакого внимания на одиноко лежащее возле горящего костра истерзанное тело. В нем ещё теплилась жизнь, но эта искра с каждой секундой угасала и уже совсем не советник, и даже не уважаемый меридианец, по имени Крон, молил богиню Меридианну лишь об одном — предать его тело огню.***
Спустя пару часов, когда на небе зажглись первые огни, а тело избитого и поколеченного до неузнаваемости альфы совсем остыло, откуда-то издалека раздались тихие и не торопливые шаги. Шел юный омега, поддерживая под руку старичка, идущего рядом с ним к самому центру площади. Подойдя ближе, омежка посадил старичка наземь, а сам быстренько, не создавая лишнего шума, подкинул валявшиеся рядом поленья в еле горящий костер и предал тело Крона огню. — Он вернётся.. — раздался вдруг отчетливый голос в голове у омеги, вытирающего испачканные кровью руки о свою светлую тунику. Больной старик лишь горестно вздохнул.