Детство мародёров

*** Порошло две недели. Студенты, что уже не первый год приехали в школу, вернулись к своим проблемам, друзьям, врагам, распорядок хорошо знакомых со школой ребят никак не мог пострадать в этих условиях, ведь для них Хогвартс стал уже совсем родным. Первокурсники также немножко освоились, привыкли к школе, учителям и загадочным дверям замка, иногда исчезающим прямо у них на виду. Вообще, двери часто любили менять своё местонахождение, а по некоторым лестницам и вовсе нельзя было пройти спокойно: на одной надо было попрыгать, на другой — идти в определённой последовательности, чтобы играла нужная мелодия, поэтому детвора любила там проводить вне учебное время, а в особенности — Райвенкловцы. Джеймс заметил, что Сириус постоянно читал письмо из дома, как будто там написано что-то очень приятное, но это было, к сожалению, не особо заметно, хотя мальчик старатеньно делал вид, что так, собственно говоря, и было. В их курсе уже видно было, кто как учиться, у кого какой характер. В общем, было понятно, что спокойствие этого замка как-то влияло и на окружающих, но кто бы знал, что оно будет не долгим. Когда Джеймс и Сириус очередным вечером зашли в свою спальню, они заявили: — Всё, мы немного разобрались, где по вечерам бывают учителя. Пора переходить к исследованию замка. Лицо Питера заинтересовалось предложением, Сириус это заметил и подмигнул мальчику. Он чувствовал, что ему просто-напросто нужны друзья, поддержка и понимание и решил это воплотить… Потому что ему самому их не хватало в семье… — И что, все вчетвером? Не боитесь, что нас заметят? — почему-то его голос отражал страх. — Ой, ладно тебе, Пит. У нас есть выход. — отмахнулся Джеймс. — Что вы задумали? — спросил Ремус. — Да просто по замку пошататься ночью. Уверен, что мы найдём что-то интересное. — глаза Поттера сияли. — Может, всё-таки не надо? Это нарушение дисциплины… Вы же не хотите, чтобы те баллы, которые Вы же заработали на уроках, сняли из-за вас же… — пытался вразумить их Люпин. — Вот и получится равновесие. — хмыкнул Сириус, положив палочку в карман. — Рем, ты не понял, это не вопрос, это констатация факта. — сказал Джеймс. — Неугомонные. Но лучше, чтобы я был рядом, а то ещё в передрягу попадёте. — нахмурился мальчик. — Успокойся, Люпин, если мы попадём в передрягу, то в неё попадёшь и ты. — похлопал того по плечу Сириус. — Мы не собираемся наслаждаться всем интересным сами. — А если нас заметят? — На этот счёт можешь не беспокоиться. — отмахнулся Поттер и достал бардовую мантию. — Только не говори что это… — начал было Ремус. — Ты не ошибся. Это мантия-невидимка. — Боже мой! — где ты её взял? — подскочил с кровати мальчик и подошёл поближе. — Можешь примерить. — Джеймс улыбался во все 32. Да, буквально через секунду, когда мантия оказалась на плечах мальчишки, он исчез. Таким вот образом началось первое приключение этой четвёрки. Под мантией, честно говоря, для четверых оказалось даже просторно, так как Питер, в принципе, много места не занимал в силу своего роста, поэтому мальчишки уже спускались на первый этаж — решили начать исследования оттуда. — Думаю, подземелья оставим на потом. — сказал Сириус. — Мне о них кузины рассказывали. Интересного, кроме стен гостиницы Слизерина, мало. В итоге они продолжили идти вперёд. Свечи, освещающие школьные коридоры ночью, отбрасывали маленькие тени на стены замка, поэтому казалось, что коридор шире, чем на самом деле. Хогвартс таил в себе много тайн, в чём Джеймс был уверен. Ему хотелось узнать всё и как можно больше, ведь это так интересно! Когда гриффиндорцы завернули за угол, они увидели абсолютно неприметную стену и решили её осмотреть. Через несколько метров они увидели один единственный натюрморт с как бы выпуклыми фруктами. — Мне аж кушать захотелось. — пошутил Джеймс, улыбаясь и протянул руку к одной из груш, погладив её. Четвёрка услышала смех и поняла… Груша превратилась в ручку. — Повнимательней… — попросил Ремус. — Кто знает, что там? — Ой, да ладно тебе! — сказал Сириус и дёрнул за ручку. Да, глазам мальчишек предстала прекрасная и удивительная картина: сотни эльфов ходили по помещению и готовили завтрак на завтра. — Ребята! — протянул Сириус. — Это кухня Хогвартса… Эльфы окружили мальчишек и спросили, чего они хотят. Сириус заказал мороженое пломбир с тёртым шоколадом и клубничным вареньем, Ремус — шоколадный крем, Джеймс — гулабджамун, а Питер — пирожное «Рокки Роуд». В общем, ребята ни на секунду не пожалели, что наткнулись на этот чудесный натюрморт… Лили не спалось и она пошла гулять по корридорам школы. А что — мальчикам можно, а ей — нет? Вернувшись обратно из-за того, что девочка чуть ли не наткнулась на Филча, она зашла в гостиную. В гостиной на подоконнике сидел Сириус и положил подбородок на колени. Такого грустного лица у мальчика ещё не было, но, когда почти полная луна освятила однокурсника более чётко, Эванс содрогнулась: на лице мальчишки были слёзы. Впервые девочка растерялась в присутствии этого оболтуса и не знала, что делать, как помочь, но как проницательный человек не могла просто так уйти. Вдруг в сложенных в кулак ладонях Сириуса она заметила сжатое письмо и поняла, что всё из-за него. Не зря всё-таки утренняя почта вызвала тревогу, а она, дура, и не заметила этого! Куда это смотрит Джеймс или Ремус? Ей казалось, что они подружились. — Сириус… — спустившись вниз, по лестнице девочек, позвала Лили. — Блэк дрогнул и поднял заплаканное лицо. — Что случилось? — Ничего… Просто… — Сириус не мог понять, как поступление на другой факультет может настолько разозлить отца… — Хорошо, что на летних каникулах я поеду к дяде Альфреду. — вдруг улыбнулся мальчишка, а Лили неожиданно выхватила письмо. — Что ты делаешь? Верни! — соскочил мальчик, но сил сопротивляться почему-то не было. Да какие силы могут быть, когда родная мать морально разбивает ребенка? Но Эванс так поступать не собиралась. Зачем возвращать, если от письма плохо? Прочитав его, Лили ужаснулась: как можно так ужасно относиться к сыну? Это же всего лишь поступление на Гриффиндор… — Так же нельзя!!! — вскочила она. — Лили, только никому не говори, пожалуйста. — смахнув последние слёзы, с комом в горле попросил Сириус. — Конечно, не буду, это твоё дело. — девочка спустила Сириуса на землю и обняла его. — Спасибо… — он не хотел показывать чувства перед девчонкой, но понял, что она очень хороший человек. Так Лили поняла, что мальчишки не такие оболтусы, какими кажутся… По крайней мере, Сириус. И почему-то улыбнулась. С ним было тепло. *** По Хогвартсу прошло объявление, что первый квиддич в этом сезоне «Гриффиндор – Райвенкло» будет уже завтра, поэтому большинство студентов находилось в предвкушении игры, готовило поддерживающие плакаты, кричалки, ставило ставки в тайне от учителей и кто-то иногда даже подсказывал варианты техник сборным своих факультетов, поэтому Джеймс и Сириус принялись и полюбили вместе обсуждать разные варианты развития игры. Джеймс больше тянулся к ловцу, а Блэк — загонщику, но это их ни капли не разделяло. *** На зельях, совмещённых со Слизерином, мальчишки разместились в конце класса и начали что-то обсуждать. По лицу Джеймса было понятно, что не следующий урок — точно. — Помните план? — прошептал Джеймс. — Конечно. — улыбнулся Сириус. Когда прошло пол-урока из зелья Поттера поднялось несколько искр. — Мистер Поттер, что Вы сделали с зельем? — начал подходить профессор Слизнорт. Но не успел мужчина это договорить, как вдруг из котла студента начали выходить мыльные пузыри. Они поднимались словно из ниоткуда, совсем не действуя на зелье негативно — цвет и всё критерии были безупречны. Пузыри начали разлетаться по кабинету, образовывая какие-то невероятные объёмные рисунки и радуя глаз. Тут в дело вмешался Сириус, наколдовавший темноту. Как будто весь кабинет лишился света. — Да что происходит? — начал злиться Слизнорт, всё равно зачарованно смотревший на студентов. — Рем, с тебя главное. — с улыбкой в голосе сказал Джеймс. Когда Ремус что-то прошептал, весь класс пришёл в восторг: пузыри начали выстраиваться в немыслимые узоры, как будто светясь невидимым светом изнутри. Они меняли направление, строясь то в корабль, то в какую-то немыслимую, но зачаровывающую картину. Девочки начали перешёптываться, а мальчики восхищались колдовством, гадая, что за заклинание использовали однокурсники. Через минуту пузыри начали как будто танцевать… Это было прекрасно, ведь все любят наблюдать за мыльными пузырями… А заколдоваными — тем более. Время шло совсем не заметно и все просто наслаждались увиденным. Когда прозвенел звонок, колдовство исчезло. — Конечно, я должен вас поругать за сорванный урок, — улыбнулся Слизнорт, — но за такое волшебство я добавляю 50 баллов Гриффиндору. На лицах мальчишек появилась улыбка и прозвенел звонок с урока. В общем, все были довольны. На следующее утро Джеймс стал в шесть часов утра. Квиддич начинался в восемь, но почему-то он не мог больше спать, ведь его душу заполнило предвкушение события. Почти выйдя на улицу, он проходил мимо Больничного крыла и неожиданно услышал разговор: — Завтра мальчишку нужно проводить, миссис Помфри. — у Макгонагалл был очень грустный голос. — Мне так его жаль… А если наша компания, что, кажется сложилась очень крепко, отвернется от него, узнав правду? — Я не думаю, не накручивайте себя, Минерва, он справится, а друзья у него действительно настоящие, они не отвернутся, как ни крути. — Возможно… Но они чистокровные, к таким проблемам не относятся так легко. – Ладно, я пойду, Помфри. — Хорошо. Джеймс быстро отскочил и пошёл к выходу… Это же у кого могут быть друзья, которые могут отвернуться? Он сам бы никогда не отвернулся ни от Сириуса, Ремуса или Питера. Это подло и бесчеловечно. Хорошо, что у него настоящие друзья, на которых можно положиться. Когда все заняли место на трибунах, настроение было отличное. Джеймс приготовился болеть, как никогда раньше, ведь это команда его факультета и первый квиддич в Хогвартсе. Четырнадцать игроков взмыли в воздух, ловцы заняли свои позиции, мадам Трюк объяснила правила, квоффл кинули в воздух, и снитч полетел. Бладжеры понеслись вдогонку. Игра началась. Такой игры мальчишки давно не видели: счет менялся то в одну, то в другую сторону. Игра была непредсказуема, но тактику Райвенкло Джеймс уже разгадал, видимо, как и командир каманды. Неожиданно мальчишку отвлекли. — А я тебе говорю, что это был Снейп! Джеймс повернулся на голос и увидел Лили и Алису. Это спорили они. — Что случилось? — Ничего, Поттер, не твоё дело! — Лили была явно на кого-то обижена, но не хотела этого признавать. — Л-ладно… — растерялся Джеймс и отвернулся. Его сейчас больше заботил подслушанный разговор взрослых… О чём он был всё-таки? Но вскоре мальчик вернул всё внимание к происходящему на поле. Каждое движение игроков, каждый трюк на метле... Джеймс, наблюдая за игрой не первый раз, всё так же, как и в первый, затаил дыхание. Мантии игроков, интогда пролетающих прямо у зрителей, громко хлопали об их тела, ведь воздух то и дело залетал внутрь формы игроков. Сердце мальчишки сжималось, когда кто-то из его команды вылетал из-за как обычной не честной игры со стороны команды слизерина, но всё равно он делал в следующем году оседлать метлу и уже самому летать высоко над полем игры, слушая, как его имя вновь и вновь повторяют болельщьки. Бросив взгляд на профессоров, он увидел, как громко поддерживает Гриффиндор профессор МакГонагалл, как напряжён профессор Слизнорт, ведь за это время он уже успел понять его поведение и невербальные обозначения эмоций профессора. Неожиданно трибуны взорвались от выкрикивания названий играющих факультетов, и мальчишка посмотрел на поле. Ловцы обоих команд заметили снитч и понеслись к нему. Сердце мальчишки возликовало, когда Маркус Розье из его команды поймал снитч. Матч закончился. Они победили. Сириус от счастья аж кинулся ему на шею и радость разлилась по душе Джима. *** После игры, когда все члены сборной Гриффиндора привели себя в порядок, МакГонагалл уже была готова к продолжению общего безумия. Ещё ни одна ночь после победы её факультета, а особенно над Слизерином, в квиддичном матче, не проходила спокойно, сегодняшняя не стала исключением. Шум, балаган... Кем-то купленные ящики со сливочным пивом, чудом разрешенным, и спрятанным напоследок огневиски, уже не разрешенным студентам были приняты некоторыми из них, а за домашнее задание, заданное на прошлой неделе и профессору Трансфигурации, и профессору Зелий пришлось назавтра забыть – этот побочный эффект квиддичных матчей уже твёрдо укоренился в школе, поэтому, вскоре махнув рукой, женщина пошла отправляться спать в Выручай-Комнату. Ведь никто не поверит, что профессор МакГонагалл не знает, где она находится...