Устроительница

— Атос…- невольно шепчут мои губы. — Откуда вы знаете моё имя, мадемуазель? — удивлённо спрашивает Атос, в его взгляде мелькает недоверие. Он смотрит на меня, а я совершенно ничего не понимаю. Хотя нет, уже начинаю понимать. Лагерь Карла Первого, ночь, Атос у палатки… В голове возникает ответ: «Двадцать лет спустя», глава «Шотландец клятву преступил, за грош он короля сгубил». Я понимаю: нужно действовать. — Это сейчас не важно. Скажите, это палатка графа Ливена? — Да. — И там проходит совет? — Да. — Мне нужно к королю! — быстро говорю я. — Зачем? — Мне срочно нужно к королю! — твердо повторяю я. — Прошу Вас, ничего не спрашивайте! От этого зависит жизнь короля!!! Ответите меня к нему, скорее!!! Он смотрит на меня, как на сумасшедшую. Он ничего не понимает. Сзади мелькает тень, я оглядываюсь и вижу приближающегося к нам человека в шляпе и плаще. — Атос, кто это? — спрашивает он. — Мадемуазель просит отвести её к королю, она, по-видимому, хочет сообщить ему что-то важное. — А если она шпионка? — Это весьма возможно. — Нет, господин Арамис, я не шпионка. Я хочу спасти короля. Шотландцы продадут его сегодня утром Кромвелю. Сейчас на счету каждая секунда! Мы еще можем успеть спасти короля!!! — быстро тараторю я. На меня смотрят две пары внимательных глаз. — Откуда вы это знаете? — вскрикивает Арамис. — Да черт возьми, — срываюсь я, — это не важно! Ведите меня к королю, если не хотите оказаться виновными в его смерти!!! Мне хочется плакать от безысходности. Я прекрасно помню, что было в книге. Атос лежал у палатки, а значит, он еще не до конца прослушал военный совет Ливена. Нам нужно успеть увести короля из лагеря до того, как нас окружат войска Кромвеля. — Хорошо, мадемуазель, мы отведём вас к королю, — говорит Атос, я облегченно выдыхаю, — но если вы имеете дурные намерения… — в голосе Атоса слышатся грозные нотки. — Спасибо. Скорее! — прошу я. Атос идёт впереди, двигаясь к другому концу лагеря, я иду за ним, а Арамис - сзади, следя за каждым моим движением. Я дрожу от холода, голые икры покрываются мурашками. И не удивительно, сейчас, судя по истории, начало января. Я выдыхаю ртом воздух, он превращается в пар. Руками закрываю уши и тру их, чтобы немного согреть. Мягкие тапочки противно шлепают по траве, носки понемногу промокают. Около каждой палатки стоит человек в юбке, наверное, часовой-шотландец. Они удивленно смотрят на меня, но видя, что я иду с Атосом и Арамисом, ничего не предпринимают. Мы подходим к крайней палатке, Атос приподнимает ткань и входит во внутрь. Там на подстилке лежит какой-то мужчина, Атос спрашивает у него что-то по-английски, тот отвечает и пропускает нас вглубь палатки. Передо мной открывается квадратная палаточная комната, с раскладушкой, чем-то похожим на небольшой стол, и небольшим «окном», то бишь дырой в палаточной ткани. У этой дыры, ну или у окна, подперев голову руками, сидит человек в старинной одежде и с длинными волосами. Он настолько увлечен смотрением в окно, что не слышит, как мы вошли, и оборачивается лишь тогда, когда Атос дотрагивается до его плеча. Ах, это же лорд Винтер! В сумерках я вижу лишь его силуэт. Винтер уже подает руку Атосу, но тут видит меня. Он спешно поднимается на ноги и спрашивает: — Я вижу, с вами дама? — Да, милорд, леди хочет поговорить с Королем. — Но король спит. Разговор можно отложить до утра. — Милорд, — вступаю в разговор я, — я хочу сообщить Королю, что шотландцы сегодня на рассвете продадут его Кромвелю. За… Двести тысяч фунтов, если я не ошибаюсь. — Продадут короля? — Да, именно продадут. Очень скоро наш лагерь будет окружён, нам нужно срочно увозить короля отсюда! — Но откуда вы это знаете? — Не важно, я знаю это, и мне нужно к королю!!! Винтер с сомнением смотрит на меня, затем обращается к Атосу по-английски. Тот что-то отвечает. Тут я решаю проверить еще один факт. — Милорд, простите, вы видели сейчас, что луна красного цвета? — Да, а вам она тоже показалась такой? — Нет-нет. Будьте осторожны, вас могут убить. Повисает мёртвое молчание. Все смотрят на меня, словно я не человек, а какое-то чудище морское. Но я вспоминаю о короле и снова требую, чтобы меня пропустили к нему. Винтер, скрепя сердце, соглашается. Мы идём по коридору, который соединяет палатку Винтера с палаткой короля. Наконец, Винтер откидывает передо мной ткань и я вижу небольшую комнату. В углу, на походной кровати спит человек, одетый в чёрный камзол, штаны и сапоги. Рядом лежит ремень со шпагой и шляпа. Это король Англии Карл Первый Стюарт. Из окна на его лицо падает лунный свет. От этого света лицо его, и без того бледное, выглядит еще бледнее и болезненнее. Чёрные волосы обрамляют высокий лоб. На фоне бледного лица сильно выделяются большие синяки под глазами, он наверно, очень давно не спал. Но даже во сне он сохраняет то королевское величие, которое доступно лишь первым среди равных. Надо же, я в первый раз в жизни вижу настоящего короля. Мои волосы падают мне на лицо и лезут в глаза. Я раздражённо собираю их в кучу и засовываю за шиворот халата. Затем, понимая, что медлить нельзя, пытаюсь разбудить короля негромким: «Ваше Величество!». Он сразу открывает глаза и садится: так легок его сон. Чёрные глаза удивлённо и вопросительно смотрят на меня. Поддаваясь нахлынывшему чувству, я опускаюсь на одно колено и говорю: — Ваше Величество, я здесь, чтобы спасти вас! Сейчас в палатке графа Ливена шотландцы сговорились выдать вас Кромвелю за двести тысяч фунтов. Очень скоро ваш лагерь будет окружён, а вы взяты в плен. Поэтому сейчас нужно седлать коней и уезжать отсюда как можно скорее!!! Король смотрит на меня круглыми глазами, затем проводит рукой по лицу, пытаясь отогнать наваждение. Я понимаю его удивление. Перед ним на коленях стоит лохматая девочка в странной розовой одежде и непонятной обуви и втирает ему какую-то дичь. Наконец, поняв, что это не сон, король снова оглядывает меня с ног до головы и спрашивает: — Но кто вы, леди? — Мое имя Таня. — Таня… И вы знаете, что со мной будет? — Да, знаю, и хочу изменить это. — Встаньте, сударыня, — приказывает Карл, и я поднимаюсь на ноги. — А теперь извольте объяснить подробнее, что собираются делать шотландцы? Я еще раз спешно рассказываю историю с заговором, деньгами и окружением. — Невозможно, — возмущенно протестует король, — чтобы шотландцы продали своего короля за двести тысяч фунтов! У меня крутится на языке ответ Атоса на эту фразу про то, как продали Иудеи свего Бога за тридцать серебренников, но я путаюсь в словах, стесняюсь и ничего не отвечаю. — Что вы скажете на это, граф? — спрашивает король у Атоса. — Ваше величество, я и сам не знаю, что все это значит, — затем он переходит на английский и минут пять они четверо что-то очень бурно обсуждают, то и дело косясь на меня. Я чувствую себя лишней, и мне становится даже обидно: я пытаюсь их спасти, а они бесцеремонно обсуждают меня на языке, которого я не знаю! Они не верят мне! На глаза набегают слёзы, я пытаюсь их поскорее прогнать. Я напрягаю слух и стараюсь разобрать хотя бы известные мне слова, но ничего не могу понять: они говорят как истинные англичане с акцентом, тем более местный английский значительно отличается от того, который я изучала в школе. Король выглядит ужасно расстроенным, Атос в чем-то усердно его убеждает, а Винтер и Арамис в основном молчат. Наконец, судя по тону, они приходят к какому-то решению, и Винтер поспешно выходит из палатки. Король встает, стягивает пояс, пристегивает к нему шпагу, откидывает назад волосы со лба и подходит к столу, на котором стоит тазик и кувшин. Слуга льет ему на руки воду, король умывается, затем проводит пару раз гребнем по волосам и берёт в руки шляпу. Через пару секунд заходит лорд Винтер и что-то докладывает по-английски. — А мы? — спрашивает Атос, к великому моему счастью, по-русски. — Гримо и Блезуа ожидают вас с уже осёдланными лошадьми. — В таком случае, — говорит Атос, — не будем терять ни минуты. Едем! — Едем, — повторяет король. Все уже делают шаг к выходу, а я просто замираю от такого заявления. А я? Вы про меня забыли? Я вообще-то тут в уголке стою. Ну это уже слишком. Глаза вновь наполняются слезами. Почему на меня не обращают внимания? Взгляды четырех мужчин останавливаются на мне. — А что же с маленькой леди? — спрашивает Винтер. — Я поеду с вами! — безапелляционно заявляю я. — Но это опасно…- говорит Арамис. — Не опаснее, чем бросить меня здесь. Меня в любом случае убьют, - злобно протестую я. Убьют не убьют, но поехать я должна с ними, так как потеряться в толпе военных семнадцатого века мне совсем не хочется. — Ладно, пусть едет с нами. Не бросать же её здесь, - говорит король. Ну слава Богу. Я уже правда испугалась, что про меня забыли и оставят сейчас здесь. Мы выходим из палатки, там уже стоят четыре лошади, все осёдланы. Король подходит к своему красивому коню бежевого окраса, гладит ему мордочку и что-то говорит по-английски. А я невольно замираю, любуясь этой картиной — едва заметные проблески рассвета на горизонте, темно-синее и какое-то яркое небо, прекрасные настоящие лошади прямо передо мной, а рядом, рядом стоят мои любимые герои. Герои той сказки, о которой я мечтала по ночам, настоящие, из плоти и крови, а я, что странно, воспринимаю их как само собой разумеющееся. -Ну, господа, я жду вас! —  король отвлекает меня от этих мыслей. Он уже в седле и не понимает, почему мы медлим. Стоп, а почему мы стоим? Я смотрю на остальных и вижу: Атос смотрит куда-то вдаль. Неужели, мы не успели? Я пытаюсь что-то разглядеть там, но ничего не вижу, кроме тёмной массы. Чертово зрение! — Что это за линия? — удивлённо говорит Атос, — Вчера я её не видел. — Это, вероятно, туман, поднявшийся с реки, — пожимает плечами король, тоже стараясь что-то там разглядеть. — Нет, ваше величество, это что-то поплотнее тумана. — Действительно, там какая-то красноватая полоса, — поддакивает Винтер. — Это неприятель вышел из Ньюкасла и окружает нас! — восклицает Атос. — Неприятель? —удивляется король. — Да, неприятель. Мы опоздали. Смотрите, смотрите! Видите вы там, около города, как блестят на солнце «железные ребра»? На самом деле, при всём желании, я все равно ничего не вижу. Мое зрение оставляет желать лучшего. — А! — говорит король. — Сейчас мы увидим, действительно ли мои шотландцы изменили мне! — Что вы хотите делать? — спрашивает Атос. — Дать приказ к наступлению и раздавить этих подлых мятежников. И король, пришпорив лошадь, сломя голову несётся на другой конец лагеря, к палатке графа Ливена. — За ним! — Арамис вскакивает на лошадь и скачет за королем. — Не ранен ли король? — бормочет Винтер, — Я вижу на земле кровавые пятна… И он вскакивает в седло и бросается вслед за Арамисом. Атос останавливает его и что-то говорит по-английски, после чего Винтер поворачивает в другую сторону. Атос вскакивает в седло и оглядывается на меня. Я  мысленно умоляю его не бросать меня здесь. Атос слегка наклоняется и протягивает мне руку. Я с радостной улыбкой ставлю ногу в стремя, которое он пододвинул ближе ко мне, хватаюсь за его руку и через пару секунд оказываюсь сидящей на лошади за Атосом. — Держитесь, — говорит он, я судорожно хватаю его за пояс, боясь свалиться. Атос пришпоривает коня. Я, кажется, еще сильнее вцепляюсь в Атоса. Через несколько секунд мы уже на месте, Атос спешивается и, сказав мне: «Оставайтесь здесь, мадемуазель», заходит в палатку. Я остаюсь на лошади, стараясь на всякий случай не шевелиться и не дышать. Лошадь, к счастью, спокойно стоит, и по-видимому не собирается меня сбрасывать. Но я всё равно обеими руками держусь за седло. Только сейчас понимаю, что меня трясет от холода. Руки уже закоченели, ушей и ног я вообще не чувствую. Закостеневшими руками я поправляю волосы и натягиваю капюшон халата на голову. В этот момент из палатки доносятся выстрелы и крики. В ту же секунду из неё буквально вылетают Атос, Арамис и Карл. Все вскакивают на лошадей, я снова вцепляюсь в Атоса, и мы как угорелые несемся на другую сторону лагеря. Голова совершенно отказывается работать, в глазах иногда темнеет. Я понимаю, что думать о чем-то я уже не в силах. В моей голове крутится только одна мысль: выжить. Вот теперь мне по-настоящему становится страшно.