— Ванда. — Послышалось из-за спины девушки. Измазанный в пыли Тони, у которого лихорадочно вздымалась грудь и бешено раздувались ноздри, уже склонился за спиной у Питера и яростно рвал веревки на его запястьях. Тот, видимо, отключился от шока и перенапряжения, потому что голова его висела на расслабленной шее, как приклеенная.
— Тони. — Она спародировала его серьезный тон, а её пальцы так крепко сжались на шее Киллиана, что тот болезненно захрипел.
— Х-хватит, — он схватился за запястье Ванды, попытавшись отстраниться, но ничего не вышло, ведь та была гораздо сильнее.
Затем Ванда вытянула вторую руку в противоположную сторону и обернулась на группу стоявших позади вампиров. Её глаза горели ярче любых в этой комнате, а руки окутывали искры.
— А теперь поотрываем им нахрен бошки, — прозвучал низкий женский голос.
— Не надо. Они тут ни при чем, — поднялся Тони и, отряхнувшись, взял Питера на руки, крепко-крепко прижав к себе.
— Да ладно тебе, как в старые добрые. В одну кучку тела, в другую бошки, — Ванда улыбнулась во весь рот и сощурилась, посмотрев на Тони. Как будто она не появилась только что на серьезных вампирских разборках спустя больше тридцати лет отсутствия, а случайно встретила старинного друга на улице. Но Тони знал, что никого она убивать не станет, так что дальше протестовать не стал. Может только покалечит слегка, что его никак не расстраивало.
Все это напоминало Старку чертовски хреновую трагикомедию, в которой для него не предусматривался хэппи-энд, за участие в которой ему даже не заплатят.
Но главное, что Питер был жив. И то что он, очевидно, пошлет Тони после всего этого к чертовой матери, не так уж и важно.
Старк посмотрел на перепачканное лицо Паркера. Он подцепил пальцем прилипшую к его лбу кудряшку и заправил за ухо, едва улыбнувшись. Питер вдохнул бетонной пыли и закашлялся, а затем стал медленно поднимать дрожащие веки.
— Унеси его отсюда, — сказала Ванда, когда струящееся вокруг её запястий красное свечение стало проникать сквозь кожу Киллиана, — и вы, — обратилась она к остальным, — валите нахрен, ребятки.
Стоявшие в комнате засверкали пятками и, спустя буквально несколько секунд, исчезли. Ванда разжала пальцы, и Киллиан, окруженный светящимися нитями, рухнул на пол и оказался в какой-то неестественной позе, как будто что-то сдерживало его изнутри.
— А с ним что будет? — поинтересовался Старк, чем вызвал у Киллиана сдавленный смешок.
Ванда сделала несколько движений изящными пальцами и Киллиан снова оказался на ногах. Он раздраженно закатил глаза, осознавая бесполезность сопротивления и принимая свою участь марионетки, а затем ехидно улыбнулся.
— Что, Тони, боишься, без твоего королевского высочества не справимся? — но Старк не повелся на провокацию. Сейчас у него были иначе расставлены приоритеты.
— Если я еще раз увижу тебя рядом с этим парнем — убью, — сказал он и направился за дверь, оставляя своё семейство позади и продолжая прижимать к груди удивительно легкое тело. Он шел по коридору, когда Питер полностью открыл глаза и стал озираться, видимо, соображая, где он находится и что вообще случилось. И очень быстро вспомнил, встретившись с Тони взглядами.
— Отпусти меня, — скомандовал юноша и посмотрел так, что Тони показалось, что его сейчас разорвет от ненависти к себе. Этот взгляд был насквозь пропитан болью и разочарованием и очень контрастировал с тем, как влюбленно Питер смотрел на него раньше.
— Не могу, ты много крови потерял. Тебе надо отдохнуть.
— Я сказал, отпусти! — прозвучал надрывный голос, и Тони ничего не осталось, кроме как повиноваться. Он опустил ноги Питера, и, придерживая за спину, помог ему встать. Паркер сразу же отшатнулся в сторону, оттолкнув от себя Старка, и облокотился на стену.
— Не надо меня трогать, — прошипел он из последних сил, когда мужчина дернулся в его сторону, чтобы помочь.
— Я понял, — сказал Тони и уставился вперед на мигающие в коридоре лампы.
Они шли молча, Старк подстраивался под темп опирающегося на стены Питера, а тот морщился, натыкаясь на очередное пятно крови таких размеров, что порой непонятно было, из кого её столько натекло. Или их было несколько?
Когда они добрались до стоявшего в конце коридора лифта, оба уставились на его металлические двери, не оборачиваясь друг к другу.
Прозвеневший звоночек лифта, точно такой же, как у Тони дома, стал для Питера последней каплей. Из его глаз хлынули слезы, и он дрожащим голосом спросил:
— Где мы? — двери лифта открылись, и Старк сделал шаг вперед. Вместо ответа он нажал кнопку, обозначающую пентхаус.
— Ясно. — констатировал Питер.
Оказавшись в квартире Старка, Паркер молча отправился в душ. Больше всего ему сейчас хотелось смыть с себя следы собственной крови, которая после произошедшего стала казаться грязной. Питер даже не смог вспомнить, сколько вампиров успело к нему приложиться за сегодня. И несмотря на дикий страх, который он испытал за несколько часов в плену, перед глазами все еще было лицо Тони Старка, вот-вот готового его убить.
Питер стоял мокрый и голый на холодном кафельном полу. Он провел ладонью по запотевшему зеркалу, чтобы увидеть собственное отражение, и ужаснулся тому, что увидел:
до безумия бледный, с опухшим лицом и красными глазами. Он казался самому себе призраком того, кем был в прошлом.
Питер начал трогать свое лицо и легонько щипать себя за щеки. Они порозовели, и он попробовал улыбнуться, но стоило уголкам его губ расползтись в стороны, он почувствовал, как предательски защипало в глазах.
— Кто ты? — спросил он шепотом у своего отражения.
Спустя некоторое время, одетый в джинсы и футболку, Питер вышел в гостиную и обнаружил там сидящего на диване Тони, нервно сжимающего подлокотник. Тот обернулся на звук брошенного на пол саквояжа.
— Уже собрался?
— Нам нужно поговорить, — холодно проговаривает Питер.
— Выпей сначала, — ответил Старк, указывая на стоящий напротив него стакан с такого же цвета содержимым, как и в их первую встречу. Питер быстро подошел и, недолго думая, опрокинул его в себя, чем вызывал неподдельное удивление Старка, — там препараты железа и витамин В12.
— Неважно. Теперь мы можем поговорить? — сказал он, не садясь рядом, а продолжая семенить по комнате.
— Всё, что ты попросишь, Пит, — выдохнул Старк и потер переносицу напряженными пальцами.
— Я очень устал от всего этого вампирского — без обид, Тони — дерьма. Я реально не готов слушать еще одну историю о таинственном и загадочном вампире Старке и его нелегкой судьбе, потому что я, блин, не железный, — голос Питера дрожал, а в паузах он так крепко сжимал челюсти, что на лице проступали желваки, — но есть то единственное, без чего я спать спокойно не могу, если, конечно, после
такого кто-то вообще может спать спокойно. Что значит «Ты убил Пеппер»?
Тони старался слушать его внимательно, правда. Но единственное, о чем он мог думать, это то, как он рад, что Питер живой. Стоит перед ним, активно жестикулирует, злится:
«Боже, какой же он невероятно красивый, когда злится», — подумал Старк, наблюдая за движениями юноши.
Сегодня Тони одну секунду думал, что Питер умер. Целую секунду он прожил в мире, где нет Питера Паркера, и только тогда — вот идиот — смог понять, как сильно он любит этого мальчишку. А это значило, что теперь придется его отпустить.
— То и значит. Я действительно её убил.
— Разве ты не любил её? — Питер осторожно сел на противоположный конец дивана.
— Любил больше всего на свете, Пит, — Тони сделал небольшую паузу и печально вздохнул, — поэтому и убил.
— Но зачем?
— Пеппер хотела простой человеческой жизни, той, что я не мог ей дать. Хотела завести ребенка. Я любил её достаточно сильно, чтобы отпустить туда, где она будет счастлива, но Киллиан не был с этим согласен. Он обратил её против воли, подарив вечность, но отнял право выбора. Она попросила меня, и я ей его вернул.
Питер обернулся и уставился на Тони. В его голове в этот момент перемешалось все к чертовой матери. Как будто в этом мужчине жили два совершенно разных человека: один создавал человеконенавистнические течения, убивал и владел собственным моргом в подвале, а второй сидел сейчас рядом с ним, напряженно потирая костяшки пальцев на правой руке и улыбаясь самой грустной на свете улыбкой. Питер никак не мог забыть то чувство, которым окутал его Тони, когда укусил в последний раз.
— Ты никогда не навредишь мне, — сказал Питер.
— Никогда.
— Но из-за тебя я могу оказаться в опасности.
— Да. Поэтому я хотел попросить тебя пожить у Наташи несколько дней. Я не буду тебя больше заставлять, но поверь, это для твоей же безопасности. Пока тут все не уляжется. Моя кровь почти вышла, учитывая, сколько её из тебя сегодня высосали. Еще немного и больше никакого «вампирского дерьма», — Старк печально усмехнулся, проведя рукой по волосам.
— Хорошо, — ответил Питер, и Тони повернулся к нему, одарив широченной улыбкой, которой Питер ни капли не поверил.
— Я очень рад, — мужчина встал и направился к роялю, — за мной должок.
Питер наблюдал за движениями Тони не дыша. Его взгляд следил за тем, как плавно тот сел за инструмент, как открыл крышу и как его пальцы коснулись прохладных клавиш.
На его глазах стала рождаться мелодия. Самая прекрасная на свете мелодия.
Она началась лирично, как рассказ. Сейчас чуть быстрее, потому что рассказчик явно был взволнован, торопился и переживал за то, как слушатель воспримет его историю. Но волнение никак не мешало передать всю чувственность и нежность рассказа.
Это было странно. Иногда чуть быстрее, чем нужно, как будто времени не хватало, но вместе с тем чертовски правильно.
Повторяющиеся рифы плавно перетекали друг в друга, образуя собой мостик между совершенно разными событиями. Да, Тони точно пытался донести до Питера что-то очень важное.
Темп нарастал, а потом резко стих и перешёл на летящий манер раскинутую мелодию. Было в этом что-то особенное, скрытое, и Питер почувствовал себя обязанным услышать то, что Тони хотел ему сказать. Узнать тайну, которой тот хотел поделиться.
Это было интимно. Гораздо больше, чем секс. Скорее как утро с любимым человеком, когда ты весь растрёпанный, совсем не готовый, чтобы тебя увидели и рассмотрели во всей красе, но все равно счастливый, раз просыпаешься с тем, кого любишь. Как вскользь брошенная улыбка, как шутка, понятая не с первого раза. Как с боязливым доверием открытая другому темнота собственной души. Как желание поделиться всем, что есть и найти что-то новое, чтобы поделиться и этим тоже.
Питер не верил своим ушам. Он писал давно, много и вкладывался в творчество всей душой, но он и представить себе не мог, что музыка может быть настолько искренней.
— Ты любишь меня, — утвердительно произнес Питер в спину продолжавшему играть на рояле Тони.
В груди нестерпимо саднило. Пока он наблюдал за вздымающимися плечами Тони, он думал, как бы ему хотелось, чтобы все было совсем по-другому. Чтобы он смог подарить Старку всё, что сейчас силком пыталось вырваться из его бешено стучащего сердца, несмотря на весь ужас сегодняшней ночи. Та самая неоспоримая правда: Питер Паркер по-настоящему любит Тони Старка и категорически не может ничего с этим поделать. Хотя хочет, чисто из уважения к самому себе.
Тони закончил и обернулся к Питеру, улыбаясь на этот раз искренне настолько, насколько это вообще было возможно. В уголках его карих глаз собрались морщинки, и он стал пристально вглядываться в лицо Паркера, рассматривая мириады рассыпанных по нему веснушек. Но, увы, щеки юноши не налились румянцем, а глаза не заблестели той притягательной влюбленностью, которая так подкупала неприступного Тони Старка. Питер просто отвел взгляд.
Он замер на несколько секунд и уставился в куда-то в дальнюю точку комнаты. Питеру нужно было подумать, потому что сейчас его желания шли наперекор не только здравому смыслу, но и противоречили сами себе. Он попросту не понимал, чего хочет, потому что в этом пазле не хватало очень важной детальки, и он не мог понять какой. Он даже не знал, на какой вопрос пытается сам себе ответить.
Чего ты хочешь, Питер Паркер? Жить в постоянном риске, либо отказаться от Тони навсегда?
— Тони, я… — сказал Питер неуверенно, — я должен уйти. Прости.
— Внизу ждет машина, тебя отвезет к Наташе мой помощник Хэппи. Ты с ним знаком, он тебя не тронет.
— Спасибо.
Питер встал с дивана, взял саквояж с вещами и направился к выходу, чувствуя взгляд на своей спине. Заходя за угол коридора, за которым скрывалась входная дверь, он обернулся и встретился взглядом с Тони.
Старк больше не улыбался, и Питеру безумно сильно захотелось сделать что-то, что вернуло бы их обоих обратно в тот парк. И чтобы всего того дерьма просто не случалось.
Питер отвернулся, и вскоре послышался звук закрывшейся двери.
***
— Он все-таки ушёл? — спросила высунувшаяся из-за угла Ванда.
— Если бы он не ушёл, я бы его сам выставил, — сказал Тони и пошёл за выпивкой к барной стойке, — что с Киллианом? — ему не хотелось продолжать разговор о Питере.
— Поедет со мной, — сказала Ванда и на носочках, слегка пританцовывая, прошла в гостиную к Старку, — буду перевоспитывать.
— А Демоны?
— Теперь под твоей ответственностью, — Тони закатил глаза, — а ты что хотел? Сам заварил — сам и расхлебывай.
— Давно пора было это сделать, но ты ведь знаешь, что без твоего разрешения это невозможно. Где тебя носило столько лет? — послышался звон стёкла о мраморную столешницу, и Старк сел на диван, наблюдая за кружащей по комнате Вандой.
Она всегда была немного эксцентричной и совершенно непредсказуемой. От нее можно было ждать чего угодно: она могла быть мудрой и рассудительной женщиной, а через секунду превращалась в неуправляемого ребенка. На Ванде было надето длинное цыганское платье, и она босыми ногами шлепала по холодному полу, пританцовывая, как Эсмеральда из мюзикла о Соборе Парижской Богоматери.
— То там, то тут, — ответила Ванда, — в основном, на Востоке.
Девушка села за рояль и стала наигрывать простенькую мелодию одной рукой.
— Я понимаю, что ты занималась кланом несколько сотен лет, пока я занимался черти чем, но это не значит… — начал Тони, но его перебили.
— Не думала, что после Пеппер ты сможешь полюбить кого-то. Даже я это почувствовала, — сказала Ванда.
— …это не значит, что можно обрывать со мной все контакты. У меня нет твоих полномочий, — он пытался игнорировать её слова.
— Чего ты хочешь, Тони?
— Я хочу, чтобы ты осталась, и мы урегулировали конфликт с Демонами, а еще тебе надо встретиться с наследником Севера, потому что он уже начал посматривать в сторону наших территорий, — в ответ на это Ванда издала вздох с недовольным стоном.
— А на самом деле, чего ты хочешь? — иронично спросила девушка.
— Только не надо изображать из себя Санту. То, чего хочу я, кроме меня самого никого не волнует.
***
Питер впервые за долгое время вышел на улицу при свете дня. Утреннее солнце грело, а легкий прохладный ветерок приятно ласкал кожу. В машину садиться не хотелось, и если бы Питер знал, где живет Наташа, он бы точно пошел туда пешком.
Они остановились около небольшого, заросшего плющом, кирпичного домика. Хэппи зашел без стука, наверное, потому, что Наташа и так бы не смогла эту дверь открыть, чтобы их встретить.
Питер увидел Романов сидящей за столом в гостиной, полностью лишенной солнечного света, они тепло улыбнулись друг другу, а Хэппи пробормотал что-то невнятное и ушел, когда удостоверился, что ценный груз доставлен в нужные руки.
Паркер сам не понял, почему посчитал это уместным, но он подошел к Наташе и обнял её. Тех, кто знал про все, что происходит в его жизни, и при этом кому он мог доверять, было не так много. Наташа и… Тони. Которого он, вероятно, больше никогда не увидит.
— Как ты, малыш? — спросила его девушка, проводя пальцами по его мягким волосам.
— Хреново, если честно.
— Это пройдет, правда, — Паркер сильнее стиснул девушку в своих объятиях, — поверь мне, я точно знаю. Мне есть с чем сравнивать… — она печально выдохнула.
Питер отпрянул от неё, потому что, кажется, пазл наконец-то сложился.
— Доктор Беннер? — брови Романов приподнялись от удивления, и она хотела было спросить, откуда Питер все знает, но затем просто согласно кивнула.
— Мне нужна твоя помощь. Пожалуйста, — Паркер посмотрел девушке прямо в глаза умоляющим взглядом, — попроси его прийти. Мне очень нужно с ним поговорить, честно.
— А если я скажу «нет»? — решила поинтересоваться Наташа чисто ради галочки, хотя и не собиралась отказывать парню. Его оленьи глаза подкупали, а еще было безумно интересно, что он такое задумал.
— Тогда я буду везде ходить за тобой хвостиком и мешаться под рукой, лезть обниматься и вообще, вести себя как непослушный щенок, — Наташа бросила взгляд ему за спину, чтобы проверить, нет ли там виляющего хвоста.
— Какая изощренная пытка. Хорошо, сейчас я ему позвоню.
