Дурная кровь

— Беллатриса! Что же тебе понадобилось в такой чудный вечер? Как последняя миссия? — спросил мужчина с отпугивающей внешностью. Бледная, зеленовато-голубого оттенка кожа выглядела отнюдь нездорово: сильная худоба, змееподобное лицо, шипящий голос — это пугало всех. — Всё прекрасно, мой Лорд, — учтиво поклонилась брюнетка. — Могу ли я с Вами поговорить? Это довольно личное… — Ну разумеется, — протянул Тёмный Лорд, кривя рот в подобии улыбки, но больше это походило на оскал.       Лёгким взмахом палочки двери гостиной захлопнулись, из-за чего женщина вздрогнула. Лорд Воландеморт сложил пальцы в замок и начал пристально глядеть на собеседницу, что мялась, не зная, как начать. Перед Тёмным Лордом она всегда терялась: неверное слово или жест могут послужить причиной гнева, а женщина не хотела кликать беду. Она же не одна теперь.       Малфой-мэнор непривычно тих, но она знала, что только на время. Со второго этажа пахло вкусностями и спиртным. Пожиратели скоро должны были начать праздновать новую удачную миссию и множество магловых смертей. Так ещё удалось подцепить аврора — чем не праздник?       Этот запах, эти эмоции создавали в воздухе нечто тёплое, может, уют и подобие счастья. И только в гостиной стояла довольно мрачная атмосфера.       Вдох. Выдох. — Я жду, — поторопил её Тёмный Лорд. Его порядком раздражало это молчание, а так же настораживало поведение женщины, стоящей напротив. Он впервые видел её такой… тихой, неуверенной. Напуганной, но стоящей гордо, старающейся быть сильной. — Я бы хотела попросить Вас дать мне долгосрочную отставку, — прошелестела она. — Повтори, — прошипел Том. — Громче. — Прошу, дайте мне долгосрочную отставку. Не более года. Месяцев на семь-восемь, — более уверенно сказала она, расправляя плечи и поднимая чуть выше подбородок. — И какая же причина у столь резкого и наглого заявления? С какой стати я обязан давать тебе эту… отставку? — Воландеморт был зол её  дерзким обращением к себе. Никто не смеет так с ним говорить. Никто. — Я ношу ребёнка под сердцем и хочу сохранить это в тайне. Можете ли вы сказать остальным, что отправили меня на долгосрочную миссию? Я готова на всё, лишь бы вы мне помогли… — Неужели? Родольф, наверное, счастлив стать отцом. Не понимаю, дорогая Беллатрисс, почему ты хочешь столь радостную новость скрыть от остальных. Мы же все, как семья… — Это не ребёнок Родольфуса, — ответила та, опуская голову. — Тогда чей же? — Тёмному Лорду было крайне любопытно. Чтобы бывшая Блэк, да изменяла? Тогда с кем же?.. Она сглотнула. Именно этого вопроса Лестрейндж и боялась. — Чей? — повторил маг. — Дж… Джеймс-а Поттера, — неуверенно, со страхом в голосе прошептала волшебница. В тишине помещения, ей казалось, шёпот был настолько громким, что его было слышно в каждом уголке мэнора… В каждом доме этого мира… — Джеймса Поттера?! — уж ЭТОГО Тёмный Лорд никак не ожидал. — Какого Мерлина ты с ним вообще связалась?! Почему он ещё жив? — Это не важно. Мне захотелось ощутить, каково это, быть любимой. Но мои желания сыграли со мной злую шутку, признаю, — вздохнула Лестрейндж. — Я сама не рада, что отец моего ребёнка — член Ордена, но убивать его я не собираюсь. Это и моя кровь тоже, я, хоть и Пожиратель Смерти, но имею право на женское счастье. Ребёнок ни в чем не виноват, он должен жить. — И как ты планируешь быть Пожирателем с таким бременем? Убивать с ребёнком на руках?! — яростно прошипел Реддл. — Авроры не начнут жалеть тебя из-за ребёнка, ты и его под удар подставишь, и всех нас! Или беременность последние мозги проела? — Как только он родится, я отдам ребёнка Поттерам. Лили тоже ждёт ребёнка, мы с его отцом договорились о подкупе врачей и о подкидыше. После родов я сразу вернусь в строй. — Жалеть не будешь? — Жалость — не моя стезя, — без капли страха проговорила Беллатриса. — Если Вы заставите меня убить ребёнка, я сбегу и сама сдамся аврорам. Я предана Вам, мой Лорд, и ни под какими пытками не расскажу наших тайн и планов, но Вы можете лишиться хорошего бойца. — Что же… — задумался Тёмный Лорд. — Ты действительно отличный боец, будет жаль тебя терять. Но этот уступок… Будет стоить многого… — Я готова заплатить любую цену, только назовите… — Любую? — ухмыльнулся Реддл. — Я могу согласиться на такого рода поощрение твоей преданности и силе, но только в том случае, если ты согласишься платить за жизнь ребёнка своим телом… — Т-телом?.. — задохнулась аристократка. Она что… должна будет спать с Тёмным Лордом?! — Да, моя дорогая. Раз ты не брезговала отдаться Поттеру, чего бы не поделиться своим телом со мной? Но, если ты не хочешь, можешь… — Я согласна, — прошептала женщина. По её щеке скатилась одинокая слеза. Она, как только узнала, что у неё будет ребёнок, была готова на всё, лишь бы он жил… Даже на это… — Вот и прекрасно, — улыбнулся-оскалился Том. Он знал, что она согласится. Видимо, женщина крепко привязалась к ещё не родившемуся ребёнку. — Можешь идти. Я скажу, что ты уехала договариваться с магами из других стран. Обоснуйся только где-нибудь, чтобы тебя никто не видел. — Цисси мне поможет, — горько проговорила она. — Ступай.       Та лишь учтиво кивнула и покинула помещение…

***

      Блэк возвращалась в родной дом, хотя поклялась туда не возвращаться. Ох, как мать обрадуется…       Разговор с Родольфом прошёл на удивление легко. Они, сколько друг друга знают, научились понимать чувства и ситуации с полуслова.       Как ни странно, он был не против того, чтобы Белла родила ребёнка от Джеймса. Даже был рад, что она наконец-то забеременела, ведь чета Лестрейндж так хотела детей и первые три года брака упорно пытались, но… Никак.       Родольф даже признался, что и сам изменял ей. От этого было немного горько на душе, но не более. Чувств к нему она не испытывала ни одного дня знакомства или брака, так что ей было все равно, с кем он спит. Но тот, как узнал, какую цену ей придётся платить, лишь сказал треклятое: — Сочувствую.       Ей не нужно было ничьё сочувствие, ничья жалость или забота. Она вполне сама справлялась со всем, что происходит в её жизни.       Но сейчас ей нужна помощь.       Увидев знакомое здание, она горько вздохнула. Вот зачем сестрице надо было прийти сюда навестить старую мать? Она никогда не понимала эти её нежности к старухе. Может, если бы после того, как та взяла Нарциссу, мать не начала бы игнорировать родную дочь, она бы тоже её навещала?       Переступив порог дома, Беллатриса увидела Сириуса с чемоданом и невольно скривилась. — То-то я почувствовала, псиной пахнет, — брезгливо обходя родственника, она повесила плащ на вешалку. — Давно не слышал твоё шипение, — ответил он. — И, надеюсь, столько же не услышу. — Что же заставило блудного сына вернуться в гнёздышко? Не уж-то денег клянчить пришёл? Много напросил? Уверена, не больше сикля. — Больно надо! Решил оставшиеся вещи забрать, пока не выбросили… — Вот же привычка у матери — мусор складировать, — фыркнула брюнетка. — Белла? Неужели? — послышался со второго этажа старческий голос. — Проходи сюда. Не дай Мерлин, чтобы вы с Родольфусом поругались!.. — Что же, крепись! У неё сегодня загон на внуков, — проговорил Сириус прежде, чем закрыть дверь.       Ха! Да если она узнает, от кого будут внуки, тут же от них откажется. Как и от дочери… — Матушка, мне нужна Нарцисса. Пусть спустится, я ненадолго. — Вот так всегда! Что за дочь я вырастила!..       Лестрейндж ухмыльнулась и прошла на кухню. Недовольная мать — это уже традиция. Как всегда.       Послышался хлопок двери и лёгкие шаги, а вскоре показалась сводная сестра. Белла терпеть её не могла, но только она могла помочь, как ни прискорбно. — Беллатриса, рада видеть тебя, — сказала девушка, французские корни которой были налицо — красивое тело, бледная кожа, острый носик и слегка надменное выражение лица. Совсем не как у Блэков.       А также душа… Чистая, почти нетронутая.       Не то что у неё…       И от этого Беллатриса не любила её ещё сильнее. — Взаимно, — сухо ответила брюнетка, поправляя лохматую причёску. — Мне нужна твоя помощь. — Помощь? — подняла бровь Нарцисса, присаживаясь напротив названой сестры. — Ты у меня о помощи никогда не просила… — Времена меняются, — перебила её женщина. Затем вся её строгость постепенно сошла на нет. — Можешь меня выслушать? Только прошу, не перебивай и не жалей меня, хорошо?       Та кивнула.       Лестрейндж начала кратко, но максимально подробно описывать ситуацию. -… Уже с полгода прошло, но Джеймс исправно отправляет мне лекарства. Такие же, какие принимает его жена. На публике я живот скрываю чарами, но это сильно выматывает, поэтому я стараюсь не выходить никуда, а отправлять домовиков, — закончила она. — Что же… Я тебе зачем? — спросила Нарцисса. — Цисси, от тебя я потребую довольно много, но мне не к кому обратиться, кроме тебя, — прошептала женщина. В её голосе было столько надежды, что, не зная сестру, можно было легко принять её за ранимую, слабую женщину. Но это было далеко не так… — Заметь, я в долгу не останусь. В такой же ситуации помогу. — Я заметила, ты так тепло говоришь о Поттере… — сказала француженка. — Ты к нему что-нибудь чувствуешь? — Ну-у… — протянула Белла. — Какая разница? Он женат, ждёт ребёнка от Эванс… Мне не нужны его подачки, но он упорно… — Ты любишь его… — догадалась Нарцисса. — Когда ты о нём говоришь, у тебя глаза горят нежностью. — Возможно, — горько вздохнула Лестрейндж. — Но ему-то плевать. Я и не стремлюсь забирать его из семьи, и, как ни странно, я его не ненавижу. Но что-то тёплое поселилось внутри, где-то в районе сердца. Может, это и есть любовь?.. — Ты сильная, я уверена, что ты справиться со всем этим, — проговорила девушка.       Женщина лишь кивнула, с горьким выражением лица глядя на пол — такая картина нагоняла тоску. Казалось, будто бы она сейчас расплачется. — Что же я должна делать? — нарушила неуютную тишину Нарцисса. Ей было жаль сестру, но она старалась не подавать вида. — Сначала обещай, что поможешь. — Это обяза… — Обязательно, — перебила её Беллатриса. — Ладно, — сдалась девушка, закатив глаза. — Обещаю помочь. — Вот и чудесно, — ухмыльнулась Лестрейндж. — А то рожать одной мне будет очень трудно. — Я должна быть акушеркой, я правильно понимаю? — догадалась Малфой. — Не совсем… — неопределённо проговорила будущая мать. — Можешь попросить мужа, чтобы я родила в Малфой-мэноре? Можно хоть в подземелье, где темницы находятся… Не волнуйся, ты акушеркой не будешь, пускай домовики справляются… Ты просто должна поддержать меня. Находиться рядом. Ну и открыть камин в темницах для того, чтобы Джеймс забрал ребёнка… Пожалуйста. — Я… — растерялась Нарцисса. Беллатриса никогда не говорила «пожалуйста». — Я сделаю все, что в моих силах. Но ты в долгу. — Договорились, — пожала руку женщина, поднимаясь. — Тогда увидимся через три месяца… — Увидимся, — вздохнула девушка, улыбаясь сестре и провожая ту взглядом.       С этого дня, возможно, их отношения должны были стать чуточку лучше. Никогда не поздно надеяться…