куда делся фаэтон

Слэш
NC-17
Завершён
1731
автор
heavystonex бета
Размер:
95 страниц, 17 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
1731 Нравится 104 Отзывы 611 В сборник Скачать

chapter 7

Настройки текста
      Антон просыпается от вибрации телефона в кармане джинс. Все кости ломит, в голове бьет собственный пульс, а на живот что-то давит. Он нехотя разлепляет свинцовые веки и быстро осматривается — дома. Пытается подняться и достать из кармана телефон, а в итоге понимает, что сила, что давит на живот и тянет вниз, — голова Арсения, который сладко пускает слюни на толстовку Шастуна.       — Арс, — хрипло проговаривает Антон шёпотом, а когда не получает ответной реакции, толкает Попова в плечо, и тот отползает в сторону, продолжая спать.       Шастун всё же поднимается на ноги, и к нему тут же подходит Аид, трётся головой о длинные пальцы Антона, настаивая на том, чтобы его погладили. Антон достаёт из кармана телефон и видит миллион уведомлений о сообщении от Паши.       — Блять, — сдавленно выдыхает Шастун, открывая диалог с братом.       Добровольский отправил по меньшей мере сорок сообщений с вопросами о том, что за хуйню там Антон с Арсением творят. Следующие сорок сообщений он пишет о том, что идея с цитатами из книги — отличная. Говорит, что под фотографией со спрятанной цитатой собралось рекордное количество комментариев за всю историю аккаунта Антона. И ещё сорок сообщений о том, что Антон с Арсением в край ебанулись, когда записали множество пьяных историй в инстаграм Попова.       Благо, Добровольский в этих же сообщениях успокоил Антона тем, что ничего запредельного они не натворили. Все ведь люди пьют, да?       В любом случае, последние несколько слов от Паши напрочь выбили почву у Антона из-под ног. Добровольский написал о том, что фанаты уже начали строчить фанфики, в которых уже и поженили, и поссорили Антона с Арсением.       — Бля-я-ть, — шепотом тянет Шастун, проводя ладонью по лицу, когда вспоминает, что за хуйню они с Арсением вчера натворили.       Будить Попова Антон не спешит, не хочет. Знает, что будет пиздец, когда осознание произошедшего придет и к Арсению.       Антон шагает в сторону кухни в надежде затопить боль, ломящую кости, растворимым кофе.       Паша       Наконец-то ты прочитал! У вас с Арсением сегодня вечером интервью, не забывай.       12:34       Благо, сегодня был выходной и на съемки никому ехать не нужно.       Аид толкается носом в плечо Попова, и тот сонно тянет что-то вроде «сейчас-сейчас, уже встаю» и переворачивается на спину, ощущая всю тяжесть мира, давящую на мозг. Лениво открывает глаза и нервно сглатывает, понимая, где находится. Осматривается — эта часть квартиры Антона ему неизвестна.       Он пытается подняться, соскочить на пол, но ноги путаются в одеяле, отчего Арсений ударяется плечом об угол стеллажа с книгами.       — Бля. — Трёт плечо, пока боль покалывает кожу изнутри.       Аид внимательно смотрит на Арсения, а Попов встречается взглядом с глазами чёрного добермана и теряется в их черноте, думая, что в них нет дна. Когда пёс полностью завоёвывает внимание Арсения, медленно уходит в коридор, будто желая показать Попову, куда нужно идти.       Ведёт Аид Арсения на кухню, где Антон давится растворимым кофе и дымом сигарет.       — Так ты проснулся… — выдыхает Шастун, замечая Арсения, остановившегося у входа на кухню.       — Ты так каждый день завтракаешь?       — Иногда без кофе, — сообщает Антон.       — Совсем себя не бережешь, — говорит Арсений, вновь хватаясь рукой за плечо и растирая его. Болит всё-таки.       «А зачем?» — думает Шастун.       — Что с плечом? — спрашивает Антон.       — Ударился, — коротко отвечает Арсений, а потом понимает, что он так и стоит на пороге кухни, и делает пару шагов в сторону стола, занимая место на свободной табуретке.       Антон оставляет сигарету в пепельнице и поднимается на ноги, уходя в сторону ванной. Быстро шарит тонкими длинными пальцами по полкам в шкафчике и наконец находит какую-то мазь, которую Паша оставлял ему со словами «если опять встретишься лбом с дверным косяком».       Шастун холодно говорит Арсению снять футболку, и от такого тона у Попова по спине пробегают мурашки, заставляя передернуться, что всё-таки топит сердце Антона, и он приподнимает уголки губ в улыбке. Арсений слегка расслабляется, замечая изменение в мимике Шастуна.       Он втирает мазь в плечо Попова с предельной осторожностью, боясь, что может причинить боль. Это последнее, чего он хочет.       Арсений беспардонно хватает край толстовки Антона и тянет вверх. Как и предполагал — на впалом животе синяк.       — Прости, — выдыхает Арсений, опуская взгляд в пол. — Не стоило меня ловить.       — Стоило, — коротко отвечает Антон, ставя точку и запрещая Попову думать иначе.       Конечно, блять, стоило.       — Может сходим куда-нибудь, чтобы нормально позавтракать? — предлагает Арсений.       — Будем делать вид, что ночью ничего не было? — интересуется Антон.       — А что было?       Сука.       Один вопрос Арсения полностью разъебывает сердце Антона, и все, что тот в силах сделать, — нервно сглотнуть и печально кивнуть.       — Ничего, — шепотом сообщает он и уходит в ванную, чтобы оставить мазь.       Арсений сжимает пальцы в кулаки до побелевших костяшек. Чувствует, как к горлу подходит комок.       Проебался.       Чем он только думал ночью? Нахуя он поцеловал Антона? Почему он позволил себе это?       Антон, в отличие от Арсения, не злится. Он просто сбит с толку и теперь совершенно не понимает, что между ними. Попов ведь не думает, что они будут общаться как прежде, да? Это как минимум странно.       Арсений злится на себя не потому, что это случилось. Злится потому, что это получилось совершенно некрасиво. Они были пьяны и не могли нормально оценивать свои действия. Он злится потому, что это было неправильно. Потому что он не мог быть уверен на сто процентов в том, что Антон не будет жалеть.       — Тут недалеко есть кафе, — сообщает Антон.       — Класс.       Идут они до заведения в полной тишине. А о чём говорить? Ночью они болтали обо всём на свете, глупо шутили и не особо волновались о теме разговора. Главным было поболтать, а о чём — всё равно. Сейчас с осторожностью подбирают темы, но начать разговор не решаются.       Еда с трудом лезет в горло, а после кофе, табака и воспоминаний Антона чуть ли не выворачивает.       Арсений сдаётся.       — Антон, если ты хочешь поговорить об этом, давай поговорим, — выдыхает Попов.       — Я просто не понимаю… ничего не понимаю, — признаётся Шастун.       — Я сделал это потому, что хотел, — объясняет Арсений, думая, что сможет ответить на все вопросы Антона одной фразой.       Антона это успокаивает, дает надежду и говорить что-то ещё он не спешит. Не хочет. Просто тешит себя невозможными мечтаниями.       Вечернее интервью даётся им с огромной лёгкостью. Оксана с Пашей подъехали на место раньше Антона и Арсения, пусть последние два и прибыли по отдельности. Антон — на такси, Арсений — на своей машине. Суркова ужаснулась виду ребят и принялась закрашивать синяки под их глазами.       — Если спросят про сцены, говорите только про те, кадры с которых есть в официальном аккаунте фильма, — считает нужным объяснять Паша.       Впрочем, интервьюер почти не интересуется фильмом. Есть тема поинтереснее — Антон с Арсением и их взаимоотношения. Список вопросов поменялся за пару часов перед самим интервью. Почему? Потому что все хотят сорвать множество просмотров и тема отношений Шастуна и Попова зрителям куда более интересна, чем фильм.       — Как к вам пришла идея писать цитаты из книги на листе и прятать по городу?       Антон с Арсением переглянулись: ведь не скажешь: «Мы были в доску пьяные, скурили несколько пачек сигарет и выпили по бутылке виски».       — Это Арсений, — признается Антон. — Мы сидели вчера вечером, и он совершенно внезапно выдал эту идею. Знаете, у него все идеи спонтанно рождаются. Это порой пугает.       Арсений лишь поджимает губы в улыбке и пожимает плечами.       — Если бы вы могли описать друг друга тремя словами, какие слова это бы были?       — Я думаю, что это… — Арсений поворачивает голову в сторону Антона и теряется в зеленых глазах. Его радостное лицо вмиг сменяется на влюбленное, но он этого не замечает, он уже утонул в густых лесах в глазах Шастуна. — Гениальный, удивительный… — Арсений не знает, что лучше сказать «человек» или «автор», потому что второе более конкретное, а первое — то, что он хочет действительно сказать, но знает, что это практически признание. — Человек. — Он не хочет противиться собственным желаниям. Не сейчас.       Антон смотрит в голубые глаза напротив и пытается вытянуть из всех мыслей про Арсения всего три блядских слова. Но он просто неспособен на это. Нельзя описать Попова всего лишь тремя словами, несмотря на то, какими бы красноречивыми или многозначными те не были. Арсений взрывает внутри Шастуна всё, что может, и чувства рассыпаются искорками по органам, прожигая насквозь.       — Что же… Думаю, Арсений… — думает Антон, а потом шумно выдыхает и опускает взгляд в пол. — Чёрт, не думаю, что мне хватит трех слов.       — Но ответ красивый, я думаю, что должна его принять, — соглашается интервьюер.       — Спасибо, — в улыбке выдыхает Антон.       Арсению по лёгким острым лезвием ножа провели, и теперь там царствует жгучая боль. Он понимает, что конкретно проебался, что Антон в него влюбился.       Интервьюер благодарит ребят за разговор и то, что они ответили на все вопросы, и прощается с ними. Антон первым же делом спешит в уборную, чтобы умыть лицо. Арсений приходит следом и замечает, как Шастун старается смыть раскрасневшиеся щёки холодной водой.       — Может, у тебя температура поднялась? — предполагает Попов.       — Нет, — отмахивается Антон.       — Тогда что с тобой?       Попов изо всех сил надеется, что у него получается убедительно отыграть свою роль.       — Блять, ты! — шумно выдыхает Антон, выпрямляясь в спине.       — Я?! — удивленно спрашивает Арсений. — Антон. — Попов тянется к плечу Шастуна, но тот извивается как змея, лишь бы Арсений не коснулся.       Антон отступает от Арсения, давится воздухом, кислород из мозга куда-то исчезает, и скопление нервных клеток моментально становится бесполезным. В зелёных глазах Шастуна — страх, самый настоящий, первобытный страх. Сердце в груди колотится, как перед смертью, пульс бьет по вискам словно молотком по дереву.       — Антон, — спокойнее обращается Арсений. Он и сам не на шутку боится такого поведения Шастуна, ведь видит его таким впервые, ясно понимает, что Антона просто нужно успокоить и вернуть землю под ноги.       Руки Попова мягко ложатся на напряженные плечи Антона. Арсений чувствует, как тело Шастуна мелко дрожит в его руках. Он притягивает Антона ближе, крепко обхватывая его плечи и заключая в объятия.       — Ты чего? — обеспокоенно спрашивает Арсений, выдыхая вопрос в шею Антона.       — Кажется, я люблю тебя больше, чем позволяет моё изъебанное сердце, — признается Шастун, сдавленно выдыхая и заставляя тело Арсения онеметь от удивления.       Арсений перемещает ладонь на щёку Антона и слегка отстраняется, чтобы видеть лицо Шастуна. Зеленоглазый взгляд отведен в сторону. Лишь бы не смотреть на Арсения, который и без того прожигает внутренности насквозь.       Попов слегка давит на подбородок Антона, заставляя его посмотреть в сторону Арсения. Антон нехотя поднимает взгляд и встречается с голубыми глазами Арсения. Смотрит в них и будто падает в океан, напрочь забывая о том, что плавать не умеет.       Арсений вновь прижимает Антона ближе к себе, вжимаясь собственными ребрами в его, чуть ли не до хруста костей. Крепко сжимает плечи Шастуна пальцами до фиолетовых пятен на бледной коже.       Хочется сказать «прости», а в итоге он лишь рвано выдыхает в изгиб шеи.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.