Слуга

Принц Фобос устало плелся в свои покои. Вечер прошел просто отвратительно. Множество незнакомых людей толпилось возле него, стараясь всячески угодить. Его тошнило от их приторно сладких улыбок, аляповатых нарядов и громкого смеха. Мать категорически запретила ему оставаться в комнате во время торжества. Ей было все равно, что завтра ему необходимо сдать эссе об одном зелье новому учителю, который, между прочим, приехал из другого мира, чтобы оценить способности принца. Правда, гость слишком сильно проникся гостеприимством и потому напился до беспамятства. Принц серьезно сомневался, что после этого учитель примет его завтра, но с эссе хотелось разделаться побыстрее. Родная комната встретила его темнотой, передвигаясь на ощупь и чуть не споткнувшись обо что-то большое у стены, он зажег магией свечи. Оглянулся и тут же захотел затушить их обратно. Сжавшись у стены сидел слуга. Фобоса, разумеется, боялись, и иногда страх толкал придворных слуг на откровенно глупые поступки. Кто-то часами мог ходить у его комнаты, страшась постучать и нарушить его покой. Некоторые до такой степени боялись опоздать, что приходили на час, а то и на два раньше. Но подобного идиотизма Фобос еще не встречал. Увидев свет и самого принца, слуга дернулся и медленно поднялся. Непозволительно медленно. — Простите меня, Ваше Высочество, я вас не заметил, — склонившись в поклоне, тихо произнес Седрик. Фобос со злостью смотрел на парня. Даже усталость не могла затмить растущее раздражение. Как он смел так с ним разговаривать? «Я вас не заметил» — мысленно передразнил слугу Фобос. С таким спокойствием, с таким равнодушием это было сказано, будто бы это он, принц Эсканор, пришел к слуге в покои и, отвлекая от важных дел, просил помощи. Седрик продолжал молчать, упрямо разглядывая свои поношенные, местами рваные, ботинки. Фобос придирчиво оглядел стоящее перед ним недоразумение. Праздничная ливрея, выдаваемая всем слугам для праздника, выглядела потрепанной. Пуговицы на жилете были застегнуты неправильно, воротник сбит. Вообще создавалось впечатление, будто бы слуга одевался не сам. Принц задержал взгляд на стертых коленях брюк и презрительно скривил губы. Стало понятно, от чего устал этот Седрик, работы вечером наверняка было много. — Ты считаешь приемлемым, появляться перед членом королевской семьи в таком виде? — Простите меня, Ваше Высочество, — также тихо, но спокойно повторил слуга. В голосе его не было ни то что сожаления, даже намека на какую-то эмоцию. Звонкая пощечина послужила ответом. Седрик дернулся от удара, но не посмел поднести руку к покрасневшей щеке. Он, подобно статуе, продолжал стоять в прежней позе, чуть склонив голову. От такой невозмутимости Фобоса затрясло от раздражения. Вторая и третья пощечины обрушились на щеку слуги. Тот даже не шелохнулся, лишь прикрыл глаза и безропотно сносил удары. Принц сам не знал, чего хотел от парня. Он слишком привык к страху своих слуг, уж слишком часто видел их, трепещущих от ужаса. Ведали ли родители, что творят, называя его Фобосом, он не знал. Подобное поведение слуг вызывало раздражение, но со временем даже оно притупилось. Фобос привык к этому и уже даже не пытался скрыть своего удовольствия от вида дрожащих придворных, робеющих от одного его взгляда. Но этот Седрик был другим. Слишком тихим, чьё спокойствие граничило с бестактностью. Хотя какого поведения от дворцовой шлюхи он ещё ожидал. — Иди за мной, — зло бросил Фобос и направился вглубь комнаты. На столе лежало несколько пучков сушёных трав. Порывшись в полках, он извлёк ещё два коренья и пергамент. — Чтобы через десять минут, подробно описал мне, в каких зельях может использоваться каждый ингредиент. Вот перо. Писать, надеюсь, умеешь? — Седрик заторможенно кивнул. — Хоть на этом спасибо. Садиться тебе никто не разрешал. Стоя поработаешь. Время пошло. — закончив инструкции, принц отошёл, оставив слугу наедине с травами. Седрик даже не поднял взгляд на стол. Все вокруг было, как в тумане. Мысли путались. Внизу жгло, стоять и двигаться было больно, но он подумал об этом тоже как-то вяло, просто отметив. Седрик не понимал, что говорил ему принц, он пытался цепляться за каждое слово, но они все ускользали и путались. Долетали лишь обрывки фраз, которые он не до конца осознавал. Слишком много слов, мыслей, ненужных шумов, но, между тем, в голове было пусто. Он был истощен, морально, физически и эмоционально. Все та буря жгучих эмоций, захватившая его больше часа назад, полностью отступила, забрав с собой все остальное. Он не чувствовал страха перед принцем Фобосом, хотя где-то в далеком подсознании что-то кричало, что следовало бы. Вялость и апатия завладели его сознанием, не позволяя думать и уж тем более что-то делать. — Я надеюсь, ты закончил, — близко раздался голос Фобоса. Когда он, интересно, успел подойти? — Нет, я тебя сейчас серьёзно убью. Ты что, все десять минут просто стоял?! — ощутимый толчок в грудь. — Ты совсем что-ли идиот? — удар магией сбивает с ног. Седрик зажмурился от боли. Боль действует отрезвляюще, он хватается за неё, пытаясь, хоть немного прийти в себя. Туман в мыслях потихоньку рассеивается, но все равно ему приходится прилагать большие усилия, чтобы сфокусироваться на словах принца. — Как тебя, такого тупого, вообще в лабораторию взяли работать? Со сколькими же ты переспал за эту должность? Седрик поднял взгляд на принца, первый раз за вечер. Фобос зловеще возвышался над ним. Он смотрел на него с презрением, со злобой и какой-то жестокой радостью. Как ребенок, готовый оторвать бабочке крылья. — Я ни с кем не спал, Ваше Высочество, — медленно, но четко произнес Седрик и как можно скорее поспешил закончить. — Простите меня, я сейчас все справлю. Он попытался подняться, но резкая боль в заду заставила его вскрикнуть. Слуга чувствовал, как что-то липкое вытекает из него. Он шумно вдохнул. Было ужасно мерзко и стыдно. Он не заслуживал такого унижения. В носу защипало. Как же не вовремя! — Что ты исправишь, идиот? Ты что все это время делал, я понять не могу?! — кричал Фобос. — Отвечай! Ты что себе позволяешь? — Простите, пож… — Я это уже слышал! Ты сколько раз будешь одно и то же повторять? — яростно продолжал допытывать принц. От этого голоса хотелось убежать, спрятаться. Седрик чувствовал себя ужасно. Чувствуя, что с каждой секундой его трясет все сильнее, он предпринял последнюю попытку, пока слезы не начали мешать говорить. — Мне стало плохо, Ваше Высочество. Мне действительно жаль. Я плохо себя чувствовал весь вечер. Я готов вам помочь, п.простите, — под конец голос сорвался. Седрик закусил губу, в наступившей тишине его бы выдал любой всхлип. — А сейчас, я смотрю, полегчало? Седрик покачал головой, потом закивал, а потом всхлипнул. Рука тут же зажала рот. Лучше бы он остался в том амебном состоянии, чем вот так унизительно расплакаться перед принцем. Тот тем временем не без интереса смотрел на разворачивающуюся картину. То, с какой быстротой слуга потерял контроль над собой, было поразительно. Оставалась какая-то недосказанность. Задержав взгляд на стертых коленях парня, Фобоса осенило. — Тебя что, изнасиловали? Седрик от неожиданности дернулся и с испугом посмотрел на принца. Судорожно всхлипнув, он нервно кивнул. Фобос закатил глаза, вот только изнасилованного слуги ему в покоях не хватало. Он больше не злился, на место ярости пришло чувство, похожее на жалость. Парень, сидящий перед ним, почти его ровесник, которому необходима помощь. На праздник было приглашено много крестьян, которым не составило бы труда изнасиловать смазливого слугу. — Пошли, — буркнул Фобос, помогая ему встать, — Тебе нужно в душ. Игнорируя нелепые слова благодарности от такого же нелепого зареванного Седрика, Фобос направился с ним в купальню. Ему хотелось убедиться в своей догадке. Отправив парня под струи горячей воды, принц наблюдал из-за ширмы за полом. Как и следовало ожидать, на кафель стекала вода вперемешку с кровью. «Это было насилием, но точно не со стороны крестьянина. Мальчишку запугали, значит кто-то из знати». На бедрах и на запястьях виднелись синяки. Оставив Седрику полотенце и новый халат, принц вышел из купальни. — Кто это был? — не поворачивая голову, спросил Фобос у закутанного в халат парня. Ему было ужасно неловко обсуждать произошедшее. Седрик со страхом посмотрел на принца. — Я не помню, — соврал он. Принц сделал вид, что поверил. — Можешь пока лечь на диване, но чтобы завтра в шесть утра, я повторяю, в шесть утра ты описал мне все ингредиенты. Не сделаешь, пеняй на себя, — холодным тоном процедил Фобос, стараясь не выдать своего беспокойства.