Слуга

— Растирать виски каждые два часа этим снадобьем, это освободит его разум от влияния магии. Хорошо, что дали ему жаропонижающее зелье, к вечеру ему должно быть лучше. Есть принцу пока ничего нельзя, но я попросил кухарку, чтобы она сварила ему бульон. Вечером, когда он проголодается, приподнимите его, Седрик, и дайте ему похлебать немного. На этом, думаю, всё, — закончил свои инструкции придворный лекарь. Седрик кивнул, продолжая заплетать волосы больного в косу. Всю ночь принца била горячка, и распущенные волосы наверняка вызывали ещё больший дискомфорт. Слуга медленно проводил гребнем по влажным от пота волосам, аккуратно перебирая светлые пряди, оголяя покрасневшую от раздражения шею. Сейчас состояние принца, несмотря на высокую температуру и сероватый оттенок кожи, было намного лучше, чем с утра, когда его нашел Седрик. Тогда юный Эсканор был похож на живой труп. Казалось за одну ночь он постарел на несколько лет. После того, как Седрик нашел принца в таком плачевном состоянии, он забыл обо всем: о событиях вчерашнего дня, о плане побега и о том, какие последствия будут, останься он здесь ещё на один день. Все его мысли были заняты принцем, чье серовато-зеленое лицо только сейчас приобрело более менее нормальный цвет. Лекарь продолжал говорить что-то королю, пришедшего навестить сына, но Седрик уже его не слушал. Прикасаясь холодными пальцами к горячему лбу принца, слуга погрузился в свои мысли. Почему он не сбежал после того, как позвал лекаря к принцу? Чего он хотел? На что надеялся? Седрик пытался внушить себе мысль, что его побег после вчерашних событий может быть очень подозрительным. Он внушал себе это на протяжении всего утра, ни на шаг не отходя от принца. «Я делаю это, чтобы не вызывать подозрений» — говорил он, врываясь в больничное крыло за лекарствами «Я делаю это в благодарность за спасение моей жизни» — доказывал он самому себе, поя принца жаропонижающей настойкой «Так сделал бы любой слуга» — неуверенно бормотал он, каждые пять минут прикладывая мокрую тряпку ко лбу больного, стараясь снизить температуру. Но как бы Седрик ни отрицал очевидное, он серьезно беспокоился о Фобосе, сам не зная почему. Разумеется, за эти полгода он успел привыкнуть к юному Эсканору, к его деспотичному характеру, к его привычкам и саркастическим замечаниям. Человек может привыкнуть ко всему, даже к Фобосу Эсканору. Но едва ли их отношения переходили черту принц/слуга. Каждый исполнял свои обязанности, не выказывая ни намека на дружбу. Откуда же тогда такое беспокойство о здоровье Фобоса? Когда он успел так привязаться к принцу? Когда его жизнь перестала быть ему не безразличной? И почему ему так грустно с ним расставаться? Перед глазами начали мелькать теплые воспоминания, связанные с принцем. Их совместные обеды, сопровождаемые рассказами Фобоса о великих философах и писателей Меридиана. Их вечерние посиделки у камина. Это было что-то вроде ритуала. После уроков принц садился в кресло, а Седрик, сидя у его ног, тихо рассказывал о новостях во дворце. Их шахматные партии, которые всегда заканчивались полным разгромом Седрика и победоносной улыбкой Фобоса. Улыбка Фобоса… Улыбки принца настолько редкое явление, что Седрик бережно хранит каждую из них в своих воспоминаниях. Излюбленной улыбкой принца была высокомерная ухмылка, которую Седрик, признаться честно, терпеть не мог. Но сейчас, глядя на бьющегося в горячке принца, Седрик был бы рад увидеть и ее. Но нет, сегодня он будет довольствоваться изнеможденным лицом принца. Юноша очередной раз намочил тряпку и поднес ее ко лбу Фобоса. Слуга наклонил голову, вглядываясь в правильные черты лица своего господина. Как Его Высочеству удается, даже болея, оставаться таким красивым. Да, красивым. Седрик часто ловил себя на мысли, что многие недооценивают внешность юного Эсканора. Никому не была интересна необычная холодная красота наследника. Ее затмевала солнечная всеми любимая красота королевы Вейры. Ледяное изящество оставалось в тени лучезарной аляпистости. — Седрик, — вывел из забвения чей-то голос, — ты сидишь с моим сыном целое утро. Тебе не помешало бы позавтракать. Слуга поднял взгляд на короля, стараясь вспомнить, когда тот успел прийти. — Спасибо, Ваше Величество. Я не голоден, — спокойно сказал Седрик, стараясь подавить волну страха, которая охватывала его при общении с королевской четой. Однако даже после вчерашних событий страх перед королем Зенданом был невелик. Мужчина не вызывал ни страха, ни уважения, ни почтения. Ничего. Король Зендан был тусклой тенью своей великолепной супруги. Чтобы он ни делал, какую бы роль ни занимал, в нем никогда не будут видеть самостоятельную личность, а не дополнение к королеве. Интересно, где Её Величество? Ей же наверняка доложили о болезни Фобоса. Словно прочитав его мысли, король сообщил: — Королева очень обеспокоена здоровьем принца Фобоса, как и мы все. «Как же, все! Всем плевать, а сгинь он, вы лишь плечами пожмёте и вытрете платком сухие глаза. Сами пришли ведь только для галочки, Ваше Величество » — К сожалению, Вейра не смогла прийти, — продолжал мужчина, — Она с утра неважно себя чувствует. «Вот почему лекарь не задержался у принца» К обеду король покинул покои, перед этим неловко подойдя к сыну и сжав ему руку в псевдо поддерживающем жесте. Седрик, перекусивший ранним утром одним яблоком, решил на время оставить своего принца, чтобы сбегать на кухню. По пути он заметил странное оживление среди слуг. Они громко болтали, смеялись и шушукались. Нетрудно догадаться, чем это было вызвано. Молва о том, что Фобос серьезно заболел, разлетелась по всему замку. И теперь каждый придворный или слуга считал своим долгом связать болезнь принца со скоропостижной кончиной графа Клермона. Вслушиваясь в разговоры горничных и поварих, слуга открывал для себя невероятные и загадочные теории, которые, к большому облегчению Седрика, были далеки от правды. Плотно пообедав и забрав обещанный поднос с бульоном для Фобоса, слуга отправился обратно. Идя по знакомым коридорам, он испытывал странное чувство грусти от осознания того, что это последний день в замке. Когда Седрик собирался утром, едва ли он осознавал, что покидает место, где пробыл всю свою сознательную жизнь. Через час или два Фобос проснется, а это значит, что к этому времени он должен будет убраться подальше от замка. Седрик аккуратно толкнул дверь в покои принца. «Нельзя впадать в меланхолию. Скажи спасибо, что вообще жив. Хотя благодарить нужно только принца, ведь именно он не позволил страже меня схватить. Жаль, что не смогу с ним попрощаться. Если он проснется и увидит меня здесь, как же он разозлится…» — Почему ты всё ещё здесь?! «Да, именно это он и скажет» — Я к тебе обращаюсь, идиот! Почему ты всё ещё здесь? От неожиданности Седрик подпрыгнул, едва не разлив бульон. — М-м-мой п-п-принц… — Я. Задал. Тебе. Вопрос, — гневно проговаривая каждое слово, повторил принц, бледнея от ярости. — Я хотел убежать на рассвете, но потом увидел вас. Вы были больны. Очень больны. Я позвал лекаря, вам требовался уход. Я не мог вас оставить в таком состоянии, — последнее предложение он сказал почти шёпотом. — Тебе же хуже, идиот. Моя драгоценная матушка наверняка почувствовала твою ипостась, как только вошла сюда. Ты уже не сбежишь. Тебя перехватят на выходе и казнят. Как тебе перспектива? — Ваше Высочество, — неуверенно начал Седрик, — королевы здесь не было. Неловкая мучительная тишина повисла в комнате. Лицо принца не выражали никаких эмоций, но слуга увидел, как потускнели его глаза. — Твое счастье, — бросил Фобос, прерывая молчание. — Как вы себя чувствуете? — постарался сменить тему Седрик, — Ничего не болит? — Нет, ничего. Ты можешь идти. Прощай. «Была не была» — Ваше Высочество, — начал Седрик, — я знаю зелье, которые блокирует мою сущность. Никто не сможет меня распознать. Я имею ввиду, если бы я имел надежду остаться. Вы позволите? — Во-первых, присягая на верность, слуги становятся на колени, — повторил излюбленную цитату принц, Седрик тут же исполнил его волю, — А во-вторых, ты предлагаешь мне держать рядом с собой оборотня, который может убить меня в любой момент? — Я никогда не… — Заткнись, я подумаю. Что ты там принес? Суп? Тащи сюда. Седрик поднес тарелку к принцу и, присев рядом с кроватью, начал кормить больного с ложечки, попутно рассказывая о новостях в замке. «Он может быть мне полезен. Когда я стану правителем Меридиана, мне он пригодится для обороны и безопасности, пока, конечно, я не обзаведусь армией» — размышлял Фобос, даже не подозревая, что никакая, даже самая могущественная и сильная, армия не заменит ему Седрика.