Одна душа на двоих

      Взгляды путников блуждали по чистому безоблачному небу. Усталый костлявый конь потряхивал гривой. Раздавался скрип колёс, уже порядком надоевший за время в дороге. После обильного дождя прошлым днём и измороси утром дорогу, которой и так практически не было, окончательно размыло. По этой причине все повозки двигались крайне медленно. Деревянные колёса часто вязли в грязи и застревали. Приходилось делать остановки и общими усилиями вытаскивать их. В придачу невыносимая жара. Ветра не было от слова совсем. Напитанный водными парами воздух не давал чувства насыщения. В сочетании с голодом это могло иметь убийственный эффект. Некоторые теряли сознание или того хуже отходили в мир иной после полученных травм. Нора держалась лучше всех. В конце концов она местная и к таким резким изменениям в погоде давно привыкла. Как выразилась сама девушка: «Чем ближе к Туманной длине, тем больше дождя стоит ждать.» Таков уж климат Кентурма. Ничего не поделаешь.       Падший и марена сидели на краю повозки, а всё семейство Хартвудов крутилось возле очередной застрявшей телеги. После прошлого разговора у костра первым, что Люцифер спросил у Норы было: «Сколько тебе лет, что тебе налили выпивку?» Этот неожиданный вопрос заставил девушку смутится. Она не знала как ответить. С одной стороны то, что дрейки живут свыше двух ста лет — норма, и кажется все об этом знают. Но с другой — она ведь не может на право и на лево рассказывать всем подряд, что ей пять сотен с хвостиком. По меркам обычных дрейков или их собратьев линдвормов Нора уже подходила к почтенному возрасту, но как для представителя рода Ликорис и Висталис не так то и много она жила на этом свете. Девушка постаралась уйти от прямого ответа, пытаясь перевести разговор на иную тему. — Ну знаешь…я уже не ребёнок, хоть и выгляжу достаточно молодо. Да и мы с Хартвудом давние друзья, почему бы не выпить…       Люцифер непонимающе уставился на Нору. Не такого ответа он ждал. Парень хотел было спросить конкретнее или на худой конец начать подбирать числа, но не успел и слова сказать, как марена выпалила: — Знаешь, на Кентурме уже давно разучились делать хороший крепкий алкоголь, а из-за моря привозят то что надо.       Нора начала немного нервно тараторить, рассказывая о том, что более ста лет назад на континенте ввели сухой закон. Употреблять никто не запрещал, а вот продавать и производить — да. Мера наказания за неповиновение была крайне суровой даже среди остальных законов дрейков. Мешком с золотом не откупишься. Тогда же стали делать подпольную выпивку. Конечно, её качество было значительно низким. Дрейков просто травили этими спиртными напитками, но они продолжали отдавать за них деньги. Ко всему прочему проблема усугубилась, когда наливать стали всем подряд, даже детям. Нора старалась рассказать об этом как можно красочней и по длиннее, но падший повторил свой вопрос. Марена лишь недовольно надулась. — Тебя разве не учили, что некрасиво спрашивать у женщины, сколько ей лет? — Так значит, ты уже женщина? — двояко произнёс Люцифер.       Нора тут же покрылась краской. То ли от смущения, то ли от вспыхнувшей злости. Её начинали раздражать вопросы парня, хотя скорее, ей не нравилось, что она не могла от этих вопросов никак отделаться. Девушка надулась и отвела взгляд, стараясь скрыть своё замешательство, чем лишь больше повеселила падшего. — Что ты имеешь ввиду? — строя непонимающий вид, ответила девушка. — Да так. Ничего, — отвернувшись сказал парень.       Нора показалась парню немного импульсивной. Это наталкивало его на мысль, что если обставить всё правильно, то она обязательно потеряет бдительность и выдаст всё подчистую. Ему оставалось лишь ожидать её реакции. — Ну кались, что Кайл тебе понарассказывал? — не выдержав, тем самым попадаясь в ловушку, заявила марена. — В общем-то ничего особенного. Он был ребёнком, когда вы познакомились, и он мало, что помнит. — Да, да. А Элла и Джеймс не затрагивают эту тему, — немного раздраженно дополнила Нора. — Именно так, — он выдержал паузу. — Значит всё-таки было что-то такое? — загадочно произнёс Люцифер. — Да какое такое? — резко ответила девушка, лишь усугубляя ситуацию. — Это я от тебя хочу услышать.       Марена попалась в расставленные падшим сети, а ему было достаточно только выждать, пока девушка окончательно не запутается в них. Люцифер не был любителем рыбалки, но почему-то именно такие ассоциации приходили ему на ум. — А я хочу знать, поверил ли ты ему? Кайл говорит слишком много, и очень мало по делу. — Хочешь сказать, что он что-то не договаривает или врёт? — Если жаловался на несправедливость жизни и отца, то да. — Он ещё что-то говорил о своей службе в Хорикене, но я особо не слушал. — И из-за него Хартвуды оказались здесь! — И такое говорил. Но в чём подвох? — В том, что Кайл врёт! — неожиданно выпалила дрейк.       Уж больно её иногда нервировал младший Хартвуд. Люцифер был знаком с их семейством чуть больше недели, поэтому не особо понимал причины такой бурной реакции. Но падший уже был в ожидании длинной и нудной тирады на эту тему. — Да чего ты так? Мне всё равно, что из его слов правда, а что нет. Меня это вообще не касается.

***

      Ветер бил в лицо, отдаваясь свистом в ушах. Носки молниеносно отрывались от земли и бесшумно колыхали траву под ногами, не оставляя на ней следов. Нора стремительно бежала по лесу. По её испуганному взгляду можно было бы догадаться, что она вновь скрывалась от преследования, но нет. На это раз за ней не гнался очередной охотник за головами, ведь теперь ей пришлось примерить эту роль на себя, и её жертве удалось скрыться. Дыхание немного сбилось. Каждый стук сердца гулко отбивался в голове. Бег девушки не прерывался уже длительное время и она порядком выдохлась. На пути то и дело встречались поваленные и обугленные стволы деревьев, опаленные кусты и огромные вмятины в земле. Казалось бы, как можно было умудриться потерять гигантскую огнедышащую рептилию? А вот у Норы получилось. Марена выслеживала этого дракона больше месяца. Даже с её возможностями пришлось попотеть, расспрашивая свидетелей, которых зачастую оставалось крайне мало, и посещая места крупных пожаров. Дракон постоянно перемещался, а ввиду того, что обычное человеческое и эльфийское оружие не способно пробить драконью чешую, то и справиться с ним никто не мог.       Во всём была вина порчи. Скверна действовала на дрейков иначе, чем на другие расы. Духи — прямые переносчики порчи, не просто нашёптывали маренам тёмные мысли, склоняя их к отрицательным поступкам, но и буквально вселялись в тело. Они начинали делить плоть с её настоящим хозяином, тем самым отравляя его душу и сводя с ума. У людей одержимость так же была частым явлением, но выгнать демона они в силах в любой момент, а вот с дрейками всё немного иначе.       Раньше, до начала войны, скверны было меньше, да и в каждом поселении стояли храмы. В них проживали жрецы, которые могли провести обряд очищения ещё на этапе «заражения», а то и вовсе не допустить его. Те же, из кого не успевали изгнать духа, сходили с ума и обращались в драконов, принимая облик своих далёких предков. В этом состоянии уже нельзя было что-либо исправить. Выход был лишь один — убить одержимого и сжечь его тело.       Огнедышащего, которого так долго преследовала Нора, нигде не было видно. Зато следы его присутствия — отчётливо. Девушка наконец нагнала дракона в Элдере — крупном городке, запрятавшемся среди неглубоких лощин. По пути он успел сжечь несколько кукурузных и пшеничных полей, но завидев его, городские устроили тревогу, а Нора уже ожидала монстра у ворот. Вступившие в бой стражники мельтешили перед драконом лишь демонстрируя своё бессилие, и мешали Норе. При людях пришлось сдерживаться, чтобы не усугубить и так не лучшую ситуацию, ведь её цель — дракон, а люди будут находиться в относительной безопасности до тех пор, пока не начнут мешать. Завязался непродолжительный бой. Все, кто вышел на поле боя, там же и встретил смерть, оставшись лишь опаленным трупами на выжженной земле. Девушка не могла рисковать таким большим количеством жителей, да и выдавать себя она не хотела, поэтому ей пришлось оттеснить дракона в более безлюдное место. От полученных ран обращенный поспешил скрыться и улетел в ближайший лес. Как бы там ни было, но даже в таком состоянии дрейки сохраняли каплю разума.       Девушка выбежала на небольшую поляну. Нора резко затормозила и чуть не споткнулась о собственные ноги. Тяжело дыша, она чуть наклонилась и оперлась на колени. Кровь ударила в голову, а по лицу стекали капельки пота. Не желая терять драгоценное время, марена спешно огляделась по сторонам. Вся образовавшаяся поляна была усыпана обломанными стволами и обломками деревьев, лежащими невпопад. Вокруг всё ещё стояло облако пыли, а обломки блестели, облитые ярко-багровой жидкостью. Она переливалась на свету, и мелкими каплями медленно стекала на траву. — Кровь, — всё ещё пытаясь отдышаться, прошептала девушка.       Она сделала несколько торопливых шагов в сторону, в глазах немного помутнело и она чуть прищурилась. Капли продолжали стекать с древесины и падать на землю, образовывая большую кровавую лужу. — Ещё свежая.       Конечно, прошло ведь всего около часа с момента «побега» дракона. Норе удалось ранить рептилию в где-то области брюха, но явно не задев какие-либо важные органы. Да и сама рана была не такой уж и глубокой, чтобы сильно навредить ему.       Приглядевшись, дрейк заметила длинный алый след, тянувшийся от лужи, куда-то дальше в чащу. Там валялись такие же сломанный многолетние великаны. Дракон был на редкость большим даже по меркам остальных обращенных, что доводилось встречать Норе. Этот дракон мог бы одним мощным ударом хвоста смести крепостные стены Элдера, но ему помешали. В лесу было на редкость тихо. Ни единого шороха, даже птиц не слышно. Девушка принюхалась. Запах, что она ощутила был знаком ей с самого детства. Гарь. До города было уже значительно далеко. Хотя ветер мог разнести дым с полей по всей округе. Но запах горелого ощущался чётко, будто огонь был совсем неподалёку. Нора подняла голову — из-за деревьев виднелся столб чёрного дыма. — Неужели решил сжечь лес?       Уши марены дёрнулись и в тот же миг раздался оглушительный рёв. — Точно он.       Нора предчувствовала, что что-то снова пойдёт не так. Она уже приготовилась и хотела было броситься дальше по следу, но внезапно остановилась. Её взгляд зацепился за какой-то предмет. В крови виднелось что-то маленькое и почти незаметное, но в то же время знакомое по форме. Она быстро шагнула вперёд и потянулась к этой вещи. Находка вызвала у Норы смесь ужаса и безысходности.       Там валялся детский ботинок. Всего один. Такой крошечный, что при иных обстоятельствах марена бы точно не обратила на него внимания. — Неужто всё-таки рядом деревня?              Девушка снова сорвалась на бег. Дракон мог съесть ребёнка, которому принадлежал ботинок ещё в городе, или же, учуяв его запах, направиться в близлежащее поселение. Нора надеялась, что ошибается, что больше не будет такого количества жертв. Но разве можно так себя обманывать? Снова раздался рёв. Уже не так далеко, как ранее. Нора стремительно приближалась к дракону и пожару, что он устроил.       Вот, мелькавшие перед глазами, ели кончились. Лес был позади, впереди — деревня. Рыжее пламя отразилось в глазах марены. Тело обдало жаром. А деревня полыхала в огне.       Люди с криками и мольбами о спасении разбегались кто-куда. Некоторые самые отчаянные пытались тушить свой дом, выносить ценное имущество или спасать домашний скот, но всё было напрасно. Человеческие крики, вой животных, треск огня и рушащиеся из-за него здания — всё перемешалось в единый невыносимый гул. Норе захотелось прикрыть уши и больше не слышать этого. Хотелось сбежать и не видеть этого, но кто ещё разберётся с этой напастью как не она? Ведь её брат Сайрус бы никогда и не помыслил жертвовать собой ради каких-то несбыточных целей. Уже слишком поздно что-либо менять. Они оба это прекрасно понимали, но их пути всё равно разошлись.       Дракон находился возле самого крайнего дома, стоявшего почти на отшибе. Огнедышащий топтался на месте, оглушая окружающих пронзительным рёвом, размахивая своим массивным хвостом и плюясь огнём в каждую мелькающую перед ним фигуру. Под этим устрашающим чудищем стоял маленький почти незаметный силуэт. В такой суматохе неудивительно, что кто-то позабыл про ребёнка. Нора ринулась на встречу рептилии. Дракон тем временем заметил мальчика и готовился то ли придавить его лапой, то ли дыхнуть огнём. Девушка ускорилась. Мгновение и шквал пламени направился прямо в сторону ребёнка. Из-за спины марены показались крылья. Носки оторвались от земли, дрейк полетела. И в миг, когда огонь уже почти достиг мальчика Нора приземлилась прямо перед ним. Схватив ребёнка, она закрыла его собой. Какую бы лютую неприязнь не испытывала Нора к людям, но позволить убить ни в чём неповинного ребёнка она не могла. Девушка сложила крылья вокруг, образовывая подобие кокона. Искры пламени обдали белёсые кости крыльев и светлые лазурные перепонки, но Нора едва ли ощутила это.              Нора взглянула на ребёнка, и первым, что бросилось ей в глаза стала босая левая пятка мальчика. На правой ступне красовался запачканный пеплом и грязью такой же ботинок, как тот, что марена нашла в лесу. — Так это ты… — тихо произнесла девушка.       Мальчик приподнял голову и ошарашенно посмотрел на девушку. Глаза ребёнка наполнились слезами и он с криками начал вырываться из рук Норы. Он не на шутку перепугался, а его «спасительница» вцепилась в него и не отпускала. — Мама! — закричал мальчишка.       Нора оглянулась и ослабила хватку, а ребёнку вмиг удалось вырваться. Он побежал в сторону горящего дома, прямо под лапы дракона. Марена помчалась за ним, лавируя между горящими обломками и осторожно обходя огромные лапы дракона, которые в любой момент могли без труда раздавить её. Не без труда проскочив все препятствия, девушка и мальчик оказались на другой стороне. Там стояла какая-то женщина. Она казалась совсем неприметной на фоне горящего здания, не удивительно, что дракон не заметил её. Крыша обвалилась и горела, а мать ребёнка тщетно пыталась поднять хотя бы одну из свалившихся деревянных балок. Мальчик вцепился своими ручонками в женщину и продолжал неистово вопить, всё повторяя: — Мама, мама!       Но та по прежнему не обращала на него никакого внимания. Языки пламени всё ближе подбирались к матери и ребёнку, нужно было что-то делать. Нора подбежала к женщине и прикрикнула на неё, но и сама не услышала своих слов из-за дракона. Стоило чуть сильнее толкнуть её, как мать обернулась. Её глаза горели словно тот бешеный огонь, что охватил эту деревню, но продолжали оставаться стеклянными и безжизненными. Она тяжело дышала. Её волосы были взлохмачены. Словно в бреду она кинулась обратно к обломкам будто Норы и сына не было рядом.       Девушка отпустила её и замерла от шока. Это была Элла Хартвуд — супруга её старого друга Джеймса Хартвуда. Марена глянула на мальчика. Только приглядевшись она поняла, что это был Кайл — один из их старших детей. Это означало, что Нора обязана их спасти, во чтобы то ни стало.       Девушка вцепилась в Эллу и силой начала оттаскивать от горящего дома. Женщина вырывалась и кричала: — Нет! Там ведь мои дети! — на стеклянных глаза выступили крупицы слёз.       И правда, у Хартвудов было около семи детей, которых Элла любила больше собственной жизни. Нора услышала крики. Она слышала их и до этого, но не придавала особого значения, так как их было слишком много, и чётко разобрать каждый не представлялось возможным. Возгласы доносились из-под развалин. Под обломками находились люди, но к ним было не подобраться. Дракон обрушил крышу и несколько стен. Нора могла бы попытаться вытащить людей, но они бы вряд ли прожили дольше одного дня. И тем не менее Норе пришлось выбирать между ними и драконом.       «Если спасать их, то могу снова упустить дракона и он натворит ещё больше бед, но если попытаться разгрести обломки, то возможно…»       Нора мешкала. Противоречивые мысли не давал ей принять решение. Поставить под угрозу больше людей или же пожертвовать парочкой человек ради блага других? Она не знала как ей правильней поступить. Ведь там была семья Джеймса, а в таком случае марена не могла не спасти их. Дыхание участилось, а сердце заколотило так, что грозилось выпрыгнуть из груди. Нора начала быстро моргать, хотелось расплакаться. К горлу подступил ком, сложно дышать. Девушке стало дурно. Каждая секунда на счету и нельзя было тратить это время понапрасну. Этот груз ответственности за сотни, а то и тысячи других жизней вновь свалился на неё. Марене захотелось возненавидеть себя. В тот момент от её решения зависело многое, невзирая на то, что это был самый обычный, насколько это слово уместно, дракон. Она уже знала, как поступит. Она всегда так поступала. Разве это и не называется «по совести»? Ведь иногда приходиться чем-то жертвовать, и какой бы эта жертва не была она может считаться оправданной, если совершена на благо других.       Нора ловко перекинула Эллу через себя и, придерживая её одной рукой, ухватила Кайла за запястье второй. Она выбрала убийство дракона. И эта жертва должна была окупиться.       «Джеймс обязательно поймёт меня…но если возненавидит, то так тому и быть.»       Женщина и ребёнок продолжали вопить, чем привлекли внимание дракона. Ещё одна струя пламени направилась в сторону Норы и ей вновь пришлось закрываться крыльями. — Приди в себя, Элла! Сейчас тебе нужно думать о том, что ты ещё можешь спасти! — прокричала Нора будто пытаясь убедить себя в правильности принятого решения.       Марена опустила Хартвудов в, как ей показалось, безопасное место, где ютились спасшиеся деревенские. Мокрые от слёз испуганные глаза миссис Хартвуд уставились на Нору. В уши словно попала вода, всё вокруг издавало шум, но женщина как будто не слышала его. Кажется женщина не совсем понимала что или о чём ей говорила девушка, но в ответ лишь кротко кивнула. Дрейк тоже кивнула ей и, махнув рукой, устремилась обратно к дракону.              Наконец завязался настоящий бой. Люди на краю горящей деревни наблюдали за тем, как крохотный силуэт марены уворачивался от пламенного дыхания рептилии. Дракон оказался довольно агрессивным. Для начала нужно было понять, как он действует, но с этим Нора определилась ещё в Элдере. Дракон был достаточно массивным и каждый его неаккуратный шаг заставлял землю содрогнуться. Он постоянно вертел головой, но ему редко удавалось попасть по цели, особенно когда она была на дальнем расстоянии или крутилась у его лап. Лишь при резких звуках он как-будто просыпался, и щурясь, находил противника. Нора подумала, что обращенный был слеп или слаб на зрение, потому и не сразу замечал преград.       Девушка решила действовать в этом направлении. Нора расправила крылья. Её циановые волосы загорелись ярче и, устремившись вверх, напоминали огонь. Длинные немного изогнутые у основания рога возникли чуть выше лба были такими же тёмными, как и руки девушки. На коже виднелись чешуйки, а из поясницы торчал хвост. В отличие от обращенных Нора могла принимать по собственному желанию, хоть это и отнимало большое количество сил. Продолжая уворачиваясь от огненного дыхания, она подлетела ближе к морде монстра. Хрусталик одного глаза был замутнён, в то время как второй глаз продолжал наблюдать на девушкой. Копье заскользило в руках марены. Оружие было выковано из чистейшей стали, которую добывали в шахтах Драконьих гор, и имело оттенки от небесно-голубого до тёмного бордо. Загоревшись синеватым огнём, копьё полоснуло по зрячему глазу дракона. Полилась кровь, а огнедышащий отвернул голову в сторону и взревел. Дым и языки пламени вырывались из его ноздрей и пасти. В порыве ярости рептилия взмахнула хвостом и в тот же миг с грохотом обрушила его на Нору.       Девушка была плотно прижата к земле. Послышался приглушённый хруст. Острая боль в районе спины. Кажется, одно из крыльев было сломано. Дракон поднял хвост, но тех считанных секунд не хватило, чтобы хотя бы сдвинуться с места. Огнедышащий вновь обрушил всю тяжесть на Нору. Снова хруст. Кровь хлынула из ран, вкус железа ощущался на самом кончике языка. С губ девушки сорвался истошный вопль, переходящий в сдавленные стоны. Вокруг всё закружилось и начало темнеть. Марена думала, что потеряет сознание прямо на месте. Но краем глаза она заметила неяркое свечение.       В отблесках огня сверкнуло окровавленное лезвие копья. Оно выпало из рук Норы, ещё когда она падала вниз. Оружие было так близко и в то же время, слишком далеко. Девушка потянулась к нему, но не хватило лишь пары сантиметров. Дракон вознёс хвост для третьего удара, и это стало небольшим шансом для Норы. Она чуть приподнялась на шатающихся руках и потянулась к копью. Оставалось совсем немного, а драконий хвост, рассекая воздух, приближался. В последний момент кончики пальцев наконец коснулись рукояти и Нора смогла подтянуть оружие ближе. Дрейк ухватилась за него как можно крепче и, когда хвост всей массой упал не неё, марена отползла вперёд и, всё ещё не в силах подняться, вонзила лезвие в плоть рептилии.       Дракон взревел ещё громче прежнего, моментально поднял хвост и начал размахивать им из стороны в сторону, пытаясь избавиться от «занозы». Пальцы предательски соскальзывали, но Нора меняла хват и не отпускала копьё. Она выжидала момента, и когда хвост был уже достаточно высоко девушка резко выдернула оружие. Ещё одна струя крови брызнула прямо на неё. Марена спрыгну и приземлилась на спину дракона. Ноги подкосились и не слушались. Через силу передвигаясь, Нора пробежала до шипастой гривы. Но рептилия видимо поняла, что на ней кто-то есть и, начав двигать крыльями, попыталась скинуть Нору. Та лишь сильнее ухватилась за один из выступающих шипов, тем самым раня ладонь и пальцы. Она по прежнему не выпускала из руки копьё.       Последний рывок. Девушка из последних сил оттолкнулась ногами от шипа и подпрыгнула. Перепонки крыльев чуть приподнялись и задержали её в воздухе. Новая волна боли окатила девушку, но на это не было времени. Лезвие копья блеснуло на свету. Прокрутив оружие в руках, Нора одним сильным ударом вонзила его в шею дракона. В этот удар она вложила все оставшиеся силы. Копьё глубоко вошло в плоть. Алая жидкость брызнула прямо на девушку, окрашивая её в это цвет с ног до головы.       Глаза чудовища закатились в предсмертной агонии и вскоре поблекли. Конечности онемели и были парализованы. Огромная туша с грохотом повалилась на землю, поднимая облако пепла.       Деревня догорала. Нора, еле держась на ногах, вынула копьё из тела и соскользнула по тёмным чешуйкам вниз. Девушка чуть не упала, но опираясь рукой о тушу дракона, проковыляла до его морды. Марена взглянула на дракона.       В последние несколько столетий случаи обращения среди марен участились, а с началом войны и вовсе стали массовыми. Дрейки, которые и так были не то что бы многочисленным народом, в сравнении линдвормами, которые населяли Энки — Туманную долину, как её прозвали завоеватели, и вовсе стали стремительно вымирать. Вся их жизнь была разрушена, семья, если таковая была, обращена в рабство или убита, родной дом и поселение сожжено. Люди пришли и отобрали их земли, разбили на них свои пашни, возвели города и выдворили хозяев, не заплатив за это ни гроша. А народ, который веками не знал крупных войн столкнулся со всеми их ужасами. Бесчисленное количество народу полегло на полях сражений, а людям и эльфам всё мало. Трупы отравляли некогда плодородную землю, скверны становилось всё больше, и справляться с ней становилось трудней. А каждый новый обращенный давался Норе болезненней предыдущего. Справляться со всем этим одиночку было немыслимо, но иного выбора у неё не было. Она сделала его ещё четырьмя веками ранее, стоило ей сунуться в родовое поместье Ликорис.       Марена тяжело вздохнула и приложила кровоточащую ладонь к морде дракона. Погладив тёмные гладкие чешуйки, и замазав их собственной кровью, девушка склонила голову и уперлась в тело лбом. Грудь чудища медленно вздымалась, совершая последние в его жизни вздохи. Дракон издал тихий сдавленный стон, сопровождающийся болью. В золотистых глазах медленно затухал огонёк жизни. Его сердце замедляло темп и вскоре вовсе остановилось. — В добрый путь, — хрипло прошептала Нора, взглянув на уже мёртвую рептилию.       Мальчишка, которого ранее спасла марена снова стоял где-то неподалёку. Ему было интересно, что же произойдёт дальше, но страх не позволял подойти ближе. Он знал Нору чуть ли не с момента, как сошлись его мать и отчим. Эта девушка вызывала интерес и нагоняла страх. Она разительно отличалась от того образа марен, который навязывала Церковь. Она не стремилась прикончить их или навредить, а выглядела и вела себя достаточно дружелюбно. Но даже так было дико страшно. Марены могли превращаться в драконов, но зачем же убивать себе подобных? Или как объяснить эти странные, но мягкие и тёплые руки? Как тот, кто улыбался настолько искренне мог совершать такие зверства? Многочисленные вопросы штурмовали голову Кайла, не давая ответа.       Бирюзовое пламя вырвалось из тёмной руки Норы и перекинулось на бездыханное тело. Пепелище озарилось голубоватым свечением. Дракон тут же вспыхнул словно спичка, а Нора в последний раз дотронулась до него, и буквально рухнула на испепелённую землю. Тело ныло, сломанные крылья охватила невыносимая боль. Хотелось плакать, но нельзя. Хотелось рыдать, кричать и самой спалить всё дотла, чтобы от этих проклятых людей и эльфов, от войны и хаоса остались лишь черные угли, и на их останках возродить то былое величие цивилизации, которой всё же суждено кануть в небытие.       «Хуже уже не будет.» — повторяла Нора.       Ей хотелось верить в собственные слова, но каждый раз она убеждалась, что ошибается.       Огонь погас, забрав последние крупицы тела. Теперь дракон воссоединился с родной стихией. А подувший ветер заставил тысячи песчинок разлететься в разные стороны. Дрейки и линдвормы сжигали тела умерших, чтобы те не отравляли землю и не появлялись призраки. Правда если у дрейков было принято, чтобы жрец или Верховный Арекуру поглощали душу умершего, то линдвормы развеивали пепел над священной рекой Ноэ.       Девушка прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Волосы снова загорелись, а на чёрных вытянутых вперёд руках стали проявляться лазурные линии. Она сложила ладони так, что что получился треугольник. Земля немного задрожала, а мелкие камни поднялись в воздухе. Незаметная для людей тёмная материя — скверна, проникала в ладони Норы. Длинная струя крови потянулась из носа марены. Голова закружилась, руки охватила дрожь. Это не имело значения, главное — ритуал. И даже по его завершении, когда из последних сил она старалась не потерять сознание, и валялась на земле кое-что не давало ей покоя. Кроме скверны девушка должна была поглотить и душу дракона, чтобы та не стала призраком, но этого Нора не сделала. Душа ускользнула, а значит и начала поиски нового тела.       «Снова промах.»       Медлить было нельзя. Вот чем уже кончилась предыдущая оплошность. Еле поднявшись на ноги, марена оперлась на копьё и постаралась идти, волоча за собой раненые крылья, но тут же рухнула. Сил больше не было.       Позже, некоторые смельчаки наконец отважились подойти и проверить, что случилось с мареной. Признаться честно, если бы не вовремя вернувшийся капитан Хартвуд, у которого на тот момент было подобие отпуска, хоть он и длился всего три недели, то Нору бы точно забили камнями и палками до полусмерти и бросили на костёр. Джеймса же встретило лишь пепелище, горюющая жена и сын, и пострадавшие деревенские, которые так отчаянно искали виновника своих бед. И как удачно крайней стала Нора.       А Кайл ни с того ни с сего обвинил в случившемся Нору, хотя знал, что она приятельница его приёмного отца, да и она одолела дракона, и спасла оставшихся людей. Мальчишка сразу рассказал всем и отцу о том, что марена убила его семью, а сама продолжила жечь деревню, обратившись в дракона. И как бы девушка не оправдывалась, но деревенские были склонны прислушаться к ребёнку, нежели к марене, какой бы несвязной не была история Кайла. Но собственно по части семейства Хартвудов Нора не спорила. Она признавала свою вину, её грызла совесть, ведь и правда — она должна была убить дракона раньше и не подвергать никого опасности; она должна была спасти семью Хартвудов — в первую очередь, а потом уже думать об остальном. Она не раз раскаивалась и вымаливала прощение у Хартвудов. И хоть они её простили, но жители сгоревшей деревни оставались непреклонными. Несмотря на это им всё же пришлось делить приют и жить бок о бок с мареной, пока та выздоравливала. Джеймс попросил местного лекаря помочь Норе со сломанными крыльями. Поэтому после болезненных махинаций врача девушка была должна с месяц ходить с перебинтованными конечностями. О том, что вероятно это Кайл привёл дракона в поселение, Нора промолчала. В конце концов по её мнению он бы вряд ли сделал это намеренно.       За эти несколько недель, что Нора жила с людьми те успели расчистить территорию и начать активную стройку. В этой деревне жили в основном переселенцы с Западного континента, приехавшие на поиски новой жизни, и так как Кентурм озолотил многих первооткрывателей, то и жилось им здесь не бедно. Благодаря стараниям дракона добыть древесину было легче, так как тот повалил не мало хороших многовековых гигантов. Конечно, остались и те, кто продолжал подозревать Нору, ведь Элдер тоже пострадал от лап дракона и там эту новость активно обсуждали. Кто-то винил дракона, некоторые рыцарей Хорикена, которые не пришли на помощь. Хотя в сущности разбираться в том, кто прав, а кто виноват, желающих не было, поэтому слух о том, что марена-преступница скрывается в одной из недавно сгоревших деревень, не вполне устроил местных жителей, зато порадовал ближайших охотников за головами и рыцарей. Хартвуд предупредил Нору о том, что на неё скоро нападут, поэтому на долго задерживаться в деревне девушка не собиралась.       День отбытия. Неяркие лучи солнца медленно поднимались из-за горизонта. Светало. Где-то закукарекал петух. Подул ветер, который с каждым днём становился всё холодней. Приближались морозы. На улице было совсем пусто, вокруг тишина. Нора медленно прикрыла немного скрипучую дубовую дверь дома, стараясь не создавать лишнего шума и никого не будить. Никто не должен был знать, куда и во сколько она ушла. Ведь люди могли хоть за бесплатно, хоть за соответствующую плату, выдать всё, что знали включая время и направление в котором она направилась. Девушка облегчённо вздохнула и уже собиралась покинуть это место, как неожиданно до уха марены донёсся какой-то шорох. Наверняка люди начали просыпаться, подумала девушка. Но стоило ей начать идти, неосознанно прислушиваясь ко всему, что её окружало, как кроме своих шагов она уловила и чьи-то ещё, а странный звук повторился и стал громче. Это было похоже на скрип петель. Долгий и такой пронзительный. Наверняка кто-то открыл окно. Звук был совсем близко. Нора стояла напротив соседского дома, а его жители — пожилая пара, покидали постель довольно рано, дел было невпроворот, вот и приходилось просыпаться с первыми лучами. Зная это, Нора тут же отбросила мысли о проникновении в дом вора, но какое-то необъяснимое чувство повело её в направлении звука. А может и сыграло чистое любопытно. Она всё же решила сходить посмотреть.       Гравий зашуршал под ногами, сменяясь треском сухой листвы. С обоих сторон деревянные заборы. Шум стал более отчётливым. Скрип древесины, тихие осторожные шаги. Дом соседей и жилище Хартвудов были достроены раньше остальных, и те преспокойно заселились туда. Ожидая увидеть какую-нибудь лису или домашнюю кошку, собаку, которая вероятно хотела залезть в курятник, а у соседей Хартвудов он имелся и к их счастью почти не пострадал, Нора неспеша направлялась по этому шуму. Девушка обошла дом, но было пусто, ещё раз, и снова никого, разве что одна деревяшка в заборе немного отходила, а вот одно из окон и вправду было открыто, правда кроме этого девушке больше ничего не удалось рассмотреть. Убедившись в том, что всё вроде как хорошо Нора уже развернулась чтобы уйти, но не тут то было. Снова этот странный резкий звук, но на этот раз он напоминал падение коробок. Марена подумала, уж не решили ли старики заняться перестановкой или чем-то вроде этого в такую рань? Дрейк ухватилась за края забора, который был чуть ниже её лба и, чуть зашаркав подошвой сандалий по забору, поднялась на руках. Но впрочем Нора почему-то совсем не удивилась увиденному: Кайл аккуратно ставил деревянные ящики пирамидой и тянулся к полуоткрытому окну. Он ощутил на себе чей-то взор и замер. Повисла минутная тишина. Окончательно сознав, что его заметили, мальчик сначала изумлённо вылупил глаза на Нору, а потом хотел броситься бежать, но коробки стояли так неустойчиво, что пошатнулись под его ногами, и ребёнок полетел вниз.       Девушка ловко перелезла через забор и зашагала прямо к Кайлу, а тот быстро поднялся и снова попытался бежать, но рука марены ухватилась за его крохотное запястье. Пальцы сжимали нежную плоть, а острые ногти впивались в кожу мальчишки — остались синяки. Без особых усилий Нора приподняла Кайла над землёй и сама чуть нагнулась к нему. — Куда собрался? — нахмурившись спросила девушка.       С того самого момента, как он обвинил её в случившемся, Нора начала приглядываться к младшему-Хартвуду. Уж больно сильный след скверны прослеживался за ним. Поэтому девушка всё ждала, что Кайл выкинет какую-нибудь серьёзную глупость, тогда она поймает его и сможет допросить. Нужен был лишь повод. Ведь этот ребёнок находился ближе всех во время ритуала, а значит вполне мог стать новым сосудом для призрака. — Отпусти. Я ничего не сделал, — кряхтя и брыкаясь, сказал мальчик. — Я ещё ничего не сказала, а ты уже оправдываешься. Так и что же ты делаешь в такую рань возле чужого дома? — Я же сказал, что ничего, — он стоял на своём, хотя фактически завис над землёй и его носки едва касались кончиков травы.       Кайл продолжал вырываться, но его вторая рука повисла и не двигалась. Нора ощутила запах метала. Сначала она подумала, что сильно пережала руку Кайла или случайно порезала его, но сжатый кулак мальчика не давал ей покоя. — А ну-ка покажи, что ты спрятал.       Хартвуд тут же глянул на свободную руку, тем самым выдавая себя, и скривился. — Нет! — прикрикнул Кайл и внезапно вцепился зубами в руку Норы.       От неожиданности марена разжала пальцы, а ребёнок плюхнулся на землю. Зубы вошли достаточно глубоко, поэтому из раны выступили капельки крови. Девушка взглянула на рану и, высунув язык, лизнула её. — Да у тебя настоящие клыки, парень, — чуть улыбаясь произнесла Нора.       Кайл в ответ лишь неестественно оскалился, но кулак не разжимал. Его глаза горели, зрачки были невероятно узкими. Секунда и мальчишка вновь был в цепких руках марены. — Так что же ты прячешь? — сурово произнесла девушка и испепеляюще посмотрела на Кайла.       Нора все ещё не отрицала, что могла ошибаться, и Кайл просто оказался под сильным впечатлением, вот и сказал лишнего; скверна от непосредственного контакта с ней и драконом; а это была лишь его очередная детская шалость. Но она должна была убедиться. Детское тело сильно не стабильное, но в него легко попасть и управлять, хотя контролировать и полностью подчинить всё же трудно, поэтому призраки легко себя выдают. — Это не твоего ума дело, марена! — он никогда прежде к ней так не обращался.       Глаза вспыхнули словно звериные, вокруг почернели, голос изменился и стал слишком басистым для ребёнка. От него так и тянуло скверной. Кажется, призрак попался. Пронзительный угрожающий взгляд впился в Нору, но и она не отрывалась от него. — Как раз таки моего, — сквозь зубы произнесла марена. — Ты это украл?       Не дожидаясь ответа, Нора чуть опустила его и потащила за собой. Мальчик сопротивлялся, кричал, но не разжимал кулак. — Нет! — всё ещё не своим голосом завопил он и начал вырывается с большей силой. — Всё ясно, — она лишь сильнее сжала его запястье, что то чуть не посинело.       Кайл брыкался и пытался вытянуть руку из цепкого хвата марены, пока та не бросила его прямо перед порогом дома. Девушка быстро и намеренно громко постучала в дверь. Никто не открыл. — У тебя ещё есть время сознаться, и я так уж и быть никому не расскажу об этом, — естественно это была уловка.       Мальчик с минуту стоял в раздумьях и, когда уже собирался дать ответ дверь открылась. Правда не дверь дома, а дверь сарая. Хозяева уже вовсю возились со своей домашней скотиной — единственным, что им удалось сохранить в том пожаре. — Время вышло, — пробормотал Нора, глядя на Кайла.       Выяснилось, что мальчишка стащил у пожилой пары золотое кольцо с редчайшим минералом, который добывали лишь на Кентурме. Возможно душа дрейка инстинктивно тянулась хоть к чему-то, что напоминало о прошлой жизни, а возможно Кайл уже давненько заглядывался на кольцо, но не решался на то, чтобы его украсть. Но хозяев поступок мальца ни капли не смутил. Старушонка ввиду возраста и проблем с памятью могла легко оставить драгоценность где-нибудь и вспомнить о нём лишь под вечер, ведь такое случалось уже неоднократно. Поэтому старики, считая Кайла довольно хороши ребёнком, посчитали, что тот лишь хотел незаметно вернуть пропажу. Так что в итоге виноватой стала уже Нора, которая не поймала вора, а помешала благодетелю. Конечно, поступок Кайла родители не оценили, больше склоняясь к версии Норы, но особого наказания мальчик так и не понес.       Для Норы же важность представляло то, что её догадки подтвердились, поэтому несмотря на риск со дня надень попасть в руки к инквизиции, Нора задержалась подольше.       Уже была поздняя ночь. Все последующие дни девушка не сводила взгляда с Кайла, пристально наблюдая за его действиями. До этого ей казалось, что она себя просто накручивала. Но как говориться, дьявол кроется в деталях. Девушка подмечала каждую мелочь, каждую невольно брошенную фразу, она хотела найти как можно больше «доказательств» и, как ей показалось, их у неё собралось предостаточно. Семейство поужинало, а Кайл уже был уложен спать. Джеймс и Элла, подвинув тяжелые стулья, уселись напротив Норы. Её серьезность и молчаливость в последнее время насторожила их. Девушка сплела пальцы в замок, почему-то ей нравилось так делать, и положила руки на стол, а глаза на минуту прикрыла. Прислушалась. Где-то за дверью в спальню скрипнула половица.       «Значит подслушивает.»       Она открыла глаза и посмотрела на Хартвудов таким пристальным взглядом, что заставила их невольно сглотнуть. Повисла тишина, разрываемая лишь треском поленьев в камине, который и служил единственным источником света в комнате. В этом полумраке марена выглядела особенно угрожающе. Нора наконец собралась с мыслями и сильнее сжала пальцы. — Я хочу поговорить насчёт Кайла, — тихо произнесла она, нужно было хоть как-то подвести к настоящей теме. — Ну и… что ты предлагаешь обсудить касательно него? — неуверенно произнесла Элла, она не понимала, что такого важного можно обсуждать о её сыне так поздно ещё и с той, кто даже не является членом их семьи. — Только не пугайтесь, — она хотела оттянуть время, ведь некуда торопиться. — Мне кажется, — она снова запнулась, понимая, что собиралась произнести, чем ещё больше заставила Хартвудов понервничать, — что он одержим. — наконец выдавила она.       Нора сразу же отвела взгляд, неровная чёлка, словно шторка, чуть прикрывала глаза. Девушке не хотелось смотреть на их лица, из-за страха увидеть в них недоверие. Она понимала, что ей не поверят, уж слишком шатким было её положение для подобных утверждений. — Да что ты такое говоришь?! — резко подскочила миссис Хартвуд. — Это невозможно! Просто нелепо! — запротестовала Элла. — Мой Кайл…он…словно ангелочек, — она была убеждена в этом. — Слава Господу, он остался жив, а теперь ты заявляешь такое?!       Элла тоже была права. Эти обвинения звучали крайне глупо и неправдоподобно, особенно с уст марены. Нора прикусила нижнюю губу чуть ли не до крови и стыдливо понурилась. — Милая, прошу, тише, — Джеймс прикоснулся к спине супруги, чем вызвал ещё большее негодование, та не могла понять, почему он был так спокоен в такой момент. — Присядь. А ты, Нора, расскажи, почему так считаешь и что предлагаешь делать? — уже серьёзнее сказал мужчина.       Девушка начала перечислять всё, что приходило на ум, всё, что только могла вспомнить. Джеймс спокойно и внимательно выслушивал все «аргументы», в то время как Элла закипала от злости с каждой минутой. Не заходил на территорию местного храма, не посещал воскресную школу в конце недели, какие-то мелочи вроде странных и местами жестоких игр с другими детьми, незначительные проступки, но ведь он всего лишь ребёнок, а детям свойственно совершать глупости о которых во взрослом возрасте будет стыдно вспоминать. Единственным веским доказательством была скверна, которая исходила от мальчика. Но даже это только слова, не более. Ведь люди не в состоянии видеть порчу. Убедительных причин не было, это девушка и сама понимала, ей было жутко стыдно за свои слова, но она посчитала, что должна сказать им. — Если ты утверждаешь, что убила дракона, то как его, как ты говоришь, призрак мог проникнуть в тело Кайла? То есть, как бес? — Джеймс был настроен менее радикально, но всё же не до конца верил словам Норы. — Ну да… В том то и дело. Его тело мертво, но я не поглотила его душу, а значит призрак остался, — Нора отчаянно пыталась заставить их поверить. — Тогда получается, что ты в этом виновата, а теперь перекладывать всё на моего сына, — возмущению матери не было предела. — Может так. А возможно, я ошибаюсь и мне только показалось. Это неважно, — её голос стал тоньше и понизился; все ещё старания были напрасны. — Главное — я вас предупредила, — девушка вышла из-за стола, схватила сумку, и перекинув её через плечо, направилась к выходу. — На этом у меня всё. Прощайте, — сдержанно сказала она и покинула жилище Хартвулов, и деревню.       Да, осадок неприятный остался у всех. Что бы она не сказала, её словам никто не верил. Даже Хартвуды. Хотя и их можно было понять. Они лишились всего нажитого, а главное погибла их семья, естественно, любое событие, которое могло бы их разлучить и отнять последнее, что осталось — ребёнка, воспринималось в штыки и крайне негативно. Они бы могли поверить, могли бы обратить внимание, но проще закрывать глаза и верить в наилучшее. Единственный вопрос, который мучал разум Норы был: «Ради, чего я всё это делала?» Чтобы снова быть гонимой и не получить даже жалкого «спасибо» за проделанную работу? Она не искала славы и почёта, ей давно приелась лесть и широкие жесты, но получить хоть немного благодарности было бы приятно. Она уже давно не понимала. И в конечном счёте прекратила пустые поиски смысла и объяснений.