Звонка

      Сколько она плывет, не имела понятия. Мимо проносились толщи вод, изредка ощущение подъема океанского дна, а так же овевающие тело тёплые потоки, подсказывали — неподалёку острова. Хотелось подплыть к ним ближе, полакомиться рыбкой, отдохнуть, лениво покачиваясь в тёплой прибрежной воде…       Нельзя!       Ей нельзя останавливаться и терять из виду небольшое розовое пятнышко. Иногда ей начинало мерещиться, что это её еда, и тогда желание догнать и проткнуть клювом взывало ускориться. Но вскоре она что-то начинала вспоминать, и интерес пропадал, хотя это «что-то» заставляло следовать за необычным существом впереди. Хотелось кушать и спать. Она слишком долго в пути…       Не спать!       Она взбодрилась. Путь ещё не завершён. Нельзя отвлекаться.       Что-то ещё мелькнуло справа, заставив приглядеться. Рыбка! Маленькая, вкусненькая, сытная! Поймать и съесть. И при этом, не упуская из виду это противное розовое пятно. Идеально.       Хвост, было, дернулся, но что-то в незнакомке заставило сознание девочки выдернуться из сна — больше похожая на головастика соседка спокойно плыла рядом с самым грозным и быстрым хищником во всём океане. Ни плавников, ни чешуи. А размером рыбешка настолько мала, что девочка её бы и не заметила, если бы та не плыла прямо возле головы, спокойно попадая в поле зрения. Либо этот головастик был слепым, либо…       Дух!       Сердце рыбы затрепетало, от страха, объявшего девочку. Пёс! Где Пёс?!       Вон он, по-прежнему плывёт впереди, даже не замечая постороннего духа. Что же делать?.. Привлечь его внимание, позвать? Не будет ли это ошибкой?       Тем временем, чужачка рядом так и плыла, и девочке казалось, что её глаз пронзительно вглядывается в неё, а точнее в её рыбное тело, словно стремясь разглядеть что-то. Если это один из Хранителей океана, то будет лучше, если Звонку не узнают.       «Спокойно! — пронеслось в голове, — это очередное испытание. Я сейчас рыбка, а не человеческий дух, и просто плыву по своим рыбьим делам. Никого не трогаю, ничего не нарушаю!»       Звонка продолжала молотить хвостом, стремясь уйти от странной рыбешки подальше, но та, как и Пёс, нисколько не отставала. Совершенно не было видно духовных потоков, но разве обычная рыбка способна на такие скорости?       Оставалось только не подавать виду. Раз дух молчит и просто сопровождает, значит, до сих пор ничего особенного не заподозрил, просто его привлекло необычное поведение рыбы, спешно плывущей напрямик через сеть вихревых ураганов.       А ещё через некоторое время он пропал.

***

      Звонка отпустила живое существо, когда Пес сообщил, что они почти на месте. После этого, странно виляя и подёргиваясь, рыба унеслась прочь, явно опасаясь, что ею опять кто-то овладеет.       Девочка потянулась и размяла руки с ногами. Попрыгала на волнах. Помотала головой из стороны в сторону, заставляя косы и бусины дергаться вслед движению. Целая ночь в чужом и непривычном теле наложили на неё определённое впечатление. До сих пор казалось, что это не руки, а плавники, плотно прижатые к телу. А вместо ног — хвост, который должен постоянно двигаться. Похоже, пройдет мало времени, прежде чем эти ощущения исчезнут и вернутся обычные, человеческие.       Застава вихревых ураганов с их штормами, гигантскими волнами, ветром и дождём остались далеко позади. Хотя толком Звонка их и не увидела — рыбье мировоззрение тоже существенно отличается от человеческого. Да и под водой не особо ощущался весь размах бушующей стихии, как на поверхности, к тому же древнее рыбье чутьё говорило, что ближе к поверхности воды приближаться не стоит. Но Звонка не сильно расстроилась — ей хватало и таёжных зимних бурь, когда ветер гнёт исполинские древние деревья, а из-за пелены снега не видно дальше вытянутой руки.       Теперь впереди снова простиралась рябь спокойных вод. За спиной, над туманной пеленой облаков поднималось солнце третьего дня.       — Осталось самое простое, — между тем описывал план Пёс, — доплыть до берега, а после, быстренько перебраться через течение, что его омывает, и мы на месте.       — «А где это «место»? — дождалась Звонка. — Что там нас ждёт?»       — Духи величают его «Большая Зелёная Земля», хотя сам остров давным-давно бел от снега. Но именно там живёт первый Столп Мира — Дух Растений и хранит в своём саду все самые сокровенные сокровища обоих Миров. Именно там находится твой голос.       Девочка внутренне вздрогнула. Тонкая ледяная иголка, что мешалась в сердце с самой встречи с Виторогом, заёрзала сильнее.       — «Но разве он пропустит нас и не поймает?»       — Столп Мира Растений отличается от остальных Столпов. У него иное мышление, обычаи и взгляды. Он, конечно, всегда поддерживает трёх других Столпов Мира, но при этом смеет им перечить. И он не против твоего посещения.       — «Он тоже решил мне помочь?» — девочка изумилась. Неужели в заговоре духов участвует один из Столпов Мира?       — С того самого момента, когда ты покинула своё тело. Именно он сейчас бережёт его, не давая другим обнаружить. Только один дух на свете способен обойти такую защиту — Столп Мира Земли. Но у того другие житейские проблемы, и ему не до тела какого-то человеческого ребёнка в пещерах.       Весь путь до материка Звонка задумчиво молчала. Она не могла никак себе представить, что произойдет, когда они достигнут цели. Впервые за эти дни, девочка задумалась об итоговой цели путешествия. Нет, не о том, что она спасет наставника, а о том, как она это сделает. Изначально она хотела только заполучить голос и вернуть к жизни дорогого ей человека. Теперь же, пройдя столько и встретив стольких, Звонка забеспокоилась.       — «Знаешь, — начала она, чтобы хоть как-то облегчить голову от тяжких мыслей, — когда ты оставил меня, там, на горе, я встретила…»       Девочка говорила и говорила. Поведала о знакомстве с Когтем, поездке верхом. О Двух-Думе. О пожаре во сне и наяву, и как опустошила себя, заставляя огонь отступить, и не поняла, получилось ли у неё. Рассказала всё, вплоть до встречи с Туром и его духом-спутником Виторогом. Девочка самозабвенно описывала город людей, восхищаясь их бытом и в то же время несколько упрекая. Хотя только отчасти, в большинстве ей все понравилось. А когда девочка дошла до Неупокоенного, Пёс перестал весело улыбаться, слушая, и нахмурился.       — «Что-то не так?» — неожиданно неодобрение собеседника озадачило девочку.       — Скажи, — отвел голову в сторону Пес, — ты поняла, что именно сделала?       — «Ну, да, — все еще не осознавая, к чему дух клонит, ответила Звонка, — я помогла душе мертвого существа стать частью Верхнего Мира».       — «Стать частью Верхнего Мира», — передразнил Пес Звонку, однако с огромной горечью в голосе.       У девочки обиженно колыхнулось сердечко. Она непонимающе уставилась на духа. Тот, с пару мгновений молча смотря на нее, продолжил, и теперь в его словах сквозило неприкрытое презрение:       — Чушь всё это! Ложь во имя спокойствия живых…       Волны продолжали спокойно накатывать одна за другой — всё время разговора, девочка и дух не прекращали движения, стремительно приближаясь к берегу, уже показавшемуся вдали, словно тонкий волосок, развевающийся на ветру. И с каждым шагом этот волос становился толще, набухая очертаниями гор.       — «Ч-что? Ты шутишь, да?» — тем не менее Звонке было не до забав со сравнениями.       — Если бы, — горько покачал головой Пёс, — Верхний Мир это сплошной обман. Иллюзия, призванная для того, чтобы обманывать всех остальных, заставляя верить, что после смерти все будет прекрасно и хорошо. Красиво, словно после дождя радуга. Но это не так!       У Звонки задрожали руки, но девочка не смела, прервать духа.       — Только достойные могут стать духами, те, кому позволят Столпы Мира. А остальные… Представь: наш мир это яйцо, где скорлупой служит земля, а глубоко внутри… Монстр! И он растет, питаясь тем, чем его кормят Столпы Мира — душами! И ты, которая помогла одной душе «отойти в мир иной», самолично подтолкнула жертву ближе к пасти хищника…       Он замолчал, давая девочке время переварить его слова. Под ногами заблестел в утреннем зареве каменистый склон, но качать девочку не переставало. И дело было вовсе не в остаточной привычности к укачивающим волнам, а от осознания в того, что она натворила. Хотя сердце совершенно не хотело принимать столь ужасной правды, надеясь, что это всего лишь часть дивного сна, как тогда, на горе. Столько лет доверять Всевышним, полагая, что их мир, её мир, есть самое совершенное на всём свете. И получить правду, словно удар под дых!       Неужели все её стремление жить напрасно? Неужели напрасна вся жизнь в мире? Кому верить?!       — Столпы Мира подобны людям в городе, — продолжил Пес, теперь в его словах сквозило неприкрытое презрение к Верховным духам, — которые растят животных по своей прихоти, а не ради самих животных — придёт время, и их съедят, а глупые копытные этого не понимают. Как и все, кто сейчас имеет плоть. И избранные: Хранители, Спутники, Надзиратели — те же пастухи! Чтобы жертва раньше времени не взбунтовалась.