Своя сторона

- Чудесно, просто чудесно! Заказчица буквально сияла, рассматривая картину то под одним углом, то под другим, и никак не могла перестать восторгаться. Сьюзан сидела в кресле, скромно потупившись, но польщённая улыбка сама просилась на губы. Картина, и впрямь, получилась очень хороша. Даже жаль было отдавать заказчице. С другой стороны, зачем ей портрет незнакомой тётки? Не выставку же устраивать… «Ага», - подсказал внутренний голос, - «Под названием потасканные цветы осени». Сьюзан с трудом сдержала смешок. Ну, а что поделать, если тётка и впрямь выглядела довольно затрапезно, и чрезмерно яркая косметика это лишь подчёркивала? Прекрасно выявляя все свидетельства совсем не юного возраста… - Прекрасно! – вновь воскликнула покупательница, вырывая Сьюзан из размышлений, куда она успела уйти. Придирчивые заказчики раздражали Сьюзан до зубовного скрежета. Но, как внезапно выяснилось, чрезмерно восторженные заказчики раздражают её ненамного меньше. - Да, я тоже довольна картиной. У вас невероятно фотогеничное лицо! - решив поторопить даму, расщедрилась она на комплимент. А мысленно добавила: «только эта фотогеничность почти не видна под двумя сантиметрами штукатурки. Ещё бы вам не понравился идеальный образ, каким он мог бы быть…» - Ах, мисс, вы мне льстите! – засмущалась престарелая примадонна, кокетливо накручивая пережжённый химией локон на пальчик. Съюзан невольно передёрнулась. У пожилой дамы, наряжённой, как на панель, этот жест смотрелся просто ужасающе. - Ну что вы, - фальшиво заулыбалась Сьюзан, пинком загоняя обратно все те мысли, которые так и лезли на язык. – У вас очень красивое, гармонично сложенное лицо с правильными чертами. «Было бы, если бы не уродовали его этими тенями, не подходящими к цвету ваших глаз, и распрямили волосы. А то ощущение, что рисую модель в борделе для баранов.» И, не удержавшись, аккуратно добавила, пока заказчица польщённо улыбалась, поглядывая то на картину, то в небольшое зеркало на стене (видно, пыталась увидеть правильность черт): - И, если хотите моё мнение, как художника, то вам вовсе не нужно использовать такую яркую косметику. Любые искусственные средства только скроют вашу естественную красоту. Дама с сомнением поджала накрашенные ярко красной помадой губы. - Вы так думаете? Кажется, это был даже не вопрос, а завуалированная просьба ещё одного комплимента. Сьюзан с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза. Нет, ну что б её, дуру старую! Знала бы она, что создание портретов потребует столько общаться с довольными заказчиками – взялась бы за рисование домашних животных! - Разумеется, - придушив порыв высказать честно всё, что она думает о явно страдающей от недостатка общения заказчице, она старательно улыбнулась и закивала с умным видом. – Такие черты, как у вас, были идеалом прерафаэлитов – а они знали толк в женской красоте! Неяркие голубые тени вам подойдут гораздо лучше, они подчеркнут глубину ваших глаз. «И скроют мешки под глазами. Точно мадам Трейси подметила – бабуля прикладывается к рюмке, и прикладывается не по детски…» - И, конечно, ваши губы, их форма прекрасна, и помада неярких тонов покажет это лучше всего… «Уж точно, она будет лучше, чем этот кусок моркови на лице», - мысленно закончила она. И прикусила язык, запоздало испугавшись, что перешла грань приличия, и сейчас тётка обидится и устроит скандал. А то и, чего доброго, откажется оплачивать портрет. Но несколько секунд спустя подозрительно нахмуренное лицо престарелой кокетки разгладилась. На так старательно воспетых Сьюзан губах заиграла довольная улыбка. Заказчица ещё раз покрутилась перед зеркалом и, неожиданно для Сьюзан, задумчиво кивнула. - А пожалуй, вы правы, мисс… Когда я была такой же, как вы, я красилась в точности так, как вы сейчас сказали. И не поверите – мужчины вокруг так и вились! У вас хороший глаз, просто невероятно хороший! Сьюзан облегчённо выдохнула. И, не удержавшись, спросила: - А зачем же вы отказались от этого образа, если знаете, что он вам идёт? Дама невесело засмеялась. Махнула рукой и, аккуратно положив портрет на стол, полезла в сумочку за кошельком. - Доживите до моих лет, мисс Копленд, сами поймёте… Когда живёшь с мужчиной двадцать лет, неброская красота приедается. Хочется старому козлу, видите ли, губки поярче и грудь побольше... - она бросила взгляд на руки Съюзан и проницательно подметила: - А вы-то сами, я смотрю, не замужем? Сьюзан мысленно отвесила себе оплеуху. Дура. Кто просил лезть… - Нет, я даже… в общем, никаких козлов в обозримом пространстве, - неловко пошутила она, отводя глаза. К её стыду, в груди что-то ёкнуло, отдалось обидой пополам с надеждой: «козла» не было даже в необозримом пространстве, но она, какого-то чёрта, всё ещё ждала, что он заглянет хотя бы из вежливости. Она поспешно опустила загоревшееся лицо, не удержавшись, смущённо добавила: - Извините, я не хотела вас расстроить. Заказчица только рукой махнула. - Ой, ну что вы такое говорите! Мне даже приятно. Нечасто в последнее время я слышу комплименты, - и вдруг на лице вновь сверкнула померкшая было улыбка. – А знаете, вы меня раззадорили! Сделаю, как вы сказали, сколько уже можно в угоду старому потаскуну над собой измываться! Мой вам совет, мисс – не выходите замуж, гуляйте, пока молодая да красивая. Вы вот какая хорошенькая, а как выскочите за какого-нибудь кобеля, так красота куда-то и денется… Сьюзан неловко поёжилась, не зная, куда деть глаза. Вот уж чего она не ожидала, когда полезла со своими советами, так это подобного разговора! Стыдно было – словами не сказать. - Спасибо за совет, - неловко засмеялась она, понимая, что молчать – идея плохая. – Если даже кто-нибудь позовёт, вспомню ваш совет и останусь свободной и красивой! - Вот это правильно, мисс! Вы, кстати, берёте заказы на семейные портреты? Да? Ну так я дам ваш телефончик подруге, и всем расскажу, какой вы чудесный художник! Сьюзан успевала лишь кивать, как китайский болванчик. - Да, да… спасибо… Да, конечно, вам в следующий раз будет скидка, как постоянному клиенту... Да, в любое время. Буду ждать звонка! Выпроводив заказчицу, она без сил рухнула в кресло и устало закрыла лицо руками. Нет, работа на заказ – это не её. Деньги, конечно, нужны – а когда они, спрашивается, были не нужны? Но эти клиенты… Почему нельзя молча забрать заказ, молча отдать деньги, сказать «спасибо» и убраться?! - Мряаау? – раздалось из-под кровати. Наружу показалась острая мордочка Грэйс. Остроухая голова подозрительно закрутилась, проверяя, не спрятался ли владелец чужого запаха где-нибудь в комнате. Всё время визита кошка провела под кроватью, и Сьюзан её в этом понимала. Даже завидовала – поскольку самой ей спрятаться от общительных клиентов было никак нельзя. - Иди ко мне, - она похлопала по подлокотнику кресла, и тяжело вздохнула. Рисовать на продажу придётся и дальше. Не хватало ещё сесть на шею добрым мадам Трейси и мистеру Шедвеллу… Грэйс, наконец, убедилась в отсутствии посторонних и выбралась наружу целиком. Запрыгнув на колени, она покрутилась, устраиваясь, ласково боднула Сьюзан головой в подбородок и громко замурчала, сочувствуя хозяйке. Она тоже не любила непрошенных гостей. - В следующий раз напишу табличку «художница глухонемая», - мрачно пообещала сама себе Сьюзан. - Мррр! – согласилась Грэйс. И ткнулась лбом в руку: напрашивалась на ласку. *** Первый рабочий день ангела Кроули встретил в состоянии неутихающей паники, лишь немногим не доходящим до настоящей истерики. Рациональная часть сознания робко твердила, что ждать, пока Азирафаэль уйдёт подальше от дома – слишком мелко и для верхней, и для нижней контор. Если бы их нашли, церемониться бы не стали. К сожалению, голос разума почти заглушался так и бьющим в виски страхом. Он, этот страх, невразумительно твердил, что разделяться – верная смерть, что ангела уже один раз похитили и покалечили… Требовал действовать. …Только вот действовать Кроули не мог. Если не хотел с гарантией привлечь к их убежищу внимание обеих контор – не мог. И всё, что ему оставалось – бездумно метаться по дому, время от времени задевая хвостом мебель и пытаясь убеждать себя, что ничего опасного не происходит. Когда (слишком рано, всего-то через пару часов после ухода ангела) щёлкнул замок, Кроули замер и, вытянувшись в струну, весь обратился в слух. И почти тут же облегчённо расслабился. - Ангел, что сссслучилось? - он скользнул навстречу вошедшему в гостиную Азирафаэлю, с тревогой окидывая его взглядом. Ранее возвращение означало проблемы. Тем более что и вид у ангела был соответствующий: растерянный, огорчённый, с отчётливо плескающейся в небесной синеве глаз тревогой. - О… Нет, ничего страшного… - потерянно пробормотал он. Но тон его говорил об обратном. Кроули напряжённо подтянул хвост поближе к голове, свернулся кольцами и поднялся повыше, так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Азирафаэль не стал отводить взгляд. Только тяжело вздохнул, помялся – а потом расстроенно развёл руками. - Оказывается, для оформления на работу нужны документы, - со вздохом пояснил он. – Паспорт, страховое свидетельство, ещё что-то… Сердце Кроули ухнуло куда-то вниз, да там и заколотилось горячим комком. Не зря ему так не понравилась эта идея с работой… - И ты сссказал, что у тебя нет пассспорта?! – уже представляя, что подумала и что ещё предпримет потенциальный работодатель, в ужасе прошипел он. - Разумеется, нет! – оскорбился Азирафаэль. Он снял куртку и, вытащив что-то из кармана, аккуратно положил её на кресло. - Я сказал, что у меня был собственный магазин и я никогда не работал по найму, попросил список нужных документов… Вот, я записал. Он перелистал тоненький блокнот (похоже, купленный во время прогулок в город, поскольку раньше Кроули его не видел) и, найдя нужную страницу, зачитал: - Так, нужно резюме - это легко, я уверен, что смогу написать его. Номер налогоплательщика, номер банковского счёта, диплом, рекомендации преподавателей университета… Какого университета, Кроули? Как думаешь, Гарвардский подойдёт? Уверен, профессор Хаммер не откажет мне в протекции… Кроули обречённо закатил глаза. - Того университета, где ты якобы учился, ангел. - О! Я учился во многих университетах, как ты думаешь, какой… Кроули не дал ему договорить: - Того, в котором ты учился и получил диплом. - Ах, ну да… Тогда… Он пересмотрел ещё раз свой список. Лицо его вдруг прояснилось. - Кроули, у меня же есть паспорт! И остальные человеческие документы, наверное, тоже! Создал весь пакет, когда устраивался садовником к Даулингам. Совсем забыл об этом… Куда же я их положил? Кажется, к первым печатным библиям… Или всё-таки к подлинникам Диккенса? Он схватил куртку и начал торопливо одеваться. - Неважно, я уверен, что не дезинтегрировал эту папку. Кроули ощутил, как на голове начинают шевелиться волосы, которых у змей нет по определению. - Ангел, ты куда сссобрался? – мучимый самыми нехорошими подозрениями, прошипел он. - О… Азирафаэль, словно очнувшись ото сна, замер одной рукой, вдетой в рукав. - Ты решшшил сссъездить в Лондон, ссс ума сссошшшёл?! Сссъездить в магазин, за которым наверняка уссстановлена ссслежка! Гениально, ангел! Азирафаэль сконфужено замолчал. - Да, и впрямь… Прости, дорогой мой, я не подумал об этом. Он тяжело вздохнул и с виноватым видом развёл руками. Помолчал, глядя куда-то мимо Кроули и над чем- то размышляя. А потом, сникнув, принялся вновь раздеваться. С курткой в руках вышел в прихожую, аккуратно повесил её на вешалку в гардеробе. - Надо позвонить в библиотеку, сказать, что я передумал работать, - тихо проговорил он. И у Кроули сжалось что-то внутри от бессильного, убитого тона его голоса. - Ангел, не переживай, мы сссправимссся и без твоей работы! – пообещал он. – Я что-нибудь придумаю. Вспомнив, как отреагировал Азирафаэль на такое же предложение вчера, он поспешно прикусил язык. Но Азирафаэль лишь покачал головой. - О, не беспокойся об этом, дорогой мой… Я только что видел миссис Форрест. Она узнала, что я не смог устроиться на работу. Знаешь, что она сказала? Кроули прикрыл глаза. Великолепно, теперь ещё и соседка знает, что мистер Фелл не просто безвредный чудак, но тип, скрывающийся от закона! - Ты что, ссссказал ей, что у тебя нет документов?! - Нет, нет, что ты! – возмущённо замахал руками ангел. – Всего лишь что не могу найти работу и что хотел бы подыскать источник заработка без официального оформления. И она сказала, что я могу продолжить давать частные уроки по интернету! Представляешь, Кроули? Оказывается, с помощью компьютера можно заниматься с детьми, словно они сидят в этой же комнате! Люди удивительно изобретательны, не так ли? - Ну ещщё бы! Наконец-то и ты оценил, ангел! Кроули и сам чувствовал, что сарказма в голосе оказалось чуть больше, чем стоило бы, но поделать ничего с собой не мог. Внутри мелким противным насекомым царапнулась зависть: он почти сто лет пытается приобщить ангела к человеческой технике, а какая-то смертная старушка… За пару месяцев… Азирафаэль, к счастью, ничего не заметил. Улыбнувшись, он торжествующе закончил: - Она обещала на время дать мне старый ноутбук своего сына. И родители этих милых детей, с которыми я занимался летом, обрадовались, когда я предложил им продолжить занятия. А потом вдруг сник и отвернулся. - Но ведь дело не в деньгах, Кроули… Кроули замер. - Что ссс тобой, ангел? В чём дело с этой работой, зачем ещщщё она тебе нужна? - Это… - замялся Азирафаэль. Аккуратно обойдя Кроули, он двинулся на кухню – и Змей был вынужден последовать за ним. А Азирафаэль включил плиту и, достав из шкафа две чашки, задумался. Поколебался и остановил свой выбор на том же кофе, который предпочитал и Кроули. – Это сложно объяснить, дорогой мой… Ну… понимаешь… Просто, для души. - Ну разумеетсссся, куда уж мне понять! – не сдержавшись, едко согласился Кроули. – Откуда у демонов душа! Рука Азирафаэля замерла над чашкой. Ложечка с кофе дрогнула – и чёрный порошок просыпался на стол. - Ох, дорогой мой, я совсем не это имел в виду! - Азирафаэль положил ложечку в чашку и обернулся к Кроули. Лицо его виновато вытянулось, и Кроули запоздало устыдился за свою вспышку. - Забудь, - отведя взгляд, пробормотал он. – Меня всссё уссстраивает. Так что ссс твоим занятием для душшши? Азирафаэль тяжело вздохнул. Открыл было рот, чтобы ещё что-то сказать… Но в последний момент передумал, только головой покачал. - Я имею в виду, - вновь отвернувшись к плите, пояснил он, - Что скучаю без книг. Ну, я имею в виду, без работы с ними. Когда я ходил в библиотеку, я чувствовал себя почти счастливым… Жаль, что не получилось. Наверное, мне теперь не стоит снова туда ходить как читатель, чтобы не подогревать любопытства… Кроули закрыл глаза. В горле ворочалось, скреблось что-то колючее, горькое. - Ангел, оставь мне телефон и сходи куда-нибудь на пару часов, - вдруг решившись, резко приказал он. И сам испугался холодной спокойной решительности, вдруг воцарившейся в сознании. Азирафаэль удивлённо оглянулся на него и непонимающе захлопал глазами. - Что? Я не… - Потом объясссню, - сквозь зубы прошипел Кроули. Решимость боролась со страхом и противным, тоскливым чувством вдруг навалившегося одиночества. – Сссходи к сссоседке, или просссто погуляй где-нибудь. Азирафаэль потерянно глядел на него. Потом неуверенно кивнул и, положив чайную ложечку на блюдце, вытащил из кармана старенькую Нокию – допотопный аппарат, одолженный, как знал Кроули, отцом Уильямом. И, положив телефон на стол, направился к выходу. Замер, вернулся назад – только для того, чтобы выключить закипевшую воду. Залил растворимый кофе и, налив его в блюдце, поставил на чайный столик. И лишь после этого, больше не задавая никаких вопросов, вышел из кухни. Хлопнула входная дверь. Кроули, прикрыв глаза, постоял ещё несколько минут, покачиваясь на хвосте и пытаясь успокоить ворочающегося в горле ежа. Почему-то слова ангела, сказанные, он готов был в этом поклясться, без малейшего упрёка, укололи больнее, чем самые откровенные обвинения. «Чувствовал себя почти счастливым» - это как? Наверное, примерно так же, когда, во времена канувшего в Лету Соглашения, чувствовал себя он сам, слыша в телефонной трубке неуверенное «Нет, знаешь, сегодня я занят, но в следующее воскресенье мы могли бы встретиться в парке и…» Он резко дёрнул головой. В груди давило тупо, безнадёжно. Чему удивляться? Он давно ждал, когда наступит этот день. Когда Азирафаэлю станет тесно и душно в этом доме, с единственным собеседником в виде Змея-Искусителя (и виновника его нынешнего положения в одном лице). Без своего магазина, без приятелей-букинистов, с которыми можно поговорить на общие темы, без любимого занятия, которое радовало бы его душу… Нет – вдруг понял он. Не «когда станет». Когда Азирафаэль не сможет больше это скрывать. С трудом сглотнув, Кроули подтянул поближе к себе телефон и начал неловко набирать по памяти номер, ругаясь сквозь зубы и промахиваясь мимо клавиш (язык у змей вообще не приспособлен для таких занятий, но куда же деваться, если хвост для такой цели подходит ещё меньше?). - Кливссси, как дела? – дождавшись, когда пройдут гудки, развязно протянул он, изо всех сил стараясь сделать шипение в голосе не таким заметным. Выслушал испуганное оханье и сбивчивые заверения в вечной дружбе. И, в последний заткнув истерически вопящий внутренний голос, требующий не делать глупостей и радоваться, что Азирафаэлю не придётся никуда выходить из дома, оборвал говорившего на полуслове. - Ссслушай меня внимательно, Кливсси. Мне от тебя нужна усслуга. Совсссем маленькая, не перетрудишшься, и посссле этого мы в рассчёте. Человек в трубке вновь принялся уверять, что сделает всё, что от него требуется. Голос на этот раз был более радостный. Ещё бы. Кроули не часто связывался с криминальным миром лично, но уж если всё-таки приходилось, то делал это так, чтобы запомнилось всем. Так, что незадачливые должники были рады до потери памяти сослужить услугу и услышать заветное «в расчёте, приятель!» - Не перебивай, Кливссси. Мне нужны документы, самые лучшие, что ты можешь добыть. Чтобы комар носа не подточил. Кливссси. На меня и одного моего друга - нет, без личной встречи, фотографию возьмёшь из интернета, фотографию отправлю позже. Ты же не додумалссся изменить е-мейл адрес? Он выслушал сбивчивый ответ в трубке и кивнул. - Молодец, Кливссси, рад, что ты не рассстерял свою хватку. И да, ты ведь помнишшшь, что я тебе обещщщал, если будешшшь трепать языком? Вот и ссславно. Теперь ссслушай внимательно, тебе нужно будет…