Своя сторона

День не задался с самого утра. Вчерашний звонок Кроули лишил престарелого пастора покоя, заставив его весь вечер и следующий день мучиться сомнениями, правильно ли он поступил, дав такой жестокий совет. Надо ли говорить, что тягостные мысли не оставляли его и ночью? Сегодня, когда должен был приехать Азирафаэль и та девушка, которую просил спрятать Кроули, Уильям с самого утра не находил себе места. И дело было вовсе не в тесноте и даже не в том, что ещё один подопечный означал увеличение возможных проблем. Нет, с этим, уверен был пастор, он как-нибудь справится. А вот настроение Кроули… Его странный, похожий то ли на хохот безумца, то ли на рыдание, смех, его последняя обмолвка… Они пугали отца Уильяма всерьёз. Священник сам себе боялся признаться, насколько успел привязаться к своим потусторонним жильцам. И очень не хотел бы узнать, что сегодня этого неправильного демона не станет. Время текло невыносимо медленно. Уильям поминутно поглядывал на часы и, на всякий случай, старался почаще отлучаться в жилые помещения – вдруг он не заметит приезда «гостей»? Однако ни утром, ни днём так никто не появился. Уильям боялся даже гадать, было ли так запланировано, или у Кроули и Азирафаэля что-то пошло не так. Приближалось время вечерни. Похоже, до окончания службы можно было никого не ждать. И всё-таки отец Уильям не мог избавиться от подспудного, не имеющего рационального объяснения беспокойства. Поэтому, подозвав диакона и предупредив его об отлучке, вышел из молельного зала и пошёл ещё раз проверить подготовленную для гостей квартиру (и заодно убедиться, что упомянутые гости ещё не прибыли). Ещё только открыв дверь в жилую пристройку, он понял, что случилось что-то плохое. В спальне, оставленный на время работы в молельном зале на столе, надрывался телефон. Забыв обо всех планах, пастор бросился в комнату. Схватил телефон – и мысленно похолодел. «Азирафаэль», лаконично гласило светящееся на дисплее имя контакта. Что же могло случиться, что ангел, с трудом управляющийся с техникой, вдруг решил звонить ему, да ещё в такое время?! - Да, я слушаю! – дрожащим пальцем нажимая «приём», крикнул Уильям в микрофон. А в следующий миг в телефон, как ему показалось, ударила молния. По корпусу прошёл электрический разряд, телефон в его руке дёрнулся, вырываясь из пальцев. И из него, словно в фантастическом фильме, хлынул поток сияющих частиц. …Буквально на глазах складывающихся в смертельно бледного Азирафаэля, обнимающего за пояс скорчившегося в три погибели, обнажённого по пояс Кроули. - Телефон! – не своим голосом в выкрикнул ангел, переводя взгляд на отлетевший в сторону прибор. – Отключите вызов, скорее! Но Уильям уже и сам понял, в чём дело. Бросившись вперёд, он подхватил его и, не дожидаясь, когда сработает красная клавиша, одним движением сдёрнул крышку корпуса, почти выламывая аккумулятор из контактов. - Что случилось? – встревоженно выдохнул он, поспешно кладя детали телефона на стол и со своей стороны подхватывая тихо стонущего Кроули. - Гавриил… - беспомощно выдохнул Азирафаэль голосом, в котором отчаяние мешалось с нескрываемым гневом. Уильям на миг замер. В голове стремительно пронеслись один за другим варианты того, что могло случиться. Картина складывалась безрадостная. - Укладывай его сюда, - решительно приказал пастор, с помощью Азирафаэля подводя полубесчувственного демона к собственной постели. – Если я могу чем-нибудь помочь – говори. - Нет-нет… - поспешно пробормотал Азирафаэль, накрывая ладонями пятно обширного ожога на груди Кроули. – Я справлюсь, рана не слишком опасная, мне надо просто немного времени. - Почему тогда? Уильям умолк, сообразив, в чём дело. Ожог первой степени тоже – не слишком опасная рана. Однако боль от него способна свести с ума, особенно если поврежден достаточно большой участок. А ожог на груди Кроули, видел пастор, очень большой. Кроули, похоже, всё-таки был в сознании. Открыв глаза, он плывущим взглядом посмотрел на склонённого над ним ангела. Что-то невнятно пробормотал, криво улыбаясь. Потом нашёл взглядом самого Уильяма – и пастор только мысленно головой покачал с острым сочувствием: сейчас никто не смог бы принять Кроули за человека. Глаза были сплошь залиты тёмным янтарём, в котором часто пульсировала расширенная почти до состояния усечённого овала щель зрачка. - Не волнуйся ни о чём, дитя Божье, - мягко посоветовал он. – Здесь вы в безопасности. Кроули моргнул. Поморщился, болезненно кривя лицо, и всё равно не сдержался – сдавленно застонал. Пастор видел, как вздрогнули от этого стона плечи Азирафаэля. И Кроули, судя по всему, тоже – не увидел, конечно – почувствовал это. Потому что поспешно задавил стон и, открыв глаза, демонстративно ухмыльнулся Азирафаэлю. А потом, закусив губу, начал через силу подниматься. - Асссирафаэль, пусссти… - сквозь зубы простонал он. - Я сссобираюсь вернуть Сссью и урыть этого подлого сссучонка… И тут же, потревожив рану, сдавленно вскрикнул, неосознанно прижимая руки к груди. - Лежи, Кроули! – испугался Азирафаэль. Кроули рухнул обратно и несколько секунд, зажмурившись, тяжело дышал. Потом вновь повёл плечами – видимо, пытаясь придумать, каким образом встать, не слишком тревожа ожог. - Я в порядке, ангел… - пробормотал он, и пастор, не удержавшись, покачал головой уже по-настоящему. - Будешь в порядке, когда я вылечу тебя, - твёрдо отозвался Азирафаэль. И переложил одну ладонь на плечо друга, не давая тому двигаться. – Кроули, пожалуйста, не дёргайся, ты мне мешаешь! - Подумаешшшь, небольшшшой ожог… - недовольно прошипел он. Правда, обратно на подушку откинулся с таким облегчением, что у отца Уильяма возникло непреодолимое желание схватиться за голову. У Азирафаэля, судя по всему, тоже. Но у него руки были заняты. А Уильям тем временем вспомнил ещё кое-что. - А что случилось со Сьюзан? - Она сбежала, - удручённо пробормотал Азирафаэль, не прекращая в то же время скользить ладонью по груди Кроули. Глубокий, выглядящий как след от калёного железа или серной кислоты ожог под его пальцами бледнел, медленно зарастая свежей кожей. – В смысле, её похитили… Хотя она сама… Уильям с недоумением приподнял брови. А Азирафаэль, сам, видимо, запутавшись в собственном объяснении, умолк на минуту. - Мне показалось, что она ушла по своей воле, но… - Какие ещщщё но, ангел?! – простонал сквозь зубы Кроули, вновь нехотя приоткрывая глаза. – Этот ублюдочный Нахум запудрил её мозги и утащщщил ссс сссобой! - Он защищал её, мой дорогой, ты ведь сам слышал – он считал, что ты пришёл её убить,- мягко возразил Азирафаэль. И вновь с осторожностью придавил Кроули за плечо, пресекая нервную попытку подняться. И Кроули, неожиданно, подчинился. Хотя нет – скорее оцепенел, рухнув обратно на постель и замерев, словно боясь вдохнуть. Во взгляде его, как показалось Уильяму, мелькнул самый настоящий страх. А Азирафаэль, тем временем, что-то вспомнил, и удивлённо оглянулся на пастора через плечо. - О… Уильям, мой дорогой, а откуда вы знаете о Сьюзан?.. – с искренним недоумением спросил он. Кроули, пользуясь тем, что Азирафаэль смотрел не на него, сделал страшные глаза. Похоже, говорить другу о их вчерашнем разговоре он не желал категорически. Уильям с трудом сдержал желание закрыть лицо ладонью. Поступок Кроули, несомненно, был благороден. Но пастор не мог отделаться от предчувствия, что подобная скрытность ещё аукнется демону. - Разве Сью – сокращение не от Сьюзан? – устало спросил он, без охоты соглашаясь с конспиративными стремлениями Кроули. Спросил как можно более обтекаемо, не желая ни лгать в ответ на вопрос, ни давать намёки, которые помогут Азирафаэлю узнать истину вопреки желанию своего друга. Хотя сам Уильям предпочёл бы, чтобы ангел всё-таки был в курсе того, о чём просил его вчера вечером Кроули. Азирафаэль моргнул. Словно ожидал какого-то другого ответа, и простой вопрос пастора выбил его из колеи. - Ах… Да, конечно, - как-то подавленно откликнулся он после недолгой паузы. Уильяму показалось, что на его лице отразилось что-то вроде сожаления. Он только головой покачал. Нет, ему определённо не нравились эти тайны, пусть и преследующие целью спасение Азирафаэля и сохранение его душевного спокойствия. Но вмешиваться он был не вправе. А Азирафаэль, похоже, уже забыл о его вопросе, и пастор, вздохнув, спросил вновь, уже иначе: - Я могу поинтересоваться, кто такой Нахум и насколько можно ему доверить безопасность девушки? Или это секрет? Азирафаэль встрепенулся, выныривая из каких-то своих невесёлых мыслей. - О… Да, Кроули, меня это тоже беспокоит, - ангел вновь поспешно перевёл взгляд на демона, которого всё этого время не переставал терпеливо исцелять. - Он, несомненно, волновался о нашей юной мисс, но насколько надёжен твой протеже? Кроули, во взгляде которого до сих пор плескалась настроженность (да что там настороженность - почти паника!), едва заметно расслабился. Видимо, успокоившись на счёт того, что Уильям выболтает полное содержание их вчерашнего разговора. А быть может, просто магия ангела наконец начала действовать. - Он мне большшше не протеже, - хмуро прошипел он. – И откуда мне вообщщще знать, надёжен он или нет? Я вообще даже представить не мог, что он озаботится безопасссностью Сью! Демонам, знаешь ли, ангел, забота о ближнем не свойственна! - О да, мой дорогой, я это заметил, - кротко, но с такой иронией согласился Азирафаэль, что Кроули невольно запнулся. И, осознав сказанное, мрачно отвернулся. - Ему же хуже, - хмуро буркнул он. – Тоже мне, герой-спассситель нашшшёлся! Однако в голосе его, вопреки сказанному, звучала растерянность пополам с озадаченным уважением. Уильям бросил взгляд на часы. И обеспокоился уже всерьёз. - Не хочу вас пугать, но через семь минут начнётся вечерняя служба. Вам нужно немедленно спрятаться где-нибудь. Кроули, ты можешь идти? Азирафаэль, я помогу тебе его довести. Поспешите. Ангел и демон, как один, вскинулись и встревоженно уставились на друг на друга. - Вечерня! Я совсем забыл об этом! – в ужасе охнул Азирафаэль. – Уильям, а наше… ммм… Он заколебался, и Уильям отчётливо увидел на его лице смущение. - Убежище, - наконец подобрал слова ангел. – Саркофаг в склепе – он цел? - Я не трогал ничего из созданного тобой. Как чувствовал, что вам может понадобиться вернуться. Так что, думаю, цел. - Это же чудесно! – воскликнул ангел. Перевёл взгляд на друга, и на его лице вновь, смывая секундное облегчение, отразилось мучительное сочувствие. – Кроули, ты сможешь принять змеиную форму? Кроули же только душераздирающе вздохнул. - Сссомневаюсссь… - кривясь от боли, простонал он. – Ангел, помоги лучшшше вссстать… - Сейчас, сейчас! – тот суетливо подхватил его под руку. Потом вдруг что-то пришло ему в голову, и он, пробормотав что-то вроде «извините-подождите-я-сейчас», склонился над ногами Кроули, принявшись что-то рисовать на подошве туфель появившимся из ниоткуда маркером. Демон тихо застонал. На лице его отразилось сначала понимание, потом – облегчение, а потом такая острая досада, словно он вдруг вспомнил, что вчера разжёг камин выигрышным лотерейным билетом. Потом он присмотрелся к тому, что рисовал Азирафаэль. И понял, что да, именно так и было. Бедный демон, и почему бы ему самому было не додуматься нарисовать прямо на обуви сатанинские символы полгода назад, когда он чуть не сгорел на его глазах, пока добрался до своего коврика с порталом? А Кроули тихо выругался. - Ссс меня бутылка, ангел, - с истерическим злым смешком сообщил он Азирафаэлю. Тот ответил лишь бледной взволнованной улыбкой и, убрав маркер туда же, откуда он появился, бережно подхватил друга под плечо. - Давай, мой дорогой. Теперь тебе будет немного полегче. Пойдём, тут совсем недалеко… Кроули ответил ещё одним нервным, горьким смешком. И с перекошенной в страдальческой гримасе лицом принялся подниматься с кровати. Азирафаэль поспешно подхватил его уже вокруг торса, помогая ему принять вертикальное положение и стараясь не касаться при этом ожога. Уильям поддержал демона с другой стороны. И они поспешно двинулись к осквернённому склепу. Кроули шёл, заметно повисая на руках своих поводырей, и явственно пытался не стонать. Впрочем, особого успеха эти старания не приносили. Лицо Азирафаэля горестно кривилось на каждом сдавленном вскрике. Да и сам Уильям искренне сочувствовал мучимому болью демону. Однако сейчас его занимали несколько другие мысли. А конкретнее – его всерьёз беспокоило, что их кто-нибудь может заметить и, чего доброго, проследить за оккультной парочкой. Лучше даже не представлять, что тогда может случиться. Единственным утешением было то, что разрисованные туфли, видимо, выполняли свою задачу. Кроули шёл заплетающимся, неверным шагом, но вот болезненного приплясывания, которое пастор заметил во время его первого визита в Сент-Олаф, сейчас не было. Где-то на полпути между церковью и склепом Уильям вспомнил ещё кое-что. - Почему ты просил отключить вызов? – с трудом переводя дыхание, спросил он у Азирафаэля. – Как я понял, напавший на вас демон к моменту звонка уже сбежал, а угрожал убить Кроули архангел Гавриил. Разве ему что-то мешает явиться сюда безо всяких технических средств? - О… - Азирафаэль притормозил, чтобы поудобнее обхватить тихо стонущего Кроули вокруг торса. – Да, действительно… Боюсь, я просто растерялся… Это Уильям как раз очень даже мог понять. А Азирафаэль проследил за его обеспокоенным взглядом, которым он окидывал людную, по вечернему времени, церковь. Лицо его озарило запоздалое понимание, и он поспешно щёлкнул пальцами. - Нас никто не видит, - пояснил он пастору. Тот в ответ лишь устало кивнул. Идти, почти волоча на себе не такого уж лёгкого (даром, что тощий, как палка) Кроули, было очень тяжело. Уильям почувствовал, что ему всё тяжелее дышать, а в груди начало нарастать нехорошее жжение. Не хватало только свалиться с приступом прямо во время вечерни! Однако выбора не было. В одиночку Азирафаэль может не успеть довести демона до безопасного места. - Поторопись, - задыхаясь, посоветовал он ангелу, отмахнувшись от явственно прозвучавшего в памяти голоса племянницы: «побереги себя хоть немного, нам ты нужен намного больше, чем своим прихожанам!». И первым прибавил шагу, спеша добраться до убежища своих сверхъестественных гостей. К счастью, идти уже было немного. Он притормозил, первым пропуская Азирафаэля в дверной проём склепа. Вновь подхватил Кроули под плечо (кажется, он был на грани потери сознания). Подождал, когда ангел сдвинет крышку гроба и помог Кроули забраться внутрь. И лишь затем, пожелав своим подопечным удачи, заторопился обратно в церковь. В груди жгло и давило. Уильям мог лишь тихо надеяться, что сегодняшнее волнение вкупе с неожиданными физическими упражнениями не отправят его на больничную койку или на суд к Всевышнему… *** Ещё один человек, за много миль от Лондона, тоже всерьёз надеялся, что его работа сегодня закончится благополучно. Правда, пугал его не возможный инфаркт, а кое-что посерьёзней. Потеря машины, сотрясение мозга, а то и вовсе – пуля в затылок, чтобы не болтал лишнего… А что ещё можно было подумать, когда вы спокойно стоите у обочины (в разрешённом месте, к слову!), ждёте своего пассажира, и тут дверь открывается так резко, что чуть не остаётся у открывшего в руках. После чего внутрь почти силой кто-то грубо заталкивает плачущую и вырывающуюся девушку, запрыгивает в машину сам. И, махнув в вашу сторону пистолетом, с истерикой в голосе приказывает гнать, и побыстрее? Пистолет, правда, детский, водяной. Но кто их знает, этих психов с их осенним обострением? Героически бросаться на защиту несчастной похищенной девушки? Молодой таксист по имени Грэм героем не был. О, в своих мечтах он, конечно, не раз мечтал, как однажды увидит красотку, к которой пристают бандиты, лихо раскидает их и на руках унесёт спасённую в свою квартиру. После чего у них, разумеется, будет страстный секс прямо в прихожей, а потом прекрасная принцесса (которая, конечно, окажется дочерью какого-нибудь миллионера) подарит ему за спасение дом на Бали и себя впридачу. …Пока что дарить недвижимость в тропиках никто ему не спешил. Да и вообще с девушками у него не клеилось. Может быть, как раз из-за этой прагматичной осторожности, которую он сам называл мудростью, а завистники – трусостью. Может, конечно, в чём-то они были и правы… Но в любом случае, начинать геройствовать сейчас явно было неподходящее время. Поэтому таксист просто дал по газам, выполняя приказ похитителя, и постарался сделать вид, что не видит в происходящем ничего криминального. Впрочем, возможно, его и впрямь не было. После нескольких минут поездки Грэм почти успокоился; а потом начал нервничать по новой, потому что больше всего то, что происходило сейчас на заднем сиденье его «седана», напоминало не похищение, а бегство от преследования. А бывший пассажир, которого он, по вине этих двух придурков, не дождался, вполне мог оказаться какой-нибудь криминальной шишкой. И тогда… Грэм невольно прислушался к разговору (точнее, монологу на повышенных, попахивающих истерикой тонах). - Что ты наделал… - как в бреду, без перерыва шептала темноволосая девчонка (не вполне во вкусе Грэма, но вообще, на личико – ничего так). – Что ты наделал, Нахум, ты его убил… Она тихо плакала, поминутно вытирая глаза рукавом, и крепко прижимала к себе переноску с кошкой, непрерывно шипящей на её спутника. Который, к слову, отвечать на обвинения не спешил. Вместо этого, демонстративно отсев как можно дальше и сложив руки на груди, недовольно глядел на всхлипывающую девицу. Кривил некрасивое, но выразительное лицо (девчонки таких любят, Грэму вот с внешностью не повезло – вроде симпатичный, а женщины словно не замечают). - Что ты наделал, что ты наделал… Укравший (или спасший) её мужчина, наконец, не выдержал. - Дура! А если бы он тебя убил?! - Кроули никогда бы так не поступил! Ты его не знал… - А ты типа знала! Идиотка, он демон, - голос его истерически повысился, становясь громким и визгливым. Грэм пал духом окончательно. Нет, всё-таки надо было выкинуть этих двух голубков из машины и таки дождаться своего пассажира. Он, похоже, тот ещё зверь, раз даже подобные ковбои его демоном честят. А парень продолжал разоряться, похоже, вовсе не интересуясь тем, что его слышит посторонний человек: - Ты что, думаешь, он правда к тебе привязался? Ну, может, и привязался, так что с того? Я же сказал, ему ультиматум выставили – или он тебя в расход, или они в расход – его ангелочка. Ты серьёзно веришь, что он пришёл «просто поговорить»? Ты для него – в лучшем случае любимая игрушка! Забавный зверёк, вот как эта твоя злобная кошка… Он экспрессивно ткнул свободной рукой в переноску. На что последовало злобное, громкое шипение. Грэм невольно передёрнулся. Котов он не любил. Собак, впрочем, тоже, предпочитая аквариумных рыбок. А парень на заднем сидении отдёрнул руку, видимо, забыв, что агрессивный зверь заперт и не может до него достать. И выругался себе под нос. Таксист почувствовал, что начинает испытывать к своему пассажиру невольное сочувствие. - Неправда, - вдруг не хуже своей кошки зашипела девица. – Он не такой! По себе меришь, да? Ты, козёл, его убил, или покалечил – неужели нельзя было его выслушать?! - Нельзя! – заорал уже в полный голос парень, и от избытка чувств стукнул кулаком по переднему креслу. Грэм невольно вжал голову в плечи. – Прекрати уже считать его добрым дядюшкой! Он, если придётся, отправил бы тебя в Ад и не поморщился. И да, я меряю по себе! Мы все такие, что бы ты там себе не думала! А-а-а-а, зачем я тебе вообще всё это говорю? Дура! - Сам такой! Поворачивайте! – последнее относилось уже не к парню на заднем сиденью, но Грэм, весь обратившийся в слух, уже представляя, что он будет рассказывать сегодня дома, этого не сразу понял. Точнее, понял, когда на спинку его кресла обрушился нешуточный пинок, заставив его дёрнуться и чуть не въехать в столб. – Поворачивайте, эй, вы оглохли?! Немедленно везите нас обратно! - Езжай прямо, - одновременно зло рявкнул её спутник. – Да ты и впрямь тупая! Хочешь сдохнуть? - Хочу выяснить, что с моим другом! - А нечего там выяснять, - вдруг резко успокоился парень. Нахохлившись, он резко ткнул пальцем себе за спину. – Если я его серьёзно зацепил, то ему конец. Кроули во время Апо… ай, ты же не знаешь! В общем, года полтора назад так угробил Лигура. Бррр… Он зябко передёрнул плечами и, резко отвернувшись, принялся смотреть в окно. Девушка вновь начала тихо плакать. А Грэм окончательно убедился, что невольно связался с криминалом, и начал лихорадочно думать, что ему дальше делать, чтобы в конце пути не оказаться в том же состоянии, что и угробленный неведомым Кроули бедолага. На заднем сиденье на какое-то время воцарилась тишина. - Да ладно, - неловко пробормотал парень спустя пару минут. – Я, наверное, его не сильно. Этот его – он успел его заслонить. Наверное, только краем задело… - А если нет? – тихо всхлипнула девушка. - Да не знаю я! – в сердцах воскликнул её спутник. Выпрямившись, он вновь с досадой стукнул по водительскому креслу (Грэм сжался, молча радуясь, что в руке у психа нет сейчас оружия). А потом в отчаянии схватился за голову, вцепившись себе в волосы. – Зачем я вообще с тобой связался! Не надо было тебя спасать, пусть бы Кроули выкупал своего ангелочка! Девица вдруг резко отвернулась и, перестав плакать, уставилась в окно со своей стороны. - Я тебя и не просила, - глухо проговорила она после долгой паузы. Оставшееся время пути пассажиры Грэма не разговаривали, глядя каждый в своё окно и молча дуясь друг на друга. Гнетущую тишину разбавляло лишь шипение кошки в переноске, время от времени переходящее в подвывания. Похоже, хвостатая тварь не любила поездок. Или бойфренда хозяйки. Или и того, и другого. В такие моменты девушка открывала дверцу переноски и, засунув внутрь руку, начинала что-то успокаивающе ворковать. Её парень лишь косился на неё с досадой и (как показалось Грэму) с завистью. Грэм его вполне понимал. Девчонка была горячая, особенно когда злилась. Было, на что посмотреть и за что подержаться. Но, похоже, парню ничего не светило. Когда парень приказал остановить, Грэм внутренне напрягся, ожидая чего угодно – он угроз до выстрела. И уже начал лихорадочно придумывать, что наобещать психу, чтобы тот его не убивал. Машину отдавать было жалко, ему за неё ещё год кредит платить. Но лучше уж машина, чем он – может, и впрямь предложить забирать тачку, вдруг прокатит? Однако мрачный парень слушать его лепет даже не стал. Молча сунул ему несколько смятых купюр, обошёл машину кругом, почти силой выволок наружу свою подружку (получив злобное шипение кошки и раздражённо «руки убери!»). И странная парочка свалила в закат. А Грэм, не дразня больше судьбу, со всей силы дал по газам и мысленно поклялся себе, что завяжет с таксованием. Чёрт с ними, с деньгами – жизнь дороже. Уже дома он рассмотрел мятый комок, полученный от странных пассажиров: сумма была вполне достаточной, чтобы покрыть не час, а целые сутки езды по Лондону, да и моральный ущерб вполне покрывала. И, плюнув, решил, что клятвы клятвами, а работа таксистом всё-таки – занятие выгодное. Да и что рассказать сегодняшней подружке из Тиндера есть. А там, после истории о героическом спасании попавших в беду влюблённых, глядишь, и до постели дойдёт… Засыпал Грэм, довольно улыбаясь. *** - Есть разговор, - сухо бросил архангел Гавриил, не размениваясь на приветствия, как только Вельзевул появилась на условленном месте. - Надеюсь, он достаточно важжжный, чтобы потревожжжить меня, - с раздражением откликнулась она. Гавриил отмахнулся от одуревшей мухи, чуть не влетевшей ему в ноздрю, и едко уточнил: - Обнаружение Кроули и Азирафаэля – достаточно важный разговор, чтобы ты выслушала меня, не упражняясь в остроумии? - О… Вельзевул прищурилась. - Ты их нашёл? – бесстрастно утонила она после короткой паузы, во время которой разглядывала Гавриила бездонным, нечитаемым взглядом. - Разумеется, - огрызнулся её коллега по Верхней конторе. – Иначе не говорил бы! Кроули кто-то облил святой водой, и Азирафаэль, чего и следовало ожидать, принялся его лечить. Я отправился на место тут же, как было зарегистрировано использование его сил. - Святой водой? – задумчиво протянула Вельзевул. Отвернулась, напряжённо постукивая мыском туфли по асфальту. – Странно, Гавриил. Ты говоришь, его облили святой водой – но тряпка с его кровью по-прежнему цела. Ты меня, часом, не обмануть собрался? Она поймала возмущённый взгляд архангела и едко рассмеялась. - Ну, разумеется, я оставила немного крови Рафаэля и себе! Ты же не думал, что я откажусь от такого козыря? Ты сам виноват, что не уточнил этот момент при сделке, теперь можешь даже не пытаться оспорить обещанные души. Между прочим, особую душу я до сих пор так и не получила. - Судя по тому, где я нашёл Азирафаэля и Ра… Кроули, эта «особая душа» знает, чем можно спастись от демонов, - с явным трудом сдержав рвущиеся на язык слова (не вполне приличествующие ангелам небесным), холодно отрезал он. – Я обещал лишь свободу действий твоим эмиссарам. Ищи её сама, если она тебе по-прежнему нужна. Рай не видит тех, кто может получить ангельские крылья. Ты сама знаешь правила. - Знаю, - задумчиво согласилась Лорд Ада. Задумчиво постучала ногой по земле, улыбнулась чему-то своему. Окинула Гавриила долгим взглядом и без обиняков спросила: - Чего ты хочешь от меня? - Можно подумать, ты сама не знаешь, - нервно огрызнулся тот. И неуютно оглянулся, словно боясь, что его услышат. – Я не могу переступить через право асилума – в отличие от тебя! Кроули должен умереть. Как можно скорее. - Что, он плохо действует на твоего впечатлительного стража восточных врат? – понимающе усмехнулась Вельзевул. Гавриил в ответ лишь болезненно поморщился, словно у него разболелись все зубы сразу. - Хорошо, - неожиданно легко согласилась она. – Я помогу – не бесплатно, разумеется. - Сколько? – обречённо вздохнул Гавриил, даже не пытаясь спорить. - Полусотни хватит. Но у меня два условия. Первое: Кроули должен быть лишён возможности применять чудеса. Я не собираюсь посылать на освящённую землю демонов, а люди с демоном, защищающим свою жизнь, не справятся. - Двадцать, - мрачно возразил Гавриил. – Хорошо, я добьюсь, чтобы его заковали в ошейник смирения. - Сорок, и ни душой меньше. Ошейник меня устраивает. И второе: пришлёшь мне кого-нибудь из своих для страховки. Гавриил уныло поморщился. - Я найду кого-нибудь, кто будет согласен сотрудничать с демоном ради восстановления справедливости, - неохотно согласился он. Вельзевул улыбнулась. Задумалась на миг - а потом небрежно вытянула руку, и в ней появилась новенькая, но уже довольно увесистая канцелярская папка. - Думаю, у меня есть то, что прочистит твоему заблудшему ангелу мозги, - небрежно сообщила она. Гавриил прочитал надпись на папке. Глаза его гневно сверкнули, когда он оценил даты на папке. Но он сдержался, видимо, понимая, что сейчас неподходящее время выяснять отношения и обвинять соперника в нечестной игре. Лишь хмуро бросил: - Ты нарушила договор, Вельзевул. Думаю, будет только справедливо, если я получу это досье бесплатно. - Не помню, чтобы я обещала тебе немедленно сообщить, если выясню, где прячутся предатели, - осклабилась та в ответ. Мухи, реагируя на её эмоции, гневно зажужжали, угрожающе мелькая над головой Гавриила. Тот брезгливо отмахнулся. Скривился кисло - но, быстро оценив ситуацию, устраивать скандал не стал. Лишь нахмурился, обдумывая, как он может использовать новые данные. - Сколько? - обречённо уточнил он, наконец, после минутной паузы. - Пять душ, и отчёты в полном твоём распоряжении, Гавриил. - Хорошо, я согласен, - с раздражением отозвался архангел, болезненно морщась. - Но уговор прежний - никакой помощи, только невмешательство! И помни – Азирафаэль неприкосновенен! - Не волнуйся, я не трону твоего ангелочка, - неприятно засмеялась Вельзевул. – Хотя, на мой взгляд, он не стоит твоей защиты. Куда делось твоя решимость покарать его за предательство? - Он не пал, - с гневным достоинством отрезал Гавриил. – В отличие от твоего Кроули, предавшего Ад. Она высказалась ясно: наказан должен быть лишь один. Я не собираюсь идти против её воли, карая того, кто виновен меньше. Вельзевул зябко передёрнулась, вслед за Гавриилом бросая невольный взгляд наверх, туда, где за крышей беседки всеми красками алело закатное небо. - Тебе виднее, - равнодушно бросила она. И, не прощаясь, исчезла в расступившейся жидким пламенем земле.