Love with a difference of half a century.

Проснувшись я ещё минут пять валялась на кровати, но после решительно встала. Время было семь утра. Через два часа у Димы приём. Я легонько улыбнулась. Теперь я могу звать его на ты. Спустя полчаса водных процедур я зашла в беседу своей группы. «Кто владеет инфой про хедлайнеров для второго сентября?» — висел вопрос от Марка. Я лишь улыбнулась этому вопросу, потому что знала кто будет одним из хедлайнеров. Дима собирался посмотреть на таланты нового поколения и спеть пару песен. Самое смешное, что никто в группе не знает кто является моим учителем. Вдруг мне приходит личное сообщение от Лидии Арефьевой, нашей старосты. " Карнаухова, тебя видели на Останкино. Что ты там забыла?» Как я не люблю эту девушку, ведь она всегда лезет не в свое дело. А я ведь её заместитель… Быстро напечатав ей ответ я пошла готовить себе завтрак и думать, что мне одеть. Сегодня собиралась весь день провести с Димой. Мы часто так делаем, что на мероприятиях или ещё куда-нибудь я еду с ним, но не показываюсь. Сейчас мы уже будем выходить в свет чаще, ведь теперь все знают кто я. Быстро позавтракав, я побежала одеваться. Тот самый брючный костюм, купленный год назад стал моим любимым. На телефон пришла смска. " Я уже у твоего дома. Выходи» На лице заиграла улыбка и я окрылённая пошла к машине. На улице конец августа, через пару недель начнется учеба. Профильные предметы и выбор тех, кто будет выступать с хедлайнерами. Все наши из кожи вон лезут, чтобы выступить с кем-нибудь из них. Я же могу не беспокоится, ведь я сразу знаю, что я буду петь с Димой. Залетев в машину и поцеловав Диму в щёку мы тронулись в путь. В машине играл Магомаев. Тихо подпевая и улыбаясь, мы доехали до больницы. Большое белое здание навевало на меня уныние и я все больше себя накручивала. На рентгене врач молчал, а на МРТ он же тихо вздохнул, ничего нам не сказав. Наступило время приема у врача и он, к сожалению, подтвердил мои опасения. — Дмитрий Александрович, у меня для вас плохая новость. — начал врач. Мы сидели в белоснежном кабинете и смотрели на врача. Я сжимала край пиджака и смотрела на него в упор. Статный мужчина, в очках велосипедах, смотрел на нас грустным взглядом. — Понимаете у вас… опухоль мозга. — произнес врач, запинаясь и смотря на Диму. — Слава богу, что вы обратились в этом году, сейчас это можно легко излечить. Если бы вы обратились годом позже, то это было бы намного труднее. Курс химиотерапии, а после вырезать её. Я слушала врача и постепенно моя истерика испарялась. Он давал самые лучшие прогнозы, и говорил, что на данном этапе от неё очень легко избавиться. Я крайне на это надеюсь. Из больницы я вышла в ужасном состоянии. А если…? В это же мгновение меня обняли тёплые руки. Я не знаю насколько тяжело Дмитрию услышать о своем диагнозе, ведь я подумала только о себе. О том, что я потеряю самого близкого человека. Так мы и стояли обнявшись на фоне больницы. Я тихо плакала и крепко обнимала его. После мы сели в машину. Я не знаю куда мы ехали, знала лишь, что у меня в голове голос врача, говорящий о диагнозе Димы. В моих глазах слёзы, но я их сдерживаю, ведь должна быть сильной. Поворачиваю голову и смотрю на Диму, пытаясь понять о чем он думает. Его руки напряжены, а спина немного ссутулилась. Он тоже переживал, ему тоже плохо. Ну, что же я за ученица, если не могу поддержать своего учителя. Его вторая рука легла на коробку передач, и он собрался её убрать на руль, когда я взяла его руку в свою. Он повернул голову ко мне и немного улыбнулся, после перевел взгляд на дорогу. Так мы и ехали на студию в молчании. Ведь наши действия уже все сказали.