***ИЗ САМЫХ СВЕТЛЫХ МОМЕНТОВ ЖИЗНИ*** Как только я видела, что мир покрылся снегом, надевала на себя всё, что попадалось под руку. Наотрез отказывалась от завтрака, потому что знала, что Глеб наверняка уже ждёт меня снаружи. Я брала морковь для снеговика и на небольшую горку таскала сзади саночки. Мне нравилось играть в снежки с Глебом, хотя это было неправильной игрой. Там не было безобидных игр, хихиканий и т.д. Глеб довольно жестоко со мной обращался. Он опускал моё лицо в снег, валил меня на землю и всё такое. Частично, это я виновата, потому что любила его злить и дразнить. А этим он меня наказывал.
Я поняла, что слишком долго задержалась у окна. Когда посмотрела через плечо и увидела, что Кирилл приподнялся на локте и кулаком потирает сонные глаза. Волосы его были растрёпаны, и он выглядел чертовски мило. — Нам пора в школу, и так почти опоздали, — сказала я, опять устремив взгляд в метель. — Нет, только не школа, — жалостно хмыкнул он и упал лицом на простыню, а сверху закрылся подушкой, которую я, быстро подойдя, схватила и выкинула в сторону, — ну, Ма-аш. — Тебе ещё надо найти для меня максимально подходящую одежду, иначе я поеду в школу во вчерашнем платье, — игриво пригрозилась я, хотя от одной только мысли о вчерашнем дне меня начало тошнить. — Может просто не поедем сегодня?— с надеждой предложил он, — погода — полное дерьмо. Школа, в общем-то, тоже. Давай лучше фильм какой-нибудь выберем, я поставлю чайник, и всё будет тип-топ, м? Когда я вспоминаю, понимаю, что, скорее всего, было бы правильнее послушать его. Возможно, тогда всё сложилось бы по-другому. Но тогда я только думала про то, что не могу в очередной раз пропустить уроки, особенно, когда это почти конец четверти. Я вытащила своего парня из тёплой постели и заставила найти для меня одежду. Единственное, что я нашла — его просто огромное, белое худи, которое я надела, как платье. — У меня есть кроссы тут. Мне их подарили, не зная правильный размер. Подожди, должны быть где-то здесь... — мда уж, он точно был доволен своим творением, может и чувствовал себя всемирно известным дизайнером. Кроссовки были всё-таки немного большие, но я знала, что привыкну. Когда я посмотрела в зеркало, передо мной стоял совершенно другой человек. Хоть и на меня не было спортивного костюма, я была в этом стиле и мне этого чертовски не хватало. — Может уже расскажешь, где ты была вчера, и во что ты вообще вляпалась? — он опять вернул в голос строгость. Я с бесцветным голосом ответила, смотря на него через зеркало. — Когда-нибудь я тебе расскажу, но не сейчас, прости. Сегодня первый день, когда я иду в школу без учебников. Но меня это волнует не сильно. Первый урок — география. Всё это время мы её не проходили, потому что Вера Ивановна так и не согласилась вернуться. Все, кто должны были сдавать этот предмет, очень сердились на Глеба, но, естественно, и слова не осмеливались сказать ему в лицо. Сегодня же к нам придёт новый преподаватель. По слухам, это мужчина. Остальные уроки я тоже могла преодолеть без учебников и тетрадей. Мы забрались в салон вчерашней машины. Кирилл сразу включил отопление. — А Адиль не против, что ты опять взял его машину? — сдержанно спросила я. — А кто сказал, что это его машина? — действительно, никто мне этого не говорил. Я удивлённо подняла брови, — это моя. Я же не хожу пешком, когда снег и, тем более, не вожу мотоцикл, — усмехнулся он и наконец-то тронулся с места. — Как это ты успел научиться и машину водить, и байк? — с явной улыбкой спросила я, даже не пытаясь скрыть восхищение. — На самом деле, в этом нет ничего сложного, — сказал он, и я решила не продолжить, чтобы не мешать ему водить в эту непогоду. Все смотрели на нас, не веря, что мы приехали вдвоём, да ещё и на машине. Меня это почему-то не смутило. Вместо этого я прижалась к Кириллу, как только мы покинули автомобиль. Все оборачивались, шептались, и на это мы лишь улыбались всем. Но вот пятёрку у ворот было невозможно не заметить издалека, но я никак не собиралась делать вид, что они мне интересны. Хотя, признаться честно, чем больше мы приближались, тем сильнее стучало сердце. В глубине души я понимала, что при таком раскладе невозможно пройти мимо них без инцидентов. И мои опасения подтвердились. В самый последний момент, когда мы уже должны были пройти через открытые ворота, докуренную сигарету швырнули прямо перед нашими ногами. Я не остановилась, но бросила взгляд на них. Стало сразу ясно, что это Артём, потому что он выдыхал последний дым, но в руках у него было пусто. Кирилл остановился. Глебовская ухмылка стала наглее и всем своим видом он кричал: «и что, что ты можешь сделать?». Я потянула Кирилла к себе за край его куртки, и он пошёл секунд так через пятнадцать. Я почти почувствовала облегчение, но тут сзади раздался знакомый голос. — Пацаны, я вот думаю... этому белому снегу явно пойдут красные капли... — Глеб говорил это своим друзьям, но кричал нам. Кирилл вновь остановился, и на этот раз я напряглась не на шутку. — Хочешь, я тебе это устрою? — услышала я голос Незборецкого, который сделал шаг к ним, и я опять схватилась за край его куртки. — Мы тебе с радостью поможем, Кирилл, — Гоша вышел вперёд, потирая кулак о ладонь другой руки. — Прошу, давай пойдём, — начала умолять я совсем тихо, чтобы меня услышал только Кирилл, но для него в этот момент я не существовала. — Это я вам всем тут помогу пойти к директору, если не пойдёте сейчас же со мной в класс, — в сию секунду Диана появилась, словно солнце, за что я была бесконечно благодарна ей, — скоро звонок, и придёт новый учитель по географии, — Ди демонстративно посмотрела на Глеба, — и прошу вас не устраивать ничего там. До того, как сдвинуться с места, Незборецкий взял меня за руку и поцеловал её. — Тебе не холодно? Через пар, который образовался от воздуха, который выдыхал Кирилл мне на руки, я увидела прожигающий взгляд Глеба, от которого мне стало поистине страшно, но я просто положила голову на грудь своего парня. Он обвил мои плечи, и мы пошли к дверям. Не могла перебороть интерес, и в последний миг бросила взгляд назад. Он всё ещё смотрел своими волчьими глазами.***
Нового учителя ждали все, но после звонка его не было уже десять минут. Я нашла себе листок бумаги и ручку, которая вот-вот должна была сломаться от того, как импульсивно я с ней играю. Я просто не могла усидеть на месте. Всё, что произошло на школьном дворе буквально съедало меня изнутри. Так просто не может продолжаться. Этот нахал невыносим. Почему он всегда угрожает Кириллу? Что он ему сделал такое? — Эй, эй, полегче, это моя любимая ручка, — усмирила меня подруга, которая наконец оставила свой телефон, — что с тобой, ты бледная, не заболела случайно? — Ди попыталась прикоснуться ладонью к моему лбу, но я истерично отстранила её руку и взорвалась. — Я просто устала от поведения этого ублюдка, Диан. Я просто больше не могу. Каждый день он что-то устраивает, каждый день я боюсь, что всё выйдет из-под контроля, — я действительно была не в себе, и перед глазами появлялись пятна, а глаза горели. — Маш, тебе стоит успокоиться, — ровным тоном сказала подруга, — мне кажется, тебе стоит меньше появляться перед ним вместе с Кириллом, — я нахмурилась и посмотрела на неё, — ты не замечала, что он особенно начинает беситься, когда вы устраиваете это сюсюканье друг с другом, или появляетесь вместе, — я всё ещё не до конца понимала, что она пытается сказать, — если бы я не знала ваши отношения с Глебом, подумала бы, что он ревнует. Я хотела что-то сказать и отреагировать на эти слова и упрёки, но меня перебил голос Голубина. — Он узнал, что мы здесь учимся, вот и решил не приходить. Он сказал это совершенно строгим и серьёзным голосом, видимо, про учителя, которого всё ещё не было. Я от отвращения сморщились, Диана закатила глаза, а Кирилл, что сидел прямо за мной, даже не поднял голову от телефона. Остальные громко рассмеялись, и это всё напомнило мне какой-то дешёвый американский ситком, где после каждой неудачной шутки включают зрительский смех. — Нет, юноша, я не пришёл, потому что мне надо было в туалет, — все в классе молнией замолкли и повернулись к двери, где стоял высокий мужчина. В серо-зелёных глазах пылал огонь. Но это отнюдь не был огонь ярости, это был пожар спокойствия. Я могу смело сказать, что я видела самого Дьявола в этом взгляде. Глаза умные, хитрые. Таких стоит бояться. На вид мужчине было лет шестьдесят. Он был в чёрной рубашке и в сером пиджаке. А голос... голос долго оставался в памяти. Низкий, с еле заметной хрипотцой, с игривыми и аристократичными нотками, он проникал глубоко в сознание и легко мог гипнотизировать. — Судя по тому, как ты разговаривал, — учитель не смотрел на Глеба, хотя обращался явно к нему, да так, что тот и слова не смел говорить. Мужчина поставил свою сумку, которая больше смахивала на дипломат, на стол и наконец устремил обжигающий взгляд на блондина в конце класса, — тебе тоже надо выйти в туалет. Не хочешь? Я повернулась и посмотрела на своих одноклассников, и мне показалось, что это какой-то класс манекенов. Никто не смел издавать звука, но не тут то было. Конечно же, Незборецкий прыснул. Все с ужасом посмотрели на него, а сосед по парте пнул его ногу под столом. — А, видимо, и тебе нужно в туалет, так выйдите вместе, — всё таким же ровным и спокойным тоном продолжил учитель. Потом он прислонился к учительскому столу, скрестив руки на груди, и где-то на тридцать секунд вокруг всё погрузилось в молчание. Я изучающими глазами смотрела на нового педагога, вертя в руках синюю ручку, — ну, полагаю, у вас с собой памперсы, — он хлопнул ладонями один раз и встал ровно, — можно начать урок, — с каждой секундой эта игра становилась интереснее, — я Александр Невзоров. Преподаю в университетах, и приехал к вам лишь потому, что директор — мой замечательный друг. Я не буду использовать никаких школьных программ. У меня есть своя, — он повернулся, и, пока писал что-то на доске, все начали смотреть друг на друга, но больше всего все смотрели на Глеба, который сидел, как камень, а жёлчь так и лилась из его взгляда. — Будет весело, — сквозь зубы прошептала Диана, чуть наклонившись ко мне.***
Оставался один урок, но мне становилось хуже. Я дрожала, а вокруг все говорили, что я бледная. В столовой Ди всё-таки поставила ладонь на мой лоб и чуть ли не вскрикнула. — Мария, у тебя температура, ты с ума сошла? Ну, естественно, вчерашний день не мог не оставить последствий. К медсестре меня подняли Кирилл и Диана. Та дала мне таблетку, а потом справку, так что я пять минут спустя уже шла к выходу школы. Диана обняла меня и ушла, сказав, что напишет, как только вернётся домой. Мы остались одни, и Кирилл крепко меня обнял. — Давай я тебя всё-таки отвезу, родная, — в который раз попросил он, — всё равно всего один урок пропущу, — я отрицательно покачала головой. —Нет, сейчас химия, так что у тебя будут проблемы, и так толком на уроки не ходишь, — я ущипнула его в живот. Звонок прозвучал, и в конце-концов мы остались в коридоре совершенно одни. Я вновь прижалась к Кириллу и поцеловала его в губы. После этого я вышла. Снег шёл совсем медленно и шуршал под ногами, пока я спешила к выходу, и тут передо мной вышел Глеб, с сигаретой между пухлых губ. — Так, так, так, — начал он, изучая меня глазами, и я закатила свои, — куда это мы собрались, м? — Отвали, — буркнула я и вновь начала уходить. Голубин шёл со мной. Быстро, но всё равно не очень, потому что не хотел догнать. Вскоре он начал кричать мне. — Так вы с этим вместе, да? — нет, ну это уже просто немыслимо, — ты любишь его? — да что с ним такое, — отвечай, когда я с тобой разговариваю, — я вышла за ворота и почти начала бежать, потому что поняла, что Глеб хочет догнать меня. И у него это получилось. Он развернул меня к себе и начал шипеть. — Не смей игнорировать меня, не смей, слышишь? — и тут моё терпение лопнуло. С меня хватит. — А ты не смей делать вид, что тебя касается хоть что-то связанное со мной! Пойми же ты, что ты давно никто в моей жизни! — взгляд Глеба дрожал, глаза горели, а из-за того, как мне было плохо от температуры, я была не в силах контролировать себя, чтобы не кричать на всю улицу, хотя в такой час тут почти никого не бывает, — мы с тобой давно чужие люди! Тебе что, так неприятно, что кто-то счастлив?! — хмыкнула я, — прошу, прекрати этот террор, прекрати портить жизнь всем вокруг! Хватит! Я попыталась отдёрнуть руку, но Глеб не дал мне этого сделать. Он нахмурился и хотел что-то закричать, но тут бросил взгляд вперёд и замер. — Какого хуя... — буркнул он, будто не заметив, что сказал это вслух. После этого я повернула шею и, открыв рот от страха, замерла тоже. Ведь, прислонившись к капоту своего белого Мерина и скрестив руки на груди, стоял Кизару и смотрел на нас.