Самое худшее и лучшее в нашей жизни происходит неожиданно, от того мы и запоминаем это надолго. Поэтому когда я на своих каблуках преодолела лестницу огромного особняка Голубиных, поняла, что этот день я запомню надолго. Кухня или гостиная... Словно свет в конце тоннеля. Там я буду в безопасности, хотя бы давая этим время Глебу, чтобы тот остыл. Я бегу, молясь, чтобы это оказалось сном. Всего несколько шагов, и я дойду до кухни, всего секунда, и я у заветной цели. Мне просто надо повернуть налево, и я спасена. Последняя миллисекунда, моя нога поспешно ступает в кухню, но ужасная боль пронзает мою голову. Он железным кулаком схватил меня за волосы, а его ладонь в следующую же секунду заглушил мой рык.
— Сучка...
Пока я царапала его руки, упустила момент, когда он заманивал меня к двери заднего двора. Когда я вспомнила, что там его друзья, поняла, что это мой конец. Но было поздно. Даже слишком поздно. Ноги ступали по тропинке. Все издалека уже нахмурились, не понимая происходящего. Странная картина однако.
— Что, бля, происходит? — немного даже в шоке усмехнулся Олег, искренне недоумевая, что могло произойти.
Но потом туманными, полными боли и сожаления глазами, я нашла Максима. Он единственный понимал, что здесь происходит. Но не было в его взгляде злорадства, ехидства и даже осуждения. Ему не нравилось это всё. Но потом я отвела глаза. Меня пронзило удивительное чувство того, что всё это уже происходило со мной. А потом Глеб всей силой толкнул меня. Я приземлилась на колени, посмотрела на холодную, сырую землю, сжала засохшую траву и обречённо усмехнулась: всё встало на свои места. Мой сон. Сон, что мучил меня все эти долгие месяца. Я просила, чтобы моя страшная реальность оказалась сном, но вместо этого, мой худший кошмар превратился в реальность. И чтобы я не делала, всё это я уже видела и чувствовала. Подняв голову, я увидела все эти сапоги и кроссы. Но на этот раз было не как во сне, на этот раз я отчётливо слышала голоса надо мной.
— Сименс, остынь, брат, чё случилось? — Гоша не на шутку испугался. Он сделал шаг к другу, но остановился. Наверное, увидел озверевший взгляд Глеба.
— Ужин готов, пацаны, — победно объявил Голубин, — пустите эту суку по кругу! — его дыхание было таким неровным. Оно сбивалось... Мне было очень страшно.
Но никто не сделал и шагу... Тишина... Страх...
— Сименс, что случилось-то блять?! — уже взбесившись, рыкнул Олег.
— Звоните всем! — закричал Глеб над ухом, — скажите, пусть прекращают искать нашу знаменитую крысу! Она сама забежала в ловушку!
— Вааай-вай-вай! Ахуеть! — шок и смех Артёма смешались, — ну ты и даёшь, киса...
— Ну же! Начинайте! — с новой силой закричал Глеб, и моя голова закружилась от страха, — чего ждём?! А?! Она и рот не откроет! Она вся ваша! Мой подарок на новый год!
Зачем ты это делаешь? Зачем ты это говоришь? Ты же на самом деле не хочешь этого говорить. Ты же не такой.
Приходили секунды, но никто не шевелился. Но потом кто-то подошёл. От медленных, но решительных шагов я поняла, что это Максим. Он нежно взял меня за руки и легко поднял на ноги. Всё моё лицо было в слезах. Я виновато, но всё же с ненавистью посмотрела на Глеба, пока тот в недоумении сжирал взглядом Лазина.
— Давай не преувеличивай, Сименс, — бросил Макс, немного приобнимая меня за плечи, чтобы увести.
— Что за хуйня? — в шоке произнёс Глеб, — Макс, блять, если ты сейчас же не поставишь её на колени передо мной, ты мне не брат!
— Ты сейчас не понимаешь, что творишь, — голос Макса был очень спокойным и низким, пока Глеб чуть ли не кричал, — если ты это сделаешь, проснёшься завтра и будешь жалеть. Я её отвезу домой.
— А ты, кажется, не очень-то и удивлён, а? — цинично усмехнулся он, — ты знал?! — вдруг закричал он так, что я вздрогнула.
— Потом поговорим, — абсолютно не меняя свой тон, ответил Лазин и начал вести меня к воротам.
Я с дрожью слышала крики Глеба и приказы вернуться. Я бросила свой заплаканный взгляд через плечо и увидела, как он рвётся к нам, пока трое парней пытаются его удержать. Мы вышли из ворот. Макс открыл мне дверь своей бехи, и я села. Потом сел он и без единого слова завёл машину и поехал по дороге прочь.
Это было странно, но он знал мой адрес. Ну и ладно, это волновало меня в последнюю очередь. Он остановился перед воротами, глядя на них. Я смотрела на него боковым зрением. Мне надо что-то сказать. И ему надо.
— Макс, пони...
— Нет, Мария, — вдруг перебил меня он так резко, что я вздрогнула и замолкла в ту же секунду, — хочешь совет? — Макс продолжал смотреть на ворота, пока я пыталась разглядеть в его пустом взгляде хоть что-то, — забери родителей, и уезжайте куда-то на каникулах. Просто уезжайте. Туда, где он не найдёт тебя. Хотя бы неделю.
Всё очень серьёзно. Я поняла это и руками закрыла лицо, упираясь локтями в колени. Всё очень плохо.
— Макс, я не могу, — замычала я, — у моих родителей работа... Они всё равно никуда не поедут.
— Ты же понимаешь, что он придёт за тобой? — совершенно без иронии или сарказма спросил Макс, от чего я подняла голову и посмотрела на него.
— Понимаю...
— Удачи, — холодно бросил он. Я поняла, что мне пора выйти.
Это слово было, как «прощай» или как «вали». Я взялась за ручку и открыла дверь машины. Холодный воздух пробрался по ногам. Я закрыла дверь и посмотрела на Макса.
— Спасибо, — тихо прошептала я, — и прости, — ещё более виновато произнесла я, — из-за меня вы теперь в ссоре...
— Как-нибудь разберусь, — хмыкнул Лазин.
— Хорошо, — тихо выдала я и вышла из машины.
Я захожу в свой пустой и тихий дом, вспоминая о том, что мама отправила Оксану домой, сказав, что сегодня нас не будет весь день. Ключи звякают, падая на стол. Я в который раз отклоняю звонок от мамы и папы. Потом что-нибудь совру. Обязательно. Только не сейчас. Сейчас я не могу. Я поднимаюсь в свою комнату и захожу в свою ванную. Протягиваю руку к крану, и вода начинает барабанить по кафельному полу. Я снимаю юбку и блузку, но раздеться полностью сил не хватает. Я захожу в душ, закрывая дверь кабины. Даже стоять сил не хватает, слишком дрожат ноги. Я сползаю вниз, как одна из капель. Прижимаюсь к холодной стене, которая ещё не успела согреться от горячей воды. Прижимаю колени к груди и кладу лоб на них.
А что теперь? Куда дальше? Я от него не сбегу всё равно. Некуда бежать. И вдобавок я вспоминаю, что сегодня двадцать девятое декабря, а значит послезавтра родители меня по-любому потащат в их дом — встречать новый год. Даже если я откажусь, после сегодняшнего безответственного побега меня потащат туда на цепях. Встреча с ним неизбежна, надо принять это, как данность. Остаётся лишь надеяться, что он за это время придёт в себя, хотя я поверю в это, только если мне скажет об этом инопланетянин или сам Бог. Я рву на себя колготки и последними силами снимаю мокрое бельё. Капли вновь окутывают моё исхудавшее тело.
***ПОМНИТЕ, Я ГОВОРИЛА, ЧТО ЛУЧШЕ ХРЕНОВЫЙ КОНЕЦ, ЧЕМ БЕСКОНЕЧНАЯ ХЕРНЯ?***
Так вот, бесконечная херня только началась
Но сидеть под водой и ныть не даст никакой пользы, да и родители через пару часов должны придти. Надо что-то придумать до того, как они накажут меня за мою безответственность. Выключая воду, я быстро хватаю полотенце, а затем свой розовый халат. Подобрав тёплую, домашнюю одежду, я еле нахожу свой телефон и набираю Кирилла. Хоть бы он взял трубку, пожалуйста. Хоть бы взял...
— Алё?
— Кирилл! — подпрыгивая, восклицаю я, крепче сжимая телефон, будто Кирилл убежит, — прошу, можешь приехать ко мне?
— Что-то случилось? — чуть обеспокоенно спросил он.
— Да!... То есть, нет... — я встряхиваю головой, дабы отогнать от себя все нелепые слова, — просто приезжай ко мне.
— Ладно, родная, еду.
Возможно, мне стоит рассказать ему всё. Попросить о помощи, пока не стало слишком поздно, но нет... У меня не хватит сил на это, не хватит сил всё рассказать и признать. Да и узнав всё, он побежит меня спасать, а значит заработает себе кучу проблем с Глебом и его гиенами. Я никогда себя не прощу, если впутаю его во всё это. Пусть он просто будет рядом со мной, больше не нужно ничего. А со своими проблемами я разберусь сама... наверное...
Не прошло и полчаса, как в ворота кто-то позвонил, и я полетела вниз по лестнице. Посмотрев на мелкий экран рядом с дверью, я увидела Кирилла у ворот с пакетами в руках. Он помахал мне, смотря в камеру. Я, широко улыбаясь, нажала на кнопку, чтобы он вошёл. А дальше я открыла дверь и полетела к нему навстречу.
— Ты приехал! — обвив его шею руками, завопила я.
— Конечно приехал, — усмехнулся он, — ты же в одних тапочках, а ну-ка давай в дом, быстро, — строго сказал он и, обняв меня за талию, поднял в воздух и стал нести обратно в дом. Какая я лёгкая для него.
— Я так соскучилась! — вкладывая в эти слова всю свою усталость от этой жизни и боль, призналась я.
— Я тут тебе сладости принёс, — хмыкнул он, поставив пакеты на стол. Я обняла его и почувствовала, как комок начинает обжигать моё горло и душить меня. Нельзя плакать! — я удивился, когда ты позвонила, — заговорил он, — я думал, ты на ужин к этому...
— Я была там, — мне всё-таки пришлось отцепиться от него. Я взяла пакет и зашагала на кухню, пока он следовал за мной, — но там и все его друзья были, так что... — я обернулась, открыла холодильник, чтобы поставить туда мороженое.
— Так что ты решила поступить, как бессовестная и избалованная девчонка! — услышав недовольный, женский голос у порога, я пулей захлопнула дверь морозилки и посмотрела на стоящую здесь маму.
Что ж, она вернулась раньше, чем я думала, так что у меня даже нет оправданий. Обстановка накалялась, и воздух между нами начинал кипеть, как вдруг Кирилл подпрыгнул с места, словно мой ангел хранитель.
— Здравствуйте, — как ни в чём не бывало, воскликнул он, — как дела? Вы прекрасно выглядите...
— Здравствуй, Кирилл, — с презрением ответила мама, — не думала, что у нас будут гости.
— О да, на самом деле, это я виноват, приехал к Маше неожиданно, решил сделать сюрприз, — Кирилл мастерски изобразил разочарование и сожаление на своём лице, — из-за меня ей пришлось покинуть вас.
Мама, не зная что сказать, хмыкнула и стала снимать с себя шубу. Мы с Кириллом обменялись взглядами на секунду, и я буквально глазами отблагодарила его за своё спасение.
— Вы не голодны? — поинтересовалась она, когда закончила возню со своей шубой, — может мне позвонить Оксане, или что-нибудь закажете?
— Да нет, — отмахнулся Кирилл, подойдя ко мне, — просто хотел Машу увидеть. Мы виделись всего раз с тех пор, как каникулы начались.
— Хорошо, — вновь с презрением кивнула мама, — тогда я буду в кабинете. Отец позже приедет, — сообщила она и ушла.
Она просто не смогла бы устроить скандал перед моим парнем, так что я морально была готова, что после ухода Кирилла мне всё-таки придётся услышать лекцию.
— Может фильм посмотрим? — весело предложил Кирилл и, схватив со стола пакет со сладостями, потащил меня за руку к лестнице.
Пока я закрывала шторы в своей комнате, чтобы стало темно, Кирилл включил старого, доброго «Брюса всемогущего». Мы поставили ноутбук на край кровати и легли, открывая пачку маршмеллоу. Прошло почти полчаса, на улице уже царила тьма, есть уже не хотелось, я просто лежала на груди Незборецкого. В какой-то момент я поняла, что больше не смотрю фильм и не слышу, что там говорят. Мои мысли вновь поглотили меня.
— Спишь? — вдруг тихо спросил Кирилл, касаясь губами моей всё ещё полностью не высохшей макушки.
— Нет, — прошептала я в ответ.
Рука Кирилла осторожно пробралась под мою спину, и он поднял меня к себе, впиваясь в губы. Я улыбнулась сквозь поцелуй, пальцами играя с его белобрысыми волосами. И поцелуй стал откровеннее. Я ощутила, как он взял меня за талию и перекинул на себя. Мы целовались, уже полностью забив на Джима Керри. Кирилл осторожно взялся за края моей толстовки и стянул её, оставив меня в серо-голубом лифчике. Гуляя ладонями по моим рёбрам и, кажется, считая их пальцами, он перевернул меня, меняя нас местами. Лапая меня за бёдра, он встретился с моими джинсами. До того, как снять их, он пробрался под них. Я ахнула, закрыв глаза.
«Обед готов, пацаны! Пустите эту суку по кругу!»
— Кирилл... — вдруг отогнав от себя всё, что было на уме, позвала я.
— Да, моя девочка...
«Она сама забежала в ловушку!»
— Кирилл, стой... — мой парень спустил молнию моих джинсов, резко стягивая их с меня, взглядом и зубами хищника, целуя мою шею.
— Ты такая сладкая...
«Ваай-вай-вай! Ахуеть! Ну ты даёшь, киса»
— Кирилл, хватит, послушай... — я настойчиво надавила на его грудь ладонями.
— Хочешь поиграть? — игриво прошептал Незборецкий, больно кусая мою губу, — хочешь грубо, да?
«Сучка...»
— Я сказала, хватит, твою мать!!
Ударив всей силой по торсу парня, я заставила его в шоке отпрыгнуть от меня. Я, сама себя испугавшись, прижалась к изголовью кровати, в каком-то паническом страхе смотря на него и хватая воздух в этой проклятой комнате, которая в миг показалась мне маленькой коробочкой.
— Маш, прости... — осторожно и испуганно произнёс Кирилл, — я тебя обидел? Что-то случилось?
— Не-ет, — выдохнула я, моментально успокаивая бурю в себе, — просто мама может подняться к нам, — со сбитым дыханием промямлила я, — прости, давай не сегодня. Мы же всё равно каникулы вместе проведём, — «если доживёшь» – сказал кто-то в голове.
— Да, но... — лежавший на тумбочке телефон Кирилла завибрировал. Он коленями пробрался ближе и, протянув руку, взял его, — хорошо, — продолжил он, прочитав что-то на экране, — это Адиль, мне надо ехать.
Я с фальшивой улыбкой кивнула. Он быстро надел свои кроссовки и поцеловал меня в губы. Ласковое «увидимся» услышала я до того, как дверь моей спальни закрылась. Я закрыла лицо руками.
— Я схожу с ума...
Джим Керри поймал невидимой нитью луну и протянул её ближе к земле. Потом он привязал нить к перилам балкона. Я приползла к ноутбуку и захлопнула его крышку. Надо бы здесь прибраться. Не успела я взять пустую пачку от маршмэллоу и пустую тарелку от чипсов, в комнату зашла моя мать. Только этого мне не хватало.
— Ты купила Глебу подарок на новый год? — я даже вздрогнула, ведь в тоне мамы можно было почувствовать айсберги и яд вместе, — поторопись, — приказала она, и я почувствовала её шаги ко мне, — и знай, — предупреждающее прошипела она прямо возле уха, — если я увижу, что Кирилл мешает вашей с Глебом дружбе, его ты больше не увидишь никогда.
