Перелётный.

      В рейдере было не так уж много места, чтобы все рядовые могли спокойно рассесться, не трогая друг друга. Учитывая ещё и необходимость везти с собой вещмешки и личную военную амуницию, то о комфортной поездке можно было позабыть.       Когда Старскрим забрался в рейдер, свободно было лишь одно место - рядом с жутким великаном Ороти. Тот сидел откинувшись назад, буквально вдавливая свой позвоночник в стену, и, запрокинув голову, смотрел в покрытый лёгким налётом копоти потолок.       Старскрим, лавируя между вещмешками и чужими ногами в чёрных сапогах, пробрался к единственному свободному месту. Занятое Ороти сидение было далеко от воздухозаборного канала, но неподалёку от открывающегося люка диаметром в полметра. Из люка поддувало, но свежего воздуха не поступало. - Позволите?- обратился Старскрим к Ороти.       Великан издал что-то вроде низкого хриплого стона и и с усилием оторвал затылок от металлической стены. Желтоватые, как бумага для сигар, веки медленно разомкнулись. На Старскрима смотрели два тёмно-зелёных глаза с ядовитыми всполохами на краях радужек. - Hai,- пророкотал верзила глухим голосом, но тут же поспешил исправиться,- В смысле, да, конечно.       Он сдвинулся так, чтобы Старскрим мог присесть рядом. Семнадцатилетка приземлился на уже потеплевшую металлическую поастину. Вещмешок Старскрим положил к ногам. - Спасибо большое, товарищ...- он замялся, пытаясь вспомнить имя соседа (на смотре из-за невнимательности прослушал). Вспомнить то, чего и не запоминал-то никогда - на такое парень был физически не способен. - Ороти Ямагути,- напомнил парень.- А ты? - Старскрим. Просто Старскрим.       Входной люк закрылся. Раздался стук шестерёнок и шипение какого-то газа. Единственным источником света в их металлическом массовом гробу осталось две тускнеющие и загорающиеся лампы. На две минуты стало темно. Парни внутри сидели молча. Одни параноидально вглядывались в темноту, стараясь зацепить взглядом всех окружающих. Другие, напротив, закрыли глазв, чтобы никого не видеть - им около полтора-двух дней придётся трястись в этом катафалке и постоянно глядеть друг на друга. Ороти вновь откинулся на металлическую стенку, Старскрим уронил головку на костлявую грудь, трио синхронистов сплелось в какой-то комок, остальные тоже начали строить из себя манекенов.       Загромыхал двигатель, рейдер тронулся. Всех встряхнуло на ухабе. Они поехали прочь от части.

***

      Они ехали уже несколько часов. В общем блоке стало жарко и душно - надышали. Пагосцы начали частично раздеваться.       Наручные часы Фрайштайна (единственные часы на весь отряд) показали уже половину второго, когда командование вспомнило о трясущейся «в труповозке» группе и решило их покормить.       Рейдер остановили. Снаружи кто-то суетился. Всё ещё работающий движковый генератор выделял уйму тепла, и парням стало ещё жарче, чем раньше.       Минут десять спустя люк открыли. Курчавый малорослый капрал с хитрыми маленькими глазёнками-уголёчками вытащил маленький список (видимо, список присутствующих. - Значится так, рядовые,- помимо неграмотного употребления некоторых слов капрал неимоверно картавил.- Миски приготовить! По списку выходить из рейдера! Это понятно?! - Так точно!- прокричала в ответ чёртова дюжина молодых голосов.       Раздалось шуршание - рядовые искали алюминиевые миски в вещмешках. Капрал, немилосердно, картавя, стал вызывать рядовых по списку. Как выяснилось, сей реестр составляли не по алфавиту, а по дате приговора к Пагосу. Старскрим стоял в списке последним - его даже приписали наспех к напечатанному реестру.       Старскрим выбрался из рейдера последним и, отдав честь капралу, промаршировал к походной кухне. Нажатие кнопки синтезатора - и вязкая серая дрянь - белковый химпаёк - стекает в миску. Едва натекло вещества на полный нормативный объём, как Старскрим резко отдёрнул костлявый палец от кнопки и, взяв алюминиевую тару, поспешил обратно в рейдер.       Увидев худенькую диспропорциональную фигурку, едва ли не вальсирующую между вещмешками и огромными башмаками, Фрайштайн переглянулся с соседями по скамье и сказал что-то Курутте. Тот передал сказанное своим братьям. Все трое захохотали, их смех был похож на карканье вороньей стаи (да и в принципе эти трое выглядели как три вороны на погосте). Потом Фрайштайн повернулся в другую сторону и толкнул в плечо Иллёрми. Тот как бы невзначай вытянул свою метровую ногу, похожую на тонкую жердь или даже на оглоблю от телеги, в проход. Лавируя между вещмешками, Старскрим проглядел появившееся секунду назад препятствие, запнулся и полетел на пол. Лицо Старскрима буквально через пару секунд оказалось в паре миллиметров от грязных ботинок Сайко, а Фрайштайн, пользуясь случаем, обтёр подошвы своих кожаных сапог с высоким голенищем о чужие брюки. В довершение всех бед на бедного недотёпу свалилась алюминиевая миска, всё ещё тёплая порция серой жижи растеклась по его белой майке мерзким пятном. Всё это сопровождалось одобрительным хохотом практически всего рейдера. Некоторые были не то чтобы на их стороне, но, дабы не выбиваться из толпы, тоже засмеялись. Не смеялись лишь сам Старскрим, который едва ли понимал, что с ним произошло, и Ороти.       Дюжий азиат отставил свою тарелку и встал, выпрямляясь во весь рост. Голова Ямагути упёрлась в потолок. Мужчина развернул широкие плечи и двинулся к нелицеприятной сцене. Он подошёл к Старскриму и резко одной рукой выдернул его из всей этой мешанины, как дёргают морковь из земли. После этого внимание Ороти перешло на сидящих и гогочущих над собственным остроумием парней. Он прошёл мимо явно неадекватных тройняшек и остановился перед Фрайшиайном. Тот был немного меньше ростом чем Ямагути, но азиат поднял его в воздух и резко вдавил в стену. - Kiitekudasai,- тихо сказал он.- Издеваться над теми, кто меньше и слабее - мерзко. Это говорит о слабости и гнусной низости того, кто так поступает. В следующий раз, когда захотите самоутвердиться, найдите себе достойного соперника.       Фрайштайн хотел было сказать, чтобы этот парень не лез не в своё дело, но увидев большие мощные руки и грудную клетку, объёмом с добрую пивную бочку, осёкся. Спорить с таким верзилой не хотелось от слова совсем. Ещё убъёт ненароком. Поэтому он быстро закивал, надеясь, что это поможет сгладить конфликт. Державшие его пальцы тут же разжались, и уже присмиревший Фрайштайн рухнул обратно на скамейку.       Ороти вернулся на своё место и посмотрел на жалкий комочек с серым пятном на спине. Старскрим сидел, скомпоновавшись «в коробочку» и дрожал - химическое пятно принимало холод из воздуха. Ямагути смерил жалкого недотёпу взглядом ядовито-зелёных глаз, но в конце концов, в них появилось что-то вроде сочувствия. Он ткнул Старскрима между лопаток прямо в серое пятно. - Сними, тут холодно, а она мокрая,- сказал он спокойно.- Ещё заболеешь.       Старскрим, стыдливо краснея, стянул с себя рубашку. Юноша оказался болезненно худым, словно анорексик. Кости обтягивала бледно-сероватая кожа, испещрённая прожилками вен и артерий. Парни, увидев его тщедушную грудную клетку и странные высыпания, наверное, оставшиеся от какой-то болезни. Ороти протянул мёрзнущему товарищу свою куртку. В ней Старскрим смотрелся как маленький мальчик в одежде отца, но парнишка хотя бы перестал дрожать от холода.       Ороти сунул ему в руки свою алюминиевую миску с точно такой же серой жижей - есть азиат не хотел. Старскрим оглянулся на него, но, получив немое согласие, парень начал быстро работать ложкой. - Konowaoishiidesuka?- спросил Ороти, немного свысока поглядывая на Старскрима. - Мгм,- пробормотал тот. Аппетит у Старскрима, вопреки его миниатюрным габаритам, был просто зверским.       Другие парни косо поглядывали на «подлючную парочку». Кто-то даже начал шутить на романтическую тему. Но ни Старскрима, ни Ороти это не волновало. Младший парнишка быстро выскочил из рейдера, помыл посуду и вернул Ямагути его тарелку.       Вскоре входной люк вновь закрыли. Рейдер тронулся дальше. Старскрим свернулся калачиком на лавочке и вырубился. Ороти, посмотрев немного на мальца рядом, пододвинулся ближе и положил бритую, как у больного ребёнка, голову, себе на колени.