Стальные горы, Замок-тюрьма Нортуин, 27 июня, раннее утро.
На севере солнце поднимается только под обед. Сейчас небо еще окутывала звездная ночь. На огромном каменном балконе, чей размер напоминал поле, а с полированного камня видно отражение, стояло огромное меховое кресло. Уверенно, гордо и спокойно на нем сидела начальница тюрьмы. Сколько она уже зрела эту снежную пустыню? Знают только ночные брызги звезд, что сливались в одно пятно на покрытых инеем, не знающих сна ресницах. Молодая женщина почти не шевелилась, редко пуская горячий пар изо рта в ледяную прохладу. Нужно каждый день вставать пораньше, два часа сидеть напротив северного ветра, чтобы ощутить жгучий холод и прийти в себя. Последнее время эта процедура стала гораздо чаще. В яром холоде она чувствовала соперника, главного врага. Но что она от него ждала? Постоянно обжигать худые щеки и скулы о его безжалостное дыхание? Надеялась ли она победить? Или же вытерпеть, выжить?.. — Какая тупость… — оживились ее затуманенные мысли. — Но хоть какая-то боль… Сердце уже полчаса назад замедлилось до предела. Минна боролась со сном, что на холоде являлся предвестником конца. Она ни грела руки, ни куталась в теплые шкуры. Все, на что она желала тратить силы, это держать лазурные глаза открытыми… — Г-госпожа… Извините, что т-т-тревожу… Прибыли письма… Медленно сомкнув белые от инея ресницы, эльфийка нашла в себе силы встать с кресла. Слышался слабый хруст примерзшего плаща, шуршание балконного снега под стопами и колющая тело боль. Однако, эти муки давали странно успокаивающий результат. — Чего ты хотел? — спросила женщина. — Я-я принес вам пи… — Чего ты хотел? — так же напористо повторила она. Слуга не знал, чего ответить. Паника окутала его с ног до головы, заставив ощутить весь накопленный хозяйкой холод. Он чувствовал, как мороз ползет змеей по его ногам, как впивается в каждую дырку на меховых лосинах… — Лимонка… — Д-да, госпожа? — Ты меня ненавидишь? — Н-нет, госпожа… — Разве мои опыты не причинили тебе боль? Ты помнишь, кем ты был? — Я Лимонка, г-госпожа… — Не смей запинаться, когда обращаешься ко мне! — она со всей силы ударила его по щеке, заставив изваляться в снегу. Однако, Минна ослабила свой гнев, восстановив холодную речь. — Мы же проходили это. Зачем ты снова совершаешь одни и те же ошибки? — Извините меня, — в голосе слуги слышался плач и всхлипывание. — Простите! — Не плачь, ты уже большой, чтобы плакать, — мягко произнесла она. — Не смей отвлекать меня. Не запинайся, когда говоришь со мной. Я много прошу? — Нет, госпожа, — подскочил Лимонка, и встал перед хозяйкой на колени. — Я вас не достоин! Даже существовать рядом с вами не достоин! — … Ты же хочешь, чтобы я умерла, да? — Госпожа… — еще сильнее расплакался он. — Нет, не ври. Я знаю это. Я вижу это по твоим глупым рыбьим глазам, — погладила она его по голове. — Ты хочешь моей смерти! Ты хочешь меня убить! — Я… Нет… — Лимонка, если кто-то делает тебе плохо, то это нормально, раз ты хочешь его убить. Не надо меня любить, я для тебя плохая. — Нет… — с заплаканным лицом отрицал он, медленно водя головой. — Я… Не убью вас… Минна резко оторвала от него глаза и прыгнула на изгородь балкона, расставив руки в стороны. — У тебя есть шанс! — крикнула она как можно громче. — Убей меня! Отомсти, за всю ту боль! Ощути этот вкус справедливости! Убей! Лимонка продолжал плакать, как потерянный ребенок. Он медленно встал и направился к хозяйке. В каждом шаге чувствовалась мука, смятение и боль, они пронзали тишину хрустом снега. — Убить? — думал Лимонка. — Нужно убить! Убить! Убить! За боль! За мою боль! Как же я хочу, чтобы хозяйка испытала эту боль! Она заслужила ее! Минна закрыла глаза и подняла лицо вверх. С головы ее спала фуражка и упала, кружась на головокружительной высоте. Лимонка уже подошел почти вплотную. Трясущиеся руки поднимались, прежняя гордость перед собой, казалось, вспыхнули с новой силой. Он чувствовал, что жизнь ненавистного врага у него в руках, она близко, как никогда не была… На на молодом, мягком и холодном лице с новой силой вспыхнула безумная улыбка. Тут же всю храбрость слуги сдуло легким ветерком. Лысое пятно на голове начало пульсировать с новой силой, с каждой секундой страх перед хозяйкой становился больше. — Ты жалок, — произнесла она и спустилась, не спеша отходя. — Каким всегда и был… Эх, но хоть развеял своей тупостью эту мрачную скуку… Лимонка опустился на колени, истерически подрагивая синей от холода губой. Под его красными коленями, заплетенными в прогнившие тряпки, хрустела замерзшая вода. Однако, он вскоре вспомнил о своих обязанностях и начал собирать раскиданные письма, пока они не примерзли…Полис Изабель, Жилые кварталы, Хелдер, кофе «У ценителя», 27 июня, утро.
В подвале стояла мертвая нагнетающая тишина, не смотря на галдеж с улицы. Фил еле открыл глаза, чувствуя, что ничем двигать он не в состоянии. Медленно окинув взглядом комнату, он заметил поднос с едой на тумбочке. Однако, вскоре понял, что сейчас не до этого. По всему телу чувствовалась боль, обжигающая и давящая. Он попытался встать, в надежде, что это очередное самовнушение. Но пришлось разочароваться, не получилось даже пошевелить рукой, чтобы поднять голову… Продолжая осматриваться, чтобы позвать хоть кого-то, ибо в желудке тоже было не сладко, он был не уверен, что получится открыть рот, но, все же, издал слабый хрип. Тут же почувствовались слабые шевеления в районе ног, будто что-то подняли с них. — Ты как? — послышался знакомый голос, а рука коснулась лба. — Есть хочешь? Только сейчас, наконец, получилось поднять глаза. Фил увидел перед собой Мег, трепетно осматривающую все повязки на его теле. Похлебав супа, выпив пару горьких микстур и выполнив все процедуры, в которые входило обмывание, смена кровавых бинтов и обработка ран, Фил смог спокойно лечь обратно. Мег еще раз улыбнулась ему и вышла с тазом и тряпьем. — Да ладно, даже скандал не устроила? — думал Фил, осматривая уже шевелящуюся руку. — Хм, даже позаботиться смогла достойно… По-любому, что-то натворила! Фил постарался встать, однако далеко он уйти без помощи не смог бы. Опираясь на тумбочку и кровать, он устало вздохнул. Вдруг что-то со звоном упало на деревянный пол с кровати. Фил заметил, что это одежда с элементами доспехов. Мысленно одев на себя, он понял, что размер близок к нему. — Вот девчонка! — хотел он уже вскочить, но раны загорелись с новой силой. — Я, значит, пашу, как проклятый, на еду нам зарабатываю… А эта чертовка тратит деньги на всякую… В поисках одежды, Фил наткнулся лишь на тряпки на стуле. Испачканная в крови майка и изорванный плащ не жаловали взгляд живыми местами. Следы от когтей, несмываемые пятна и запах, доносящийся даже из другого конца комнаты… Еще раз, кинув гордый взгляд на новенькую и чистую броню, Фил разочарованно вздохнул… — Ну что, как он? — спросила Кейли. — Живой? — А как иначе, — ответила Мег, поставив использованные тряпки на стул и села сама. — До ужаса живуч… — Это да, — ответила Карен из-за бара. — Он ведь единственный выжил из новичков в своей гильдии. — Я так и не знаю всей истории! — возмутилась Мег. — Это после этого он такой стал? Или он всегда таким был? — Да нет, был в компании начинающих искателей приключений. Компания большая, шумная, веселая. Была… Однажды, они пошли на задание, не смотря на то, что еще слабы для подземелий. Все, кроме него, умерли… — Тяжело, наверное, жить с таким грузом… — оглянулась Мег на дверь в подвал. — Не знаю, насколько это тяжело, но держится он хорошо, — поддержала Карен. — Любой другой уже повесился бы, спился. Его же что-то еще держит в этом мире. — …Вы же примите Фила, каким бы он ни был? — настороженно спросила Мег. — Ну… Да, — сомнительно ответили Карен и Кейли. — Тогда слушайте! На самом деле, в теле Фила… Не успела она договорить, как перебинтованная рука зажала ей рот. Из-за двери появился Фил в новой одежде. Она состояла из наплечной железной брони, связанной длинным, закрученным вокруг шеи шарфом, большая его часть спускалась по спине в виде плаща. На теле болталась с виду теплая льняная рубаха из черной ткани с большими рукавами до локтей. Поверх нее был надет латный панцирь, с виду обеспечивающий хорошую защиту. Со штанов, закрепленных кожаным ремнем со стальной бляхой, спускалась плетеная кольчуга, защищающая нижнюю часть тела. Штаны более массивные, так как сшиты из меха. Общий вид напоминал что-то среднее между разбойником и охотником, но никак не искателем приключений. — Так, не надо тут бабок со скамеек включать! — прошипел Фил, пока Мег пыталась освободиться. — Да молчу, молчу… — надуто прошептала она. — Ты, я смотрю, уже бодрячком? — спросила Карен, как всегда занятая чисткой чашек. — Не очень. Раны еще зализывать и зализывать. — Надел, все-таки! — улыбнулась Кейли и подмигнула Мег. — Говорила же, прокатит! — Кстати об этом, — обрушил Фил тяжелые руки на маленькие плечи Мег, что моментально пропотели, — На что я тебе говорил потратить деньги? — На еду… — сглотнула Мег. — Ты будешь это есть? — ткнул он ей в лицо плащом. — Ты думаешь, это съедобно?! — Фил, прекрати! — начала успокаивать его Кейли. — Мег взяла и еды. Ей хватило денег самой купить тебе это. Твои шмотки, как я смотрю, видели лучшие дни… А новая броня никогда не лишняя. — Я не просил, — ответил он, медленно опустив руки с плеч девчонки. Уже собираясь вздохнуть, Мег испугалась, когда рука снова повисла у нее над головой. Она в страхе зажмурила глаза… Однако, вместо боли или тяжести, она почувствовало тепло, облокотившееся на ее голову. Горячая конечность медленно поглаживала ее, вороша волосы. — Но за заботу… Спасибо, — сухо ответил Фил и убрал руку. Тут же он покинул комнату, аккуратно закрыв за собой дверь. Мег не спеша положила ладони на место, где лежала рука. Ей казалось, что это тепло она чувствовала до сих пор. — Ты чего, плачешь? — усмехнулась Кейли, вытирая небольшие струйки на лице Мег. — Н-нет! — возмутилась она, быстро отскочив со стула. — Да лааадно! — протянула Кейли. — Все уже давно все поняли… — Чего вы поняли?! — Кстати, что-то мы давно над винишком не сидели! — потерла руки Кейли. — Пора бы кое-чего обсудить! — А вы разве совершеннолетние?.. — Да кто смотрит! — махнула Кейли. — Я столько пережила, что даже по нормам приличия уже под забором, в канаве лежать давно пора! — Эх, что же мне с ним делать? Он так уперто идет напролом, что ничего не видит, — думала вслух Мег. — Нормально вообще до таких ран доводить? Еще немного и кровопотеря была бы критической! Надо что-то делать… — Звучит, как тост! — щелкнула пальцами Кейли и побежала в подвал. — Точно! Надо господину отдать все, что в старых шмотках нашла! — Вот почему ты его господином называешь? — спросила Карен, не отвлекаясь от любимого дела. — Да уговор у нас такой… — отвратно буркнула Мег и поспешила удалиться. Как оказалось, решение она приняла, как никогда вовремя. Фил уже собирал рюкзак и отправлялся в очередное приключение. — Да мне тебя что, к кровати привязывать! — крикнула она и ринулась отнимать у него сумку. Фил хоть и составлял ей конкуренцию, но, в своем слабом положении, небольшую. Однако, даже будучи полуживым, он смог повалить Мег на лежанку и полусогнутым дошагать до двери. — Стоять, не пущу! — вскочила она и вцепилась в ногу. — Пусти, женщина! — пытался оттряхнуть ее Фил, но безуспешно. — Не отпущу, мужчина! — Да чтоб тебя!.. Все это, точно не известно сколько, наблюдали Кейли и Карен. Частично, это настораживало, но пришло понимание, — всего лишь бытовая ссора. Но строгие мины продержаться долго не смогли… — Вы чего там ржете? Лучше бы помогли! — кричала Мег, пока ее чуть ли не о пол стучали ногой. — Ну, уберите от меня эту малявку! — в ответ скалился Фил, уже готовясь доставать меч… Поняв всю серьезность «боя на смерть», Карен, наконец, уговорила Кейли вмешаться. — Так, успокоились! — оттащили они соперников по разным углам. — Фил, тебе нужно лежать! Мег, ты тоже успокойся, он все равно далеко не уйдет в таком состоянии! — Это я то… — хотел возразить Фил, но снова почувствовал колющую боль в ребрах. — Конечно ты! — дала ему оплеуху Кейли. — Тебя в лоскуты чуть не порвали, а ты еще приключений на жопу ищешь! — И буду! — набычился он, скрестив руки. — Хранителем побуду! — полетела еще одна оплеуха в его адрес. Сил и желания сопротивляться женскому авторитету уже не было, так что Фил тяжело вздохнул и послушно завалился. — Все! Мы с Карен пошли пить, и если хоть писк услышим — получат все! — крикнула Кейли и с треском закрыла дверь, заставив покрыться испариной от таких слов. Фил и Мег сидели друг напротив друга, надутые и гордые. Одна боялась заговорить, чтобы не развязать новый скандал, а другой просто молчал, потому что уже отвык говорить. Но молчание не смело продолжаться слишком долго. Вскоре начали бесить голоса с улицы, лай собак и непонятный, противный лязг металла. Так как в комнате была гробовая тишина, то идея о разговоре с собеседником у обоих промелькнула, как менее противное времяпрепровождение. — Ты когда меня с собой брать будешь? — разрушила барьер Мег. — Не знаю. На время в комнату опять вернулось молчание. Но Мег, поняв, что никто, кроме нее, ситуацию исправлять не будет, продолжила: — Я перед тем, как твои вещи выбросить, нашла кое-что. Я никуда не смотрела, не волнуйся. Она протянула к Филу каменное племенное ожерелье, с которым он пришел из своей деревни и меленький сверток. Амулет он сразу же повесил на шею, а сверток не узнал. Долго разглядывая, он так и не пришел к единому мнению, что это может быть. — Хм… У алхимика я ничего не брал, да и тот охотник мне кроме карты ничего не давал… Может с гоблинов подобрал и не заметил? — думал Фил, пытаясь нащупать завернутый предмет. По весу и ощущениям это что-то металлическое и гладкое, как карманные часы. — Что это? — спросила Мег и незаметно пододвинулась. — А хрен его знает! — задумчиво разглядывал находку Фил. — Не узнаю, пока не открою… Он уверенно развернул бумагу, что, видимо, уже давно лежала у него в кармане. Кусок обертки уже начинал попахивать и разваливаться, слоясь, как зола. Однако, упаковка до последнего выполняла охранную функцию. Отбросив бумажку, Филу в глаза ударил блеск. Поверхность предмета отражала, как зеркало, рассеивая по комнате лучи от свечи. Убрав в тень, предмет получилось лучше рассмотреть. Это оказался дорогой серебряный медальон, расписанный выплавленным лавровым венком, ветками лоз и красивой розой в центре. Подобные вещи себе могли позволить, наверное, только зажиточные дворяне, да и для них такие подарки позволяют лишь на значимые годовщины. В общем, вещица не из дешевых. — Ты где умудрился такое найти? — удивленно всматривалась в медальон Мег. — Думаешь, я знаю? — Он же у тебя в кармане! Ты-то должен знать! Несколько раз развернув его, Фил не нашел ни имени, коему вещь принадлежала, ни другого иного намека на истинного владельца. Но, оказалось, у медальона есть возможность открываться. — Ну, открывай! — подговаривала Мег. — Мне, как я погляжу, не одной тут интересно. Это Фил отрицать не мог. С одной стороны можно подогнать его в ближайшем ломбарде, но за такую дорогую вещь немногие рискнут дать что-то. Да и, как всегда, начнутся вопросы по всей истории получения такого богатства. А там не далеко стража, тюрьма и тому подобное… — Продавать мы его точно не будем, — озвучил решение Фил. — Надо узнать, кому он принадлежит, получить награду за возвращение. Пусть будет меньше выручка, но и проблем тоже. — «Да ладно, ладно! Открывай уже!» — откликнулся демон. — О, ты живой что ли? — удивленно воскликнул Фил. — «По ментальной связи с друзьями общался, заговорились о…» — Сейчас не до этого. Я открываю… Нащупав две кнопки на петлях, соединяющих обе половины медальона, Фил неуверенно нажал на них. Содержимое пугало меньше, чем изначально ожидалось. В небольшом углублении лежали два хорошо сохранившихся сложенных листка бумаги, большой и маленький. Мег начала разворачивать завязанную в красную ленту маленькую бумажку. Это был маленький групповой черно-белый портрет, немного потрепанный, но различимый. На нем присутствовали четыре персоны: отец, мать и две дочери. Мать, сразу видно, женщина «кровь с молоком», работящая. Отец тоже из того класса, в перепачканном сажей фартуке, немного грязным лицом и длинными сальными волосами. Две дочери различались в возрасте, первая была заметно старше. Длинные волосы спускались до бедер, тело не тронутое трудом, в отличие от родителей. Как знатная леди она сидела, сияя скромной улыбкой. Младшая дочь в возрасте не отставала от Мег. На глаз можно дать не больше двенадцати. Очень она похожа на молодую версию старшей сестры, только в черной большой шляпе, в черном плаще и форме начинающего мага… Развернув большой, Фил убедился, что это письмо. Судорожно проведя глазами по строчкам, его лицо постепенно охватывал ужас и смеение. Дочитав, он положил письмо обратно в медальон, закрыл его и встал с кровати. Медленным шагом он вышел на улицу, с грохотом хлопнув дверью. — Что это он? — пожимала плечами Мег и открыла медальон. — Мы даже второй еще не открыли. Не в состоянии прочитать, Мег отнесла письмо Кейли. Дохлебав содержимое бокала, она, пошатываясь, начала читать, на удивление трезво: «Наша дорогая! Мы с отцом дарим тебе этот медальон на твое пятнадцатилетие. Знаю, что с деньгами все плохо, но мы пожелали это сделать, так как всем сердцем любим тебя! Как бы в твоей жизни не было плохо и темно, держи наш подарок рядом. Тогда ты почувствуешь, что мы всегда с тобой, даже когда очень далеко. Отец тоже тебе передает наилучшие пожелания (ты же понимаешь, как он не многословен). Мы очень гордимся тобой! Какой родитель не будет счастлив, если его ребенок поступил в Высшую школу магии? Ты большая молодчинка! Помни, мы всеми силами болеем за тебя и твои достижения! Напоследок, хотела бы сказать еще раз, что очень сильно тебя люблю, как и отец! Удачи тебе с учебой. С наилучшими пожеланиями Твоя мама» — Очень мило! — потирала глаза Мег. — Они на последние деньги такое купили! Как вернем, надо бы по голове настучать хозяйке! Такое потерять! Скажи же, хозяин? — Больно знакомое описание… — заподозрила Карен. — Откуда это у вас? — А, из медальона! — отмахнулась Мег, положив блестяшку и портрет на стол. — Это было у хозяина в кармане. Видимо, подобрал случайно… Всмотревшись в портрет, Кейли и Карен мгновенно протрезвели и побледнели, дрожащими глазами всматриваясь в отчетливый рисунок, будто не желая верить. — Нет, Мег… — с комом в горле выговорила Кейли. — Думаю, Фил не мог его случайно подобрать… — Ты тоже думаешь, что… — посмотрела на нее Карен. — Точно, Челси… — Кто? — не понимала Мег. — Вы знаете, чье это? — Где Фил? — вдруг вскочила Кейли. — Не знаю… Прочитал это же письмо, собрался и ушел… А что?! — Догоняй его! Быстро! — Зачем? Что происходит?! — Потом объясним! Следи, чтобы он глупостей не наделал! Положив письмо обратно в медальон, Мег сорвалась с места и понеслась на улицу. В теле была пугающая дрожь, непонимание и паника. Она не знала, что сейчас происходит, но нутром чуяла, что все это не к добру. Как она и думала. Догонять Фила было уже слишком поздно. Ему хватило пары минут, чтобы бесследно потеряться в пучине плывущих по улице тел…