***
— Знаешь, я так и не отблагодарил тебя по-хорошему, — чуть понурив голову с уже распушившейся короткой чёрной гривой, протянул Нука, отводя взгляд от полнившихся какими-то неясными надеждами глаз Мванга. — Мне намного лучше. Спасибо. Нука и Мванг, урвав свободный кусок времени, пока все только возвращались с ужина, сидели на том самом холме, где юный целитель беседовал с Мсатакаш. С того момента утекло уже много воды… Где-то вдалеке, где черта горизонта соприкасалась с ребристыми очертаниями гор, протянулась тонкая полоса малиново-сиреневого цвета – чудесный закат, уплывающий за грань минувшего дня и уносивший с собой все наболевшие переживания. Холод надвигающейся ночи плавно спускался с темнеющих небес, ветер беззаботно ликовал меж стройных рядов пожелтевшей травы, а где-то вдали уже плавно очерчивался нежный серп молодого месяца луны. Мванг улыбнулся, глядя в тёплые карие глаза своего нового друга. Нука стеснительно улыбнулся в ответ и отвёл взгляд. Юный целитель радовался, глядя на то, как вечно растрёпанная шерсть и гнутые усы ещё вчерашнего малыша преображались: из отталкивающих черт они превращаются в притязательное достоинство его внешности. Кто бы мог подумать, что в гадком утёнке скрываются задатки красивого ухоженного льва! Его осанка выпрямилась, и даже когда Нука сидел, у него явным образом проступала косая сажень крупных плеч. Он сидел, почтительно склонив голову, и молчал, как молодой матрос дальнего плавания, впервые сошедший на берег в незнакомом месте и встретивший девушку, что первой помахала ему платком с пирона. В его молчании было больше искренности, чем в тысяче праздных слов. Теперь его одновременно скупая, но такая щедрая по его меркам благодарность действительно трогала душевные струны. Мванг видел перед собой не отщепенца – он видел перед собой будущего короля. — Я рад был помочь, — ответил львёнок. Ветер растрепал его сияющую солнечными лучами гриву, проливая мягкий тёплый свет на лицо Нуки. Тот поднял на товарища благодарственный взгляд, кроткий и осмысленный. — Вообще… я не сильно беспокою тебя? Может, тебе нужно быть в другом месте? — Нет, друг, — теперь настал черёд Мванга то ли смущённо, то ли стыдливо отводить взор, — я именно там, где должен быть. Но затем он всё же поборол скрытый под шёрсткой румянец и снова посмотрел на Нуку. Их взгляды, полные недосказанности, никому ненужной таинственности и секретности, грели душу обоим в равной мере. Хотя, возможно, Мвангу даже чуточку больше. Ещё никто не смотрел на него с такой смиреной негой, с такой преданностью и теплотой. В немало возмужавшем лице Нуки теперь чувствовалось неуловимое обаяние, так долго ждавшее своего часа, чтобы пробиться наружу из-под вечно пугливого и стыдливого нрава. Этот молодой лев больше не извинялся за всё подряд. Извиняться было не за что. Мванг склонил голову, положив её на плечо парня. Он даже пах теперь по-другому. Чем-то необычным, мужественным. Но стоило Мвангу мечтательно закрыть глаза, наслаждаясь тихим урчанием друга, как тут встревоженный голос раздался где-то среди поубавившейся травы. Мванг нехотя открыл глаза, но при виде перепуганного лица Налы, которую сопровождали Умпари и одна из ей неугомонных новых подружек, Мванг будто протрезвел. Он резко вскочил на ноги – Нука поднялся следом за ним. — Что? Что произошло? — спросил он, взыскивая ответ в глубине её перепуганных глаз. — Тебе нужно пойти с нами! На Больших Ключах – там бегемоты! Они… что-то с ними не так, им всем разом стало плохо! — Бред же какой-то, — скептически сощурился львёнок и подался назад, но Нала осталась серьёзной. — Что с ними стряслось? — Нет, не бред! — вмешалась Умпари. — Там правда происходит что-то… непонятное! Тебе нужно самому в этом убедиться. Всех тошнит, что-то с животом! — Понял, — отрапортовал сосредоточенный Мванг, приведя разум в боевую готовность. — Нука! — Да! — словно ожидая приказа, незамедлительно подал голос черногривый львёнок. — Беги в мою пещеру, а затем к Большим Ключам. Ты знаешь, где это? — Нет… — Я знаю! — тут же вызвалась маленькая подруга Налы. Мванг одарил её долгим пытливым взглядом, а затем плавно качнул головой в знак согласия. — Мне нужен весь мой кирказон – это такие длинные тонкие вьющиеся корни, они слева от входа. Там будут ещё такие длинные ветви с маленькими мягкими иголочками на них – тропическая спаржа. Возьми столько, сколько сможешь унести. Ясно? — Зула, пошли! — скомандовал Нука с солидными нотками в голосе. Малышка встрепенулась, и два львёнка-аутсайдера побежали в сторону скалы. — Я рассчитываю на вас! — крикнул им вдогонку целитель, а у самого в голове: “Лишь бы вы не перепутали…”. Дорога до Ключей оказалась недолгой: погруженный в свои мрачные раздумья, Мванг даже не заметил, как они достигли цели. Солнце почти полностью скрылось за горизонт, оставался лишь ярко сияющий рубец на самой грани небосвода. Смеркалось. Когда Мванг с Налой и Умпари вышли из насаждений травы, перед их глазами открылась ужасающая картина: десятки бегемотов лежали на песке возле озера, издавая громкие мученические стоны. Мванг ещё давно услышал их отголоски, но до последнего надеялся, что ошибался. Сам песок был усеян болотного цвета рвотой и испражнениями, в которых проглядывали частички крови. В воде не было ни одного зверя – только плавающая вверх брюхом рыба. Только сейчас Мванг обнаружил, что тут был и Рафики: старый бабуин расхаживал от одного бегемота к другому, о чём-то тихо беседуя с ними. По измождённому напряжённому лицу и понуренным плечам становилось понятно, что подвижек в работе не было. Заметив сияющего львёнка, что медленным шагом обходил пострадавших, он тут же бросился к нему навстречу. — Мванг! — рукоплескал он, подходя и приобнимая ученика. Привычный озорной блеск его глаз сменил не то страх, не то интерес. — Это несчастные долго не протянут, если им не помочь! — Что? Что случилось тут? — содрогаясь от увиденного, пролепетал львёнок, снова оглядываясь. Несколько бегемотов всё же были в сознании – самые взрослые из стада сидели поодаль, полным грусти и непонимания взглядов окидывая испускающих дух сородичей. — Я не знаю, не знаю… Ещё сегодня утром на обходе отсюда пили ваши “стражи”, но теперь… вода отравлена! — Рафики подпрыгнул к воде, посохом выловил одну из медленно дрейфующих мёртвых рыб и поднёс её к чуткому носу Мванга – тот отшатнулся, как от огня, сморщив лицо в отвращённой мине. — Она вся, вся погибла! Весь выводок! Уйдет множество сезонов, прежде чем популяция восстановится вновь! Нам нужны травы! Ягоды зинкалы, или… Тут из-за жёлтых кустов вынырнули Нука и Зула с полными пастями корней и веток. Всё, что сказал Мванг. Рафики с надсадной обнадёживающей гримасой приблизился к львятам и взял у них из пастей крупные пучки трав. Он впервые угрюмо улыбнулся. — Кирказон и спаржа? Хороший выбор, я не подумал про них... На первое время хватит, но этого мало. — Мы можем сбегать ещё, — самоотверженно выпалил Нука, глядя на Мванга, который смотрел на друга с искренней благодарностью. — Не нужно, кирказон растёт в роще неподалёку, я сам разберусь с этим. Поговорите с Баси, он вам всё расскажет. Львы переглянулись. Поодаль ото всех, устремив свой безжизненный потухший взгляд в землю, сидел крупный тёмный бегемот. Своей толстой лапой он водил по песку, рисуя неразборчивые узоры, а затем стирая их снова и снова, и каждый раз его вдох был тяжёл, как последний. Подойдя к предводителю бегемотов, Мванг ещё раз оглянулся на его стадо, а затем, сделав как можно более сочувственное выражение лица, тихо произнёс: — Баси, да? Мне очень жаль… — Что теперь всем нам от этой жалости, малыш… — пробасил старик, не повернув даже голову. — Нам негде жить. В засуху Ключи были единственным местом, где всегда была чистая свежая вода. Теперь же… — Баси запнулся, проглатывая подкативший к горлу комок слёз. — Если выживет хотя бы половина, то я буду вечно благодарен небесным королям… — Благодарить вам нужно не королей, а его! — бесцеремонно кинул в лицо скорбящему бегемоту Нука, кивком указывая на посрамящегося за такой дерзкий поступок Мванга. Баси повернул голову на Нуку, и тот в момент притих, испытав на своей шкуре всю глубину и боль его синих заплаканных глаз. — Мы поможем вашей стае, — снова вступил в разговор Мванг, переводя внимание бегемота на себя. — Мы сделаем всё возможное, чтобы никто не погиб, я клянусь вам! Но, чтобы понять, что случилось, вы должны всё мне рассказать! — Мванг присел, пододвигаясь ближе к Баси. — Как это произошло? — Эх… — вымолвил крупный самец, собираясь с мыслями – было видно, что ему с трудом удавалось это сделать. — С утра всё было в порядке. День шёл, как обычно. Все веселились, отдыхали, играли… Но после обеда я стал замечать, что наша священная рыба – она плавала вверх брюхом! Словно кто-то убил её и бросил там, в реке. Я не придал этому значения, подумал… не знаю, что я подумал. Никто не рассчитывал на то, что это всё обернётся вот так… — Баси замолчал, надрывисто вздыхая. — Но вечером всем стало не по себе. У всех резко разболелись животы, словно мы съели что-то не то. А потом… мы едва успели вылезти на берег. В воду никто больше не заходил. — Ясно, — хмуро протянул Мванг, оглядываясь на друзей. Ни черта не ясно. Вообще ничего. — Нам стоит отправиться вверх по течению. Возможно, ответы кроются там. Вода сама по себе не могла стать заразной. С ней что-то произошло. — Но… Мванг, — учтиво вставила слово Умпари, — уже почти темно. Сейчас в саванне небезопасно. — Я понимаю. Умпари, отведи остальных к Скале. Я пойду один. — Но как же! Ты… — Умпари, я должен узнать, что произошло, — Мванг посмотрел на Баси – тот одарил его благодарственным взглядом. — К тому же, если не устранить проблему, то могут погибнуть другие невинные! Кто-то из нас… Я не могу этого допустить. — Хорошо, Мванг, — покорно склонила голову львица, остальным кивком указывая в том направлении, откуда они раньше пришли. Нука и Нала ещё пытались что-то возражать, но Мвангу удалось отправить их вместе к дому. Сам он ещё раз обошёл бегемотов, расспрашивая их о случившемся: все говорили одно и тоже. Со слов очевидцев картину происшествия было не составить. Мванг тепло попрощался с Рафики, премного благодарным ему Баси и отправился вверх по течению, что отчасти питало ключи. В этой части саванны была лишь одна неиссякаемая речная система, что не пересыхала в сезон засухи – и она брала своё начало у водопада. До него молодой лекарь не дойдёт и до полуночи, но если дело именно в воде – следы порчи будут заметны гораздо раньше истока. Мвангу нужно было найти доказательства. Хоть какие-нибудь. Он шёл вдоль реки, вглядываясь в отражение звёзд на водной глади. Тихо и спокойно – лишь изредка какой-то заплутавший ночной житель шуршал в кустах где-то вдалеке, но Мванг слышал их копошение гораздо раньше, чем они могли заметить Мванга. Тьма опустилась на лоно прерий, укутывая окрестности в тяжёлый полумрак. Монотонные приставучие мысли шли за котёнком попятам, напрашиваясь в и без того пухнущую от волнений голову. Пахло свежестью – совсем не так, как от той мёртвой рыбы. Пока что не было никаких улик. Кроме, разве что… — Выходи, Нала, — Мванг остановился и драматично вздёрнул брови. — Давай, вылезай, не делай вид, что тебя тут нет. Громко бубня и беспокойно колыхая бежевые заросли, маленькая львица вышла из своего укрытия, подошла к Мвангу и села рядом с ним, уныло повесив ушки. — Я просто хотела… — Я в безопасности, потому что могу заведомо знать где, кто и как ко мне приближается, — прервал её друг. — А я в безопасности рядом с тобой! — со святой невинностью выдала Нала, улыбаясь. Мванг устало выдохнул и закатил глаза. — Что, прогонишь меня? Чтобы я одна добиралась до скалы? Этой холодной, тёмной, страшной, опасной… — Ой, всё, — махнул на неё Мванг, отворачиваясь и продолжая путь. Нала весело заулыбалась и как можно тише последовала за товарищем, стараясь не привлекать ненужного внимания. Впрочем, ярко горящая в ночи грива львёнка привлекала куда больше непрошеного внимания, чем тихая и юркая львица. Они шли долго. Дольше, чем планировал Мванг. Он даже не помнил, когда видел солнце в последний раз. Усталость начала сказываться: зевали то Мванг, то Нала, и хоть самодостаточная кроха не смела говорить о своих неудобствах, Нала начала заметно прихрамывать. Уже не было времени делать новые передышки – нужно было осилить дорогу до конца, до упора. И хотя мысли о том, что именно сейчас самое время повернуть назад, уже не раз приходили в голову им обоим, они… — Погоди, — вдруг сказал Мванг, жадно втягивая носом воздух. Нала остановилась. Её непонимающий взгляд тонул в вязкой полночной тьме. — Ты чувствуешь это? — не дожидаясь ответа, Мванг сиганул вперёд, отрываясь от едва поспевающей за ним подруги. Запах. На этот раз уже не гиены, нет. Что-то похуже. Гораздо, гораздо хуже… Пробежав ещё немного вперёд и вырвавшись из зарослей тростника, Мванг замер в оцепенении с широко распахнутыми глазами. Внутри что-то ёкнуло, а сердце пропустило один удар: перед ним по обеим сторонам реки вперёд на многие метры тянулись ряды трупов. Кто-то в самой воде, кто-то на берегу, кто-то наполовину в тине – все они лежали смиренно и неподвижно, а над ними, как на пиру, летали тучи мелких мух, издавая гулкое омерзительное жужжание. Некоторые тела, взбухнув от воды, с вытекшими глазами и посеревшими губами дрейфовали из стороны в сторону, прибиваясь то к одному берегу, то к другому. Намокшая лопнувшая кожа оголяла тёмно-фиолетовое мясо. На поверхности воды под напором течения дрожали канаты кишок, в которых роились полчища опарышей и глистов. Вонь в этом месте стояла такая, что Мванг невольно сделал шаг назад, столкнувшись спиной с подбежавшей Налой. Та, увидев открывшееся зрелище, и вовсе сдала в кусты, боязливо дрожа. — О, короли!.. — с усилием выдавил из себя Мванг, не находя никаких других слов. Что могло здесь произойти? Все эти животные… десятки. Их было неисчислимое количество. И все они мертвы. Кишащие червями туши вызывали у Мванга такой же благоговейный ужас, как и смерть приёмного отца – он просто не мог подобрать нужных слов. — Что тут произошло? — пискнула Нала, робкими шажочками подходя к воде и наклоняясь к ней, чтобы понюхать… — Не приближайся! — выкрикнул Мванг, от чего Нала резко отпрыгнула в сторону, застыв на месте. — Вода. Она отравлена. — Думаешь, из-за этих бедняг бегемоты так страдают? — бросила наугад Нала, пятясь назад и вставая позади Мванга. — Почему же тогда они сами умерли? Нала не нашлась, что ответить. Мванг не мог поверить в этот кошмар наяву. Слёзы так и навернулись на глаза… глаза! — Nuru taa za mababu! — выкрикнул Мванг, сосредоточившись. В мгновение ока пламя его глаз встрепенулось, встало на дыбы, окрашивая и без того яркий свет его гривы синими полутонами. Нала изумлённо застыла, глядя на то, как Мванг медленно обводит своим волшебным взглядом трупы животных. Он рассчитывал увидеть на их месте души, что, возможно, прольют на ситуацию хоть какой-то свет. Ведь душа того суриката тоже не сразу отправилась в мир иной, правда? Мванг пристально огляделся по сторонам, вот только в тех местах, где должно было стоять целое стадо бледно-голубых призраков, он увидел только… тьму. Вязкую, липкую, тягучую нугу мрака, расходящуюся кривыми кроваво-красными прожилками. Вся эта тьма струилась вверх и вниз, взад-вперёд, клубясь, как миниатюрные вулканические облака пепла и магмы, что всасывала в себя любой попадавший в них свет. Чернь была над каждым буйволом, каждой антилопой – над всеми, кто сейчас лежал в этой бесславной братской могиле на живописном берегу реки. Она будто была… живая. Если тот призрак висел неподвижно, словно смирившись со своей участью, то эта чёрная гниль была куда проворнее и активнее. Она дрожала туда-сюда, словно стараясь дотянуться до кого-нибудь, но этого у неё не получалось. Пока что. Мванг в ужасе попятился, сдвигая собой Налу. Его глаза потухли, он в последний раз кинул дрожащий взгляд на мёртвое стадо, а затем вместе с Налой пустился наутёк, ничего не объясняя.Эта ночь обещает быть воистину холодной и тёмной…