Язык тела

— Я не могу заболеть примитивной простудой! — возмутился Нисей на реплику супруга. — Нахрена мне тогда наниты в теле, если мой иммунитет даже банальный вирус не в состоянии побороть? — Ты болен, — повторил Алат невозмутимо. — Ложь! — уверенно заявил Нисей и поднялся из-за стола. Терриец проводил его движения взглядом и бескровно отметил: — Ты почти ничего не съел. Даже по твоим меркам. — Нет настроения, — ядовито улыбнулся Ра-Ни и быстрым шагом вышел. Проверив, как сидит дежурный слой макияжа, Нисей отвернулся от отражения и подхватил сумку. В бытии простого смертного были свои плюсы и минусы. Например, приходилось ходить на работу. В этот раз Ра-Ни выбрал стезю академика в сфере программирования и робототехники. В этом не было ничего сложного для человека 22 века с его опытом жизни в других мирах, некоторые из которых в значительной степени обгоняли и его родной. Ничем непримечательный доктор с гостевыми лекциями в местном университете — такое удобно говорить любовникам и работодателям. Главное не показывать хвост Алата, ха-ха! В дверях его поймал супруг и по обыкновению прижался губами к запястью — определенно отслеживал температуру и пульс. — Я зайду за тобой к обеду, — сообщил он, выпрямившись. — Сегодня пятница, у меня две лекции подряд, я до шести, — снисходительно и холодно напомнил Нисей, запросто поняв намерения упрямого нелюдя. — Разумеется, — выдохнул Алат и выдал сегодняшний ланч. — Посмотрим, как пойдет. Это была чистая вежливость, небрежно маскировавшая стальную уверенность в том, что Нисей — безымунная рохля. Ра-Ни отобрал баночку желе, из вредности показал супругу средние пальцы и был таков. Он намеревался просидеть свои лекции, даже если случится апокалипсис. К началу первого занятия уверенность эта пошатнулась, когда началась мигрень. Потом лучше тоже не стало: в теле поселилась раздражающая слабость и почти боль. В глаза будто насыпали песка. По привычке и из упрямства Нисей довел лекцию до конца и выдал студентам домашнее задание. У него уже не осталось никаких сил выдерживать настойчивых почемучек, неспособных читать. К счастью, впитанное с искусственной смесью умение отшивать собеседников, удерживая благодушную улыбку, окупилось в очередной раз: Нисей сумел отбиться и сбежать, когда его начали брать в осаду после урока. На пути к другому лекционному залу его поймал Алат. Супруг, успешно маскирующийся под человека, был до смешного фальшив — он только принял соответствующий облик. Впрочем, видел это только Нисей, знавший его чуть больше других. Прочим этот огненно-рыжий мужчина со змеиными невозмутимыми чертами казался пусть и приметным, но не странным. И сейчас он смотрел на Нисея с укоризной строгого родителя и сочувствием. Ра-Ни посмотрел на него в ответ с детским упрямством, умоляющим переломить его, и непримиримо поджал губы, намереваясь громко скандалить. Алат молча наклонился и обнял человека. Нисей держался недолго, целую минуту, после чего поддался соблазну чуть расслабиться. — Я уже обо всем договорился с ректором, — негромко сказал Тар, будто зная, как сейчас бьют по ушам громкие резкие звуки. Впрочем, он всегда говорил негромко и спокойно. — Сегодня у тебя не будет второй лекции. Теперь домой — лечиться. Я уже позволил тебе достаточно. Хитроскроенный терриец. Если бы он начал предлагать или уговаривать, Нисей мог бы вывернуться. Плевать на начальство! Как будто Нисей когда-то имел ответственность! Но проигрывать не хотелось… А на открытое сопротивление непререкаемому авторитету у него сил уже не осталось. Это и в лучшие времена не прокатывало. Желание постепенно тоже растворялось в прохладе объятий. Ра-Ни упал бы, если бы его не подхватили. Гребаный коварный вурдалак! Нисей для порядка вяло затрепыхался, но эти белые руки были сделаны из материала попрочнее, чем тот, что поддается человеческим усилиям. — Моей репутации злодея с черствым сердцем конец, — драматично вздохнул Нисей, сдаваясь на милость супруга. Тот только перехватил добычу поудобнее четырьмя руками. — Если хочешь, — тихо ответил супруг, даже не замедлившись перед оживленным холлом. Не то чтобы Ра-Ни было какое-то дело до репутации. Она ему все равно никогда не нравилась, чтобы за нее держаться! Однако, когда люди даже не повернули и головы в сторону странной композиции, Ра-Ни заподозрил неладное. Запоздало спохватившись, что у супруга на виду две пары рук, он подскочил. Алат стерпел и вопросительно посмотрел на переполошившегося мужчину снизу вверх. — Все хорошо. Расслабься, — попросил он, стягивая Ра-Ни с плеч. Тот с возбуждением указал на руки и окружающих. — Отвод глаз. Нисей был готов хлопнуть себя по лбу, но не решился встряхивать сознание настолько варварски и не нашел в себе сил даже очаровательно улыбнуться супругу. От вспышки волнения совершенно не осталось сил. Разгоряченное тело забил озноб. Блеск! Это все же температура! Ра-Ни устроился в руках, как в гнезде, обняв верхнюю правую конечность. От нее шел жар, и тело перестало так дрожать. Стало совсем все равно, куда его несут и зачем, и он отрешился от происходящего. Сон не шел: в глаза будто песка насыпали. Он лежал в объятиях, слушал ритм шагов, как мышцы под ним движутся, чувствовал запах Алата — его ненавязчивый аромат без примесей шел от человеческой кофты, волос. Нисей чувствовал, несмотря на сухость глаз, что сейчас расплачется. От того, как все плохо и как все хорошо. — Уже почти дома, Нисей, — заговорил Алат, выдергивая его из полусна. Ра-Ни собрался и резко кивнул. Супруг улыбнулся и чуть сжал руки, чтобы обозначить поддержку. Или это был какой-то другой жест? Нисей был так себе в распознавании жестов. Окна спальни были заранее зашторены, а постель разложена — это была настоящая ловушка из уюта и гостеприимства. Кровать — гнездо из подушек и одеял — встретила Нисея жестоким холодом, хотя Алат быстро поколдовал, чтобы смягчить контраст. Сон, стоило лишиться супруга в доступе, испарился, оставив горячее дыхание и сухие губы. Пульс бился в висках, стуча молоточками по головной боли. Алат протянул стакан. Нисей взял его. — Пей, — мягко «намекнул» Тар. — А таблетка? — заторможено разозлился Нисей в ответ. — Она тебе не нужна, — сообщил со знанием дела супруг. — Задавливая симптомы, ты мало чего добьешься. Просто пей и отдыхай. Дистиллированная. Нисей фыркнул в стакан, стукнувшись зубами, и выпил залпом. Вода словно вытекла на горячий песок, не оставив после себя ничего, только еще большую жажду. Алат без слов наполнил стакан вновь. Напившись до тошноты, Нисей повалился в постель, чувствуя, что рассыпается по кусочкам. В голове бродила мигрень, в теле — боль и слабость, теперь еще и тошнота!.. — Все, проваливай, — сообщил он исполнившему долг супругу, собираясь окуклиться в одиночестве. Так было проще переживать временную слабость. — Я могу остаться? — не то спросил, не то предложил Ал. Ра-Ни повернулся, чтобы хмуро покоситься на это странное существо. Глаза заболели, и пришлось с усталым вздохом повернуться на спину полностью. Тар, пропустив мимо ушей все невербальные отказы, которые выразил муж, превратился в нага и обнял его вместе со всеми подушками и одеялами. Верхнюю часть тела он расположил позади Нисея и уткнулся лицом ему в поясницу. Ра-Ни осознал, что наедине с собственными страданиями его не оставят, и крайне тяжело вздохнул. Сопротивляться все равно сил не было, и терриец этим пользовался. — У тебя дел нет, что ли? — слабо попытался Нисей. — Более важных, чем быть с тобой сейчас, нет, — был ответ. — Когда боги создавали тебя, они всыпали слишком много хитрожопости, — пожаловался Нисей в потолок и жестом приказал выдать ему кончик хвоста. Тот, свернутый кольцом, незамедлительно был предложен и подложен под голову. — Как скажешь, — покладисто согласился супруг и прищурился чему-то. Он продолжал вжиматься лицом в спину, и от его дыхания, просачивающегося свозь одежду и одеяло, по телу изнутри проходило оледенение. Нисей не выдержал: выпутался из ловушки и содрал с себя одежду. Точнее, ее остатки, которые решил не снимать Ал, чтобы не беспокоить. Выдернув голову из узкого горлышка, Нисей почувствовал, что снова начинает дрожать от жара. Он закопался в одеяло. Алат уже был наготове и обнял поверх одеяла, мягко прижимая к постели и обнюхивая лицо. Нисей устало шлепнул ладонью по чужой наглой морде: — Хватит меня домогаться, проваливай. Не верю, что говорю это, но никакого секса тебе не светит… Хотя если очень хочешь… То попробовать, конечно, можно. Алат позволил руке задержаться на своем лице, восхитительно прохладном. Нисей закрыл супругу глаза и подумал, что не против и пообжиматься с холодным полуящером. Хотя шевелиться неохота. Тар наклонился и провел цепочку поцелуев по обжигающей шее остановился на щеке. Нисей слабо улыбнулся от щекотки и запоздало понял, что движение вообще-то угрожающее. — Что я говорил о сексе? — инквизиторски уточнил терриец. — Обоюдное согласие, — выдохнул Нисей с досадой. Он уже понял, где скосячил. — Твое желание важно, — подтвердил Алат. — Не держи, я не буду смотреть. Нисей уронил уставшую руку на плечи супруга и с превосходством улыбнулся в спокойное лицо супруга. Пришлось моргнуть пару раз, чтобы справиться с глазами. Желание потыкать слепого террийца пришлось задавить — он мог и глаза открыть. Нисей заново свернулся под руками Алата в клубок, и слабость новой волной накатила вместе с жалостью. Тар легко поставил подбородок на выпирающее плечо мужа. Дождавшись, когда тот устроится поудобнее, он переполз на другую сторону кровати, чтобы беспрепятственно гладить дрожащую тонкую спину. — Террийцы болеют? — спросил Нисей и благодарно вздохнул: голос не подвел, прозвучав спокойно и незаинтересованно. Алат на миг прекратил поглаживания, вслушиваясь в этот вздох, сказавший куда больше тона, и спокойно ответил: — Да, Нисей. Любые настолько сложные системы, как организм, могут идти вразнос и нуждаться в починке. — Никогда не видел, чтобы ты болел, — с шутливым упреком заметил человек и сник. — Потому что мы не настолько хорошо знакомы, — заметил Тар и добавил. — Впрочем, я давно не болею, поскольку не допускаю такой дезорганизованности в теле. Нисей фыркнул: этот чертов мутант вообще имеет представление о том, что такое быть человеком? Нет, скорее — есть ли в Алате хоть какое-то несовершенство?! Он даже своему телу может тупо приказать делать, что велено, и не возникать, читер. И да, «не настолько хорошо знакомы», будучи супругами дольше, чем в среднем живут люди в этой реальности. — Разумеется, — заносчиво повторил Нисей извечное восклицание супруга, даже интонации постарался сохранить, хотя вышло в очень ироничной вольной манере. Алат сощурился с закрытыми глазами и наклонился лизнуть в щеку. Не стоило удивляться, что и с закрытыми глазами он ориентировался неплохо. — Ты хоть чего-то не умеешь? — зашипел Нисей зло, отпихнув мужа. Тот послушно отодвинулся и повернул уши в выражении «я предпочел бы этого не делать/не говорить». — Я не всемогущ, существуют области, в которых я плох. Из известного мне, танцы. Нисей уставился сухими глазами в потолок, переваривая признание. — Мы танцевали на приемах не раз. Ты прекрасно танцуешь. Алат вдруг встал с постели, и не успел Нисей испугаться, что отреагировал неправильно, как супруг вернулся с новым стаканом воды. Ра-Ни беспрекословно выпил и получил леденец от горла. Значит, скоро начнет кашлять. Он вернулся в прежний клубочек, пока не начало потряхивать. — Знать последовательность движений и уметь их воспроизвести и умение танцевать — это немного разные понятия, Нисей. Поверь мне, я относительно ужасен в самовыражении через движения, — признался супруг, и в его спокойном голосе послышался мягкий смех. «Танцы», значит… Нисей хотел бы, чтобы у него тоже был только один изъян.. — Постарайся поспать, Ни-о, пожалуйста, — попросил Тар, обнимая мягко, будто Нисей был кучкой разваливающегося сухого песка. — Я останусь рядом, если что. Скоро будет тяжелее. Ра-Ни кивнул и постарался послушаться. Супруг видел, как эта чертова простуда пускает корни в его теле, и если он говорил, что будет хуже, то так оно и будет. Жесть. Нисей уже чувствовал себя дохлой лягушкой, распятой на обозрение школьникам в кабинете биологии. Что может быть хуже? Лучше б в лаборатории работал… Почему надо ждать пика болезни? Сам не заметив, как уснул, Нисей проснулся от резкого, удушающего кашля и озноба. В кромешной темноте было душно, и — на миг не сдержался — стало до рези одиноко и страшно. Просто провал в сон случился слишком незаметно. — Аше, Ни-о, — знакомые руки удержали его от паники, а знакомый голос заговорил на террийском что-то успокаивающее и увещевающее. Алат отстранился, чтобы зажечь свет, но Ра-Ни умоляюще вцепился в его руки. Еще не хватало показаться на глаза террийцу в столь плачевном виде. Вообще кому бы то ни было. Он даже удержать лицо не в состоянии. Нисей прижался к супругу и спрятался на груди — Алат мог видеть в темноте. Кожа под ним из прохладной в считанные секунды согрелась: очевидно, этот мутант приказал своему телу поднять температуру, и оно послушалось, потому что все (кроме Нисея) слушается Тара. Терриец притянул дрожащее тело и завернул в одеяло, и обхватил крыльями. Их бережная хватка заставила Ра-Ни обмякнуть в клубочке. Нисей снова болезненно закашлял и получил леденец от кашля в ладонь. — Серьезно? — сипло зашипел он на несправедливость этого приверженца не-синтетики. — Нет, — ответил Алат, впиваясь вампирьими клыками в шею и впрыскивая лекарство. Нисей отстраненно чувствовал, как собственное тело перестает дрожать, а горло — так саднить. В самом деле, зачем таблетки, если это чудовище может создать на коленке вещество, полностью подходящее его организму и справляющееся с задачей куда лучше? Он же только в танцах мнимо плох! Как потом предпочитал оправдывать себя Ра-Ни, его добили слабость, ублюдское состояние здоровья, мигрень, кошмар, темнота и варвар под боком, протыкающий его красивую шею своими зубищами пираньи. По щекам покатились слезы от жалости к себе. Все, теперь он точно похож на чучело, к тому же, оставляющее разводы тушью, если только Алат не стер макияж, пока он спал. Тар бережно вытащил клыки и нанес на рану заживляющую слюну, чтобы она затянулась без шрамов, после чего притиснул к себе дрожащее тело. Нисей плакал тихо — лицо вытирал громче — и растягивал губы в улыбке по привычке. Ал нежно лизнул его в висок и уткнулся носом в макушку. — Я тебе сразу сказал свалить. Теперь доволен? — с бессильной злостью прошептал Нисей, едва немного успокоился. — Все хорошо, Ни-о, аше, — повторил Тар, зная, что от простых слов муж не успокоится. — Не зови меня так, я не ребенок! — взвился Нисей — откуда только силы нашлись. Улыбка Алата чувствовалась даже в темноте. Ра-Ни отчаянно заметался от унижения и стыда. Алат уверенно поймал его и снова прижал к себе, усмирив одеяльным коконом. Подлец! — Ты мой младший муж, — возразил он, мягко и настойчиво, будто втолковывал неразумному ребенку, — и любое обращение мне позволено. Прости, но я не могу отразить всю свою нежность к тебе в обычном имени. Нисей засопел. Слезы снова вскипели на глазах. Он опять это делал. Ра-Ни капитулировал чужим рукам. — На что я тебе сдался? — спросил он, умудрившись прозвучать невзначай, почти шутливо. Руки Алата застыли. Терриец отстранил мужа и зажег к ладони обычный огонек. Нисей поджал губы и, косясь в сторону, понадеялся, что у него все же остался макияж. Он не желал встречать взгляд Тара настолько обнаженным. — Ты правда не понимаешь, — выдохнул Алат, и Нисей впервые в жизни мог наблюдать удивленного террийца. Огонек затрепетал, и его дрожь поглотила тьма. Нисей вцепился в руку супруга, чтобы он не вздумал зажечь снова. Ко лбу Нисея, влажному и горячему, прижались прохладные губы, даря краткое прояснение в сознании. Ра-Ни прикрыл сухие глаза, уже жалея, что осмелился озвучит свои сомнения, и коротко кашлянул. — Я знаю — игрени, и вроде как ты умрешь, если я умру, — устало начал он речитативом. — А еще пожизненный дипломатический брак, гарантирующий перемирие между нашими мирами и народами. Ты просто обязан следить, чтобы я не помер раньше времени. Но я ведь не так уж и бесполезен, верно? Сумел же я пришить тебе крылья обратно тогда... Ха-ха — м! Речь Нисея, полная насмешки, захлебнулась, когда он почувствовал бережное прикосновение к супружеской связи. Обычно Алат не пользовался ею, потому что Нисей ее побаивался и отрицал как факт. Так что большую часть времени она лежала без дела где-то внутри и давала о себе знать разве что, когда Нисей косячил слишком сильно и собирал неприятности особо крупных размеров, отчего муж изволил переживать и волноваться настолько сильно, что это докатывалось и до другой стороны связи. — Разве я не говорил, что люблю тебя? — с болью спросил Ал, немного отстранившись. Нисей промолчал. Было дело. — Я понимаю, что «я» случился только потому, что мне повезло стать твоим мужем, а потом и игрени, — горько признал Ра-Ни. — Причем, это даже не моя заслуга, а череда событий, состоявшая из концентрированного дерьма, интриг нашей родни и… всего остального! Всему лучшему в моей жизни я обязан блядской удаче, и если бы не это, ты бы не обратил на меня внимания! Я осведомлен! Ра-Ни раздраженно закутался в одеяло по самые уши и отвернулся. Не то чтобы у него оставалось еще хоть какое-то достоинство беречь: его видок мог бы служить качественным скримером. Смотреть в сторону супруга сейчас было выше его сил. — Я обратил на тебя внимание не потому, что ты мой игрени или муж, — Алат настойчиво поймал его лицо в ладони и повернул к себе. Его уверенность разливалась в воздухе. — А потому что ты потенциально мне подходишь. Я много раз говорил тебе это, пожалуйста, научись слышать. — Да что это вообще значит?! Научись отвечать развернуто на важные вопросы! — вспылил Нисей в ответ. Алат погладил его щеки и скулы большими пальцами и замолчал. Человек устало повис в бережной хватке в ожидании. Супруг не игнорировал: он думал и формировал свою ценную мысль у себя в голове, не имея ни малейшего понятия о времени и, соответственно, тяжести ожидания. — Я нуждаюсь в том, — наконец, аккуратно озвучил он, — кто ты сейчас, и буду нуждаться в том, кем ты станешь в будущем. — Очень романтично, — съехидничал Нисей. Он не собирался сдаваться от парочки сладких слов. — Неси свою херню в другое место. — В чем проблема? — строго уточнил Алат. Нисей вздохнул и потер лицо, ненавязчиво отстраняясь. — Брак — это договор, заключаемый двумя людьми с целью зачать и вырастить наследника. Отношения — понятие более сложное и расплывчатое, поскольку обычно не имеет прописанных пунктов юридического соглашения. Я не вижу смысла обсуждать чувства, они вспыхивают и быстро гаснут. Отношения, построенные на чувствах, недолговечны. Отношения, построенные на взаимовыгоде — куда более надежная тема. — Для людей, возможно, — спокойно согласился и возразил Тар. Нисей раздраженно вскинул руку. «Для людей». А еще чувства, оказывается, живучие твари, но сейчас не об этом! — Для всех! — повторил он зло. — И я не могу понять, где твоя выгода, кроме того, что я игрени и гарант мира, с которым ты обязан нянчиться. Куда не сунься, ты блядское совершенство! И на дипломатических переговорах, и в кровавой бойне, и в джунглях, и на императорском приеме ты найдешь себе место с органичностью птицы в небе. Ты способен и в магию, и в боевое искусство, и в творчество, и в искусство. За что ни возьмись, ты достигаешь максимума. Ты уважаем своим народом. Твои физические способности, то как ты меняешь обличия, будто небо и земля по сравнению с другими террийцами. Что с тобой не так, раз тебе нужен я, который проебался еще при рождении?! — А ты не понимаешь? — уточнил Алат. Без касаний рук он был всего лишь любопытным невыразительным голосом в темноте. — Нет! — взъярился Нисей, полыхая от неприкрытой издевки. — Я пробовал многое, чтобы стать тебе равным! Ты меня натаскивал сражаться — это вообще смешно! Человек физически никогда не встанет в ряд с террийцем. Музыка, рисование, скульптура, человеческие отношения, литература, ремесла, наука, искусство, прочее — и ты всегда будешь видеть, слышать и чувствовать больше, потому что ты древнее многомудрое, сука, существо с фееричными моральными принципами и даром зрить в глубь вещей! То, что я изучаю годами, оказывается, очевидно, если особым образом прищуриться! Думал, нашел магию — террийцы физически плохи в ней по сравнению с людьми! Я просто не мог провалиться. Но нет — и там умудряюсь катастрофически ошибаться раз за разом, чтобы ты мог меня вытащить за шкирку в последний момент!.. Что именно из моих фейлов тебе необходимо, старый ты засранец?! Последнее предложение Нисей просто прокричал и немедленно закашлялся. Алат немедленно воспользовался шансом и сцапал свою обожаемую жертву себе в когти, тут же успокоительно ее огладив и вручив стакан воды. Ра-Ни злобно и благодарно забулькал ею. — Нисей, позволь, немного отойти от темы, пока ты не начал взрывать предметы, и спросить, зачем к чему-то стремиться? Ра-Ни раздраженно выдохнул и отдал пустой стакан, получив на руки леденец. Хрустя сладкой коркой, скрывающей лечебное нутро, он обозначил: — Если есть нужда, есть и стремление. Если чего-то не хватает, то возникает желание это получить. — Замечательно, а что происходит, когда ничего не нужно? Нет желаний, нет нужды. Нисей поддался слабости после пережитой эмоциональной вспышки. Все же хорошо, что Ал его укусил, стало гораздо легче, даже чем было днем. С трудом преодолев слабость, он сосредоточился над вопросом. — Тогда ничего не нужно. Это будет автономная система, которая просто будет существовать в свое удовольствие. — «Просто существовать» и «в свое удовольствие» несколько не совместимые понятия, — уточнил Алат с едва слышной иронией. — Ты назвал меня совершенством — я и в самом деле близок. Мне нужен лишь сон, а так я могу существовать вечно без пищи и воды, невзирая на погодные условия. Если я не ем, то не нуждаюсь в прочих вещах, даже в убежище. Мне не требуются регулярные социальные контакты с сородичами. Я нахожу приемлемым вечность лежать и заниматься созерцанием, периодически засыпая. Или, наоборот, спать вечность, чтобы периодически просыпаться и наблюдать красоту окружающего мира. Я научился видеть и принимать естественный ход вещей. Если случается неизбежное, значит, нет нужды волноваться. Если случается то, что можно изменить, значит, не стоит волноваться. Мое внутреннее мироощущение похоже на застывшее озеро, и даже я сам нахожу подобную особенность невыносимой. — В чем проблема? Если ты не хочешь таким быть, не будь. — Я не могу. Все, за что я берусь, становится подобным мне: организованным до последней детали, размеренным и спокойным. — Кроме меня, — буркнул Нисей. — Кроме тебя, — повторяет эхом Алат, и в его голосе слышится нежность, граничащая с умилением. — Ты единственный, кто умудряется регулярно закидывать камни в мой пруд и наслаждаться рябью на глади. — Что? Ты выбрал меня за мои вечные косяки? — возмущается Ра-Ни, шокированный подобным поворотом. — Не совсем. Как ты выражаешься, «косячишь» ты сейчас. Пока ты учишься, и однажды это пройдет. Когда ты станешь своим совершенством, ты будешь гораздо лучше ввязываться в неприятности. — Это невероятно! — уныло восклицает Нисей, вяло уползая от супруга подальше. Хотя следует признать, он вообще ни на что вне игрени и брака не надеялся. Однако, правда, как всегда, превзошла его ожидания. — Разумеется, — искренне соглашается Ал. Нисей стонет в подушку от непереносимости бытия. — Стой, ты сказал «мое совершенство». Это что такое? И почему это грозит мне еще большими неприятностями? — Все существа стремятся к совершенству, но оно у каждого свое. Логично предположить, что у тебя — твое. — И ты его, конечно, знаешь, — подвел итог Нисей убитым тоном. Зная, насколько плох, он ожидал худшего. Чего-то вроде «червоточина несчастий» или «сердце кошмаров»… — Да. — Сказал «А», говори «Б»,— рявкнул Ра-Ни. — Мое совершенство берет основу в дисциплине и контроле. Ты можешь стать воплощением соблазна и желания. Нисей поднял голову, будто надеялся увидеть в темноте супруга, который столь легко ограничил его будущее до легендарной шлюхи. — Ни-о, у соблазна много ликов, и плотское желание — лишь одно из них, — укоризненно ответил Тар. — Когда тебя тянет сделать ошибку, когда ты стремишься выучить что-то новое, когда ты выбираешь сделать что угодно… Все это соблазн и желание. Однажды ты осознаешь, как это работает, и мы с тобой посоревнуемся на равных. А пока моя задача — не позволить тебе умереть на пути к твоему совершенству. Нисей лежал оглушенный возможностью обрисованного будущего, и в нем поднималась теплая волна любви к супругу (и немножко простудного жара). Алат не только смог объяснить, почему его муж не чмо по сравнению с ним, но и аргументировал это. Как обычно невнятно, но когда речь о чувствах, оно всегда так… — Я могу рассчитывать, что ты перестанешь терзаться пустыми тревогами, и отдохнешь? — осторожно поинтересовался Ал, вкрадчиво окружая хвостом. — Только если расскажешь, как стать совершенством, — немедленно с уверенностью откликнулся Нисей. Вопреки оживившемуся сознанию вкрадчивое предложение Алата нашло в его теле отклик, наполнив сонливостью. Ра-Ни упрямо держал глаза открытыми. — Я не могу тебе этого сказать, милый, — куснул его за бровь Тар, уже устраивая в гнезде поудобнее. — Не потому, что того требуют правила секретного клуба древних ворчунов, говорящих только загадками, в который я вступил, чтобы злить тебя, а потому что я не знаю. Никто не знает, и тебе предстоит самому выяснять дорогу к своему совершенству. Я могу только видеть, что она будет терниста, но надеюсь, ты не пренебрежешь моей помощью, и я смогу уберечь тебя от самых острых углов. — Только не ценой себя, ладно, — вздохнул Нисей. — Мы увидим, мой возлюбленный младший муж. — Иди ты, древний ворчун. Вот увидишь, я найду твою терновую тропинку к соблазнам… — Разумеется, — тепло подтвердил Алат, устраиваясь вокруг, чтобы лучше видеть уставшее лицо и слышать хриплое дыхание и заполошное биение сердца. Он был готов беречь своего непоседливого мужа вечность.