Злое колдовство

      Молодого солдата звали Рейтар — вот так дивная встреча! И потерял он, смешно сказать, фамильный оберег в виде ключика — вроде и забавно, но грустное совпадение. Вторая неделя службы, и такая неприятность!       Впрочем, это вышло не по его вине. В прошлую свою смену на этом самом месте его напарник то ли скверно пошутил, то ли намек какой гадкий отвесил — Рейтар подробностей не рассказал, но дело кончилось дракой, после которой юноша и не досчитался своего амулета.       И кстати, он меня не узнал — обратился, как к «светлости», видимо, сочтя кем-то из детей дворянства.       Мне было не сложно помочь солдату в поисках, в конце концов — искать сокровища, это так же интересно, как лазить по деревьям. Поэтому, недолго думая, я спустился в овражек и принялся ворошить палую листву вместе с Рейтаром. Немного жаль, что применять магию по такому случаю не получалось. Воздействовать на предметы, находящиеся от меня слишком далеко, я пока не мог. «Слишком далеко» в данном случае было дальше вытянутой руки, и когда мы обшарили овражек и местность вокруг него, пришлось признать, что, либо амулет потерялся где-то еще, либо какая-то птица затащила блестящую финтифлюшку к себе в гнездо.       Молодой солдат со мной согласился, печально вздохнув. Что поделать, ваша светлость, спасибо вам за вашу доброту, жаль, что так вышло, и если б я мог чем-то помочь вам взамен…       — Можете, — ответил я, даже не дав ему закончить. — Помогите мне залезть на дерево.       Солдатик вытаращил глаза. И чему он так удивляется после того, как мы вместе ползали по оврагу? Но хоть и удивлённый сверх всякой меры, Рейтар послушно прошёл со мной до заинтересовавшего меня дерева и легко поднял на руки, позволяя забраться на нижнюю ветку, внимательно следя, чтобы я не навернулся. В его руках я почувствовал себя пушинкой. Удивительное ощущение!       Не то чтобы меня не носили на руках — в первые месяцы я, разумеется, только так и передвигался, причём носила меня всего чаще Гела — другим я не доверял, да и она не позволяла. А после уже я воспротивился. Дети лёгкие только когда обнял и потетешкался пару минут, а после руки нехило так оттягивает. Вредная совесть не позволяла мне разрешать нянечке и дальше таскать меня на руках, когда я уже могу ходить сам — она и так многое делает для меня.       Но иногда хотелось, да. Поэтому молодой солдат в этом случае оказался бесценен — наверняка его меч тяжелее меня был.       Я удобно умостился в развилке двух больших ветвей. Дальше, пожалуй, не полезу, а то правда, сорвусь ещё, но и того, что было видно с высоты чуть выше взрослого, мне хватило с головой. Здорово! Особенно, когда уже довольно давно на уровне своего роста созерцаешь исключительно подолы юбок да сапоги.       Теперь понимаю всяческих «Властелинов», любивших устраивать себе высоченные троны. Видно всё как на ладони! Особенно сейчас, когда опали листья — видно далеко, и забавно пестрые костюмы разбежавшихся по кустам придворных напоминают мишени. Интересно, может быть, стоит поучиться стрелять? А потом подстрелить кого-нибудь в задницу… черт, о чем я думаю?       Выкинув из головы нерадивую свиту — в конце концов, пренебрежение было мне на руку — я откинулся на мощный ствол, вдыхая приятный запах мокрой коры, мха и чего-то сладковатого, словно бы что-то тут рядом цвело. Кора под моими ладонями была странно теплой — ну, как тёплой... по крайней мере не холоднее меня. Даже странно как-то. Правда, я пока не всё знаю о Меридиане, может это особое дерево, и такая температура в порядке вещей?       Пригревшись, не заметил, как задремал. Если подумать, не лучшее занятие на высоте двух метров для двухлетнего мальчишки — это я подумал, кажется, уже во сне, четко понимая, что сплю — телу было удобно, оно сидело, как в гнезде, в развилке веток, опираясь спиной на ствол. А я продолжал видеть и слышать — но больше и шире, чем раньше. Видел сверху солдата под деревом, видел нянюшку невдалеке, видел свиту, разбившуюся на кучки и болтающую о грядущей охоте, согреваясь вином из фляжек. Видел сад и дворец, совершенно этому не удивляясь, как и бывает во сне.       А потом увидел город. Островерхие домики, нарядные и глянцевые в центре, обшарпанные и серые у окраин. Я видел какую-то грязную улочку, выкрашенную желтым дверь с вывеской «Лавка Люреля». Потом оказался внутри — там, в сумраке, среди пыльных стеллажей, заваленных всякой мелочишкой, сговаривались рослый человек в плаще, и низенький, мелкий полулюд с зеленой кожей и перепонками между пальцев. В руках у человека была цепочка с висящим на ней ключом — маленьким, с полпальца, серебряным, изящно сработанным и явно старинным. Человек горячился, полулюд фыркал и крутил носом, но в конце концов, они сошлись в цене — человек положил ключ на конторку, полулюд аккуратно отсчитал шесть серебряных монет. Довольный мужчина сгреб деньги и вышел, а полулюд, посмеиваясь, выписал на деревянной дощечке цифру «60», вынес приобретенное в другое помещение — почище и посветлее, и пристроил на витрину.       А потом я проснулся, словно от мягкого толчка в спину меж лопаток. Я открыл глаза и беззаботно потянулся — высота меня нисколько не пугала. А ещё я, кажется, точно знал, что привидевшийся мне сон — правда, и что ключик, который купил полулюд — та самая семейная реликвия, которую мы с Рейтаром искали тут в овраге. Наверное, я всё ещё был сонным, потому, что совсем не удивился и тому, что примерно знаю, где находится эта самая лавка. На душе было легко.       Посмотрев вниз, я увидел всё ещё стоящего внизу стражника и обрадовался — не придётся его искать. У стражи были свои расписания караулов и я их, естественно, не знал. Выловить потом нужного мне человека было бы не просто, да и ключ к тому времени могут перепродать пару раз.       Выбравшись из удобной развилки, я перелез на нижнюю ветку собираясь спускаться — Рейтар меня понял и сам подошёл ближе, протягивая руки, чтобы я спрыгнул. Я уже говорил, что мне понравилось сидеть у кого-то в сильных руках? Повторю — это обалденное чувство! Ничуть не хуже, чем сидеть на этом замечательном дереве! Не знаю, может Рейтар тоже какой-то особенный? Надо будет потом спросить у Гелы — она много кого знает.       Когда он поставил меня на землю, я улыбнулся ему и поблагодарил:       — Спасибо! Было здорово!       — Был рад служить, ваша светлость, — склонил он голову, и в его глазах я увидел искрящуюся улыбку. К нам уже подходила няня, и стражник засобирался возвращаться на пост, когда я прихватил его за штанину, заставляя остановиться и поманил к себе, чтобы он наклонился поближе.       — Слушай внимательно, — велел я. — Как освободишься, выйдешь на площадь за дворцом — маленькую такую, с пустым фонтаном. Повернешь направо — и по улице, по прямой до окраин. Дойдешь до рынка — там базарчик такой небольшой, снедью торгуют — обойдешь дом с вишневыми цветами и полуголой женщиной на воротах, пройдешь еще десяток домов и увидишь желтую дверь с вывеской «Лавка Люреля». Там твоя пропажа и будет — скандала не поднимай, просто купи или обменяй вот на это, — ни короны, ни венчика я не носил, да и денег при себе не имел, но на меня, видимо, для приличия, в последнее время стали навешивать золотые цепочки, браслетики и заколки, которые я периодически «терял», на всякий случай в будущем — вот то, чем меня украсили перед прогулкой, я и высыпал в ладонь солдата. — Если останется лишнее — оставишь себе, если не хватит… — я задумался. — Спроси в служебном ведомстве двора госпожу Гелу, няньку принца Фобоса. Она тебя ко мне проводит, добавлю.       — Э? — глаза у солдатика стали с золотую монету. Я ему улыбнулся и поспешил к нянюшке, уже на ходу осознавая, что со мной произошло нечто явно магическое. Сообразив, обернулся и строго добавил:       — О моих словах помалкивай, понял? — дождался ошалелого кивка, и уже спокойно зашагал навстречу Геле, в полной уверенности, что солдат промолчит.