Peccata capitalia

Проснувшись, Влад тщетно понадеялся, что случившееся ночью было каким-то слишком реалистичным кошмаром — ну, чего не бывает. С их-то работой. Лежал он даже дольше Яна, который встал по будильнику и тихонько, удивительно безропотно выскользнул на кухню — обычно же он мучительно долго просыпался и собирался с силами. Влад заметил его уход едва-едва; в голове было тяжело, как будто он вдруг проснулся совершенно заболевшим, с высокой температурой. Сосредоточиться получилось с трудом. — Как себя чувствуешь? — окликнул Ян, заглянув в гостиную, когда Влад все-таки проснулся окончательно и стряхнул липкие ошметки смутных снов. — Я тут погрел вчерашнюю запеканку, хочешь? — М-м, если я озвучу, чего я хочу, — многозначительно протянул Влад, — ты в свою очередь пожелаешь меня как минимум сжечь. Очищение через огонь, все такое. Ты иди пока, чай приготовь, что ли, пожал-ста… Ян понятливо исчез и еще Джека увел. Пес тревожно ворчал. Сосредотачиваясь на настоящем кошмаре, который мелькнул вчера, Влад упорно попытался нашарить лицо женщины, что цеплялась за его душу, неаккуратно впиваясь крючьями. Она умело заметала следы, черты расплывались вовсе — все равно что охотиться за тенями, отражениями в воде, но он, вроде бы, смутно помнил, что девчонка была брюнеткой. Значит, в голове у него не копалась. Тогда у нее хватило бы ума или притворяться Яном, что разъярило бы Влада еще больше и вынудило жестоко мстить, но хотя бы обмануло, очаровало его на мгновение; или она могла бы натянуть распутный образ какой-нибудь рыжеволосой красотки из его молодости, завалявшийся на задворках памяти. Их гадина действовала куда грубее и прямолинейнее; очевидно, все ее способности тратились на прятки. Она банально тянула энергию, как вампиры — кровь. Влад сдавленно зарычал, потряс головой. Выбросить все из головы, очиститься, закрыться полностью, не позволить ей коснуться души — что важнее, душ их обоих. Речь же шла не только о нем, а и о Яне, прикованном к нему старым магическим контрактом, и вот Ян уж точно не заслуживал такой смерти. Ян, красивый, умный инквизитор, с кодексом чести, с этой своей неистребимой верой в справедливость — ну, кто бы в него не влюбился? Но этой ведьме нужна была не любовь, а энергия, грубая сила, и вот у Влада ее было хоть отбавляй, и она искусилась. Нужно было то же, что демоницам, что охотились за ним на балах и пытались затащить в постель. Всего лишь похоть, туманившая ему голову так, что хотелось удариться обо что-нибудь — и побольнее! Накрыло снова, и Влад попытался спрятаться в воспоминаниях, зацепиться хоть за что-нибудь… Бал, демоницы. Сначала это казалось чем-то очень веселым, игрой, а потом Владу надоело — бесконечная охота… Он помнил один из вечеров, музыку где-то на фоне, звон хрустальных бокалов и заливистый смех, а их с Яном обнимала жаркая, раскаленная темнота, и они прятались ото всех в каком-то углу — и это было так глупо и нелепо, что у Влада кровь вскипала. Он крепко держал Яна, легкого совсем, хрупкого, но яростно впивавшегося в его плечи, как будто прочерчивающего огненные царапины когтями, с поплывшим, темным взглядом, хрипло стонущего. Да, легче было сбегать. Помнить Яна, прекрасного и распутного, а еще страшно боявшегося любого шороха рядом — как бы не засекли. Вот бы сейчас — туда… И оставалось лишь отстраниться ненамного от контракта, сгорая от стыда за эти мальчишеские фантазии. Нет, настоящий Ян, тот, что, улыбнувшись, поставил перед ним нехитрый завтрак, был куда лучше и реальнее. Запеканка у него, правда, немного пригорела, но Влад чувствовал, что Ян очень старался, заботился о нем, и запихивал в себя куски, потому что есть надо было — из него и так потихоньку вытягивали энергию, а голодные обмороки немного мешают расследованию, это он сам вечно занятому господину инквизитору проповедовал. В груди и так ощущалась какая-то… пустота — хотя, может, виной всему его воображение, дорисовывающее симптомы. Влад постарался успокоиться, убедиться: это всего-то семейный завтрак. Возле него возился Джек: то скулил, то молча бодал Влада в голень, настырный и неотвязный, пока ему на голову не положили ладонь и не потрепали — слегка рассеянно. Мысли были вот вообще не о том. — Не такое-то приятное это ощущение, когда тебе будто снова шестнадцать, — ворчливо бормотал Влад, устроившись на краю кухонной лавки и здорово рискуя свалиться. Услышав смешок Яна, он подозрительно поднял глаза и уставился на него. — У меня в мои шестнадцать было все замечательно, Войцек, это все россказни и стереотипы. Я учился. Влад молчал, лениво помешивая чай ложкой. — Когда-то мне казалось, что ты не заинтересован в отношениях с кем-либо, кроме работы… Не то чтобы я часто над этим размышлял, — поделился он. Он все равно думал о Яне, чего уж притворяться. И пытался свернуть на какую-нибудь более-менее благонравную тему. — Я увлекаюсь, забываю обо всем — каюсь, да; я люблю свою работу, — задумчиво согласился Ян, которого это высказывание, похоже, очень позабавило. — Но мне нравится заниматься любовью с тобой. Правда. Ложка звякнула о стенки, поднимая водоворот в кружке. Он все крутился, крутился, мутно вздымаясь, как крохотный смерч, и вместе с тем вертелись мысли Влада, еще неповоротливые, тяжкие из-за налипшей магической дряни. Влад вытащил ложечку, зачерпнул и наблюдал, как капли скатываются вниз, точно во всем мире не было более важного зрелища. — Заниматься любовью, надо же… Ты ж в курсе, что так никто уже не говорит? — Я говорю, — спокойно поспорил Ян. Только он мог беседовать о постели чопорным приличным тоном, но отчего-то это не казалось таким уж смешным, чтобы обидеть его хохотом. — Это же не запрещено. — Это пошло… — «Трахаться» — это пошло, — четко выговорил Ян, опасно наклоняясь к нему, вдруг пригнувшись, облокотившись на стол, как стремительная змея — словно у него вовсе не было позвонков. — Мы занимаемся не этим, я настаиваю. Влад немного подался назад, виновато избегая касаний. Что-то вроде обиды промелькнуло во взгляде Яна, потянувшегося к нему, успокаивающего, знакомого. Он шарахнулся даже из обычных объятий, от всякого прикосновения, испугавшись сковывающего проклятия… — Знаешь, лучше не сейчас. Мы не знаем, что это за хрень и на что она способна, если навредит тебе, я ведь прямо на вон той табуретке вздернусь… — отворачиваясь, выпалил Влад. Ненадолго Ян замер, но потом понятливо кивнул и все же упрямо придвинулся, чтобы ласково прижаться горячими губами у основания рожек. Влад тщетно пытался не замурлыкать, давился нежным рокотанием и мучился от ненависти к себе и своей слабости. Горячая ярость расплескалась в груди: знал бы он, где эта сука с ее подлой магией, он бы… Удивительно, но Ян без всякой тревоги и отвращения приласкал его, спустившись рукой от обсидиановых рожек по скуле, и с неохотой оторвался. — Это ведь тоже можно включить в занятия любовью? — усмехнулся Влад. — Определенно. Пей чай, Войцек, сейчас остынет, — совсем не романтично напомнил Ян и сел напротив, подтянув к себе рабочий планшет. Влад, почти не видя кружку, схватился за ручку, но смотрел он на одного Яна. Тот увлеченно набирал кому-то письмо. Со сладкой ностальгией Влад вспоминал те времена, когда они встретились. Ян долго был ему напарником, они делили и квартиру, и работу, и быт, и почти все свободное время, потому, впервые целуя его, запойно, задыхаясь, Влад отчетливо подумал, как это правильно и естественно получилось — они и без того были близки, но, может, боялись чего-то. На них тогда рухнула война в Аду, и никто не понимал, что делать, и всем хотелось творить безумства — а они, наверно, преуспели больше остальных. Сначала Владу и правда думалось, Яну все плотское кажется неловким и неудобным, больно спокоен и уравновешен он был обычно, и представить его охваченным банальным физическим желанием никак не получалось. Воображение Влада напрочь ломалось. Он полагал, что Ян поспешит отмахнуться поскорее, чтобы вернуться к тихому вечеру, в какие они обычно читали книги, сидя рядом на диване, распутывали дела или предавались самым пространным размышлениям о жизни в общем. И он бы вполне с этим смирился. Но Влад обманулся: Ян, привыкнув, преодолев что-то вроде врожденного смущения, и отдавался, и брал самозабвенно, увлеченно, хищно, и, может, лишь с Владом он ненадолго отрывался от ненаглядной своей работы… Влад постарался унять вновь поспешно расплетающиеся, становящимися совсем непокорными и жгучими мысли, а Ян хмыкнул — видимо, уловил что-то по контракту, за который по-прежнему опасно держался, точно надеялся подстеречь таинственную женщину и показать ей клыки. Все-таки не зря Влад вчера болтал про собственничество. Наблюдая за тем, как Ян лениво обмывает тарелки, Влад думал, что никто не знает господина инквизитора таким — открытым, отчасти беспомощным, поддавшимся слабости и насладившимся ей; все прочие видели сталь, решительного офицера и не знали ни домашнего, мирного Яна, ни его нежности. Конечно, до Влада у него были женщины (он не ревновал потому, что знал Яна и уверен был: тот не связался бы ни с кем совсем недостойным), но он таил надежду, что выцепил, приручил Яна настоящего. Оторванного от мира, ставшего незначительным, далеким, но не замутненного похотью, а напротив — чистого, ясного… А Ян требовательно смотрел на Влада и что-то говорил, поэтому он усилием воли вернулся в реальность из своих зыбких мечтаний. — Я тут подумал, если бы все было, как ты говоришь, ну, с передачей проклятия, меня бы тоже накрыло к этому времени! — нервно сказал Ян. Он поглядывал на Влада с сочувствием, и тот подумал, что, должно быть, выглядит жалко. — Я специально утра дождался, но нет, голова чистая, не считая помех от контракта. А учитывая вчерашнее… — Может, это не считается? — ухмыльнулся Влад, храбрясь из последних сил. — Хотел бы я знать, что тогда считается, — хмыкнул Ян. — Слушай, нам надо понять, как именно работает проклятие… В общем, если так опасаешься, ты мог бы попробовать не со мной, например, вызвать какую-нибудь девушку, и… Влад отставил кружку. — Блядь, инкизиторство! Мы женаты, — терпеливо напомнил он. — Я клялся быть с тобой до гробовой доски. Ты вообще слушал мою свадебную клятву? И разве ты не будешь ревновать? — вкрадчиво спросил Влад. Ян стоял напротив, весь красный, явно ругающий себя за то, что раскрыл рот. Он весьма нелепо всплеснул руками, оглянулся на прилегшего в углу Джека, немого свидетеля этой странной сцены, потом беспомощно посмотрел на Влада. Тот совсем не обижался, разве что — немного, что Ян вообще предположил, будто он сможет быть с кем-то, кроме него; но так уж устроен Ян, насквозь логичный и прагматичный господин инквизитор. У него была проблема — он ее решал. Искал пути. Это было даже забавно. — Прости… Я пытался убедить себя, что выше этого, — со стыдом пробормотал Ян. — Что для меня главное — чтобы ты был в порядке. Если это… ну, единственный способ, панацея, я это принял бы, плевать на меня. Мы ничего не знаем об этой магии, и нужно что-то делать. Я не хотел тебя обидеть. Это же просто… — Похоть, — на удивление спокойно для себя самого согласился Влад. — Которая не имеет ничего общего с моим сердцем. Но я никому не хочу навредить. И этим девчонкам тоже… Ничего со мной не будет. Наоборот, наверно, целее останусь. Он вернулся к чаю, но не смог усидеть на месте, похмыкал. Какая-то мысль вертелась в голове. Возбуждение совсем иного рода поселилось в груди — жажда погони, пойманный обрывок следа. — Ты гений! — воскликнул Влад. — В телефоне трупа была куча номеров проституток! — В ту ночь у него была намечена встреча с дамой с сайта знакомств… Совершенно точно! И он не звонил им где-то неделю, исходящие и входящие проверили, — прохладно заметил Ян. — Хотя «Ольге» он тоже не набирал, она не светилась. — Но это может быть связано! Сексуальная магия — там обычно работают те, кто умеют с ней обращаться. Вдруг он кого-то обидел из девочек? Месть? — частил Влад, перебирая версии. — У нас осталась его телефонная книжка? — Список контактов, — с короткой усмешкой поправил Ян и ввернул: — Вот видишь, ты такой же старый. — Старомодный. Ладно, можешь говорить, что тебе вздумается, — кашлянул Влад, — я же не могу тебе ничего запретить… Эй, Янек, а ты думал, с чем мы столкнулись? Нечто среднее между суккубом и сиреной, — прикинул он. — Хотя не уверен, что мы знаем достаточно. Стоит пробить всех сирен в городе? Но это долго. Так уж выходило, что авторы старых гримуаров были весьма озабоченными монахами, поэтому многим видам нечисти приписывали угрожающие свойства; полагаться на книжки в этом вопросе можно было не всегда. Спать с нелюдями там очень не советовалось, что выглядело весьма странно на фоне статей, написанных будто бы со смакованием собственных фантазий. Сирены и правда могли влиять на восприятие, но такой эффект Влад встречал впервые; суккубами, строго говоря, называли и демониц-проституток, и один из видов метаморфов, что принимали любые обличия в зависимости от собеседника — в основном женские. Никакой особой силой ни те, ни другие не обладали и редко были опасны. — Это может быть и обычная магичка или ведьма, — высказал Ян. — Ей даже не нужно особенно использовать свои силы, достаточно присосаться к чужой энергии. Обмен магией через секс — это, насколько я знаю, не Высшее колдовство. — Ага… Ну, в таком случае, грохнуть ее будет не так уж сложно, — ухмыльнулся Влад. — Нет! — тревожно зазвенел голос Яна. — Не вздумай! Мы не знаем, рассеется проклятие с ее смертью или нет. Или твою энергию продолжит перебрасывать в пустоту! Сначала мы поговорим с ней и решим, как его снять. Понятно? — Я проклятый, а не тупой, — проворчал Влад. — Не надо мне по десять раз повторять. Как скажешь, инквизиторство… Опыт подсказывал, что со смертью мага обрывались его заклинания, и правило это действовало почти всегда, но именно это зловещее «почти» заставляло Яна предусматривать все возможности. Все как будто было нормально. Очередное дело, с которым они работают, в меру сложное поначалу — но чуть глубже всмотрись, и будут видны следы-ниточки. Если бы еще не волновали все эти прилипчивые мысли и фантазии… И, лишь бы избавиться от них скорее, Влад готов был схватиться за любую зацепку.

***

Хотя Влад был категорически против и всегда ненавидел выглядеть слабым и уязвимым перед кем-то посторонним, пришлось рассказать Тине. Конечно, она была их подругой, но все-таки не настолько близкой и испытанной, чтобы заявиться и с порога брякнуть: его зацепила какая-то неведомая херня, от которой плавятся мозги и адски хочется кого-нибудь трахнуть. Заявление было вполне в духе Влада, но он не собирался дарить ведьмочке такую тему для подколок. Убедил его Ян, который утверждал, что ведьмы — как раз профессионалки в том, что касается всяких проклятий и любовной магии тоже, так что Влад и призадумался. С высоты экс-боевого мага он редко размышлял о том, насколько мощным и губительным может быть обычный приворот — почти таким же, как развернутое огненное заклинание. Наверное, мысль обратиться к ведьме была не такой уж плохой… Выслушала она на удивление спокойно; сюда, на подземный этаж инквизиторского офиса часто приходили с мелкими травмами и магическими проблемами. Единожды ухмыльнулась, пока Ян говорил. Он излагал произошедшее спокойно, как врач, и все казалось вовсе не таким ужасным — и в это же самое время в груди у Влада вспыхивал пожар, но он стискивал зубы и пялился на что-нибудь отвлеченное, скажем, на искусственный цветок на столе Тины или на вон то подозрительное пятно на стене. Усадив его на стул, Тина принялась расхаживать кругами и делать руками странные пассы. Откинувшись на спинку, Влад скептически наблюдал за ней, прекрасно сознавая: проклятие сильное и простыми ведьминскими пришептываниями да притоптываниями его не победить, но все-таки что-то умиротворяющее было в возне Тины. Он пытался поверить, что ведьма им поможет. — Неужели так плохо? — спросила она, явно пытаясь его отвлечь. — Я вот всегда считала, мужчины только о сексе и думают… — Давай, спроси, о чем Войцек думает, — искушающе предложил Ян. — Слон — это лев! — торжественно заявил Влад. — И не надо на меня так смотреть, это замечательная лингвистическая шутка, которая гораздо интереснее всякого там… — Денница, как ты с ним живешь. Ну, рассказывай, — чуть погодя, попросила Тина. — Ты не можешь заинтриговать меня, а потом таинственно замолкнуть! — Короче, — охотно начал Влад, — русское слово «слон» произошло от слова «лев». Там из тюрского языка перешло — «аслан», то есть «лев», а славяне услышали, что это название какого-то чудного африканского животного и такие: «Ну, пусть будет вот эта хуйня с ушами!..» Фыркнув, Тина оглянулась на Яна, стоявшего у двери и спокойно листавшего что-то на планшете — без особого интереса, значит, он просматривал новости, а не напал на след таинственной шалавы, засевшей у Влада в голове. Пересекшись взглядом с Тиной, Ян улыбнулся и пожал плечами. — Лучше б ты о сексе думал, — наконец заключила Тина, продолжая танцы вокруг Влада. — Ага, сам знаю. Несмотря на эти шуточки, выражение лица Тины было довольно мрачным, и она опасливо косилась на Влада, точно побаивалась, что он упадет серым мертвецом, прямо как Златов, на ее стуле. Влад старался на ней слишком долго не задерживаться взглядом — от греха подальше. Он правда не знал, как работает проклятие, поэтому всерьез опасался, что, стоит ему выйти из дома, магия шарахнет на полную катушку, упиваясь образами встреченных их людей. Хотелось страшно, но в свои фантазии Влад подругу не собирался втягивать. К счастью, пока его мысли успешно циклились на Яне, но насколько еще хватило бы этой упрямой убежденности, Влад не знал. — Вообще сексуальная магия — традиционно женская, — пояснила Тина, отходя на безопасное расстояние. — В прошлом многие ведьмы и магички ей пользовались, чтобы преумножить свои силы для заклинаний. Понимаете ли, как источник силы годится большинство телесных жидкостей. Лучше всего кровь, но это очень подозрительно — кого-то резать или колоть, а в те времена не предохранялись, ну, и… — Я к ней, блядь, даже не прикасался и не видел ее вживую ни разу, — поклялся Влад, — но мне показалось, что она вампирит через сон. Проснулся и чувствовал себя очень херово. Это логично, душа беззащитнее во время сна… — Ты не вздумай не спать! — рыкнул Ян. — Еще не хватало так калечиться. — Значит, это точно какое-то проклятие, — задумчиво кивнула Тина. — Я думаю, ей нужен стабильный источник энергии. Мужчина, предположительно — человек. Ну, или бес. По сути разницы мало. В комнату дежурные надолго не заходили, все по технике безопасности; сразу доложили о магическом убийстве. Меня первую пустили с амулетами. Из персонала в то утро были женщины. Оставались вы двое, на кого могло перекинуться проклятие… — Ты думаешь, она может контролировать одновременно один источник энергии? — задумчиво произнес Ян. — Убивает одного и перекидывается на следующего. Она выбирала из нас с Владом, а я… не совсем человек, моя энергия сама по себе могла показаться ей и без того проклятой. Эта сволочь выпивала людей, иссушивала. Что совершенно невозможно сделать с Бездной, откуда Ян черпал энергию — что ж, в этом была своя логика. Кровь Яна не могли пить вампиры, это они уточняли когда-то давно у коллеги, майора Аннушки, так что энерговампир тоже поперхнулся бы — вот она и не захотела рисковать. Ну, и еще была та утренняя история и его желание, но посвящать в это Тину Влад не хотел. — Я искала похожие убийства, но не особенно что-то нарыла, — сказала ведьмочка. — Их могли посчитать сердечными приступами; естественная смерть, в общем. Вскрытие это и показывает. — Он, блядь, был серый, как упырь! — выпалил Влад. — Там явный криминал! — Или убийца была аккуратнее, или кто-то не захотел вешать себе на шею явный глухарь. Я продолжу поиски, — пообещала Тина, — но особенно не надейтесь. — Возможно, единственная жертва — Златов, но магия вышла из-под контроля, — предположил Ян. — Она продолжила работать, а преступница растерялась. Тина кивнула: нельзя исключать и такой вариант. — Поиски по приложению для знакомств не помогли, я нашла еще один профиль, который регистрировался с того же адреса, но, скорее всего, это запасной, с него она ни с кем не общалась, — рассказала Тина. — Так понимаю, идея ловить на живца больше не актуальна? Он у нас уже есть. — И вскоре может стать мертвецом, — закатил глаза Влад. — Что насчет… предмета женского гардероба? — вежливо уточнил Ян. — Ну, если хочешь знать мое мнение, то безвкусица абсолютная. Если по фактам — это одной девчонки по вызову, в базе есть, сейчас скину. А вот эти новости Яна весьма обрадовали: они подтверждали их догадку, что искать нужно среди работниц самой древней профессии. Теперь у них еще и было имя, Мария Ветрова, и какую-то «Машу» Влад смутно припомнил в контактах Златова, которые Ян затребовал и изучал по дороге в офис — вполне возможно, это была одна и та же девица. Какой он, однако, охуевший был мужик: проституток приглашал прямо домой, когда жена, видно, была на работе. Да и Лидия тоже хороша, если не заметила этого — или же не хотела? Боялась нечто поменять? Если и почувствовала, что что-то неладно, смолчала, чтобы, как любили говорить, «не разрушать семью» — да разве это была, блядь, семья? Распрощавшись с Тиной, Влад поплелся наверх. Все-таки отчасти он надеялся, что ведьма подскажет ему, что делать, но и она с такой вывернутой магией сталкивалась впервые. А значит — читать клятые гримуары, искать шлюху Златова и бессильно пылать… Ян, надо отдать ему должное, вел себя как обычно, улыбался, говорил разумно. Неизменно тактично приоткрыл дверь в кабинет перед Владом, давая ему пройти, но в то же время следил за ним внимательно, чутко, готовый подхватить, если вдруг станет плохо. Влад кое-как приободрился; с лихорадящим желанием можно было смириться, увлечься работой. — Как ты? — заботливо уточнил Ян. Он старался не касаться контракта, и Влада грызло совершенно нелогичное, болезненное одиночество, хотя Ян был вот он, рядом, с иссиня-светящимися глазами, теплой улыбкой. Такой терпеливой и понимающей, что закололо в груди — ну, разве кто-то мог его заслужить? Владу никогда бы в жизни так не повезло… — Немножко горю, не обращай внимания. Он прикусил губу, чувствуя вкус крови, поспешил зализать ранку. Боль тоже отвлекала. Подбежал Джек, который дожидался их наверху: в ведьминский подвал его не пускали, потому что любопытный пес лез во все подозрительные котелки и заготовки амулетов носом, превращая привычный хаос в нечто совсем невообразимое. Вот Джек и изголодался по общению, кинулся к ним навстречу, виляя хвостом. Обессиленно улыбаясь, Влад наклонился его погладить. — Я ненавижу ее, — выдавил Влад, уставившись в пушистую черную спину слепым взглядом. — Я ненавижу, когда кто-то пытается мной управлять, продеть ниточки, повесить и играть куклой… Нет, так со мной не сладить! Я мечтал убить Бога, потому что не хотел следовать его предначертанию, я желал освободиться! Больше всего на свете. И мы это сделали — вместе. А какая-то сука меня не сломает. — Иногда говорят, любить и ненавидеть — суть одно и то же, — негромко проговорил Ян. — Тогда они никогда ни того, ни того не испытывали в полной мере. Перепутать невозможно, поверь мне, инквизиторство.

***

Ян немного времени потратил на отчетность, зашел к Ирме поговорить о деле — она всегда живо интересовалась их расследованиями, потому что дела попадались необычные, и их работа могла как выставить Инквизицию в выгодном свете, так и напрочь сломать выстроенную репутацию. К кардиналу Влад не пошел. Если бы проклятие вдруг приударило его при ней и зацепило еще и образ строгой начальницы, его душевное равновесие так просто не восстановилось бы. Никогда. Вернувшись, Ян мрачно закурил у окна; сердито щурился, выглядывая наружу, но ничего не говорил. Погода сегодня была прекрасная, но мало спасала их паршивое настроение. — Может, сделаем вид, что мы поссорились? — неопределенно взмахнув рукой, предложил Влад. — Тина не разболтает, это конечно, но кто-то заметит, что ты избегаешь меня трогать! — Нам никто не поверит. Все знают, что я тебя на руках ношу… — Между прочим, в тот раз я был очень против! — возмутился Влад, крутанувшись на старом скрипучем кресле, чтобы посмотреть ему точно в глаза. — В тот раз ты, блядь, лежал без сознания с пробитым боком! Я думал, нам конец! — вспыхнул Ян прошлой, почти изгладившейся тревогой. — Вот видишь, ты уже ссоришься, — хмыкнул Влад, смущенный явным отчаянием, прозвучавшим в его тоне. — Нет, Войцек, я экспрессивно констатирую факты. Поссорился я с тем уебком, который тебя достал, — довольно поправил Ян, прикрывая глаза. Если прислушаться, можно было уловить угрожающее рокотание Бездны. Влад улыбнулся, пожал плечами, надеясь, что этот разговор сам собой забудется. Ему правда не хотелось по-настоящему спорить с Яном. Не сейчас, когда Влад готов был выть от отчаяния, от отвратного ощущения… чего-то неправильного, поселившегося в его голове, разбивающего их. — Я правда так часто тебя трогаю? — спросил Ян, когда они уже собирались к выходу, объезжать девочек по вызову — они дожидались апрельского вечера, неожиданно теплого, даже знойного, в который хочется любви. Ну, Владу вот хотелось. Он усилием заставил себя отвечать на вопрос Яна. Тот подозвал Джека и велел держаться рядом, не отвлекаясь на народ в офисе. — Нет, не слишком, но все же… наверно, заметно, если мы начнем ходить друг от друга чуть на расстоянии. Тут многого ума не надо, чтобы догадаться, что что-то нечисто, а наши коллеги не тупые… Ян не любил сплетни; важно кивнул. Его бы воля, вообще никто не узнал бы о них, он и не собирался говорить — все сами собой как-то догадались. Это было давно еще, когда Влад был мертвецом, духом, и в то время они могли касаться только в Аду, и иногда так тоскливо и тяжело было, словно разделенным стеной. Даже не приласкать, а положить руку на плечо, поддерживая. Такая мелочь не дозволена мертвецу, неощутимому и холодному в Петербурге. Отчасти именно поэтому он согласился переродиться бесом. Ему хотелось чувствовать себя настоящим и живым рядом с Яном… Иногда Влад забывал, реальный он или нет, и не спешил хватать Яна — в прошлом его бесплотные прикосновения были холодными, вымораживающими просто-напросто, и случайно сделать Яну неприятно не хотелось… Тогда тот горестно вздыхал, протягивал руку и надежно переплетал пальцы, позволяя почувствовать опору. На что еще способны были тонкие руки господина инквизитора, Влад прекрасно знал, и… — С-сука, — сквозь зубы выдавил Влад, прячась от жаркого вечера в прохладный салон «Хаммера», — кажется, становится все хуже. Может, тебе стоит меня связать, а? — Не буду делать это именно по той причине, что тебе это нравится, — любезно ответил Ян, быстро провернул ключ, вслушиваясь в рев двигателя. — Сосредоточься. Почитай мне какие-нибудь стихи, пожалуйста. Он расслабился, чуть откинулся на спинку, едва услышал бессмертное и въевшееся в память любого русского человека «Я вас любил…», мимолетно улыбнулся, сверкнул глазами… И как будто не ожидал, что Влад, хитро оскалившись в ответ, сорвется в совсем другие строчки, более ядовитые, огненно вспыхивающие… — Я вас любил так сильно, безнадежно, как дай вам Бог другими — но не даст! — усмехаясь и вспоминая прошлое свое противостояние Создателю, цедил Влад. — Он, будучи на многое горазд, не сотворит — по Пармениду — дважды сей жар-р в крови, ширококостный хр-руст, — с наслаждением выговаривал он, — чтоб пломбы в пасти плавились от жажды коснуться — «бюст» зачеркиваю — уст! Ян мимолетно, стараясь не выдавать себя, ухмыльнулся. Он мог сколько угодно притворяться приличным и строгим, но любил, когда Влад выделывал что-то такое, немного хулиганское. Однако Ян был прав: чтение увлекло, заставило думать о том, как именно сплести, произнести слова, а не о проклятии. — Можно тебе задать немного неприличный вопрос? — весьма смущенно обратился Ян. — Давай, — азартно согласился Влад, который редко когда слышал от него что-то «неприличное». — Но не переборщи, меня сейчас заводит с полоборота… Ладно, ладно, шучу, — фыркнул он, увидев неподдельное замешательство на лице Яна. — Я хорошо знаю про твои… свободные взгляды, но как так получилось, что до меня ты был только с девушками? — Это тебя «бюст» так зацепил? — оскалился Влад, хотя провокацию никакую не закладывал — но из песни, как говорится, слов не выкинешь. Ян скромно кивнул. — Ну, в мое время было гораздо проще найти себе девчонку на ночь и не огрести из-за всяких недопониманий, — пожал плечами Влад. — Я имею в виду — я люблю влезать в драки, но не в тот момент, когда я хочу кого-нибудь трахнуть. Я как-то всегда, слава Деннице, четко разделял эти два вида моих развлечений. — И что, даже желающих не нашлось? — недоверчиво фыркнул Ян. — Мне как-то сказали, что я больше тот тип человека, которому при первой встрече хотят въебать, а не выебать. Ян много раз слышал эту шутку, но коротко рассмеялся, качая головой. — Я… не хотел усложнять, — признался Влад, задумавшись. Он смотрел в окно, на мелькающие дома, пышные весенние кусты и вспоминал о своей молодости, прошедшей в подпольных ночных клубах — пьяных, веселых. Блеск огней, радость, нездоровая и безумная, грохочущая музыка. Он не скучал по тем временам, потому что они с Яном неизменно находили, чем заняться. Но все равно окатило какой-то тоской. — Для меня это было всего лишь способом отвлечься. Ничего такого. Если бы мы встретились тогда и все это закрутилось, у меня вообще бы не было сомнений, я бы выбрал тебя, но пока это всего лишь пьяный секс — проще было подцепить какую-нибудь красивую девицу… Я имел в виду, если бы мы с тобой были ровесниками, бля, я все время забываю, — запоздало добавил Влад, вспомнив про их разницу почти в десяток лет. Когда он трахался со случайными девушками, юный Ян, скорее всего, поступал в инквизиторскую академию и очень старался… Ему приятно было, что Ян так внимательно слушает, хотя и отвечает редко; он не любил отвлекаться от дороги, тем более, краем глаза косился на навигатор, который помогал выбирать наиболее удачный путь, чтобы не встрять в вечерние пробки. Однако Владу нужно было выговориться, поболтать о чем угодно; это и правда помогало очистить мысли, как Яну — его сигареты. — Ты ни разу не думал обо мне в те пару лет, когда мы жили просто как напарники? — задумчиво спросил Влад. — Ну, понимаешь, ты страшно одинок, рядом такой шикарный я… — Нет, слишком тебя уважал, — выдержав паузу, хмыкнул Ян. Могло показаться, что он все-таки покраснел, но Влад думал, что винить надо вечерний теплый свет последних лучей. — Я… в общем, мне не особо надо кого-то представлять. Я и без этого нормально. Да и не было у меня как-то времени о тебе мечтать, мы сражались. Я странный, да? — Да, но это очаровательно, — кивнул Влад. Неловко кашлянул. Он гораздо меньше понимал, что не сказал бы ни за что, если бы не был под влиянием проклятия, одержимости. И предпочел остаток дороги помолчать; они уже подъезжали. Хотя Инквизиция проститутками занималась в исключительных случаях, как сейчас, когда кто-то из них оказывался втянут в магическое убийство, Ян считал, что хороший оперативник должен обладать связями. В постели болтали многие; «уличные» девушки тоже могли что-то подметить и дать Инквизиции портрет преступника или какую-нибудь явную его примету. Поэтому он отъехал чуть подальше от центра, в спальный район, и безошибочно скользнул ближе к шоссе. Свернул на обочину, заглушил двигатель. Здесь царило какое-то очаровательное запустение: ни шумного центра, ни людей, но вот машины мелькали часто. День клонился к закату, солнце окрашивало в багряные тона свежую листву деревьев, под которыми Ян остановился. Возможно, они приехали слишком рано, но… — И кого ты собрался тут ловить, проституток-самоубийц? — спросил Влад. — Ну почему сразу… — Ты нашу машину видел, инквизиторство? — снисходительно перебил Влад. — В такую полезут истинные суицидницы. — Да хорошая машина, дорогая, сразу видно, что заплатят нормально, — начал понемногу распаляться Ян. — Вопросы бы возникли, если б я их на старенькую «Ладу» ловил, это я еще понимаю… — В таких черных гробах обычно людей проветриться в лес вывозят! — расхохотался Влад. — Иногда по частям! А может, у тебя вообще комплексы… С коротким смешком он увернулся от тычка в плечо. — Надо было Корака на это дело позвать, он бы нам сразу кого-нибудь поймал, — решил Влад. — Правда, не факт, что нам бы что-то досталось. Хотя затея Яна все еще казалась ему странноватой, Влад не стал с ним спорить еще больше. Сел ждать, откинувшись на спинку, некоторое время вслушивался в русский рок по радио, иногда мурлыча-подпевая. В зеркало было видно, как на заднем сидении сходит с ума от скуки Джек — он развалился, вертелся, лениво повизгивая. Ему бы в траве покататься… Но выпускать пса они не осмеливались. Так и протекали минуты в томительном ожидании. Ян курил, облокотившись на приоткрытое окно, и это обыденное зрелище теперь казалось совершенно неприличным. Но, поддавшись слабости, Влад наблюдал, как тонкие сухие губы обхватывают белую сигарету, как медленно струится сизый дым, как Ян блаженно улыбается. Так и чесался язык тоже попросить закурить. По-цыгански. — Никогда не понимал, как можно спать с кем-то за деньги, — поделился Ян, который впал в особое расслабленное настроение, что обычно сопровождалось разговорами о жизни. — Ну, я имею в виду, мне было бы ужасно неловко, я же знаю: она ничего не чувствует… Продолжая жадно наблюдать за ним, Влад постукивал пальцами по двери. Да, Ян всегда был отчасти наивным, но честным, не боялся признаваться в таких вещах. И знал, что Влад в борделе в Аду был частым гостем, но никогда не пытался читать нотации и относился как будто с пониманием. Влад усмехнулся: как они встретились с Яном, он забыл про этот несчастный бордель, словно почувствовал какой-то… перелом. Да и прав инквизиторство: не до того им было. — А еще теперь мне кажется, что все, что было до тебя, ненастоящее, — пожаловался Ян. — Может, я плохо поступал, что немного притворялся. Но я же не знал тогда… — А расскажи про свой первый раз, — неожиданно предложил Влад. — Я… знаю о тебе почти все, но об этом мы обыкновенно не говорим. Может, мы чего-то лишаемся. — Да нечего рассказывать, — нервно рассмеялся Ян; дым поплыл по воздуху, густой, горький, дразнящий. Голос Яна стал чуть хрипловатый, насыщенный, и Влад рад бы не ловить, не замечать эти детали, от которых становилось суше во рту. А Ян всерьез вспоминал, мечтательно ухмыляясь: — Совсем ничего такого. Она была аспиранткой у нас, преподавала что-то вроде военного искусства. Может, и в постели она меня чему-то учила, и мне было спокойнее, что хоть кто-то из нас знает, что делать. Мне было скорее… интересно. Я, ну, экспериментировал. Вероятно, с любовью это не имело ничего общего. Я бы назвал это исследованием. — Ты в своем репертуаре, — фыркнул Влад. Нужно было что-то сказать. Говорить, говорить еще, отвлекаясь и забывая обо всем — с Яном всегда получалось легко и складно… — А я… плохо помню. Мне было лет шестнадцать, мы с народом со школы были у кого-то дома. Пили, слушали музыку. Следующее, что я помню, так это мы с какой-то девчонкой трахаемся в темной комнате. Пиздец помутнение. Мы оба были в стельку. — Понравилось? — поддел Ян. — Не знаю. Я захотел разобраться и спутался с другой. А потом еще и еще. Странное дело: я мог с ними спать, но говорить — это совсем иное. Сложно… — Влад помолчал, переживая вспышку воспоминаний. — Мне вот что интересно: со мной тебе тоже сначала было… любопытно? — Мне с тобой было хорошо, — проворчал Ян, будто бы обидевшись. — Мне… нравится тебя изучать. Но это другое… Он как будто прикусил язык, чтобы не сказануть лишнего. Ян любил изощряться. И знал Влада наизусть. Инквизиторов учили пытать, они отлично знали человеческую анатомию, и поэтому Ян одинаково эффективно мог причинять адскую боль и вызывать сметающее все желание. — Я тебе не надоел? — с надеждой спросил Влад. — Я, когда мелкий был, не мог представить, как люди живут столько времени. Мне эти девушки на следующий же день приедались. Одно и тоже… — Что ты… — ахнул Ян; затушил и выбросил сигарету в окно. — Влад, не дури, я не тот человек, чтобы терпеть и мучиться! Ну, мы же с утра об этом говорили! Я… Он как будто собирался сказать что-то, но тут его прервал негромко зарычавший Джек. К машине подошла девушка, так что Ян серьезно шикнул на Влада с псом. Значит, говорить будет он. Девушка приблизилась крадучись, но без заигрываний — предполагала, с кем придется столкнуться, все-таки прятаться Ян не умел. Едва она подошла, он быстро показал документы, открыл дверь… Девчонка была красивая, с копной непослушных каштановых волос, веснушчатая, в коротких шортиках и майке — немного не по погоде, к ночи похолодало, но она как будто оказалась здесь, на обочине дороги, прямиком с какой-то пляжной вечеринки. Столкнувшись взглядом с Яном, она долго не смогла его выдерживать, потупилась, с деланным безразличием выдавила: — Ладно, но быстро! И не надо мне руки заламывать, знаю я вас… Ян оторопел, изумленно рассматривая девчонку, а Влад подавил рвущийся смех. Очевидно, ксива здесь считалась чем-то вроде купона на скидку, а наивный Ян не догадался и посчитал, что девчонка сама поймет: он намекает на приватный разговор, но на такой, при котором все остаются одетыми. Покосившись на Влада, Ян снова повернулся к переминавшейся с ноги на ногу девушке и мягко заметил: — Ты не поняла. Я расследую убийство, поэтому мне нужно поговорить с одной из… твоих подруг. Мария Ветрова — знаешь такую? А вот на этих словах девушка побледнела и по-настоящему встревожилась, испуганно обернулась… Может, рассчитывала, получится ли побежать, но решила не испытывать судьбу и, напротив, шатнулась ближе к машине. — Ладно, я могу ее привести, — с сомнением произнесла она. — Вы обещайте, что это не подстава и что вы нас не загребете! Магией клянитесь! — Обещаю, — спокойно кивнул Ян и добавил несколько слов на архидемонском; ему определенно не хотелось сейчас разбираться с проблемами, которые обязана решать полиция — впрочем, он же не поклялся, что не станет звонить знакомым? В демонских сделках важны были детали. — А Джек пойдет с тобой, чтобы ты не совершила ничего глупого, о чем мы оба будем жалеть, — поставил свое условие Ян. — Кто пойдет?.. Ян открыл заднюю дверь, коротко свистнул, и на землю спрыгнул пес. Девушка попятилась, но, убедившись, что Джек не собирается на нее нападать, а держится на почтительном расстоянии, коротко кивнула и чуть не опрометью бросилась куда-то дальше, пока не скрылась из виду в кустах. Пес, выдерживая дистанцию, следовал за ней. Оставалось ждать и надеяться, что девчонка от испуга не наделает шума — но тогда Джек найдет способ притащить к ним Марию, пусть даже и немного пожеванную. Ухмыльнувшись, Влад тоже вылез из машины, привычно устроился на капоте, подставляя лицо последним багряным лучам. Рядом Ян тревожно всматривался туда, где исчезли девица и Джек, и смолил новую сигарету. Он выглядел чем-то озадаченным — наверняка обижался, что кто-то подумал, будто он хочет воспользоваться положением… Считалось, что инквизиторы таким не занимаются, кардинал Ирма строго следила за порядком, но и она не была всеведущей. Уже знакомая им девушка показалась на обочине, за ней спешила еще одна, а рядом, не скрываясь теперь, весело бежал Джек. Поравнявшись с «Хаммером», пес заливисто гавкнул, как будто кивая в сторону второй девицы — значит, узнал ее запах, не зря они провозились. Приглядевшись, Влад покачал головой: эта Мария была невзрачнее, чем ее товарка, чуть вытянутое лицо портил страх, она нервно заламывала руки. Наверняка ее ставили попозже, когда стемнеет и ночь изгладит все недостатки, и уж точно она не работала с большими черными машинами с тонированными стеклами — нет, девица как раз для Златова, такого же обычного и ничем не примечательного. Повозившись с сумкой, Ян достал пакет с красными стрингами, с легкой усмешкой протянул Марии: — Ваше? И, возможно, вы предполагаете, где мы это нашли? — Я… — голос у нее был красивый, певучий, хотя и прерывающийся от ужаса. — Да, кажется… Я потеряла их месяц назад или… Н-не знаю точно. Ян оглянулся на вторую девушку, которая, поборов прежнюю оторопь, осталась рядом. Это взыграло обычное человеческое любопытство: ей страсть как хотелось узнать, кого же там убили и почему в этом замешана Инквизиция, но Ян решительно заявил: — Спасибо за помощь, можешь идти. — И все? — недоверчиво уточнила та. Ян пожал плечами. Фыркнув, девушка развернулась и зашагала прочь; если Влад что-то понимал в женщинах, то она даже обиделась на недоумевающего господина инквизитора — впрочем, наверняка вскоре она нашла бы добычу получше. Все это время Влад прислушивался к своим ощущениям; был уверен — если окажется рядом с той самой девицей, что мучает его, потихоньку отпивая энергию, то, как ни прискорбно признавать, упадет к ее ногам. Оставалось надеяться на Яна, что оттащит его за шиворот. Но ни Мария, в смятении комкающая в руках пакет, ни та, другая, не владели хоть сколько-то сильной магией — Влад с сожалением убрал сканирующий амулет, что вспыхнул бы светом, предупреждая об опасности. — Алексей Златов погиб, — коротко пояснил Ян Марии. — При весьма таинственных обстоятельствах, которые дают понять, что в момент смерти он был не один. С женщиной. Нашли его в мотеле на Гостином Дворе. Место ничего тебе не говорит? Она потрясла головой, как будто не могла вымолвить ни слова. Вряд ли она так уж точно запомнила Златова, он не был кем-то исключительным, но все равно мысли о смерти пугали людей. Хотя и известно было, что это всего лишь перерождение… Влад был почти уверен, что Златов отправился в Ад и там вскоре распробует демонские бордели, но все-таки закралась тень сомнения: ну, что если эта подлая магия выпивала не только жизненные силы, но и душу? Так же описывали таинственных суккубов в старых книжках! — Как ты дома у него оказалась? — вступил в игру Влад. — Неужели он пригласил? Такая услуга предусмотрена? — Нет, я тогда работала… ну, в другом месте, — замялась Мария. Ее определенно тщательно наставили когда-то, что нельзя много болтать с законниками, но Ян, не моргнув и глазом, закончил за нее, надавливая: — В борделе, понимаю. Он был частым гостем там, да? — Мария медленно кивнула. — Молодец, — похвалил Ян. — А почему ты ушла оттуда? Что-то произошло? Это связано со Златовым? — Если честно, нет, — сказала Мария. — У нас там был… инцидент. Один мужчина умер, — прошептала она. — Поэтому руководство не хотело неприятностей, все как-то завертелось, и нас быстро… разослали подальше. — Кто умер? — тут же хищно переспросил Ян. — Ты его видела? — Ну так, краем глаза, — неуверенно пробормотала Мария. — Я с ним не работала. Имени не знаю. Да, она наверняка почувствовала себя как на допросе, хотя Ян старался подчеркнуть, что она вольна говорить и хранить молчание, даже в наручники ее не стал заковывать. Да кто бы при нем попытался не отвечать на вопросы, Влад бы посмотрел на этого человека! — Он старый был, если честно, — сказала Мария. — Инфаркт, кажется. Сердце не выдержало. Такое случается, мне девочки рассказывали, — оправдывалась она, видимо, считая, что ей не верят, что она врет и это кто-то убил клиента, перерезал ему горло или пырнул в спину — но, может, такая история развеселила бы мрачнейшего Яна больше, чем известия, что Златов был не первой жертвой. Это значило, что убийца вряд ли остановится. Такие никогда не останавливаются. — Ты видела тело? — потребовал Ян. — Как он выглядел? Болезненным? Уставшим? — Совсем мельком, когда его выносили, — проговорила она. — Не знаю. Я не рассматривала, страшно же… — Но слухи должны были пойти, — вставил Влад, — все не пресечешь. — Да, говорили, что он выглядел… совсем мертвым, — призналась Мария; ее словно трясло от холода. — Как будто… полежал какое-то время. Не знаю. Я трупов никогда не видела! — повысив голос, заявила она. — А вы меня подозреваете? Что я у Алексея дома была? Дом Златова обыскал Джек, и если он не нашел там никаких следов магии, ведьминских иголок, кладбищенской земли или еще какой дряни, значит, девчонка ни при чем. Да и не тронула бы она Златова, иначе зачем так тянуть? Влад был уверен, что убивала эта тварь лично, во время секса, а до того тянула энергию и сводила с ума видениями. Подготавливала почву. А они еще размышляли, почему Златов без лишних вопросов согласился на встречу с подозрительной дамочкой из приложения — что ж, если у него тоже так расплавлялись мозги, неудивительно… Денница, как ему повезло с Яном — держаться за него, не лишаться рассудка вовсе. — Ты не знаешь, кто именно был с убитым в тот день? — спросил Ян. — Нет, я как-то… не присматриваюсь, — замешкалась она. — И своих забот много. А потом, конечно, ничего не сказали, ну, а я не напрашивалась. — Спасибо, — со вздохом сказал Ян. — Где этот бордель? Нам нужен точный адрес. Вряд ли там что-то осталось. Даже не Джек — лучший маг, способный ощупать изнанку, не смог бы ничего найти, но Ян, видно, надеялся. В таких местах энергия насыщеннее и ярче, остается дольше, грязными отпечатками усеивая изнанку мира. Может, что-то еще получится наскрести, уловить отголосок, ниточки следа. — Мне нужно с вами куда-то ехать? — спросила Мария, когда Ян прилежно записал адрес и ее краткое объяснение, как пройти к подвальной двери окольными дворами. — На официальный допрос? — Нет, все записано, — слегка улыбнулся Ян, указав на планшет. — Подпись нарисуй, пожалуйста! — и протянул смущенной девушке стилус. — Не выезжай из города, ты еще можешь нам понадобиться… — Куда же я денусь, — вздохнула она с легкой язвительностью. Распрощавшись с ней, Ян долго смотрел девушке вслед, как будто собирался что-то сказать, но так и не решился. Знойный вечер перетек в прохладные сумерки; Влад поежился от ветра, перебравшего волосы, но не полез в машину за курткой — напротив, был рад остудить голову. Ян все размышлял о чем-то, перебирая записи в планшете, тихий и грустный. — Ну, и сам подумай, чем мы можем ей помочь? — с легкой усталостью спросил Влад. — Настучать в полицию, чтобы их тут, вдобавок ко всему, еще и повинтили? Иногда ничего не изменишь. — Ты прав, — печально согласился Ян. — Зато тебе мы помочь можем! Влад иронично усмехнулся. Не то чтобы он совсем не размышлял, куда может завернуть их расследование, но все же забавно было думать, что его спасением станет какой-то бордель. — Или мы найдем там пустой подвал, тогда будет шанс изучить изнанку, или поговорим с их главными, они должны знать больше, — успокоил Ян. — Все идет по плану. Уже понятно, что убивает одна из девушек, но… — Но мы не ебем, где ее искать, — закончил Влад. — Думаю, ее выкинули после того инцидента, и она решила заманивать жертв через приложение… Возможно, получится отследить ее по проклятию. Ну, знаешь. Когда станет хуже, а нити окрепнут. — Мы этого не допустим, — твердо сказал Ян. И Влад ничего не сказал, но как же он внутренне рад был, что Ян стойко говорит это «мы»; это позволяло не забыть, что его никогда не оставят, несмотря ни на что, и теперь, когда контракт сводило, раз Ян усилием отстранялся от него, не касался мыслей, это было необходимо. — Они так не всполошились бы, если бы это была обычная смерть от инфаркта… Понятно, что тут замешана одна из девушек, — сказал Ян, — поэтому их поспешили убрать подальше. — Чтобы мы не догадались, которая, — согласился Влад. — Они б очень не хотели, чтобы убийцу связали с их заведеньицем. Заметали следы как могли. — И я так понимаю, замели. Рвался тоскливый вздох. Какой-то… не его. Влад умел драться, он вцепился бы в горло любому врагу, кто напал бы на них с Яном или на кого-то, кого они поклялись защитить. Но как сражаться со своими грязными мыслями? У него где-то на задворках памяти все еще мелькало чрезвычайно острое, реалистичное и яркое видение того, как он раскладывает Яна на капоте их машины… и это однозначно не было воспоминанием. — Я очень рад, что ты здесь… — вдруг сказал Ян. — А где ж еще мне быть? — искренне удивился Влад. — А. О. Я понял, ты в этом смысле… Предупреждать же надо о таких разговорах, инквизиторство! Я бы хоть сел как-нибудь поромантичнее! — Он со всем изяществом, на какое был способен, закинул ногу на ногу, чуть отклонился и велел: — Жги. Во взгляде Яна сияла нежная сердитость за напрочь порушенную атмосферу; его тоже душил смех, но господин инквизитор честно пытался сохранить серьезное напыщенное выражение — не выдержал и звонко расхохотался. Мимо с шорохом проехала машина, но они не обратили на нее внимания. Влад смотрел в сияющие глаза Яна и не мог не улыбаться, несмотря на нависшую над ним угрозу. — Я хотел сказать, что в одиночку уже умом бы поехал с этой работой, — успокоившись, сказал Ян. — А ты напоминаешь мне, для чего я, собственно, все это делаю. И не только в те моменты, когда мы спасаем тебя от неминуемой гибели. Спасибо. — Я же ничего не делаю, — пожал плечами Влад; он вовсе не считал, что Ян без него не справился бы, но почему-то неотступно следовал за ним. Так привязался, что дня не мог без господина инквизитора прожить, старый дурак. И куда делась твоя лелеемая свобода, а, Войцек? — Нет, ты не прав, — серьезно сказал Ян. — Ты мой напарник, Влад, и я никогда не променяю тебя ни на кого другого. И я понимаю… знаю… что это взаимно. Так что не волнуйся об этой магии, эта сволочь может петь тебе в уши сколько угодно, все равно мы ее найдем и заставим отвечать. Неуверенный, мягкий голос окреп ближе к концу фразы, и Влад согласно кивнул. — Поехали отсюда, а то еще какие-нибудь ночные бабочки прилетят, — предложил он, — а там я могу не удержаться, сам понимаешь, — и склонил голову, шутливо скалясь, как довольный пес.

***

Возвращение домой было каким-то неправильным, отточенным, выверенным — аж выть хотелось. На расстоянии, как будто бы линейкой отложенном. Ян почтительно держал дистанцию, и Влад, конечно, сам об этом просил, чтобы не искушаться лишний раз, но от того, с какой легкостью Ян согласился на эти правила, было как-то… тоскливо. Усмехнувшись, Влад помотал головой. Какая чушь в голову не лезет. Главное — что они живы, правда? Ян поставил чайник, покрутился на кухне, но потом вернулся в гостиную и залип в рабочий планшет. Он стремительно перелистывал карту, рассматривал увеличенную клетку нужного района. Потом переключился, полез в интернет. Сейчас у каждого уважающего себя борделя был сайт со всем ассортиментом, конечно… Без особого удовольствия потрепав Джека по загривку, Влад застыл рядом, рассматривая Яна, игру приглушенного света на остром лице. Его тянуло ближе, и сопротивляться было невозможно. В ушах зашумело, как будто ему нашептывали что-то, сладкими голосами напевали, раздергивая душу. — Съездим завтра? — предложил Влад, сам толком не понимая, о чем он говорит. — Лезть в бордель в моем-то состоянии — хуевая затея, но я не отпущу тебя одного, даже не думай, — решил он. — Она может напасть. Сила у этой твари большая, в одиночку против нее не выстоять. Пусть лучше рядом будет кто-то, кто подстрахует, даст по морде, если слишком увлечешься ее песнопениями. Работает это в обе стороны. Он наблюдал за Яном. Мысли по-прежнему были жаркие, тяжелые. Да, он безнадежно любил его — любил смотреть на красивое хищное лицо, чувствовать рядом сдержанную, дрожащую силу. Ян всегда был напряжен, тронешь — кожа да кости, жилы, сведенные мышцы. За его плечами была сила столь необъятная… Все равно что трепать по гриве дикого барса. У Яна были когти острее ятаганов, но он касался всегда невесомо и мягко. Зачарованный Влад неловко скользнул ближе, сел к нему на колени, приник к Яну, тут же отложившему планшет, уткнулся носом в шею, слушая и чувствуя его дыхание. И совершенно сходя с ума от запаха его сигарет, кофе, еще чего-то — его кожи, насыщенной горечи. Не отваживаясь коснуться тонкой шеи губами, Влад напряженно замер, сам задыхаясь от близости и растворяясь в мыслях о Яне, просто — о нем и ни о чем больше. Сколько времени прошло? Минута или час? Если придется умирать, то Влад хотел бы умереть вот так, рядом с ним, близко-близко, почти сплавившись. — Влад, все хорошо? — мягко спросил Ян, осторожно касаясь спины. Влад инстинктивно дернулся, попытался то ли отстраниться, опомнившись, то ли прижаться ближе, но запутался и решил оставаться как есть. — Меня пиздец накрыло, прости, — пробормотал Влад. И, не выдержав, продолжил, никак не в силах остановиться: — Я понял, что не могу без тебя. Я хочу тебя касаться, быть с тобой, целовать тебя. Я всегда успокаивал себя мыслью, что я люблю твою душу, честность и человечность в тебе, люблю с тобой работать и идти по следу, возносил это куда-то слишком высоко от обычных плотских желаний. И теперь я схожу с ума. Так… отвратительно. — Войцек, ты идиот, — рассмеялся Ян, и Влад, еще не отстранившийся, почувствовал вибрирующее зарождение этого звука и тихо обреченно застонал. — Ты думал, я не замечал, что ты хочешь меня, все эти годы? — Я был уверен, что я с тобой из моральных убеждений, а не потому что хочу тебя трахнуть. Или наоборот. Не важно, — покривился Влад; думать о своей мелочности было неприятнее всего. — Ты… другой. Лучше, чем все, что со мной было — я знал сплошную похоть, минимум чувств, встречи на одну ночь. Тебя единственного я хотел не только в постели. А просто… рядом. Всегда. А теперь оказывается, что я все такой же. Это… животная хуйня. Я не этого хотел для нас, но, может, я слишком идеализировал то, что есть… Мне было легче думать о тебе как о чем-то… не знаю, недостижимом и прекрасном — ты, блядь, не смейся, или я за себя не отвечаю, — чем всего-то о моем любовнике, — выдавил Влад, стараясь вложить все презрение к себе в этом слово. — О твоем муже. — Да не важно, ты меня понял. Весь ебаный день я о тебе думал. В этом смысле. И это мерзко, как по мне. Но магия всего лишь вытаскивает то, что есть у меня внутри. Я бы заметил, если бы мне что-то внушили, понимаешь? Это мои желания. А я из себя корчил нечто, блядь… высокодуховное. Книжки тебе читал, стихи. А у меня стоит так, что застрелиться хочется, только от того, как от тебя пахнет. Как ты смеешься. Он чутко следил за реакциями Яна, глядя ему в глаза, готовый тотчас замолчать, едва в его синем наэлектризованном взгляде мелькнет что-то вроде отвращения. К его изумлению, Ян смотрел внимательно и рассудительно, как и всегда, когда они говорили о деле или о каких-то бытовых вещах, и еще мягко поглаживал по спине, как взволнованного Джека. — Это вполне человеческие желания, — подсказал Ян. — Влад, мы живые. Это нормально. Мне тоже хочется к тебе прикасаться. — Я не ребенок, чтобы так со мной разговаривать! — свирепо рыкнул Влад, вспылил, но тут же помотал головой: — Прости. Мне… противно от самого себя. Такое бывает. Я никогда себя особенно не любил. Может, духом мне было бы проще… Он понимал, что не до конца осознал себя в мире. Воскрешение спустя пятнадцать лет — это било по голове. На Влада нахлынули ощущения, и он растерялся и, возможно, не до конца собрался до сих пор. Не только постель, не только Ян — даже ветер, перебирающий волосы, оглушал его и поражал, как какое-то чудо. Ощущение — вот чем он упивался в последние годы, наконец способный потрогать и почувствовать свой любимый город. — Мне приятно, — вдруг сказал Ян. — Что? — вскинувшись, спросил Влад. — Ты считаешь меня красивым. Даже… идеальным. Ты, конечно, преувеличиваешь, но я понимаю. Мне раньше как-то не говорили, что я симпатичный, — вскользь признался Ян. — А мне было не до этого. Но в твоей искренности я не сомневаюсь. — Тебя это… не задевает? — настороженно уточнил Влад. — Нет, а должно? Одно другому не мешает. Можно считать кого-то красивым человеком и профессионалом одновременно. Твой напарник на работе и твой муж в свободное время, помнишь? — Ян усмехнулся, гордый их выдумкой. — В последние дни было не так много… этого самого времени. И мне очень жаль. Но я с радостью провел бы его с тобой, слушая, как тебя возбуждает мой вид, Влад. Возможно, ты не знаешь, но ты выглядишь очень горячо в этот момент. Горячее, чем обычно, я имею в виду. Влад усмехнулся. Почувствовал, что его повело, уткнулся в отворот его рубашки. Повзрослел его Ян, рассудительный и стойкий — совсем не тот наивный мальчишка, каким был в начале их пути. Умел говорить так, что дыхание перехватывало, хотя ничего такого он не произносил. — Ты сильный, — благоговейно как-то вздохнул Ян. — Потрясающе сильный. Я примерно представляю, что сейчас творится в твоей голове, и меня восхищает твое упрямство. — Кто бы говорил про выдержку. Я же чувствую тебя… по контракту, то есть, не потому что я на тебе сижу, — снисходительно усмехнулся Влад. — Тебе тоже не дают покоя эти мысли, но ты выглядишь таким же разумным, как обычно, ни за что бы не отличил. — Я сосредотачиваюсь на тебе, — пожал плечами Ян. — Попробуй смотреть в глаза. Мне помогает уравновеситься. — Ну нет, тогда у меня точно кукуху сорвет нахуй, — проворчал Влад. — Буквально. Он чувствовал ладони Яна, придерживающие его, на пояснице — как будто выжженные. — Это чтобы ты не свалился, — чуть смущенно пояснил Ян, и Влад согласно помотал головой: с координацией у него были нелады сейчас. — Я не буду тебя трогать, если ты не хочешь, за кого ты меня принимаешь, Войцек? — расслабленно усмехнулся он. — А мы можем просто… вот так посидеть? — с надеждой попросил Влад. — Какое-то время. — Сколько угодно, — решительно кивнул Ян и у него на глазах отключил и откинул подальше сначала телефон, а потом и связной амулет.