Бремя

      Настойчивый писк разбил хрупкую тишину, царящую в комнате. Могло показаться, что это всего лишь будильник оповещает о том, что пора бы уже вставать. Карл что-то недовольно проворчал, лениво открыл глаза и прислушался. Прошло еще некоторое время, прежде чем воин понял, что это звонит не будильник. Условный сигнал. Начальство желает его видеть. Возможно, все ребята из его полка сейчас слышат этот писк и спешат на вызов - надо бы и ему поторопиться.       Чисто символически умывшись и быстро одевшись, Карл выскочил из своего бокса. Мимоходом взглянув на часы, он вздохнул и покачал головой. Половина шестого. Общий подъем объявят через полтора часа. Достаточно времени, чтобы провести не один инструктаж.       Нужный бокс как назло находился в противоположном крыле. Карл снова взглянул на видавшие виды наручные часы и поспешил в нужную комнату. Не хватало еще заставлять начальство ждать. Получать выговор с утра пораньше не хотелось. К тому же не терпелось уже начать делать хоть что-то - жизнь на Семнадцатом Астероиде была слишком спокойной. Скучной.       У нужных дверей Карл нос к носу столкнулся с Оскаром. Улыбнувшись другу детства, он осторожно постучал в ничем не примечательную дверь, коих на всем этаже было необъятное множество.       В комнате было довольно темно. Ее хозяин хорошенько задвинул плотные шторы, не дающие проникнуть в помещение ни капле света. Все уже были в сборе, и привычно-небольшой бокс теперь казался совсем крошечным. Свободное место осталось только возле двери. Там и пристроились только что прибывшие воины. Их поприветствовали кивками и, не говоря ни слова, указали на потолок.       Прошло несколько секунд, и на белоснежном квадрате появилось отчетливое изображение лица любимого вождя. Неизменно короткие черные волосы, покрытые обильной сединой на висках. Янтарно-желтые глаза, светящиеся спокойствием и уверенностью в себе. Глубокая морщинка между тонких бровей. Губы как всегда плотно сжаты и слегка опущены уголками вниз. Он окидывает бокс равнодушным взглядом - то ли здоровается с подчиненными, то ли ищет кого-то. Едва заметно кивает и говорит.       - Докладывайте, - тихий, властный голос наполнил небольшой бокс. Как будто говоривший лично присутствовал в помещении, - полковник.       Карл с замиранием сердца слушал четкий, как будто выученный на зубок доклад. Полковника они с Оскаром не видели. Не мудрено: хозяин бокса занимает самое лучшее, самое удобное место.       Полковник говорил о Семнадцатом Астероиде. О благоприятном, но довольно непривычном климате. Рассказывал он о самой Академии. Не удержался, похвалил местную кухню. Насторожено отозвался о занятиях и преподавателях. Посетовал на то, что ничему конкретному не учат, и с беспокойством отозвался о том, что большинству из собравшихся в стенах Академии людей учеба ни к чему. Плавно и как-то незаметно полковник перевел свой пространный, общий доклад на конкретных людей. Нет, он не называл имен. Просто рассказывал о тех, кого успел заметить, с кем удалось переговорить, так сказать, подружиться.       - Нам не известна личность третьего генерала, - докладывал полковник. – И я боюсь, мы ее попросту не узнаем. Каждый пятый из собравшихся здесь воинов достоин звания генерала. Быть может, они были ими на своей исторической родине.       - Генералиссимус? – коротко спрашивает вождь.       Ответа не следует. Он очевиден. Неопределенное пожатие плечами и отрицательное покачивание головой. Полковник всегда так делает, когда не знает ответа на вопрос.       - Мы провели ряд исследований этажа, принадлежащего генералиссимусу, - вновь говорит полковник. – Каждый раз мы сталкивались там с кем-то. И практически каждый из встреченных нами людей был достоин звания главного.       - Подробнее, - требует вождь.       - В первый раз мы встретили там легкомысленного и никогда неунывающего Дориана. По крайней мере он был таким в первые дни. Недавно нам стало известно, что он состоял в летных частях.       - Летных? – переспрашивает суровый, хриплый голос. Его обладателя не видно, но не узнать правую руку вождя просто невозможно. Только ему дозволено присутствовать на подобных собраниях.       - Именно, - подтвердил полковник.       На мгновение потолок опять, как и положено, стал белым. Прошло не больше секунды, и на нем снова появилось изображение. Молодой человек с длинными, собранными в низкий хвост золотыми волосами. Холодные серо-фиолетовые глаза пугали своей пустотой и отчужденностью. Из неглубокой раны над правой бровью текла алая кровь, застывшая на изображении в виде тонких алых полос. Губы у молодого человека были плотно сжаты. На нем была видавшая виды военная форма. Местами порванная, местами обуглившаяся. Рукава камуфляжной рубашки были сожжены до локтя, обнажая крепкие, запачканные кровью руки.       - Это он, - негромко подтвердил полковник.        Это действительно был Дориан. Конечно, сейчас он выглядел совершенно по-другому. У него не было ран, его глаза, казалось, были полны жизненной силы, он был довольно энергичным и жизнелюбивым. Разве что он стал… старее. Не больше. Сейчас, глядя на него нынешнего, невозможно было предположить, что когда-то этот воин был таким… неживым.        - Пылающий Дориан, - проскрежетал голос правой руки вождя, и изображение плавно исчезло. Вместо него вновь появилось спокойное лицо вождя. – Генерал с Двенадцатой планеты. Единственный, кому удалось от меня уйти.        - Единственный, - совершенно спокойно произнес вождь, - кому вообще удалось нормально противостоять тебе. - Он явно говорил с тем, кто был рядом с ним.        - Тот бой я проиграл, - просто признал правая рука вождя. – Меньшими силами ему удалось не только вырваться, но и уничтожить несколько моих самых лучших кораблей. Довольно неприятный тип.       - Однако, - вождь, казалось, снова заговорил с теми, кто был далеко, - Пылающий Дориан много сделал полезного для «Феникса». Наверняка они приняли его с распростертыми объятиями. Возможно, он именно тот, кто возглавляет оборону Семнадцатого Астероида. А может быть, он третий генерал. Не исключено, что он всего лишь очередная пешка. Трудно утверждать точно, не зная полной картины, - мужчина ненадолго прикрыл глаза и кивнул: - Продолжайте, полковник.       - В другой раз нам встретился генерал Ральф, - последовал незамедлительный доклад.       - Этот старый пень все еще жив? – недовольно проворчал вождь и нетерпеливо махнул рукой. – Дальше.       - Еще нам встретился Росс. Ничем особо не примечательный воин, отличающийся от других тем, что не любит жрецов. Простите, - тут же кашлянул полковник, - целителей.        - Ничего страшного, - покачал головой вождь. – Вы должны называть людей так, как принято на Астероиде. Продолжайте.        - Сегодня, - чуть помедлив, вновь заговорил полковник, - была предпринята еще одна вылазка на этаж генералиссимуса. Лично я в ней участия не принимал…       Оскар внутренне напрягся. Откуда полковнику известно о том, что он делал? Не иначе его верный помощник нашептал. Помощник? Это невозможно! Все знают, как он любит поспать! Так откуда же начальство знает о том, что он делал всего несколько часов назад? Может, за шестым этажом назначена слежка?..       Оскар тряхнул головой, прогоняя ненужные мысли и сосредотачиваясь на реальности. Ему показалось, что он отчетливо слышит так и не произнесенные вслух слова: «Инициатива наказуема, рядовой!». И плевать на то, что он не рядовой. На все плевать. Приказа не было. Значит, и выполнять ничего не надо. Не то время, не то место, чтобы своевольничать. Но до чего же скучно ничего не делать!       - Докладывайте, - потребовал вождь.       Повисла мертвая тишина. Прошла минута, другая. Все молчали. Ждали. Вождь ожидал доклада. Полковник не спешил удовлетворить его любопытство. Не располагая нужными сведениями, он даже не стал строить предположения. Полковник тоже ждал доклада. «Рядовой» колебался. Тянуть больше было нельзя, но говорить и выдавать себя не хотелось. Однако выбора не было. Уж лучше заговорить самому, чем дождаться соответствующего приказа.       - Сегодня я поднялся на шестой этаж, - тихо, но четко принялся рапортовать Оскар. – Меня поразила непроглядная тьма, царящая на этаже местного главнокомандующего. Позволю себе предположить, что темнота была вызвана магическим путем, - воин немного помолчал и продолжил. – Этаж был пуст. Так, по крайней мере, мне казалось. Но в действительности это было не так. Кто-то поднялся на этаж генералиссимуса раньше меня. Или же был там с самого начала. Если бы он не пожелал выдать себя, я бы никогда не узнал о том, что на этаже кто-то есть.       - Кто это был? – сухо спросил полковник.       - Джек, - поспешил ответить Оскар. – Джек из третьей группы. – Он очень силен…       - Джек, - в боксе вновь зазвучал скрипучий голос правой руки вождя. – Хм… - потолок вновь побелел. – Он?       На потолке вновь появилось изображение. В этот раз это был брюнет с изящными чертами лица. У него были непроницаемо-черные глаза, в которых нельзя было прочитать ни мыслей молодого человека, ни его эмоций. Изображение было сделано довольно давно. Воин тогда был совсем юношей...       - Он был таким лет десять назад, - задумчиво признал полковник.       - Молчаливый Джек, - вождь проигнорировал слова подчиненного. – Я наслышан о нем… - немного помолчав, он продолжил: - Сравнивать Молчаливого и Пылающего довольно сложно. Это разного полета птицы… Больше нет никого примечательного?       - Их слишком много! – в сердцах выпалил Оскар и тут же прикусил язык. Спрашивали не у него.       - Как проходит обучение? – вождь довольствовался полученным ответом и перешел на другую интересующую его тему.       - Спокойно, - вздохнул полковник. – Как будто и не было атаки R-станции. Об этом объявили, не более.       - Какие настроения царят в Академии? – продолжал допрос вождь.       - Настроения… - повторил полковник. – Трудно сказать, - он вздохнул. – Большинство из собравшихся здесь людей ненавидят «Бесконечность». Впрочем, «Феникс» они тоже особо не жалуют… - воин помолчал и продолжил: - Политическими вопросами здесь не занимаются. Главная цель Академии - вылечить раненых и обучить необученных. По крайней мере, так выглядит со стороны.       - Что насчет целителей? – помолчав и чему-то покивав, спросил вождь.       - Здесь много талантливых жрецов… целителей, - поправился полковник. - Они довольно искусны в своем ремесле. Они могли бы усилить нашу армию, господин.       - Исключено, - покачал головой вождь. – Вербовкой не заниматься.       - Принято! - отозвался стройный хор голосов.       - Целителей… - задумчиво продолжил вождь. – Жрецов уничтожить в первую очередь… Я знаю, их слишком много. Определите самых талантливых и избавьтесь от них.       - Принято!       - С воинами будьте аккуратны. Постарайтесь избежать столкновений. Если по каким-то причинам это не удастся, а вас раскроют… вы знаете, что делать.       - Так точно! – хором подтвердили присутствующие в боксе.       - Полковник… - вождь нахмурился, как будто принимал какое-то сложное решение. – Даю вам два дня на выполнение задачи минимум. Вы докладывали мне ранее, что вам ничего не известно о боеприпасах Астероида. Попытайтесь что-нибудь узнать за эти два дня. Узнаете – хорошо. Нет – не беда. Главное избавиться от жрецов. Чем больше положите, тем лучше. Послезавтра в это же время я желаю лично видеть вас в своем кабинете.       - Это значит… - моментально загомонили в боксе.       - Да, - сухо усмехнулся вождь. – Через два дня вы все вернетесь домой. Но не спешите радоваться, - мужчина пресек зарождающееся веселье. – Сначала работа.       - Так точно!       Потолок снова стал белоснежным, подчиненные давно разошлись. Полковник сидел на краю своей кровати и задумчиво смотрел на плотные шторы, усердно не пропускающие в комнату утренний свет. Итак, приказ получен. Страшный приказ, которого так и хочется ослушаться. Страшно. Впервые полковнику было так страшно. Убить жрецов. В целом безобидных и беззащитных. Жрецов, с которыми они успели познакомиться и даже подружиться. Их всех придется убить. Жестоко. Но это война. Война…       …А ведь жрецы практически не бывают одни. Одно дело если бы они собирались в небольшие группки. Пусть даже они бы включали в круг своего общения самых обычных людей… Это было бы легко и просто. Но нет. Жрецы окружают себя воинами. И чем сильнее жрец, тем сильнее воины, находящиеся рядом с ним.       Что же делать? Начать с тех, кто послабее, или отлавливать каждого по одиночке? Нет. Ни первый, ни второй вариант не подходят. К себе нельзя привлекать внимания. Нельзя. Тогда что же делать? Что?       «Как раз сегодня у нас должны были быть учебные бои, - внезапно припомнил полковник. – Похоже, это единственный способ привести приказ в исполнение…»       - Да будет так, - прошептал воин, падая на кровать и закрывая руками лицо. Нужно было немедленно успокоиться. Времени, чтобы привести себя в порядок, практически не осталось.

***

       Ал вздохнул и без особого энтузиазма поковырял вилкой в тарелке. Это было некрасиво и глупо. Зачем идти завтракать, если у тебя нет аппетита? Никто же не заставляет это делать. Никто не смотрит тебе в рот и не считает каждую съеденную ложку. Вот она та свобода, о которой он мечтал когда-то в детстве. Никто не читает морали, никто не следит за его рационом питания, никого не волнует его самочувствие. Красота!       …Почему, когда мечты сбываются, хочется от горя лезть на стенку?..       Ал с тоской посмотрел на своих сотрапезников. Вроде бы у всех был отличный аппетит. И это несмотря на то, что практически никто из них не выспался. И зачем он только спустился на завтрак? Мог же спокойно поспать лишний час…       - Ведь нет ничего страшного в том, что атаковали R-станцию? – осторожно спросила Лина.       Этот вопрос давно беспокоил девушку, но она не решалась задать его вслух. Ей все время казалось, что своими глупыми вопросами она кому-то помешает. Что окружающим не до таких мелочей. Военную тревогу не подняли - и ладно.       Ал не то чтобы понимал и разделял чувства Лины, он просто знал о них. Читал, как открытую книгу, и ничего не мог с собой поделать. Жрец предпочитал молчать, не показывая своего плохо управляемого таланта. К тому же девушка и ее подруги могли бы обидеться, узнав, что их мысли, так же как и чувства многих не наделенных большой властью, легко для него доступны, тогда как элита очень даже хорошо скрывает себя за огромным количеством щитов. Щиты эти были разными. Некоторые из них, при необходимости, можно было сломать. Некоторые казались Алу слишком сильными и крепкими. Именно по щитам он определял тех, кто, по его мнению, был сильнейшим в Академии.       - Это вполне нормальное явление, - отозвался Даймонд.       У него щитов заметно прибавилось. Новые нисколько не отличались от старых, разве что сила в них была вложена несколько странная. То ли воин сам создал эти щиты, то ли тот, кто это сделал для него, полностью синхронизовал поток собственной Силы с Силой генерала. О таком Алу доводилось только слышать. Ему часто об этом рассказывал отец. Это была одна из любимейших его легенд, относящихся к числу «великих заблуждений».       - Это так, - согласился Влас. – Но возобновление боевых действий должно было заставить генералиссимуса что-то предпринять.       У историка щиты были очень слабыми и довольно старыми. Но они были. Если бы Алу пришло в голову с чем-нибудь их сравнить, то это наверняка было бы кривое зеркало. Мысли и чувства Власа были легко доступны жрецу, правда они были в некоторой степени искажены, и отличить правду ото лжи было крайне трудно. О таких щитах жрец никогда не слышал. Ему безумно хотелось узнать имя мастера, поставившего историку это «зеркало».       - Истину говоришь, - зевнул Жак.       - Но он ничего не делает, - покачал головой Тед.       Мысли и чувства близнецов Алу были недоступны. Щиты братьев жрец бы не назвал уж слишком сильными, но тем не менее они были непроницаемыми. Ничего не пропускали ни извне, ни во внутрь. Жрец всегда поражался открытости и общительности близнецов. При таких щитах они должны были быть как минимум замкнутыми и отчужденными. Избегать общества и общения. Но Тед и Жак, казалось, изнывали от тоски, когда оставались вдвоем. Поэтому братья всегда искали чьего-нибудь общества. Все это вызывало у Ала множество вопросов, ответы на которые получить было неоткуда. Оставалось просто наблюдать да запоминать.       - А разве он должен что-то делать? – удивился Дориан. – Атака отбита. Нам ничего не угрожает. Вмешиваться нет смысла.       Чувства Дориана были написаны у него на лице. Если, конечно, они были истинными. Лишь те эмоции, которые воин позволял себе проявлять, Ал и видел. Щиты у Дориана были невероятно сильными. Они относились к рангу «Запрета». Такие появлялись лишь в тех случаях, когда их обладатель страстно, больше жизни желал о чем-то забыть или же, напротив, призывал себя помнить. Были у воина и другие щиты, по сравнению с «Запретом» вполне обычные и не слишком интересные, хоть и довольно сильные.       - Но, - попытался возразить Влас, - угроза ведь остается! Нам фактически сообщили о возобновлении военных действий, а это значит…       - Это значит, - перебил его Джек, - что мы должны быть активнее.       Джека Ал практически не знал и не понимал. Воин проводил довольно много времени с Эллиасом в силу того, что учились они в одной группе, и, возможно, этот жрец знал о нем несколько больше Ала. Но ничто не мешало Алу видеть мощнейшие щиты, ничем не уступающие щитам Даймонда или Ральфа, что надежно скрывали от жреца чувства и мысли Джека.       - А? – зевнул Тед.       - Действительно, - кивнул Ральф. – Генералиссимус пожелал, чтобы мы сами выяснили его личность. Вполне возможно, что он не вмешивается в происходящие лишь из-за того, что его приказ все еще не выполнен.       На Ральфа было больно смотреть. Время от времени его щиты, казалось, становились материальными. Они как будто желали оттолкнуть от своего обладателя тех, кто был поблизости. Эти щиты относились к рангу «Атакующих». Они умели «огрызаться». Ломать их всегда было опасно для жизни. Такие щиты могли поставить только очень близкие генералу люди. Люди, которые вложили в эти щиты остатки свое жизненной силы, свои последние надежды и мечты. Ал старался не смотреть на Ральфа и даже не думать о том, что может чувствовать генерал.       - Тогда это мы виноваты, - протянул Жак.       - Проигнорировать приказ начальства, - сокрушенно вздохнул Тед, - это же надо было так провиниться.       - Ну не скажи, - проворчала Лина. – У нас еще есть две недели, чтобы дать ответ.       - Прошло уже достаточно времени, - тихо заметил Даймонд, - чтобы понять, кто есть кто.       - Это верно, - кивнул Герхард, - если только генералиссимус на самом деле хочет, чтобы мы его нашли. Сейчас, когда пошли все эти тесты, стал примерно ясен средний уровень подготовки всех тех, кто собрался здесь. И если он специально занижает свои возможности...       У Герхарда тоже были щиты. Они казались Алу достаточно сильными и прочными. Сквозь них невозможно было увидеть душу воина. Оставалось только смотреть в глаза и угадывать, не врут ли они. Но то, что он говорит сейчас, это неправильно. Совсем неправильно…       - Это невозможно, - лениво протянул Эллиас. - Генералиссимус не может занизить свои способности.       - А если ему поможет жрец? – настаивал на своем Герхард.       - И от жреца будет фонить огромной чужой Силой, - подхватил Эллиас.       - И нам останется только, - невольно усмехнулся Ал, - проследить, у кого еще точно такая же аура.       - Раз вы такие умные, - проворчал Влас, - почему бы вам еще больше не блеснуть и не указать на генералиссимуса.       - Или просто на генерала, - подхватила Лина.       Ал тяжело вздохнул. Если бы это было так легко. Пришел, увидел, определил. Как же! Здесь каждый пятый может быть генералиссимусом или генералом. Если смотреть правде в глаза, то генералами могут оказаться чуть ли не все собравшиеся в Академии воины. Ведь никто не мешал им дослужиться до этого звания на родной планете!       - Указать? – переспросил он. – Хм… Я могу указать тебе на кандидатов. Хочешь? – в его голосе проскользнула ехидная насмешка.       - Это интересно, - совершенно серьезно отозвался Ральф. – Это может позволить нам сузить круг поиска.       - Действительно, - согласился Даймонд. – На кого бы ты обратил внимание?       Ал слегка смутился. Когда он предлагал указать кандидатов, он не был серьезен. Но теперь, когда к его глупым словам отнеслись настолько серьезно, отступать было поздно.       - Хм-м… - протянул он. – Начнем с нашего стола. Джек, Дориан, Герхард, Росс… - жрец на мгновение умолк и несколько неуверенно продолжил. – Жак…       - Нет, - покачал головой Эллиас. – Прости, Жак, но ты уступаешь им, - он неопределенно кивнул в сторону Дориана.       - А вдруг ты ошибаешься? – нахмурилась Адель. Может, Жаку удалось скрыть свою сущность настолько, что тебе кажется, будто он слабее остальных? Не этого ли добивается генералиссимус?       - Если думать так, - покачал головой Ал, - то все могут быть генералиссимусами.       - Вычеркни всех не воинов, - поддержала его Лина.       - А может Тед, - продолжил свою мысль Ал, - или оба. По отдельности вас невозможно воспринимать, - он смущенно улыбнулся.       - Ты не первый, кто нам это говорит, - хохотнул Жак. – Продолжай, - поощрительно улыбнулся он.       - Вон за тем столом, что справа от меня, - покорно продолжил Ал, - вон те два воина. Брюнет и блондин. Кажется, они братья. Но лично я с ними не знаком.       - Да, - задумчиво согласился Эллиас. – Они тоже могут быть теми, кого все ищут.       - Они учатся в первой группе, - пробормотал Даймонд, внимательно смотря на указанных жрецом воинов. Если бы Ал не упомянул их, он бы не обратил на молодых людей внимания. И причин тому было несколько. Во-первых, они казались генералу довольно молодыми, во-вторых, совершенно не привлекали внимания. Не казались опасными. А еще они были слишком тихими и осторожными. Старались лишний раз не попасться на глаза.       - С ними сидело еще трое, - продолжал между тем Ал. – Вон они, - обрадовался он, - смотрите, идут к выходу.       Действительно, к выходу из столовой направлялись две девушки и один молодой человек. Все они были воинами. Ото всех исходила довольно опасная аура. Она была слабой, такой, будто воины ее усиленно подавляли. На них бы никто так и не обратил внимания, если бы не слова Ала.       - Девушки во второй группе, - присмотревшись, произнес Ральф.       - А парень из четвертой, - узнал Росс.       - Вон еще с бабушкой Сарой двое разговаривают, - отметил Дориан. – Тоже не лыком шиты.       Найдя взглядом бабушку Сару, Ал долго присматривался к двум девушкам. Они выглядели довольно хрупкими и очень женственными, но аура, окружающая их, заставила жреца вздрогнуть. Не лыком шиты – это еще было слабо сказано.       - А ведь воином может быть и девушка, - задумчиво протянул Эллиас.       - Это еще больше осложняет задачу, - проворчал Росс, неспешно поднимаясь из-за стола.        Время, отведенное на завтрак, незаметно закончилось, и разговор сам собой сошел на нет. Привычно условившись встретиться в обед, курсанты поспешили покинуть стены гостеприимной столовой.