He's a god, he's a man, He's a ghost, he's a guru, They're whispering his name Through this disappearing land But hidden in his coat Is a red right hand. Nick Cave «Red Right Hand».
Олеся Силыч сидела на носилках, ожидая отправки эшелоном в Москву. Грядущая поездка не давала ей покоя: ранение не казалось настолько серьёзным, чтобы получить направление в саму столицу, да ещё и вместе с загадочными иностранцами, о которых она вскоре сообщила не кому-кому, а самому Верховному главнокомандующему, хотя это и далось ей непросто. Проведя с ними бок о бок три недели, понаблюдав и порасспросив всех по отдельности, Олеся убедилась в том, что всё, что они говорили, более всего похоже на бред. Но оставался еще один рискованный вариант: возможно, это была какая-то шифровка. Угроза, о которой они так упорно твердили, была слишком серьёзной. Поэтому, здраво рассудив, что пусть начальство и разбирается со столь глобальными проблемами, она донесла самую суть и теперь считала свою миссию выполненной. И Элрики, и цыганка изрядно поднаторели в смеси русского и украинского, осознали, что товарищу Сталину нужно рассказать о надвигающейся катастрофе, а никак не о «пиздеце», и были, наконец, невероятно счастливы тому, что, наконец, их дело готовилось сдвинуться с мёртвой точки. Тем более что у них были причины полагать, что бомба — или очередная пустышка — находится именно в Москве. Поэтому сейчас они ждали приезда, как манны небесной, и готовились терпеть и косые взгляды, и всё на свете — уж им-то явно было не привыкать. Москва встретила их суровым величием. Ноа вздрогнула и прикрыла руками рот, оказавшись на Красной площади — она видела это место в воспоминаниях Анны, которую далёкие двадцать лет назад приводил в их временное пристанище Ледяной алхимик, Исаак Макдугал. Цыганке казалось, что это было в какой-то прошлой, чужой жизни, и воспоминания те, словно старые фотокарточки, поблёкли от времени и даже приобрели свой специфический запах. Однако сердце города и великой страны всё ещё было наполнено тем самым красным восторгом, который словно не мог поблёкнуть, по крайней мере, не за эти двадцать лет. Хотя отчего-то, когда цыганка рассказала о впечатлениях Эду и Алу, те лишь изумлённо покачали головами: они не видели ни красных звёзд, ни зелёных крыш, ни стен красного кирпича.(1) Их поселили в гостиницу с видом на Москву-реку. Исполинская многоэтажка пугала Ноа, но чрезвычайно вдохновила обоих Элриков. И буквально на следующий день ко входу подъехал чёрный автомобиль, на капоте которого была установлена фигурка маленького, но гордо реющего красного знамени с начищенной пятиконечной звездой. Водитель посадил пассажиров на мягкий задний диван и куда-то повёз. Куда — троица затруднялась сказать. Мало того, что они не знали города, так ещё и окна машины были зашторены, а между ними и водителем находилась непрозрачная перегородка. Их высадили прямо напротив входа в какое-то здание и сопроводили до кабинета, а когда все трое вошли внутрь, тяжёлая дубовая дверь захлопнулась за их спиной. За столом сидел человек и курил трубку. Тугая пружина свернулась в груди обоих Элриков, едва они посмотрели ему в неестественно фиолетовые глаза, в которых мелькнуло узнавание. Он усмехнулся в пышные усы. — Привэтствую вас, братья Элрики. А я всё ждал вашего визита. Уже даже атчаялся, — Рас выпустил облако дыма. Он не сомневался, что его узнают. Пусть его лицо не было точной копией лица Раса из Аместриса, но сходство было чрезвычайно велико. Да и не было у него резона скрывать, тем паче, теперь он предпочитал вести игру в открытую. Ноа с удивлением воззрилась на спутников — они никогда не говорили, что знакомы с генеральным секретарём СССР. — Рас… — выдохнул Эд. — Как есть такой… — он замялся, подбирая слова. — Ви можете гаварить на немэцком, — любезно сообщил генсек. — Садитесь. И рассказивайтэ, что за дэло привело вас сюда. Эд замялся. Раскрывать карты гомункулу? Впрочем, двоим из этой шайки в своё время они рассказали всё… — Видите ли, — осторожно начал он. — Ещё давно, в Аметрисе было создано оружие массового поражения. В фиолетовых глазах заплясали огоньки заинтересованности. По мере рассказа Эдварда лицо генсека оставалось неизменным, и лишь взгляд выдавал нешуточную заинтересованность. — Ви панимаэте, что это аружие может аканчатэлно пэреламить ход вайни? — спросил Рас. — Это исключено, — жёстко возразил Альфонс. — Это повлечёт за собой слишком глобальную катастрофу, которая отразится и на вашей стране в том числе. Или вы этого хотите? Сталин пожевал мундштук трубки. Он не хотел дополнительных жертв со стороны советского народа, если те не были оправданными. Насколько оправданными могли оказаться жертвы бомбы, он пока не знал. — Скажите, — осмелел Ал, — а здесь происходит то же, что и в Аместрисе? — Что ви имэете в виду? — лукаво улыбнулся вождь. — Кровавые печати и этого вашего отца, — внезапно для себя самого выпалил Эд. Гомункул откинулся на спинку кресла. — Да, — жёстко ответил он. — Толко масштабы значитэльна болше. — Что это значит? — упавшим голосом спросил Эдвард. Нехорошее предчувствие ледяной хваткой сжало его горло. Он помнил тот запланированный геноцид ради одного — утоления гордыни чудовищной твари, пожелавшей стать всем и в итоге получившей звенящее ничто, когда могущество его, что он стяжал в алчных ладонях, просыпалось песком сквозь пальцы, устилая путь в могилу — для того, кто позарился на то, чего удержать не сумел. — То и значит, — пожал плечами Рас. — Ви же хатите вэрнуться дамой? У вас будэт такая вазможнасть. Эд упрямо дёрнул головой. Он и Ал долгие двадцать лет скитались по этому странному миру не для того, чтобы в один прекрасный момент вот так с пустыми руками вернуться назад. — Мы не уйдём без бомбы! — упёрся бывший Стальной алхимик. — А бомбе мне ничего нэ извэстно, — холодно ответил Рас. — Аднако я нэ стану вам мэшать в ваших поисках. Вас даже спакойна атпустят атсюда, а это, знаэте ли, дарагова стоит — атсюда мало кто уходит на свабоду. — Какова цена? — дрогнувшим голосом спросил Ал. Он уже привык, что ни в одном из миров ничего не давалось просто так. — О, минимална, — по-отечески тепло проронил Сталин. — Прадалжайте ваши поиски. Что узнаэте — саабщите мнэ. Главное, нэ суйте нос нэ в своё дело и на питайтэсь предатвратить нэизбежнаго, иначе плата может аказаться нэпамерной для вас траих. Эд сверкнул глазами — где-то он уже слышал подобное. Да и сообщать о чём-то гомункулу? Увольте! — Спасибо, — серьёзно кивнул Альфонс.* * *
— Ничего мы ему не скажем, — зло прошипел Эдвард, пиная носком ботинка камешек. — Уверен? — Ал покусывал нижнюю губу. — А ты что, хочешь, чтобы этот мир настиг тот ужас, что был тогда в Аместрисе? — вскипел Эд. — Расскажите мне всё, — тихо потребовала Ноа. — Я не знаю, о чём таком вы говорите, а мне казалось, мы союзники! Ей порядком надоело за это время, что такие важные вещи приходилось вытаскивать клещами. — Ты поняла, что он такое? — выплюнул Эд. — То же, что Эрвин, — прошептала Ноа, глядя куда-то вдаль. — У него это в глазах написано. В них постоянно стоит такой крик, словно тысячи душ стенают… — Ты же не надеешься, что он не станет следить за нами? — на всякий случай уточнил Альфонс. — Конечно, нет, — тяжело вздохнул Эд. — Придётся отчитываться… Они достали карту, некогда заботливо затолканную под запал предыдущей бомбы. Всякий раз подсказки были разными, но впервые такая информация лежала непосредственно в пустышке, словно невидимый некто, как кукловод, дёргал за ниточки, предвосхищая всякий их шаг. И сейчас это выглядело как откровенное издевательство, будто этот таинственный некто напрямую сообщал им, что гонятся они за миражом. На карте, под красной звездой, был нарисован план части города. Похоже, искомое находилось в подвале одного из зданий, осталось понять — какого. Страх, что они находятся не в том городе, вновь обуял их: в этой стране были тысячи исторических зданий, и обшарить подвалы каждого не представлялось возможным. Как искать? Куда податься? В числе прочих нарисованных строений были те, что увенчаны, судя по всему, теми же пресловутыми красными звёздами. Однако вот незадача: в том самом месте, где Ноа описывала подобное, они видели совершенно иное. Но цыганка упорно стояла на своём. Пройдя под покровом ночи согласно схеме к старинным постройкам, находившимся напротив площади с красными звёздами, на которую так упорно указывала Ноа, они зашли в переулок, оставив по левую руку от себя п-образное здание с колоннами. Подойдя к бело-жёлтому строению с крылечком, увенчанным красной крышей, они остановились. — Эд… — неуверенно начал Альфонс. — Ты уверен, что это то здание? Эдвард и Ноа уставились в схему. По всему выходило, что они у цели. — Как мы пройдём внутрь? — Ал переминался с ноги на ногу. Он словно вновь почувствовал себя неуклюжим пустым доспехом, упорно искавшим ответ на недетский вопрос. — Я открою, — неохотно призналась Ноа. — Главное, чтобы не было охраны. Они бесшумно пробирались по тёмным коридорам. Плана здания у них не было. — Смотрите, лестница вниз, — горячо зашептал Эд. Вскрыв замок на ржавой решётке, они вошли внутрь. В нос ударил смрад сырости, слежавшейся бумаги и чего-то ещё, резкого и тошнотворного. Ноа чиркнула спичкой, и зыбкий огонь осветил полки утлых стеллажей. Цыганка вскрикнула, уронив спичку; Эд, выругавшись под нос, наступил ботинком на маленький огонёк, не позволяя ему разрастись. Неловкое движение — и нечто с грохотом упало на пол, разбиваясь вдребезги и обдавая незадачливых сапёров удушливой формалиновой вонью. — Что за чёрт?.. — нахмурился Ал, зажигая новую спичку. Под ногами лежали осколки стеклянной банки, а на полу, скрючившись, поднеся бесцветные полупрозрачные ручонки ко рту, сиротливо лежал плод то ли обезьяны, то ли человека. — Тьфу, пропасть, — пробормотал Эд, отпинывая неприятный ему экспонат под стеллаж. — Ну и вонь. Они осматривали неприветливое сырое помещение. Под ногами хрустели хитином огромные чёрные тараканы. — Там проход, — отметила Ноа. Похоже, этот подвал был больше похож на лабиринт. Они прошли в следующую комнату, в которой на полках ютилось множество отсыревших коробок. Что-то неприятно хрустнуло под тяжёлым ботинком Эда. — Твою мать… — скривившись, прошептал Эд, освещая маленьким огоньком источник звука. Ноа закрыла рот руками. В углу валялась груда человеческих костей. — И как тут искать эту хрень? — вскипел Эдвард. — Нам что, все коробки перебрать? Ноа и Ал прошли в ещё одну комнату. Похоже, она кончалась тупиком. В помещении было тепло и сыро, воздух казался тяжёлым и спёртым, да ещё и эта вонь… — Тут тоже коробки, — выдохнул Ал. — Похоже, имеет смысл и правда искать в них. Они выбились из сил. Головы болели и кружились, во рту было противно. Они перебрали множество коробок — всюду была одна гнусь, в основном, кости. Насколько хватало познаний троицы — и правда, человеческие. Иные пряно пахли кладбищенской землёй, иные — ничем особенным. — Фу-у-у… — протянул Эд, выпрямляясь и вытирая пот со лба грязной рукой. — Да что ж такое-то… — Смотрите! — вскричала цыганка, позабыв о том, что их могли услышать. На самом видном месте, в углу третьей комнаты, на полке на уровне глаз, словно издеваясь, лежала бомба. Точно такая же, как семь, обезвреженных ими ранее.* * *
— Маладци, — глазами улыбнулся генсек, любовно поглаживая шарообразный предмет правой рукой. — Что ви, а нэй скажэте? — Пустышка, — пренебрежительно пожав плечами, отозвался Эдвард. — Судя по тому, что говорил один достаточно компетентный во взрывотехнике алхимик, — Эд мстительно сверкнул медовыми глазами, — взрыв от неё — что пшик. Ерунда, право слово. Эд и Ал сообща решили принести бомбу Расу в первозданном виде. Судя по конструкции, которой она обладала ныне, на большие разрушения это чудо инженерной мысли и правда было неспособно. — Ви свабодны, но при адном условии. Ноа напряглась — слишком много, по её мнению, в последнее время им ставилось условий. Эд и Ал же отчего-то были безмятежны, как никогда. — Валяйте, — дерзко ухмыльнулся Эд. На незаметных под пышными усами губах расцвела довольная ухмылка — Рас до некоторой степени скучал по братьям-Элрикам и непосредственности Эдварда, подчас граничившей с дерзостью. И был чрезвычайно рад заметить, что, несмотря на долгий срок, проведённый в этом мире, юноша не растерял запала. — Бомбу — мнэ. — По рукам, — оскалился Эд. 1) Кремль на время войны был замаскирован во избежание атак с воздуха.