ПадаЭклзные будни

      Трудно быть высоким. Уже будучи молодым юношей, я был куда выше многих моих сверстников, что позволяло мне избегать в школе задир, почему-то мнящих, что я легко могу им накостылять. Это забавно, ведь природа сыграла со мною злую шутку, наградив миловидным лицом, которое не делали более мужественным ни щетина, ни суровый вид.       Шли годы, и наконец…       — Я Дженсен, ты мог видеть меня в сериалах, таких как «Дни нашей жизни», «Тайны Смолвилля» и прочих, а тебя как зовут? — скороговоркой проговорил незнакомец и протянул руку, в то время как я, явившись на кастинг нового проекта и нервно грызя прихваченный для пометок карандаш, сидел на стуле в углу до отказа заполненного помещения и, глядя чуть поверх сценария, беспокойно озирался на остальных пришедших парней, намеревающихся заполучить заветную роль и пребывающих в весьма бойком расположении духа.       Этот парень был красивым — признаюсь, даже чересчур — и очень улыбчивым… Я даже не сразу нашёл, что сказать, смотря на его лицо, на котором особенно выделялись глаза цвета изумруда, россыпь забавных веснушек и пухлые розоватые чуть потрескавшиеся губы. Я не знал, на что смотреть.       — Э-э-э, — протянул я, замечая проскочившее на его лице недоумение, — а меня зовут Джаред.       С этими словами я встал, протягивая руку для знакомства. Его и без того большие глаза расширились до размера небольших блюдец для чаепития, брови поползли вверх, а губы чуть дрогнули, — и я не был удивлён подобной реакции, ведь он, этот парень с ростом куда выше среднего, взирал на меня… снизу вверх.       Найдясь, он тут же крепко пожал мою руку, а затем, не прекращая при этом сердечно улыбаться, словно встретил давнего друга, а не совершенно постороннего человека, до которого ему не было дела, взгромоздился на широкий подоконник, начинающийся возле моего стула.       — Техас, — продолжил он тогда, когда, как думал я, наше знакомство окончено.       — Техас, — на моём лице проступило удивление вперемешку с радостью. Его живая мимика очень быстро отразила те же эмоции, но более… комично, сказал бы, вызвав мою первую неловкую улыбку. Я никогда не любил знакомиться.       — Музыка? — снова задал он вопрос в своей необычной манере.       — Кантри.       — Кантри, — удовлетворённо кивнул он, продолжая улыбаться и тем больше смущая меня.       Дальше пошли вопросы о футболе и друзьях — это странно, но оказалось, что у нас даже общие приятели имелись! Как же мир тесен… И чем дольше я говорил с ним, тем больше расслаблялся. Несмотря на то, что я мог посчитать его обыкновенным выскочкой или снобом после перечисления сходу работ, в которых он снимался, у меня сначала не было возможности, поскольку я был в прямом смысле слова очарован им, а потом… потом не осталось сомнений, что он просто хороший парень.       Наконец, очередь дошла до главного…       — Я Дин, — ответил я на очередной вопрос, на этот раз связанный с ролью.       Брови его обеспокоенно сошлись на переносице, а улыбка резко сошла на нет. Я не понял, что именно сказал не так и лишь растерянно смотрел на него, пытаясь понять, что его так расстроило.       — Ты Сэм, — просто сказал он. — А я Дин.       — Нет, я пришёл пробоваться на роль Дина.       — Но ты Сэмми! — уверенно воскликнул он, и на этот раз что-то колыхнулось в глубине моей души…       Что-то происходило. Принимая решение попробоваться в проекте, я шёл с твёрдой мыслью, что роль эта будет роль Дина. На сто процентов сказать, что эта роль была моей, я не мог, но попробовать себя в ней хотелось. И вдруг, услышав твёрдый и уверенный голос парня, которого я видел впервые в жизни, до моего сознания резко дошло, что я не Дин… Я Сэм.       — Ты Сэм, парень. Сэм.       Вдруг меня позвали в кабинет. Медленно встав, я уже хотел пойти, но он торопливо спустился с подоконника и похлопал меня по груди.       — Удачи тебе, бобёр. Кстати, поменьше нервничай в таких местах — это тебе не поможет, а вот карандаши жалко.       — И тебе удачи. И спасибо… Дин, — искренне поблагодарил его я, осознав, что это странное знакомство и осыпание всевозможными вопросами было лишь для того, чтобы расслабить того, кто изгрыз на нервах весь карандаш.       В его зелёных глазах мелькнул озорной огонёк, и это было последнее, что я увидел, прежде чем вошёл в кабинет, в котором решались судьбы молодых актёров.

***

      Прошло несколько недель, прежде чем мне пришло SMS с неизвестного номера:       «Карандаши ещё имеются в запасе или подкинуть при встрече?»       Это было первое, следом пришло второе:       «Бобёр».       Я улыбнулся. После той памятной встречи со странноватым парнем по имени Дженсен я расспросил о нём своих приятелей и даже узнал номер мобильного. Написать или позвонить, впрочем, так и не решился. Видимо, он тоже расспросил обо мне тех же парней.       «Привет, Дженсен. Тебе звонили?»       «Вообще-то я думал, что ты спишь, поэтому решил написать SMS. Но раз ты не спишь, какого, собственно, чёрта?» — ответил он, отчего я закатил глаза, улыбаясь, а через несколько секунд ответил на входящий звонок.       — Так что, тебе звонили?       — Ещё нет. Но я жду. Даже не спросишь, откуда у меня твой номер? — удивлённо спросил он, и мне показалось, что улыбнулся.       — Я догадался. И как ты сыграл в тот день?       — Нормально, но особых надежд не возлагаю, были парни, играющие получше.       — Надеюсь, тебя утвердят…       — Почему?       — Потому что не каждый день встретишь старшего брата ниже тебя ростом — засмеялся я, но осёкся — иногда, когда я нервничал, нёс всякую чушь, не подумав. Тема роста нередко была болезненной для парней. Но на той линии тоже раздался приятный и заливистый смех.       — Ну ты и придурок, оказывается…       — Как ты понял, что я Сэм?       Мне нужно было услышать. Хотелось узнать, как посторонний человек смог узнать, что я должен пробоваться именно на роль Сэма, а не Дина, на которую изначально планировал. Он замолчал на несколько секунд.       — Я понял это, когда увидел тебя грызущим карандаш.       — Я серьёзно.       — И я не шучу. Тогда мне показалось, что я вижу своего младшего брата, а в семье меньший я и младших братьев у меня нет. И у меня создалось чувство, что ты он и есть, когда мне захотелось дать тебе подзатыльник.       — Подзатыльник? — переспросил я, всё больше удивляясь.       — Ты слишком нервничал, а это могло сыграть с тобой злую шутку, увидь это создатели сериала. Если хочешь получить что-то, веди себя… — проговорил он, но я перебил его, мгновенно продолжив:       — …как ты?       Он фыркнул.       — Видишь, мы уже говорим как братья. Это радует.       — Особенно будет радостно, если мы не будем играть их.       — Больше позитива, Джей, что ты заранее грузишься…       — Джей?..       — Извини, но мне нужно идти, ещё созвонимся, Джей, — и он нажал на кнопку отбоя, оставив меня разглядывать потухший через минуту экран (берегу батарею) и недоумевать от этого странного разговора с не менее странным парнем. И всё же, вопреки этому, Дженсен цеплял. Было в нём что-то такое… чего не встречал я ни в ком, и у меня появилось желание узнать его получше, однако вероятность, что мы будем играть вместе в сериале была чрезвычайно мала, и я не особо надеялся, а в других обстоятельствах узнать его было бы сложнее, если бы я начал где-либо сниматься.       Перед тем как я лёг спать, мне снова пришло SMS — и на этот раз я уже знал от кого.       «Спокойной ночи, Джаред».       Если он поставил себе задачу вызвать улыбку на моём лице, он с ней прекрасно справлялся. Перед моими глазами возникло его лицо, которое вспоминалось часто и даже помимо моей воли.       Зелёные глаза…       «Господи, да мало ли зеленоглазых вокруг?» — фыркнул я, сам с собой размышляя.       Россыпь веснушек…       «Не думаю, что они ему самому нравятся, я почти уверен, что он уже не раз пытался их вывести, да и тоже ничего особенного», — продолжал убеждать себя в том, что он самый обыкновенный.       Губы…       «У других парней тоже пухлые губы, разве что не такие потрескавшиеся…»       Его смех…

***

      На второй день после разговора, рано утром мне позвонили и пригласили приехать. Пока я быстро собирался, нервничая и матерясь, вспомнил, что так и не ответил Дженсену, заснув в раздумьях о его внешности, и мне стало стыдно, я уже было потянулся написать ему, но осёкся.       «Что если ему не позвонили?..»       Не в силах думать, что мне придётся убеждать создателей, что роль Сэма предназначена для меня вместе с другим парнем, с которым ничего не получится, поскольку он чужой, я наскоро принял душ и переоделся, так ничего и не написав.

***

      И снова я кусал карандаш, неистово расхаживая взад-вперёд и ожидая, пока меня позовут. Краем уха до меня донеслось, что тот, другой парень, опаздывает… Разозлившись, я ещё усерднее принялся грызть карандаш. Мне захотелось уйти, но я заставил себя остаться — если быть профессионалом, так до конца. Никогда не нужно сдаваться. Ни при каких обстоятельствах. Если мне откажут, я уйду. Но не раньше, чем прозвучит вердикт.       — Не грызи карандаш, Джей — прозвучало чуть ниже моего уха, а затем я получил довольно смачный подзатыльник.       Собираясь врезать этому придурку, я обернулся и обомлел — это был мой придурок.       — Дженсен?!       Он был таким же, каким я его запомнил, — милым и улыбчивым. И до неприличия обаятельным.       — Рад тебя видеть, парень. Хочу задать вопрос: а где, собственно, все? — оглянулся он, недоумевая.       Это была правда. В холле были только мы и никого больше.       — Никого нет. Я так понимаю, все ждут тебя…       — Значит ли это, что мы с тобой сейчас будем убеждать всех, что мы — самые братско-небратские братья на свете? — улыбнулся он и подмигнул, толкая меня в плечо.       — Придурок, — засмеялся я.       — Сучонок.       Таким был наш Пилот — Дженсена и Джареда. И вспоминая его сейчас, спустя более чем десяток лет, я не желал бы другого. Потому что не только Дин обрёл брата, явившись к нему после нескольких лет, что они не контактировали, но и я обрёл своего Дженсена, впустив в свою жизнь этого парня со странными шутками, тёплой улыбкой, изумрудными глазами, россыпью веснушек, пухлыми губами… и не захотел выпускать его из неё обратно.       И пусть в мире было много людей с похожими чертами, он был такой у меня один.