What is love?

      Проводив взглядом Бин, Эмма повернулась к приближающемуся Тарино. Сейчас он был не так зол, как пять минут назад, однако последствия были на лицо. Густые брови сдвинуты к переносице, волосы взъерошены, а ладони беспрерывно сжимаются в кулаки. Однако Эмма больше обратила внимание на другое. То, как Дэвид ведёт себя, его характер и действия тонко балансировали между официальной вежливостью и надменной грубостью. Как ему удавалось это делать? Этот вопрос задавали, пожалуй, все люди, которым так или иначе приходилось иметь с ним дело. И сейчас Эмма разглядывала режиссера с ног до головы, пытаясь предугадать, что он скажет ей.       — Эмма Свон? Верно?       Он услышал нотки её парфюма. База — точно цитрус.       — Да, мистер Тарино. Директор сказал, вы хотели о чем-то со мной поговорить?       — Хотел, — мужчина задумчиво почесал подбородок, — Микаэль просил меня об этом. Ты довольно органично смотришься на публике. Но не более того. Я думаю, — он нервно поправил рукава пиджака, — ты еще слишком неопытна.       — Но я только закончила учебу. Когда я должна была успеть набраться опыта? — Эмма искренне не понимала его позиции.       — Разве у тебя не было возможности записаться хотя бы на кастинг?       — Да ладно, вы ожидали увидеть здесь великих актеров со стажем работы? — сразу перешла в наступление девушка.       — Кого угодно, но не выскочек.       — Интересно, кто же из нас выскочка?       — Точно не я.       — Тогда и не я.       Тарино недовольно цокнул.       — Ты раздуваешь из мухи слона, не умеешь держать себя в руках.       — Я не умею?! — она сжала кулачки, пытаясь совладать с собой.       Мужчина закатил глаза, сложив руки на груди.       — Послушай, меня не удивишь текстом, вызубренным наизусть. Я видел много талантливых людей, которые начинали с таких же академий, и в сравнении с ними, ты, —он набрал воздуха легкие, подбирая слово, — посредственность!       К такому повороту Эмма не готовилась, а потому, наплевав на всю вежливость, которую она пыталась проявлять, высказала всё, что думает.       — И позвольте спросить, отчего ж тогда вы так просияли, когда я закончила свою посредственную речь? — девушка ехидно улыбнулась, испепеляя своими огромными глазами мужчину.       — Тебе показалось, дорогуша, — он небрежно фыркнул, — и повторюсь ещё раз, научись владеть своими эмоциями, если что, это основная твоя задача.       — Да чтоб вы знали! Когда к тебе на твой самый важный диплом припирается какой-то Дэвид Тарино, — она бесцеремонно тыкнула пальцем в грудь мужчины, смотря ему прямо в глаза, — нужно еще хорошенько постараться, чтобы вообще не грохнуться в обморок от вашего вида! И если вы абсолютно не умеете выражать свои чувства, — она истерично улыбнулась, — то не надо думать, что все должны быть такими же!       — А если ты считаешь, что вот так, — Дэвид выставил указательный палец перед лицом Эммы, — сможешь добиться моего расположения, — мужчина стиснул зубы, — то ты сильно ошибаешься!       Эмма развернулась, задев плечом Дэвида, и зашагала к выходу. Но перед дверью обернулась.       — Вы — бесчувственный кретин!       Громко хлопнув дверью, девушка вышла на свежий воздух, оставив злого Тарино стоять с разинутым ртом. Постояв с минуту на крыльце, держась за перила, она медленно сползла вниз, обхватила руками колени и уткнулась носом в мягкие рукава свитера.       Как только злость притупилась, из глаз полились слезы. Горячие слезы, затуманивающие взгляд, стекали из покрасневших глаз, по розовым щекам, по скулам, по аккуратному подбородку, залезая в горловину свитера. Девушка была раздавлена. Так её еще никто не унижал. Посредственность. Она — посредственность! Этот Тарино, надменный тип, просто опустил её в собственных глазах. Микаэль предупреждал её о вероятности такого исхода, но представить, что всё закончится именно так, Эмма никак не могла.       «И кто меня просил устраивать это шоу на презентации? Прочитала бы текст из папки, строгим официальным голосом, запнулась бы пару раз как все нормальные люди! Получила бы «удовлетворительно» и со спокойной совестью ушла. И никакой Тарино не наговорил бы мне гадостей!»       — Эй, Эмма?       К девушке подошла Бин, в непонимании наблюдая, как та глотает слёзы. В руках она держала два стаканчика с горячим кофе и пару маффинов из соседнего кафе. Аромат корицы тут же заставил Эмму приподнять голову.       — Ммм, — она вдохнула запах, — как вкусно пахнет, — Эмма шмыгнула носом и прерывисто выдохнула.       — Это набор скорой помощи при неудачах, — Бин подмигнула и устроилась возле Эммы на ступеньке лестницы. — Рассказывай, кто заставил тебя так нервничать, надеюсь не Тарино?       Эмма закусила губу, размышляя, с чего начать своё повествование. Она не знала, что ей делать дальше, как смириться с таким поражением?       — Тарино… — она снова вспомнила этого противного мужчину, в синем брючном костюме с дорогими запонками на рукавах, его каменное лицо, не выражающее ровным счётом ничего, — он сказал, что я — посредственность.

***

      Тарино ворвался в кабинет Микаэля, готовый сразу перейти в наступление.       — Она невыносима! Я не собираюсь с ней работать! — Дэвид встал, уперевшись рукой на край стола.       Директор исподлобья взглянул на него, продолжая что-то писать в журнале.       — И, позволь спросить, чем тебе не угодила девушка, Дэвид?       — Она абсолютно не воспринимает критику! Ведёт себя, как ребёнок, которого нужно все время хвалить и поддерживать.       — Дэв, — Микаэль был максимально серьёзен, — все мы когда-то начинали с малого. Ей всего двадцать три года, но даже для своего возраста она вполне сообразительна.       — И что прикажешь мне делать с её сообразительностью? — режиссер язвительно поджал губы.       — Просто подумай, что ты потеряешь, если поможешь ей развить талант актрисы? Для тебя это пустяк, а для неё, — мужчина повёл ладонью в сторону, — возможность реализовать себя.       — Она назвала меня бесчувственным кретином!       — Видимо, ты действительно её обидел, — Микаэль пристально всматривался в выражение лица режиссёра, хмуря брови, — Эмма никогда никому не грубила.       — Значит, я удостоился чести быть первым в этом списке, — Дэвид устало выдохнул, поправляя ворот рубашки.       — Дэв, прошу тебя, как старый добрый друг, прислушайся к моим словам, — мужчина снял очки, аккуратно сложив их на стол, — я бы не просил, если бы не знал, сколько в этой девушке потенциала, честное слово.       Тарино задумчиво вздохнул, пытаясь принять верное решение. Конечно, Микаэль был его другом, наставником, благодаря которому он смог выстрелить на первых съемках в молодости, но ведь не ему приходилось задвигать своё эго к чёрту на кулички, чтобы работать с этой актрисулькой, у которой язык не скупился на колкости.       Мужчина опустился в кресло и откинулся на его спинку, запрокидывая голову назад и устало потирая глаза.       — Ладно, так и быть, я подумаю над твоим предложением, — в конце концов он сдался, в примирительном жесте поднимая ладони.       — Вот и отлично, — лицо Микаэля просияло, и он, как ни в чем не бывало, предложил, — не хочешь чаю?       — Да, не отказался бы, — пробубнил режиссер, в то время как Микаэль уже выставлял на стол всевозможные сладости, одновременно наливая кипяток в заварник с зеленым чаем, от чего по кабинету разносился приятный успокаивающий аромат бергамота и мяты.

***

      — Может, лучше зайдём пока куда-нибудь, переждём? — Бин обхватила себя руками, пытаясь согреться.       Они с Эммой стояли на автобусной остановке уже около получаса, под проливным дождём, сопровождаемым сильными порывами ветра. Вчера Эмма посмотрела прогноз погоды, в котором обещалась хорошая погода, переменная облачность и летние 24 градуса. По итогу — ни первого, ни второго, ни, тем более, последнего она не получила. Холод, пронизывающий до костей, а это около 17 градусов, ливень, свалившийся как ведро с водой на голову, и пустой стаканчик из-под кофе в руке. Ах да. Еще и автобус. Точнее, — его отсутствие. О чём ещё можно мечтать?       — Чёрт бы побрал этих синоптиков! — пропищала Эмма, чувствуя, как зубы стучат друг об друга, а все тело пронизывает дрожь. Вся её одежда давно промокла под сильным напором дождя, а в ботинки вода попадала, стекая с кожаных джинс. Блондинистые волосы закручивались в крупные локоны из-за высокой влажности, обвивая шею девушки, чем заставляли её ещё сильнее вжиматься в ткань свитера. — Как думаешь, только мне сегодня так не везёт? — она обратилась к Бин с вопрошающим взглядом.       — Я между прочим, тоже не в восторге от этой погоды, — подруга с отвращением скривила губы, разглядывая своё отражение в луже, по которой то и дело барабанили капли.       — Где вообще носит эти автобусы? Нам что здесь, целый день стоять? — девушка полезла в карман, нащупывая мелочь на проезд. — Биииин… — она в испуганном выражении лица повернулась к подруге, округляя глаза.       — Что? — Бин не поняла внезапной реакции Эммы, — что случилось?       Эмма закрыла глаза и звонко хлопнула себя ладонью по лбу.       — Деньги. Черт возьми. У меня нет денег. Я забыла их дома, — она сосредоточенно потёрла виски, пытаясь вспомнить что-то, — да, в прихожей.       — Ты сейчас серьёзно? — теперь уже Бин запаниковала. — Мы простояли здесь, ожидая свой автобус, а оказывается, у нас нет денег?! Ты издеваешься?!       — Откуда я знала? Посмотри у себя, может, найдется на проезд…       — Я потратила все свои деньги на вот это! — она указала пальцем на пустой стаканчик из-под кофе, который Эмма плотно сжимала в руке.       — Ну не кричи, пожалуйста!       — А что нам ещё теперь делать?!       Эмма шмыгнула носом. Кажется, завтра она не встанет с кровати. Если вообще до неё доберётся. Вариант дойти пешком она не рассматривала, так как на это она потратила бы часа 4, не меньше, и тогда обычной простудой она не отделается. На такси их никто не повезёт. Кто ж повезёт за бесплатно?       — Я… не знаю.

***

      Дэвид рассеяно постукивал пальцами по кожаному рулю машины, пытаясь определиться, что делать дальше.       «Позвонить ей что-ли? Ну нет, после того, как она со мной разговаривала… глаза б мои её не видели. Но Микаэль?.. Хотя на кой-чёрт я вообще согласился ей помочь? Ммм, да, я сам обещал им всем… Но почему именно она?! Почему не другой выпускник? Менее талантливый, но хотя бы знающий своё место!»       Стрелки часов в машине монотонно тикали, ещё больше этим раздражая мужчину.       Тарино взглянул на свой сотовый. Экран телефона высвечивал несколько пропущенных звонков от сотрудников и коллег Дэвида. Не обратив на них ни малейшего внимания, Тарино пролистал список сообщений и, найдя последнее от Микаэля, набрал номер, указанный в нём.       Долгие гудки.       Кажется, прошла уже вечность.       Снова гудки.       Наконец, на той стороне провода Дэвид слышит голос.       — Алло?       — Да, привет. Эмма?       — Д-да, вы кто?       — Бесчувственный кретин, эго которого хорошенько потрепали.       — Мистер Тарино? — даже через провод Дэвид ощущал её смущение.       — О, слава богу, вспомнила, — язвит мужчина, резко перестраиваясь в правый ряд.       — П-простите, я не узнала ваш голос, — послышался всхлип.       — Не суть важно, — мужчина остановился на перекрёстке, пропуская несколько пешеходов впереди— Микаэль всё же убедил меня присмотреться к тебе получше. Он говорит, в тебе большой потенциал, — Тарино напрягся, выговаривая это предложение. — Но я пока что этого не заметил.       — Мистер Тарино, — мужчина только сейчас заметил сильный шум на том конце провода, — я понимаю, что вы привыкли так общаться с людьми, но… — она затихла, — сейчас не самое подходящее время для новых замечаний в мою сторону, — снова всхлип.       В её тоне не было ни капли ненависти, злости или осуждения. Это напрягало Дэвида. Он рассчитывал, что она пошлёт его куда подальше, они снова поругаются между собой и разойдутся. А сейчас он слышал её дрожащий голос, слышал всхлипы и ощущал что-то вроде… сочувствия… и еще чего-то? Нет, ему показалось. Точно показалось.       — Ты где находишься? Почему такой шум?       — Я… на остановке, тут просто ливень идёт, — Дэвид представил это зрелище, —простите, если меня плохо слышно.       Она ещё и извиняться умеет.       — И долго стоишь?       — Час с небольшим…       — Адрес.       — П-простите?       — Адрес, где ты стоишь.       — Ээ, я не знаю, — девушка замялась, — остановка сразу через дорогу от киноакадемии и немного левее, здесь рядом есть пара французских ресторанов, а ещё дом, такой кирпичный, с коваными перилами на балконах, — Эмма сама не понимала, зачем рассказывала всё это Тарино.       — Сейчас буду.       — Что?       Гудки в телефонной трубке.

***

      Тарино резко сворачивает в сторону студии. Выезжает на встречную полосу. Выжимает педаль газа. В голове только одна картинка. Эмма, вся промокшая до нитки, на этом холодном ветру, шмыгает носом и всхлипывает. Ха-ха. Вы не подумайте ничего такого. Просто как же ему с ней работать, если она заболеет какой-нибудь пневмонией или бронхитом? Неудобно получится.       По крайней мере именно такими мыслями успокаивает себя Дэвид, несущийся на своём серебристом Шевроле через весь город, чтобы забрать одну девушку, которой палец в рот не клади, пару часов назад назвавшей его бесчувственным кретином.