What is love?

***

      Девушка блаженно потянулась в кровати, потирая глаза после сна, пытаясь их открыть. В комнате уже прилично посветлело, поэтому Эмма сделала логичный вывод — она довольно долго спала.       Взяв в руки телефон, она убедилась в своем предположении.       — Ого… одиннадцать…       В голове тут же пронеслись вчерашние события с Тарино. Но, немного поразмыслив, Эмма пришла к выводу, что лучше забыть про это раз и навсегда. Просто не вспоминать о неудачной встрече с режиссером и жить дальше.       Она медленно встала, ощущая дурацкую головную боль, не дающую ей покоя уже который день. Но сейчас девушка понимала, что это не просто так.       Пару лет назад она уже лежала в медпункте после жуткого отравления алкоголем. И, казалось бы, должна была усвоить урок. Но, боже, она же Эмма Свон! К черту уроки! К черту все поучения жизни, действительно, зачем оно ей надо?       Добравшись до кухонной плиты, Эмма поставила чайник и решила быстро ополоснуться в душе.       Ну, как сказать «быстро»… Пока маску нанесешь, пока пилинг сделаешь…       В общем, прошло не меньше двадцати минут, прежде чем девушка опомнилась и понеслась на кухню, чтобы снять с плиты вопящий на всю квартиру чайник, выбрасывающий клубы пара из носика.       — Все как всегда… — буркнула она себе под нос и достала свою любимую большую кружку.       Расположившись на подоконнике кухни с утренним чаем, тарелкой клубники и книгой в руках, Эмма погрузилась в чтение. Такого спокойного утра у нее ох как давно не было. И как же было приятно жить размеренной жизнью, вставать когда захочется, делать что захочется.       Раздался рингтон телефона, заставивший девушку оторваться от строк книги.       — О, Бин! Доброе утро, ты как?       — Эээ, доброе. Эмма, я… думала, ты обиделась на меня. Не захотела со мной разговаривать вчера, бросила трубку! Я же и вечером пыталась до тебя дозвониться…       — Простиии, — простонала Эмма, облокачиваясь замотанной полотенцем головой об оконную раму. — Я ни на что не обижалась, все хорошо. Но вчера я была занята, вроде говорила тебе, разве нет?       — Вообще-то ты ляпнула что-то про Тарино, ну и я подумала, что просто хочешь меня отшить.       На минуту воцарилась тишина.       — Так-так-так… подожди-ка, ты вчера серьезно с Тарино встречалась?       — Да, Бин! Серьезно!       — И где вы сидели? Почему не сказала мне? Он спрашивал про меня? Говорили про работу или он просто так тебя позвал? О! А он пригласил тебя к себе домой?!       — Эй-эй, Бин, успокойся. Мы просто общались. Мистер Тарино, — произнеся вслух это официальное обращение, Эмма почувствовала, как где-то внутри нее, в глубине души, просыпалась обида; обида на этого мужчину, который сначала язвил и пререкался, потом же был галантным и вёл себя как истинный джентельмен; обида на его дурацкие шутки, которые он компенсировал своей вежливостью, внимательностью и обходительностью.       — Что? Эмма, что он сделал? Алло! Ты меня слышишь?       — Да-да, не кричи мне в ухо. Дэвид пригласил меня на работу, сказал, нужно узнать меня получше, чтобы… он сказал, так мы быстрее сработаемся.       — Дэвид? — Бин удивленно хмыкнула, собирая весь этот пазл у себя в голове.       — Сказал, что не любит официоз. И вообще, честно говоря, я все испортила.       — Почему?       — Я выпила немного…       — Немного? Это сколько?       — Ну, половину бутылки… Я не специально! В общем, стала вести себя как школьница, клеилась к нему, визжала там на весь ресторан… В итоге, насколько я помню, Тарино чуть ли не на шее нес меня до машины, я пришла в себя только через час где-то…       — Так, и что дальше?       — Так дальше то, что эти мужики тоже горазды! Знаешь, что он сказал, когда я пыталась понять, что происходит, ну, когда врубилась уже? Он мне высказал, что я его опозорила перед людьми в ресторане! Я его опозорила! А то, что мне самой плохо было, что мне вообще пить нельзя из-за нервной системы… Да кого это волнует? Он же Дэвид Тарино и ему важна только его собственная персона!       — Слушай, тебе не кажется это… — девушка задумалась, — немного странным? Сначала он блещет всеми своими зубами в зале, потом подвозит тебя до дома, а потом вообще приглашает в дорогущий ресторан и, как ты сказала, на шее тащит до машины…       — Бин! Какая к черту странность?!       — Ладно, тихо, угомонись, слышишь? Все нормально. Просто позвони и попробуй поговорить с ним.       — Что? Поговорить? Мне не о чем с ним разговаривать!       — Ты сама сказала, что тоже не лучшим образом себя повела. Значит иди объяснись с ним, а не ори на меня через трубку!       Эмма издала что-то похожее на рык, но постаралась вложить в голос максимум доброты и приветливости.       — Ладно, уговорила. Потом позвоню тебе, отчитаюсь.       — Удачи тебе.       — Пока.       Соскочив с подоконника, Эмма кинула на диван книгу и злобно фыркнула своему отражению в зеркале.       Хотя подруга и настаивала на звонке Тарино, Эмма категорически отказывалась делать первой шаг к примирению. Прокручивая в голове все произошедшее, она сама усмехалась от понимания того, что все это похоже на какую-то злую комедию, где герои постоянно ссорятся и мирятся, доставляя друг другу уйму хлопот. При этом по ту сторону экрана сидит толпа зрителей, поощряющих каждую их выходку своим смехом, порой даже тогда, когда, казалось бы, смеяться ну никак не стоит.       Время уже близилось двум часам дня, а в холодильнике кроме клубничного йогурта не было ни куска еды. Поэтому, взвесив все «за» и «против», девушка решила прогуляться до ближайшей кофейни, и заодно поискать какие-нибудь объявления открытых вакансий в интернете.       «Как никак, если уж не судьба мне сниматься у Тарино, почему бы не довольствоваться нормальной работой, со среднестатистической зарплатой и повышениями раз в три года?»       Но, как назло, перед самым выходом, снова раздался телефонный звонок.       На этот раз он был более неожиданным, чем утром.       — Саманта? Что-то случилось?       — Эмма, прости меня, я совсем замоталась со своими делами и забыла!       — Про что ты говоришь? Ты же ничего не должна была…       — Оооо, так вы отлично провели время и без меня! Это огромное облегчение для моей совести, поверь!       — Точно, я совсем забыла, что ты тоже хотела приехать на эту «деловую встречу»… но, знаешь, я рада, что тебя не было. В смысле… нет, я не рада, но хорошо, что ты не видела, в каком состоянии я выходила оттуда…       Не услышав никакой реакции по ту сторону провода, Эмма поспешила уточнить:       — Дэвид же наверняка рассказал тебе?       — О чем?       — Так, стоп, он вообще говорил что-то тебе?       — Конечно говорил! У тебя завтра первый рабочий день, если ты не в курсе!       — А… разве он…       — Что ты пытаешься донести до меня? Я полчаса назад заходила к нему в офис, он немного сердитый, но это вроде обычное его состояние. Да, кстати, я и не знала, что у тебя в роду есть музыканты! Это же так классно! Наверняка, у тебя тоже есть музыкальный слух, а может и голос… В общем, если ты переживала…       — Нет, что ты, всё хорошо. Это я так, немного… в шоке. Но не важно. Пойду посижу в кофейне возле дома, не хочешь присоединиться?       — Прости, у меня дел по горло, как-нибудь в другой раз. И не забудь! Завтра в девять. Адрес скину потом, но тебе недалеко будет.       — Ладно, спасибо и на том.       За все время разговора Эмма успела сменить местоположение по несколько раз. В итоге сидела на полу прихожей возле зеркала, буравя взглядом одну точку в стене.       Внутри происходило что-то невероятное: сердце как-то неприятно покалывало от напряжения, которым было пропитано все тело, а кончики пальцев била легкая дрожь. Девушка начинала понимать, о какой странности говорила ей Бин. Тарино — обычно злящийся и обижающийся на весь мир, вытаскивал её из ресторана на глазах у десятка людей, высказался ей об этом, но никому другому ни слова не сказал. Он принял её на работу, хотя сто раз объяснял ей, что не хочет этого делать. Он внимательно выслушивал все её нелепые истории «из жизни», ссылаясь на вынужденное общение, в то время как любые рассказы, отвлекающие его от своего главного детища — работы, приводили его в бешенство.       «Да он меня с ног до головы каждый раз рассматривал! Как будто я шедевр Да Винчи!»       Все пазлы начинали складываться воедино. Но Эмме от этого легче не становилось. Скорее наоборот. Вся ситуация создавала еще больший сумбур в жизни девушки, и без того последнее время пестрящей эмоциями и нервными срывами из-за учебы.       Одевшись потеплее, она выскочила из дома, прихватив с собой ноутбук и пару книг. Ближайшая кофейня находилась всего в нескольких десятков метров от дома. Эмма часто проводила там вечера, коротая время за вкуснейшим латте и книгой, взятой в городской библиотеке.       Забравшись с ногами на удобный кожаный диванчик в самом углу, возле окна, она укуталась в клетчатый плед, который ей услужливо предложил официант, знающий наизусть все предпочтения постоянных посетителей.       — Спасибо, Майк, — девушка проводила взглядом паренька и открыла страницу браузера со вкладкой «работы».       Несколько минут она листала одну вакансию за другой. Потом отхлебнула горячую пенку со свежесваренного кофе и откинула голову на спинку.       «Вот зачем ты сейчас мучаешься? Тебе сделали довольно выгодное предложение, причем не кто-нибудь, а сам Тарино. Ну и что, что он, возможно, просто влюбился в тебя. Какая разница? Это ведь только работа. Тем более, он проявил себя надежным другом, когда не вынес на публику все то, что ты творила вчера.»       Так рассуждала первая половина мозга Эммы. Вторая же, как ни крути, не хотела примиряться с таким положением дел.       «К черту этого Тарино! Не влюбился он, а просто печётся о своей заднице! Почему, думаешь, он не рассказал никому про твои выходки? Да потому что не хочет портить свою репутацию! Ты спросишь, зачем тогда взял на работу? Все просто. Если бы он отказал, ты бы наверняка распространила эту информацию, а это опять же стало бы хорошим ударом по его репутации! Он всегда был кретином и эгоистом. Почему он должен меняться?»       Выглянув через окно на улицу, девушка заметила мужской силуэт на пешеходном переходе, приближающийся широкими шагами к крыльцу кофейни. Выглянувшее из-за туч солнце сильно ослепляло глаза, не предоставляя возможности получше рассмотреть фигуру. В один момент луч солнца упал под таким углом, что на левой руке мужчины блеснуло серебряное кольцо.       Эмма резко отвернулась от окна, прикрывая лицо ладонью. Она успела почувствовать сотню нервных импульсов, пробежавших по телу, прежде чем услышала приглушенный стук костяшек о стол слева от себя.       «Господи, что делать… это конец, я не смогу нормально с ним разговаривать, нет, не хочу. За что мне все это…»       — Ого, мистер Тарино! Какая встреча! — Эмма состроила удивленное лицо, поднимая брови выше лба. Мужчина лишь ухмыльнулся, отводя взгляд в сторону.       «Куда делась его холодная непроницаемость?»       — Не против, если я присяду? — он указал на противоположный диван.       — Как хотите.       Девушку порядком раздражало, что Тарино ведет себя так, как-будто ничего не произошло. И она бы предпочла провести хотя бы этот вечер в одиночестве. Хотя скорее без его компании. Этого было бы вполне достаточно.       — Слушай, я знаю, что ты не виновата в том…       — Откуда вы узнали, где я нахожусь? — в голосе отчаяние граничило с ненавистью, которую Эмма старалась подавить.       — Эмма, я довольно влиятельный человек…       — Откуда?       Дэвид поднял руки, как бы показывая, что сдается.       — Саманта, — девушка догадалась.       — Эмма, я бы хотел поговорить с тобой.       — Нам не о чем разговаривать. Мне кажется, мы уже достаточно натерпелись друг от друга. Не стоило вообще всё это начинать.       — Что начинать?       — Не стоит мне лгать. Я ведь прекрасно все вижу.       — О чем ты говоришь? Можешь объяснить нормально, в конце то концов?!       — А что здесь объяснять? Вы ведь влюбились в меня как школьник! По уши влюбились! Пригласили в ресторан, конечно же только в рабочих целях! На своем кабриолете довезли, работу предложили, сделали пару комплиментов и всё?! И все, я должна была любить и жаловать вас?! Ах да, мистер Тарино, — Эмма повысила голос, заставляя посетителей кафе обернуться в ее сторону, — вы хотели узнать меня поближе? Так вот знайте, я смогу за себя постоять!       — Прекрати.       В его голосе было столько холода и безразличия, что девушка невольно оторопела.       — Что, простите? Прекратить? Да что вы…       — Или хочешь повторения вчерашнего?       — Вы не посмеете!       Не успела девушка опомниться, как крепкие мужские руки подхватили ее за бедра, отрывая от устойчивой поверхности.       — Пустите меня! — она попыталась вырваться, но хватка Тарино была сильнее. — Пустите меня сейчас же!       Мужчина подобрал все вещи Эммы, одновременно пытаясь сохранить равновесие, и вынес девушку на улицу, хотя та продолжала лупить его по спине и кричать о том, какой он невыносимый тип. Дэвид открыл дверь своей машины и попытался усадить туда Эмму.       — Нет-нет-нет, я не сяду сюда! Даже не пытайтесь! Нет!       Силой затолкав на переднее сиденье девушку, Тарино нагнулся над ней, пытаясь дотянуться до застежки ремня безопасности. Но внезапно замер.       Зря. Зря он это сделал.       Они были слишком близко.       Дэвид заглянул в глаза Эммы. От этих карамельных радужек и аромата её цитрусового парфюма ему сносило крышу. Он сам не понимал, когда все это началось, но остановиться уже не мог.       В один миг забыв про все, он коснулся своими губами её, чувствуя волну жара и возбуждения, чувствуя вкус её губ, ощущая её запах, её прикосновение. Мир замер на несколько секунд, позволяя насладиться моментом. Эмма не спешила отталкивать его. А это уже многое значило.