***
На следующий день, Азирафаэль открыл книжный как обычно. Сегодня ему нужно было разобрать каталоги, убрать пыль со шкафа 3-C, полистать новый приключенческий роман, который ему прислали из знакомого издательства, чтобы составить рецензию. День должен был сложиться так, как и обычно. Первыми посетителями были две женщины, которые забежали посмотреть новую часть романа. Вмешиваться смысла не было — эти клиентки и так знали, зачем они пришли и что ищут. Поэтому он тоскливо думал о какао, который неплохо было бы выпить, о разбитой чашке, залитой стене. В общем, мысли у него крутились вокруг настоящей ерунды, замещая душевные терзания по другим поводам. С другой стороны, нужно собрать себя, взять в руки, потому что после того обряда, когда исчез Кроули, стало ловить тени как-то сложнее. Словно их в принципе в городе стало меньше, или они научились обходить его метки. В любом случае, в ночь придется выходить на охоту. Пообедать Азирафаэль решил сходить в совсем другой район, куда добирался сначала на автобусе, а потом пешком. Да, разумеется, это была вовсе не физиологическая, а скорее душевная потребность, но какие-то привычки остаются вне зависимости от того, присутствует ли тут рациональный смысл. А еще, ему хотелось пиццы. И не просто заказать доставку в книжный, нет. Ему хотелось сидеть в пиццерии, смотреть, как готовит повар, наблюдать за людьми, которые в разгар рабочего дня пришли полакомиться пиццей в специальное заведение. Было в походе в пиццерию для Азирафаэля что-то праздничное, еще с детства это пошло, когда день рождения он отмечал в пиццерии около дома. Так что теперь он сидел за столиком, чувствуя приятное волнение, сам не понимая почему. Ему уже принесли банку колы, содержимое которой он потягивал через трубочку. А там, за стеклом, где было прекрасно видно кухню, раскатывали тесто для его пиццы. К черту проблемы, заботы. У него праздник! Он заслужил вкусной пиццы, он заслужил спокойного перерыва. Мимо пробежали пара мальчишек — они направлялись в игровую зону. Как ни странно, в пиццерии было не пусто, столиков пять уж точно занято. И за шестым сидел Азирафаэль, улыбаясь, предвкушая. Наконец, принесли пиццу. Ангел даже удивился — видимо так глубоко ушел в свои мысли, что потерял счет времени. И только сейчас с удивлением заметил, какую громадную пиццу заказал. Зачем ему одному столько?.. Неудивительно, что на его столик принесли тарелки и приборы на двоих. Конечно, кому в голову придет, что он один столько собирается съесть? И вдруг, напротив него сел человек, тут же подвигая к себе тарелку. — Фух, еле успел. И как раз пицца еще не остыла. Ура! — Он тут же руками, не пользуясь специальной лопаткой, схватил кусок пиццы и вцепился в него зубами, — обалдеть! Я так голоден! А Азирафаэль в шоке сидел и пялился на Кроули.Глава 28. Небеса и пицца
18 октября 2019 г. в 08:49
— То есть мне всегда, навеки вечные, заниматься этим? Ловить и уничтожать тени, я правильно понимаю?
Азирафаэль стоял в главном офисе ангельской канцелярии и был крайне раздосадован. Среди белизны стен, где было стерильно и по большому счету никак , он чувствовал, что долбится в закрытую дверь. Но в отчаянные времена, ты начинаешь хвататься за любой, пусть и призрачный, шанс.
Высокий и плечистый Гавриил взирал на него с самодовольной усмешкой. Этот самоуверенный мужчина в дорогом костюме занимал важные должности, представление о которых сложилось у Азирафаэля весьма смутное. Ведь отдел кадров, отдел обороны, а также связей с общественностью, чисто логически, не мог возглавлять один человек. Ну то есть, ангельская сущность. Или?..
— Ты будешь на этой должности столько, сколько тебе прикажут. И вообще, я не совсем понимаю смысл твоих претензий. У тебя не так паршиво получается как у большинства твоих коллег, гордись этим. — Голос Гавриила звучал спокойно, уверенно, но так раздражающе, словно он специально испытывал нервы собеседника. И лучше бы он этого не делал…
— Но так ли много от меня толка? Я ведь не так давно жил среди людей, и так скоро вы отправляете меня опять к ним. Разве это не жестоко?
— А с чего ты взял, что мы милосердны и добры? Особенно к служащим нашей конторы, — Гавриил пожал плечами, — ты тут всего лишь один из работничков, которым поручена грязная работка. Выполняй ее хорошо и не вякай, избежишь многих проблем.
— Но я могу увидеть Метатрона? Он ведь меня взял на службу, а я даже ни разу с ним не разговаривал. У меня вопросы, — почти отчаянно воскликнул светловолосый мужчина, но архангел был непреклонен.
— Это исключено, Метатрон сам тебя вызовет, если ты ему понадобишься. А так, не стоит отвлекать его от важных дел, до которых ты, к сожалению, еще не дорос.
— Я все понимаю, Гавриил, и… — ангел сделал усилие над собой, — я безмерно признателен, что ты снизошел до разговора. Несмотря на то, что ты мой непосредственный начальник и в твои должностные обязанности и так входит взаимодействие с подчиненными для координации и организации рабочего процесса…
— Именно поэтому я считаю, что брать новобранцев из твоей породы — это бред, — не теряя самоуверенного спокойствия, произнес архангел. Его губы на миг брезгливо поджались, — твои рассуждения — человеческие. Ты все еще смотришь на свою судьбу, на это все вокруг, как на новое место работы, одно из тех, с которых тебя выгоняли — за неуспеваемость, конфликты с начальством. Твой психолог говорил тебе, что нужно перестать беспокоиться о тех вещах, которые от тебя не зависят. А ты продолжаешь еще чего-то ждать и барахтаться. Итак, внемли. И запомни, наконец. Ты будешь делать то, что сказано. Ты будешь хорошим послушным ангелом и делать свою работу. И только попробуй уронить свою производительность, понял? Хорошего дня.
Щеки Азирафаэля залил яркий румянец. Не успел он еще что-то ответить, как снова оказался в своем кабинете в книжной лавке, изрядно раздосадованный и обозленный. Казалось, стоило вырваться из круга «судьбы», ради того, чтобы угодить в пожизненное рабство крылатым сволочам.
Интересно, а есть ли Бог вообще? Вроде бы ангелы есть, но фактически, это ничего не доказывает. Азирафаэль слышал, что Метатрон получает прямые поручения от Всевышнего, но опять же — слухи, слухи.
— Твою мать, — взорвался ангел, а затем швырнул чашку какао через всю комнату. Ему было досадно, он был зол: на себя, что оказался в каком-то тупике, на ангелов, которым не казалось вообще ничего интересно ни на Земле, ни в Раю, нигде. Он был зол и на Кроули, который пропал хер знает куда и не возвращался. Да, особенно он был зол на Кроули.
Хотя кидать чашку он погорячился. Теперь залита стена, пол, вокруг валяются осколки. Да и черт с ними, пусть валяются. В мире существуют проблемы и похуже, чем стена, залитая остывшим какао.
— Кроули, — в очередной раз попытался Азирафаэль, — ты можешь просто вернуться сюда, тенью, дырявым башмаком, да хоть в каком-то обличье. Я даже согласен на кота, только возвращайся!
Он застыл, напряженно прислушиваясь. Но ответом была лишь тишина.