Чехарда в Торкилстоне

Свинопас Гурт и шут Седрика Ротервудского — Вамба, сидели на опушке леса, то и дело пытаясь собрать разбежавшееся стадо свиней. Но делали они это с явной неохотой и лишь собирающаяся гроза заставляли их торопиться. Вамба тем временем напевал какую-то мирную шутливую песенку и вовсе не ожидал встретить такую диковинную кавалькаду на дороге. Вид храмовника в сопровождении иноземных слуг, поразил Вамбу. Он стоял открыв рот какое-то время и глядел на загорелого под лучами палестинского солнца, Бриана де Буагильбера.  — Да благословит вас бог, дети мои! — обратился к ним приор Эймер.  — И вас, святой отец — Вамба и Гурт поклонились. Шут звякнул своими колокольчиками на шапке.  — Мой достопочтимый спутник, верный служитель ордена Храма и я ищем Ротервуд — продолжил приор — хотим остановиться на ночлег, ибо скоро собирается страшная гроза и нам бы не хотелось вымокнуть в этом лесу до нитки.  — Святой отец, -отвечал шут — Вы оба духовные лица и скорее всего вам подойдет аббатство в Шеффилде, нежели дом Седрика Сакса. Вы наверняка и сами знаете, он не жалует норманнов и потом, в его доме рано ложатся спать.  — Вот еще новость! — презрительно фыркнул Бриан — Могут и встать, чтобы принять таких важных спутником как мы. — про себя же он подумал — «Лучше бы мы остановились в Йорке, хотя, кто его знает… Эти придорожные гостиницы…блохи…а еще хуже клопы…а хуже клопов только сами хозяева этих гостиниц…мда…тот еще живописный уголок…». На лице Буагильбера отразилось явное презрение и брезгливость.  — Уж даже и не знаю, будет ли хорошо, если я покажу вам дорогу — отвечал Вамба.  — Ты еще решил спорить со мной, раб? — Бриан замахнулся на Вамбу хлыстом, но приор Эймер вовремя прервал сие действо, предотвратив удар.  — Именем Святой Марии! Прошу вас, брат Бриан, не стоит творить здесь подобное, вы теперь не на Востоке — Эймер попытался успокоить Буагильбера. Бриан метнул гневный взгляд на приора и Вамбу.  — «Ну и порядки — опять подумалось Бриану — уж лучше клопы…».  — Так где же Ротервуд, сын мой? — снова спросил шута Эймер и протянул ему монету.  — Что ж, — нехотя ответил Вамба, отдавая себе отчет в том, что лучше отправить этих святых отцов хоть куда-то, пока дело не кончилось чем-то нехорошим — не хотелось бы брать на душу столь великий грех и отказывать добрым христианам в помощи. Вот та дорога как раз приведет вас к развилке, там поедете направо и еще чуть дальше будет Ротервуд. Сказав это, Вамба показал своей деревянной шпагой в сторону прямо противоположную от Ротервуда. Кинув шуту звонкую монету, кавалькада отправилась дальше.  — И зачем ты показал им дорогу, дурак? — просил Гурт с досадой — Вот наш хозяин обрадуется такому явлению, да еще и вечером.  — Кто еще из наз двоих дурак — не известно, а показал я им дорогу на Шеффилд. Да еще и подзаработал! — хихикнул Вамба показывая монету Гурту. Солнце уже село, когда путники доехали до той самой развилки, где нужно было сворачивать. Запутавшись окончательно, они долго решали куда же им точно надо ехать. " — Нет… — продолжал думать Бриан, пока приор расспрашивал своих слуг, куда точно показал шут — лучше бы я поехал в Йорк. Черт с ними с клопами, мы с Аметом и Абдалой нашли бы себе неплохой уголок на ночевку. А теперь тащись через этот чертов лес невесть куда. Чертова страна, чертов дождь, чертовы саксы, черт, черт, черт…». Размышления Бриана были прерваны голосом путника, который прилег неподалеку от развилки — это был пилигрим, который тоже возвращался из Святой земли.  — Если вам нужен Ротервуд, я могу провести вам туда. Я сам еду в Эшби и могу сопроводить вас — отвечал пилигрим на вопрос Эймера. " — О, боже — продолжал думать про себя Бриан — еще одна добрая душа. А не много ли саксов на пол-гектара местных лесов развелось… Вот дернул же черт ехать в эту страну… Эх… Палестина, Палестина… А вот и дождь полили. Нет, мне здесь точно не климат.»  — Сделай такую милость, друг мой — ласкового проговорил приор — а мы с удовольствием вознаградим вас по приезду в Ротервуд.  — Ну уже на меня не рассчитывайте, приор Эймер — сказал Буагильбер — мы и так неплохо посидели в последней таверне.  — Ничего страшного, брат Бриан, сейчас главное найти подходящий ночлег. И потом, вы помните наш уговор? — напомнил Эймер.  — Конечно помню — улыбнулся Бриан и пришпорил своего коня. *** Уговор касался воспитанницы Седрика — леди Ровены. Приор Эймер считался большим любезником и знатоком женской красоты, вот и поспорил с храмовником, что тот после Палестины, не видывал девицы краше Ровены. Хоть Бриан и сомневался в этом, все же ему по вкусу были восточные гурии, но решил хоть как-то развлечься по дороге в Эшби.  — Десять бочек превосходного хиосского вина.мммм… — вторил Эймер, предвкушая как и закатывают в монастырский сарай. — И ваша золотая цепь, сэр Бриан!  — Но, только в том случае, если я сам признаю, что с Пасхи не видел более красивой девицы! — рассмеялся де Буагильбер. Так они доехали до самого Ротервуда, сопровождаемые пилигримом. Как только кавалькада почтенных духовных лиц добралась до замка Седрика Сакса, полил сильный дождь. Словно небеса провалились и изливали всю влагу в один момент. Молнии сверкали, гром то и дело раздавался с такой силой, что приор периодически крестился и поминал Пресвятую Деву Марию. Тем временем, по дороге на Ротервуд мчался еще один всадник, закутанный в черный плащ. Гроза разыгралась не на шутку и пошел сильный ливень. Молнии сверкали и озаряли местные леса и поля. Седрик, хоть и нехотя, но принял у себя норманнских гостей. И вот, спустя некоторое время гости сидели за одним столом с хозяином. Обменявшись любезностями приор Эймер и Седрик разговорись о предстоящем турнире и последних вестях их Палестины. Пилигрим же расположился недалеко от большого камина в зале, найдя себе место на нижнем столе вместе со слугами. Неожиданно двери в большой зал замка отворились и дворецкий Освальд едва успел объявить — Прошу прощения, место леди Ровене! Седрик, как остальные не ожидали столь позднего появления Ровены, но ей не терпелось услышать последние новости из Палестины и как только от своей служанки она услышала о появление в доме храмовника, тот час же решила спуститься. При появлении леди Ровены, Бриан де Буагильбер, который до этого скучал и лишь нехотя поддакивал приору, оживился и впился в нее своими темными пылающими глазами.  — Похоже, приор, вы выиграли. Не носить мне золотой цепи на турнире, а вино — можете забрать себе с чистой совестью! — шепнул Бриан, не спуская при этом с Ровены глаз.  — Что я вам говорил, но будьте осторожны, Седрик очень ревностно охраняет свою воспитанницу — ответил приор, также шепотом, а вслух произнес тост за здоровье дамы и будущий турнир, подняв увесистый кубок с вином. Бриан де Буагильбер с удовольствием стал отвечать на расспросы Ровены и рассказывать о Палестине, а также о заключенном перемирии с Саладином. Вдруг раздался звук трубящего рога, который прервал рассказ храмовника.  — Освальд, — обратился к дворецкому Седрик — посмотри, кто к нам приехал, да пропусти в зал, в такую погоду даже черти ищут приют. Прошло немного времени и снова дери в зал отварились и в них вошла девушка в сопровождении Освальда, которой по довольному виду знал ее и был рад ее видеть. Пес Гурта — Фангс, незамедлительно поднялся со своего места и бросился к девушке в черном плаще, радостно махая хвостом и приветствуя ее.  — Ну, же Фангс, пропусти меня, я и так вся насквозь промокла. Кажется небеса решили нам устроить настоящий потоп. Неплохое начало, особенно после палящего палестинского солнца — девушка улыбалась и погладив пса, сняла свой мокрый плащ и отдала одному из слуг — Гурт, я буду очень тебе признательна, если ты позаботишься о моем коне.  — Конечно, леди — отозвался слуга — Я так рад, что вы наконец-то вернулись.  — Я тоже, Гурт, я тоже — ответила темноглазая незнакомка. — О, а у нас оказывается гости? Прошу меня простить, за мой неподобающий вид, но я никак не ожидала…  — Наконец-то! Слава Господу нашему! Ты вернулась, Ребекка! — Седрик бегло извинился перед гостями, сам спустился с помоста навстречу поздней гостье и обнял ее. Ровена тоже привстала при появлении девушки в зале и хотела спуститься вместе с Седриком, улыбка не сходила с ее лица, но приличия требовали от нее благоразумия и Ровена осталась на своем месте.  — Кто это? — спросил Буагильбер, наклоняясь к приору Эймеру — Похоже я слишком поторопился с вином…  — Сэр Бриан, умерьте свои восторги, спор мы уже закончили — ответил Эймер, которому, судя по всему, девушка была очень хорошо знакома — Это Ребекка, она тоже воспитанница Седрика, но еще и приемная дочь Исаака из Йорка. Вернее Седрик и Исаак вместе воспитали ее. И дружат они семьями, не смотря на различия в вере. Хоть она и принадлежит больше к отверженному племени, но о ее происхождении почти ничего не известно. Лишь то, что купец Исаак нашел ее еще ребенком на улице и взял к себе в дом, а там…  — Ну да это все равно, вы только поглядите…какая она красавица! — Бриан прервал пояснения Эймера и уставился на Ребекку как на восьмое чудо света. Позабыв, что в руках у него кубок с вином, он хотел было встать, но случайно пролил вино.  — Похоже, брат мой, долгое прибывание в Палестине и воздержание сыграло с вами неприятную шутку — рассмеялся приор. Но Бриан уже ничего не слышал и лишь неотрывно глядел на Ребекку, которая почему-то присела отнюдь не за стол с Седриком, а за небольшой столик, рядом с камином, где сидело несколько слуг. ***  — Прошу еще раз простить меня, дорогие гости за мое внезапное и позднее появление — сказала Ребекка, устраиваясь поближе к огню.  — Пустяки, — ответил Седрик — Мы всегда тебе рады! Сколько тебя не было — почти год! Я так и знал, не следует отпускать тебя надолго. Исаак знает о твоем приезде?  — Еще нет, завтра же отправлюсь в Йорк, хотя отец тоже собирался в Эшби и я получила от него письмо, будучи в дороге мне удалось написать ему ответ — так что, возможно, что встретимся мы сразу в Эшби — ответила она, протянув руки к огню. Кравчий тут же поставил перед Ребеккой тарелку с вкусными яствами и налил здоровенную кружку теплого напитка на травах.  — Я рад, очень рад, что ты наконец-то вернулась — Седрик был очень рад видеть свою вторую воспитанницу — Прошу прощения, дорогие гости, это тоже моя воспитанница и приемная дочь моего доброго друга Исаака из Йорка. Хоть бог и лишил меня сына, но взамен щедро наградил.  — Интересная дружба — сакс и еврей — потянул храмовник, потягивая вино.  — Я чужд предрассудкам, сэр рыцарь, жизнь, иногда, преподносит нам сюрпризы, когда-то я столкнулся с большими неприятностями и Исаак очень меня выручил, вот так мы и подружились. — ответил Седрик, внимательно посмотрев на де Буагильбера.  — И я рад приветствовать вас леди, — сказал приор, приподнимая свой кубок с вином. — Такая смелость, которую вы проявили, отправившись в Палестину, вместе с паломниками, чтобы помогать больным и раненым — это дорогого стоит, леди. Всем бы нам такое мужество и отвагу.  — Благодарю вас, приор Эймер, — улыбнулась Ребекка — Как ваше аббатство в Жорво? Рада видеть вас в добром здравии.  — О, аббатство в порядке, но никак не выбью нужную сумму на починку монастырского пристроя — лукаво пожаловался Эймер, в то время как его глаза сверкали дружелюбным огоньком.  — Будь моя воля, я бы ни за что на свете не пустил бы вас в Палестину, леди. — неожиданно, прервал приора, сказал Буагильбер.  — Интересно, сэр рыцарь, как бы вы мне запретили подобное? — Ребекка посмотрела на храмовника удивленными глазами.  — Если бы я был на месте вашего супруга, запер бы вас в родовом замке и не выпускал бы до тех пор, пока пыл бы не поубавился. — ответил Бриан, сверкая глазами, а про себя подумал " — Я бы тебя и из спальни не выпустил… Боже, какие тонкие нежные пальчики…».  — Сэр рыцарь, да будет вам известно, супруга у меня нет и очень странно слышать такие речи от вас, рыцаря ордена Храма, кто дал обет бедности и безбрачия — ответила Ребекка и смело поглядела в глаза де Буагильбера.  — Это так, леди, но даже в моем положении, бедному рыцарю Храма, давшему такие обеты, сложно сдержать себя, когда перед ним столь прекрасное создание — Бриан продолжил свои мысли вслух, чем привел Седрика в замешательство. Он уже хотел ответить Буагильберу, но Ребекка сделала это первой.  — Прошу меня простить, сэр рыцарь, но вы переходите ту грань, где любезность заходит за рамки приличия — Ребекка было неприятно столь пристальное внимание тамплиера, тем более лицо рыцаря показалось ей очень знакомым. Буагильбер побагровел и разозлился, когда выслушал такой упрек. Он не привык к тому, что ему кто-либо в чем-то мог отказать, а теперь, эта девушка без роду и племени поставила его на место.  — Тогда, может быть леди не будет столь строга и согласиться, что бы я сопровождал ее на турнир — сказал он — Сэр Седрик, вы ведь все равно все едите в Эшби, я и мои слуги были бы вам неплохой защитой. Я слышал в этих местах довольно много разбойников. — добавил Бриан.  — Вынужден сослаться на то, что мои собственные слуги смогут защитить нас от разбойников, в случае необходимости. Мне бы не хотелось вас утруждать. — отвечал Седрик, который прекрасно понял почему Буагильбер завел такой разговор. Ему не хотелось подвергать обоих воспитанниц опасности — ни для кого не было секретом, какими распущенными были рыцари Храма, то, что им все могло сойти с рук, пугало Седрика еще больше. Но боялся он не за себя, а за Ровену и Ребекку.  — Что ж, тогда буду рад приветствовать прекрасную леди на турнире. — ответил раздосадованный Бриан, нервно крутя кубок с остатками вина. К нему тут же подошел кравчий и налил еще. *** Ребекка была хорошо сложена, хоть и не слишком высока, она была стройной, а ее тонкие руки с длинными пальцами сейчас казались такими хрупкими. Лицо ее, хоть и было уставшим после долгой дороги, не потеряло красоты и нежности. Но все же палестинское солнце затронуло ее лицо, оставив загар и румянец на щеках, что отнюдь ее не портило, а лишь добавляло очарования. Пока она сидела, согреваясь у камина и ужинала, то и дело разговаривая со слугами, Буагильбер с любопытством поглядывал то на нее, то на леди Ровену и задумался, по видимому, о чем-то очень для себя интересном. Леди Ровена все же не выдержала и спустилась с помоста, подсаживаясь к Ребекке. Обе девушки о чем-то беседовали. Ребекка периодически улыбалась и подкармливала прибившегося рядом Фангса. Приор углубился в беседу с Седриком об охоте. А храмовник сидел насупившись, попивая вино и поглядывая на болтающих девиц. *** " — Какая сладкая. — думал Буагильбер, гладя на Ребекку — Интересно, что же такой лакомый кусочек делает в этом саксонском сарае, да еще в компании какого-то облезлого пса и не более чистого свинопаса с шутом. А ведь такая могла бы быть достойной возлюбленной рыцаря Храма. Почему бы и нет? Что ж, на турнире я покажу тебе всего себя, гордая девчонка.» По видимому, приор Эймер угадал нехорошие мысли Буагильбера, который продолжал не спускать хищных глаз с Ребекки. Завязался разговор о Палестине и неприятный вопрос Ровены поставил Бриана в неловкое положение.  — Разве в английском войске не было никого, кто мог бы ровняться с доблестными рыцарям Храма? — спросила Ровена.  — Ричард Львиное Сердце привел с собой много храбрых воинов, но они уступали в доблести только рыцарям Храма — ответил Буагильбер.  — Никому они не уступали — раздался голос пилигрима, который до этого момента не подавал никаких признаков присутствия. Голос его показался Ребекки очень знакомым и она посмотрела в ту сторону, где сидел пилигрим. Она узнала его — это был Уилфред Айвенго — хоть он и отпустил небольшую бороду, усталость и дорого измотали его, но она не ошиблась.  — Я был под стенами в Акре и видел турнир, который дал Ричард и его рыцари. — продолжал пилигрим. — Они вызвали на бой всех желающих и всех победили.  — Рад тебя видеть, Ребекка — прошептал Вамба, присаживаясь рядом с девушкой на пол.  — И я тебя, плут — также шепотом ответила Ребекка — Опять началось, сейчас про политику начнут, не дай бог разозлить этого тамплиера.  — Да уж, по одному его виду заметно — настоящий разбойник — шепотом ответил шут.  — При чем семеро из побежденных были рыцарями Храма, сэру Бриану де Буагильберу должно быть это хорошо известно — продолжал пилигрим как ни в чем не бывало. Чем изрядно разозлил Буагильбера, лицо которого пылало от гнева. -Ты можешь назвать имена тех рыцарей, которые поддержали славу нашей веселой Англии? — обратился Седрик к пилигриму. И пилигрим назвал всех без запинки, хотя про последнего говорить не стал.  — Я не нуждаюсь в твоей снисходительности — сказал Буагильбер — и сам назову имя того рыцаря, который по случайности, по вине моей лошади, выбил меня из седла. Это был саксонский рыцарь Уилфред Айвенго.  — Ну все — шепнула Ребекка Вамбе — началось… Сейчас Седрик точно поссориться с этим храмовником.  — Как ты думаешь, — также шепотом спросил Вамба — этот пилигрим знает с кем говорит?  — Я думаю, что не только знает и мне кажется, что я сама знаю КТО этот таинственный малый, да и этого Буагильбера я видела еще раньше в Палестине. Ты не переставляешь себе, Вамба, что творят храмовники в Святой земле и сэр Бриан де Буагильбер не исключение — продолжала Ребекка таким же тихим шепотом. Вамба съежился и сел впереди Ребекки, показывая всем видом, что в случае нужды будет ее защищать. Буагильбер продолжал свой нехитрый рассказ о той сложившейся ситуации и о том, что случилось с королем Ричардом и как он попал в плен.  — Это правда? — опять спросил Вамба, стараясь говорить очень тихо.  — Байки это все, которые разносят вот такие рыцари и горе-пилигримы — ответила Ребекка — Ричард сам попал в западню, которую ему устроил герцог Леопольд. Не дать, ни взять — все к этому давно шло, а принц Джон теперь делает вид, что выкуп собирает. Но вид с боку лучше, вот он и не торопиться.  — Значит, этот храмовник еще и басенник. — присвистнул шут.  — И похоже еще и разбойник с большой дороги. — ответила Ребекка — Тише, Вамба. Ровена встала на защиту Айвенго и доблестно стала защищать его, чем вызвала явное возмущение Седрика. Приор постарался сгладить ситуацию, так как Буагильбер уже не раз хватался за рукоятку своего меча, пожелав пойти спать и отпустит гостей. Седрик согласился, так как сам прекрасно понимал, что назревает серьезный конфликт. Гости стали расходиться по отведенным комнатам, но Бриан задержался и подошел к Ребекке, которая только что закончила разговор с Ровеной, пожелав ей доброй ночи, и тоже собиралась идти в свою комнату.  — Могу ли простить прелестную волшебницу Палестины быть благосклонной ко мне на турнире — начал Бриан, пламя от камина отражалось в его темных глазах и пугало Ребекку. — Избрать вас самой достойной и прекрасной женщиной…  — Сэр рыцарь, мне кажется вы слишком налегали на вино этим вечером и лучше бы нам всем пойти отдыхать, дорога была долгой — Ребекка старалась сохранить присутствие духа, но и не разозлить грозного храмовника.  — Ты очень горда, — прошипел ей Бриан, приблизившись совсем близко и попытался поцеловать Ребекку — но знай, я всегда получаю то, что хочу. Его щеку тут же обожгла звонкая пощечина.  — Похоже, не смотря на ваш дворянский титул и то положение в ордене Храма, которое вы занимаете, должное воспитание вам дать позабыли — ответил Ребекка и с этими словами вышла из зала. — Ну ничего, я научу тебя хорошим манерам…- Бриан с силой ударил кулаком о стену камина, обжигая руку о горячие камни. — Я не спущу тебе такого унижения! С большим трудом, подавив в себе гнев, храмовник отправился почевать в отведенные ему покои, а пилигрим, который был свидетелем этой сцены направился в ту самую часть замка, куда пошла Ребекка.