1998
Весна. Солнце совсем не грело. Белёсый лучик проник сквозь шторы, оставляя следы света на темном полу. В спальне пахло сном и ношеной одеждой. Гора пустых тарелок стояла возле окна. Тепло пульсировало в комнате, было ужасно душно. Хёнвон вспотел из-за влажного воздуха. Но не это стало причиной того, что он проснулся раньше обычного. Его разбудили звуки. Тихие шлепки. Он слышал шорох простыней на верхнем ярусе кровати. Матрас немного сдвинулся, звуки прекратились, но только на секунду. Возобновившийся шум заставил Хёнвона пошевелиться. Звуки снова прекратились, Минхёк заметил это движение. Но через секунду ритм возобновился. Минхёк зарычал. Хёнвон был просто в ярости. Этот придурок первым делом с утра решил подрочить. Когда это случилось в первый раз, Хёнвон пнул верхний матрас, не думая о последствиях. Одна планка кровати разломилась пополам. Единственное, что останавливало его от этого сегодня — воспоминание о том, что произошло в тот раз. — Ты мог бы не делать этого? Минхёк застонал в подушку. Очевидно, ему было насрать на Хёнвона. — Чувак, вали в туалет хотя бы, — Хёнвон уже повышал голос. — Слишком поздно, — прохрипел Минхёк. Он вообще забыл о том, что Хёнвон тоже находится здесь. У Хёнвона же такой роскоши не было. Он слышал всё. Минхёк, блять, наконец-то кончил. Стало тихо. — А ты быстро. — Иди нахуй. Это перенапряжение, — засмеялся сосед. — У меня тоже, но ты не видишь, чтобы я дрочил в общей спальне. — Тебе стоит попробовать, может понравится. — Мне больше нравится спать. Если ты ещё раз так меня разбудишь, я заколдую твой член. — Звучит так, как будто ты флиртуешь со мной, Че. — Я имел в виду буквально. Я знаю заклинание, от которого твоя слизеринская жопа отвалится. — Я так не думаю. — Никакой больше дрочки, дрочер. — Божечки, я же не делал это специально. Если ты такой чувствительный, просто вышел бы. Хёнвон решил прислушаться к совету и через минуту вышел из комнаты.2002
Хёнвон разложил все протоколы и необходимые файлы на столе, чтобы не приходилось искать их в папках. Он посмотрел на стул напротив, тот будто ухмылялся ему в ответ. Хёнвон сидел один в комнате для допросов. Он тихо дышал, наблюдал за тенями от света единственной лампы. Затхлый, пахнувший плесенью воздух вибрировал, перемещаясь между вентиляционными трубами. Прошло четырнадцать минут. Чжухон привел заключённого. Он использовал заклинание, чтобы приковать Минхёка к стулу. Казалось, что одна ночь в подземельях Министерства никак не отразилась на Минхёке. Он излучал то самодовольное сияние опоздавшего школьника, которому удалось пробраться незамеченным в переполненный класс после звонка. Ничего нового. Они начали там, где закончили вчера.1998
Ворота открылись, стадион осветился лучами софитов. Трибуны были заполнены нетерпеливыми зрителями, повсюду царило ощущение праздника. Стадион окрасился красным и синим — цветами команд-соперников. Всё завертелось. Это напомнило Хёнвону картину Джоан Митчелл, репродукция которой висела в комнате его деда. Он слышал обрывки гимна и гул толпы. Всё гудело и шипело. Хёнвон представлял себе звон монет в карманах букмекеров, которые принимали ставки. Галлеоны падали и катились по земле, атмосфера наполнялась запахом золота — запахом азарта. — Четырнадцать минут, — напоминал голос официального комментатора. Его приятный голос растекался по стадиону. В это время Хёнвон шёл по коридору, который вёл от раздевалки к полю. Было темно, когда он посмотрел на поле, свет и отблески золота ослепили его. Он перевёл взгляд с одного конца поля на другой. На лестницах трибун толпились женщины и мужчины. Люди двигались потоками, они пульсировали, как вены. Они махали руками. Они наслаждались происходящим. Хёнвон посмотрел на небо. Он почувствовал, оно не любило его сегодня. Воздух на стадионе плавился от такого количества людей и их нетерпения. Тёмное овальное облако закрыло собой солнце. Хёнвону нужно было переключить внимание на комментатора, скоро нужно будет выходить на поле. Он почувствовал чьи-то шаги позади него, земля вибрировала под ногами. Хёнвон почувствовал запах духов. Он не обернулся, ему и не нужно было, чтобы знать, кто подошёл. В последнюю очередь ему сейчас хотелось слушать болтовню Минхёка. Тем более в его ушах всё еще стояли утренние шлепки, это раздражало его даже больше того, что Минхёк мог сказать. Хёнвон помнит, как плохо это может быть — вещи, которые иногда говорит Минхёк. Было глупо помнить об этом. Держаться за это. Застрять на седьмом курсе Хогвартса, когда Минхёк просто двигался дальше, пытался быть искренним. Дружелюбным. Хёнвон думал, что ему было бы проще двигаться дальше, если бы он был на месте Минхёка. Он напрягся, когда почувствовал, что Минхёк встал позади него. Он встал на носочки, чтобы заглянуть на стадион через плечо капитана, или чтобы его горячее дыхание коснулось шеи второго, просто чтобы побесить. Минхёк смотрел на трибуны. Он присвистнул, но звук был каким-то безжизненным. Хёнвон вздрогнул из-за того, что Минхёк стоял слишком близко. — Ебать мой хуй, — прокомментировал охотник. Его голос немного дрожал от волнения. — Мне кажется, что все места заполнены. — Меня тошнит. — Правда? — Немного. Знаешь это чувство… Когда ты нервничаешь, но уверен в себе, но всё ещё нервничаешь, и хочется сбегать посрать? Хёнвон закатил глаза. — У тебя нет времени на то, чтобы сбегать посрать, — предупредил он. — Окей, обойдемся без этого. Они молчали. Минхёк прислонил метлу к деревянной стене коридора, который пропах травой и потной формой игроков. В конце концов, Минхёк отодвинулся от Хёнвона, это расстояние между ними казалось смешным и бесполезным, ведь они играли за одну команду, не были соперниками, как в школе. Минхёку стоило держаться от него подальше, когда они были подростками. Тик. Так. — Тебе страшно? — спросил Минхёк. — Не то чтобы, — соврал Хёнвон, чтобы не заставлять волноваться Минхёка. — Я знаю, что хорош. — Окей, гриффиндорец. Окей. Держи своё эго в тонусе, это единственное, что держит тебя на плаву. — Можешь подать мне фонарик, пожалуйста? Я думаю, что смогу найти шутку в твоих словах, если посмотрю повнимательнее. — Что такое фонарик? Хёнвон сдался. — Забудь. Удачи, наверное. Они ударили кулаками. — Удачи, капитан.2002
— Вы принимали участие в Битве за Хогвартс? Хёнвон думал, сколько это еще может продолжаться. Он повторял одно предложение раз за разом, он уже должен выглядеть как эти детские заводные игрушки с маленьким ключиком в спине. Ты поворачиваешь ключик, игрушка повторяет одну фразу. Вы принимали участие — вы принимали участие — вы принимали участие. — Когда это было? — Минхёк сделал вид, что пытается вспомнить. Он вздохнул и откинулся на спинку стула. Он выглядел как греческий бог, задумавшийся о смысле существования. Только на нём не было тоги. Это самое главное. — Весной 1998. — Конечно, как я мог забыть? — Вы принимали — — Да. Хёнвон замер на секунду. Он записал ответ Минхёка в протокол. — Какое средство передвижения вы использовали, чтобы добраться до школы? — То же, что и Че Хёнвон.1998
Пот застилал глаза, стекая с век. Губы были солёными. Он смог почувствовать это, когда лизнул уголок рта, где немного треснула кожа. Было влажно. Открытые участки кожи обволакивал холод, но форма уже пропиталась потом. Даже его ноги вспотели, а он почти не шевелил ими. Дыхание вырывалось из горячего рта клубами пара. Он дал норвежцам забить дважды. Дважды мяч ударялся о кольца. Но команда Британии вела в счёте. Вратарь соперников только что пропустил четвёртый мяч. Игра шла уже достаточно долго, а судя по счёту, играть нужно было еще пару часов. Хёнвон стал ещё внимательнее следить за передвижениями игроков. Зрители наслаждались игрой, охотники компенсировали незабитые мячи своими невероятными техниками. Загонщики только и успевали отбивать бладжеры. Квоффл летел в сторону Хёнвона. Он упёрся руками в древко метлы, чтобы набрать скорость. Он отбил мяч дважды, прежде чем Минхёк забрал мяч у норвежца и направился к противоположным кольцам. Комментатор оживился. — Ли владеет мячом — он обошёл Джейкобсона, тот еле удержался на метле. Другие два охотника прикрывают Ли с каждой стороны. Тренер Ким придумала эту технику в 1991, но кажется, что норвежская команда с ней столкнулась впервые — Смех. Трибуны сотряслись. И мир сотрясся. Взрывы серебряного свечения заполнили поле. Хёнвон остановился. Разве уже начался фейерверк? Он посмотрел наверх. Он увидел голоса. Тысячи кричащих Патронусов создали серебряную крышу стадиона.2002
— Конкретизируйте ваш ответ. — Это то, что я сделал. — Какое средство передвижения вы использовали, чтобы добраться до школы? — То же, что и Че Хёнвон. Хёнвон начал заполнять протокол левой рукой. — И как Че Хёнвон добрался до Хогвартса в тот день? — он спросил, чувствуя себя глупо. Ёбаный протокол. — Так быстро, как молния. Они посмотрели друг на друга. Минхёк слегка улыбнулся.1998
Он узнал Патронус Хёну. От медведя разлетались десятки серебряных искр, которые падали с неба. Свет был таким ярким, Хёнвон прищурился. Патронус заметил Хёнвона и подплыл к нему. — Хогвартс — битва — я не успею вовремя — я не могу долететь из Венгрии — Кролик Хосока проскочил впереди него, он почти пропустил его, следом за ним летела акула. Они говорили одно и то же. Школа. Горела. Хёнвон не стал тратить время на то, чтобы отправить ответ кому-то из Ордена. Он направил свою метлу к небу, разрывая плёнку из Патронусов. Небо было чёрным. Он оглянулся на стадион. Команда была позади него. Даже игроки, которые были на скамейке запасных. Норвежские игроки также начали подниматься над стадионом. Им не нужно было трудиться понять, о чем говорят Патронусы. Язык войны был знаком им всем. Гаин подлетела сбоку. Её дочь сейчас была в Хогвартсе. Эмбер подлетела с другой стороны, её девушка преподавала Защиту от Темных Искусств. У Хёнвона там никого не было. Разве что он сам, его прошлое. Были времена, когда он существовал в гармонии с собой в Хогвартсе. Там он мог быть просто собой. Он посмотрел назад через плечо. Минхёк летел за ним, большая хищная птица парила перед ним. Он держал квоффл под мышкой, чтобы норвежцы не смогли выиграть даже сейчас. Хёнвон не знал, чей патронус летел рядом с Минхёком. Он не слышал, что говорила птица. Он не знал, на какой стороне будет сражаться Минхёк.2002
— Так быстро, как молния. — Да. — Насколько быстро? — Насколько позволяла твоя старая Серебряная стрела. — Я напишу, что вы долетели до школы на метле, — боже, как он устал. — Это не совсем правда. Я не долетел до школы, — Минхёк снова облокотился на спинку стула, его изучающий взгляд метался по лицу следователя. — Так это правда? Ты помнишь не всё? Хёнвон проигнорировал вопрос. — Что случилось в пути? — В меня попало заклятие. Я чуть не упал в Чёрное озеро. До замка пришлось бежать. — Кто-то из Ордена послал заклятие, подумав, что вы на стороне врагов? Ответом послужила грустная улыбка Минхёка.1998
Одно дело было выбраться со стадиона. Другое — добраться до Хогвартса. Звон в ушах Хёнвона затих только тогда, когда они добрались до Эвимора. Они летели, как стая черных птиц, между горных хребтов. Лихорадка, которая была во время игры, покинула его, когда он увидел Патронусы. Вместо адреналина старый добрый страх сковывал его тело. Его кровь не бурлила перед боем. Он не мог перестать волноваться. Ему было страшно. Он боялся того, что они уже близко, но недостаточно. Боялся, что они не успеют. Боялся, что они не смогут помочь. Боялся, что их очень мало. Что их будет недостаточно. Так и было на самом деле. Их было больше, чем он ожидал, но всё ещё мало, чтобы переломить ход битвы. И как минимум один из них мог присоединиться к Тёмному Лорду. В его ушах гудел ветер, они прорывались сквозь тьму. Все молчали. Небо было таким тёмным, Хёнвон даже не мог понять, как долго еще добираться до Хогвартса. Прошло около часа с того момента, как они пролетали над городом. Команде приходилось лететь высоко из-за гористой местности. Воздух был белым от холода. Хёнвон почти не видел Гаин, которая летела впереди на расстоянии вытянутой руки. Он прибавил скорости. Он всё ещё мог слышать голос Хёну. Он был мягким и тягучим, таким же, как во время учёбы в Хогвартсе. Впервые Хёнвон понял, что среди Патронусов мог быть корсак, принадлежавший его матери. Она могла искать его, чтобы попрощаться, сказать лететь домой. Он хотел вернуться. Он колебался. Хёнвон ускорился снова. Он толкал воздух вперед, так же как волны цунами сносят города. Впереди виднелись горящие башни Хогвартса.2002
Он позволил Минхёку лепить из него, что он хотел. Хёнвон играл в эту игру по чужим правилам. Он только начал осознавать это, но это не казалось преимуществом. Некоторые слизеринцы рождались умными, некоторые становились по пути, но Минхёк был самым умным из всех. Он знал изначально, что допрос будет его игрой. Они сидели здесь, препирались больше, чем разговаривали, Хёнвон почувствовал себя грёбаным фоном в этом маленьком театре. Нет, он был среди зрителей. Он и не думал, что Минхёк будет отвечать нормально и по делу. Хёнвон знал его слишком хорошо, чтобы быть настолько наивным. Но он недооценил Минхёка. Его улыбка превратилась в узкую линию. Минхёк был тем, кто вёл этот допрос. Заставлял Хёнвона перефразировать каждый вопрос. Говорил что-то, чтобы он начал вспоминать.1998
Их встретил жар от горевшего замка. Башни медленно разрушались одна за другой. Детство Хёнвона рушилось на его глазах. Дети погибали в бою. Над замком шёл дождь из осколков стекла. Отовсюду раздавались сотни, тысячи голосов. Внезапно Хёнвон почувствовал облегчение от того, что он добрался до Хогвартса. Синий луч пожирал темноту. Тёмная фигура в капюшоне произнесла заклинание. Это было первое проклятие, полетевшее в них. Оно едва минуло Хёнвона. Он оглянулся через плечо. Он увидел, как Минхёк падает с метлы и летит вниз. После этого он смотрел только вперёд.2002
Подозреваемый подтвердил факт участия в Битве за Хогвартс. Подозреваемый заявил, что долетел туда на метле. Хёнвон постучал кончиком пера по пергаменту.1998
От ворот замка осталась только половина. Хёнвон полетел внутрь. Фонтана, которой стоял посередине дворе, уже не было видно. На этом месте была кучка камней. Повсюду были руины. Куски стен и колонн создавали слой пыли по всей площадке. Никто не мог подготовить его к тому, что он в итоге увидел. Как давно идет Битва? Они потратили слишком много времени, добираясь сюда? Там была трещина. Он посмотрел наверх и увидел огромную руку, которая ударила в соседнюю башню. Великан взревел. Хёнвону пришлось остановиться, чтобы не попасть под дождь из кирпичей. Метла резко направилась ввысь, Хёнвон летел вниз головой, наблюдая за тем, как горел этот мир. Он видел падающее тело и врал себе, что он мог бы спасти ребенка, но был слишком далеко. Прежде чем он сумел восстановить равновесие, пронзительный крик утонул в тишине. Как будто в один момент он ослеп. И оглох. Но заставлял себя двигаться вперёд. Он не понимал, куда лететь. В замке было устрашающе пусто. Люди сражались повсюду, но маленькими группами, они были далеко от него, чтобы что-то сделать. — Блять, — Хёнвон сказал вслух. Он не понимал, кто больше сейчас нуждается в его помощи. Когда он пытался осмотреться, его метла ударилась о что-то, он падал вниз. Метла сломалась с ужасным хрустом. Он попытался встать, ноги онемели от долгого полёта на метле. Ему казалось, что вместо крови по венам течёт холодный металл. Всё вокруг было слишком далеко. Он достал свою палочку. Тепло от рукоятки палочки придало ему сил. Он увидел яркий свет. Его ноги были тяжёлыми, но он начал бежать. Он увидел двух студентов, которые защищались от Пожирателя Смерти. Хёнвон поднял палочку.2002
— Почему вы приняли участие в Битве? — Мне было скучно. Хёнвон достал свой карманный набор перьев. Это был слишком претенциозный подарок от Кихёна, но он хорошо помогал Хёнвону тогда, когда он хотел показать своим видом, что игнорирует кого-то. Он аккуратно открыл коробочку, медленно достал маленький ножик. Он отрезал кончик пера, тот покрылся корочкой засохших чернил. Неудивительно. Они сидели здесь с самого утра. — Почему вы приняли участие в Битве? — спросил Хёнвон, не поднимая взгляд. — Я думал, это сделает меня знаменитым. Все любят героев войны. — Почему вы приняли участие в Битве? — Чувство ностальгии завладело мной. Я хотел увидеть замок в последний раз. — Почему вы при — — Потому что Че Хёнвон полетел туда. Че Хёнвон то, Че Хёнвон это. Настоящий Че Хёнвон вообще себя не чувствовал Че Хёнвоном. Он начал убирать чернила из-под ногтей на искалеченной руке острым кончиком пера. — И что? Ты полетел, потому что я полетел? — Нужно было удостовериться, что твоя гриффиндорская задница не будет делать глупостей только потому, что ты увидел патронус своей школьной любви. — Хёну даже не было в Хогвартсе. Он был за пределами страны. — Как я мог знать это? Я не мог слышать свои собственные мысли, не то что тебе говорил этот дурацкий медведь. — Забавно. Я думал, что ты полетел в Хогвартс из-за того орла. Они посмотрели друг на друга. — Частично, — сказал Минхёк. — Чей Патронус это был? — Моего отца.