***
— Я смотрю ты как обычно, предательница. — раздался чей-то женский голос. Повернув голову, Дарья увидела высокую девушку с вьющимися каштановыми волосами длиной по плечи, темно-синими глазами, может даже с оттенком фиолетового цвета — Марину Цветаеву. Донцова тут же успела испытать отвращение, лишь просто услышав голос этой девушки, издав при этом даже недовольный рык. Эти двое не ладили уже достаточно давно, вернее сказать с того самого момента, как Дарья присоединилась к Крысам. Каждая их стычка, могла дойти чуть ли не до драки, а ненависть и презрение друг к другу только росли. — Да, я предательница, не осуждаю и даже не отрицаю это. Однако, никаким образом ты не сможешь задеть меня таким фактом. Потому что я делаю то, что считаю нужным. — серьёзно ответила Донцова. — Ты помогаешь нашему врагу! Неужели ты совсем ничего не понимаешь?! Знаешь, я много ожидала от тебя, но только не того, что так предашь нас. Донцова, знай, ты даже хуже злодеев и врагов, ты… Предатель! Всего лишь жалкий предатель! Однако, объясни, зачем это тебе?! Для чего?! Ты же понимаешь, что даже несмотря на твой бунт, Фёдор по любому избавиться от тебя! Ты ведь просто… — Ведь просто пешка в его планах? — усмехнулась Дарья. — Я знаю это. Но далеко не совсем согласна, я ни за что не дам этому… Этому… Подонку и мудаку использовать меня! Один раз он уже сделал это и второго раза не будет! Однако, я совершенно не понимаю тебя! Ты ведь понимаешь, что он просто пользуется тобой, никто ему из нас просто так даром не сдался! Неужели ты этого не понимаешь?! — В отличии от тебя, я действительно люблю Фёдора и поддерживаю его цели и планы… — серьёзно ответила шатенка. — И я не позволю какому-то тупому рыжему выскочке из Портовой Мафии, помешать ему! И не потерплю предательства! Ни твоего, ни глупого тигра! Я убью Накахару и Накаджиму, а затем займусь и тобой, Донцова! — Пойдёшь против Феди? — вновь слышан смешок. — А кишка не тонка? Ты такая мразота, Цветаева… Не понимаю, как мы раньше могли быть подругами. Я слышала, что ты завидовала мне, когда я ещё встречалась с твоим любимым подонком. А потом ты слиняла… Так вот, знай, не я предала его, а Федя предал меня! Я придерживалась его плана из-за его манипуляций… Весь наш отряд погиб, погибли близкие мне люди. Когда они все умирали, у меня была только одна мысль — спасти Достоевского. Я спасла его почти ценой своей собственной жизни… И что же я получила взамен?! Он собирался убить меня собственной способностью! Но посчитав, что я могу умереть и сама, он оставил меня одну среди тех руин! Я почти умерла там! Ты понятия не имеешь, какого это винить себя в подобной ситуации, ненавидеть себя саму, чувствовать ужасным человеком! И когда я вновь начала нормальную жизнь, полюбила себя вновь и отпустила прошлое, он вновь вернулся, потребовав стать снова его тупой пешкой! И после всего этого я — предатель?! После всех моральных издевательств этого уёбка над Накаджимой, Ацуши — предатель?! — Вы оба прекрасно понимали на что идёте. Ты, когда вступала в Крысы, а он, когда заключал ту сделку. Это уже чисто ваши проблемы, пора бы уже понять простую вещь — всем плевать на вас, это было понятно давно. Пойми, не все такие влюблённые идиоты, как ты, или, к примеру, Накаджима. Да, я люблю Фёдора, понимаю, что в какой-то момент он выкинет меня, однако, я с самого начала разделяла его взгляды и буду поддерживать. И я не позволю никому оскорблять Фёдора. Я убью Ацуши Накаджиму. — Если ты тронешь его хоть пальцем, то будем разбираться по-старому. Этот пацан определённо заслужил своё счастье, он прошёл через свой личный ад, и я не позволю тебе навредить ему. — прошипела Донцова. — Значит, ты помогаешь ему из-за жалости. Это в твоём стиле, потому что ты — самая жалкая. Ты уже всех давно достала, от тебя лишь одни сплошные проблемы, больше ты не часть нашей команды. Запомни, такую девушку как ты просто невозможно полюбить, ты умрёшь в полном одиночестве. Просто уже забудь про свои тупые мечты и поскорее сдохни. Так от тебя будет определённо больше проку. — Да пошла ты, Цветаева… — нервно прошептала Дарья. — Пока я существую и нахожусь в Крысах ты ничего не добьёшься. Уверена, Достоевский возненавидит тебя за твои действия. — Смотрю, вы как всегда. — девушки обернулись и увидели Фёдора, — Ничего удивительного. И да, Цветаева, не приближайся к Накаджиме, а уж тем более не смей его ранить. Он жив и привязан ко мне — этого мне достаточно. Он нужен мне живым, а не мёртвым. Не смей убивать его. Это приказ. — Но… Но, Фёдор! Этот мальчишка… Он же нас предал! Из всех грешников, предатели — худшие! Он обязан понести своё наказание! — кричала Марина. — И он понесёт его. Но только позже. И какое именно буду решать только я, но ни в коем случае не ты. — серьёзно ответил Достоевский. «Проклятие! Если хоть кто-то из них двоих что-то сделает, то это будет концом. Накахара, я надеюсь, что ты уже нашёл верный способ. Поэтому, пожалуйста, действуй быстрее, но только правильно. Ни ты, ни Ацуши, не должны столкнуться с последствиями провала». — пробежали мысли в голове Донцовой.***
— Хей, Чуя-сан, у тебя бывало чувство, что тебя просто предали? — внезапно задал вопрос Ацуши. — Да, такое бывает. У тебя что-то случилось? — заволновался рыжий. — Угу. Уже прошло два месяца, и ничего. Фёдору и правда плевать на меня, им всем плевать на меня. У нас с Достоевским не было никогда никакой любви, пожалуй, всё это было просто ложью. Ты был прав. — вздохнул Накаджима. — Мне правда очень жаль, Ацу. — Чуя прижал к себе парня, обняв его. — Такое и вправду происходит. Я могу тебя понять. И могу сказать, что быть совсем одному после подобного тяжело. Однако, я готов помочь обрести тебе новую семью. И готов стать её первым членом. — Спасибо. — тихо прошептал Ацуши, — Но сначала, давай вернём мне воспоминания. Ты со мной в трудные и светлые для меня минуты. И я ценю это. Спасибо. Они не отпускали друг друга очень долго. Никому не хотелось этого делать. Светловолосому нужна была эта поддержка, а рыжий оказывал её. Они и вправду близки. Прошло пару месяцев, а Накаджима как не странно, уже просто не представляет свою жизнь без мафиози. Каждый раз хочется укрыться навсегда в его тёплый объятиях и не отпускать. Никогда и ни за что. Но будет ли так всегда? Грядёт буря. И тигр чувствует это.