Тьма, окрашенная Светом

      Ацуши заметно нервничал, сидя в кабинете Мори. Этот день был волнительным для беловолосого, ведь сегодня ему предстояло вернуться в Портовую Мафию. Пусть Чуя с самого утра и твердил, что Мафия более чем заинтересована в возвращении тигра, что никто Накаджиму за предателя явно не считает и убивать уж точно не собирается. Но что-то определённо заставляло молча и немо нервничать беловолосого.       У Ацуши было ощущение некого дежавю. Ведь год назад он точно также сидел в кабинете босса, нервничая и принимая, пожалуй, самое важно решение в своей жизни, что собственно, и изменило эту самую жизнь — вступление в ряды Портовой Мафии. Погодите-ка… Год? Неужели время летит так незаметно? А может он в чём-нибудь ошибся? Да нет, Ацуши всё пересчитал, это и вправду было год назад — пять месяцев работы в Мафии и семь месяцев, которые были потрачены, мягко говоря, впустую. — Я рад, что ты наконец возвращаешься в ряды Мафии. Чуя ведь просветил тебя в дело и ты в курсе, что предателем тебя назвать сложно, поэтому никто убивать тебя не будет. Можно сказать, что ты, в некотором роде, нам даже помог. Так как достаточное количество времени никто из людей Достоевского нас не трогал. И сейчас твоя помощь нужна как никогда раньше. Однако, ты должен принести клятву о верности мафии. — Я, Ацуши Накаджима, клянусь защищать и отстаивать интересы Портовой Мафии, даже если это придётся сделать ценой собственной жизни. Я согласен и возвращаюсь обратно. — наконец закончил беловолосый. — Прекрасно. С этого момента, ты вновь становишься исполнителем Портовой Мафии. Как и раньше, Чуя остаётся твоим напарником и наставником. Он же будет за тобой пристально следить некоторое время. Ты понимаешь, это нужно для нашей безопасности. — сказал Огай. — Да, я понимаю. — Тогда, пожалуй, всё. Только, пожалуйста, займись своим внешним видом, молодой человек. Можешь идти. — Ацуши уже было дело поклонился и собирался уходить, но тут его остановили. — Хотя, нет, подожди. У меня к тебе небольшой вопрос — ваши отношения с Накахарой изменились? — Да, они перешли на новый, более серьёзный уровень. — ответил Накаджима. — Вот как. — коротко сказал Мори. — В таком случае, с возвращением.

***

— Итак, пришло время преображения! — воодушевился Чуя. — Кстати, всё прошло ведь гладко, да? — Угу, ничего нового. Правда, возможно, я сболтнул чуть-чуть лишнего. — признался беловолосый. — Лишнего про нас. — Ты что?! — удивился Накахара, — Ладно, ничего страшного. Мы бы всё равно долго это скрывать не смогли. Просто по той причине, что в Мафии есть умники, которые очень любят за нами следить. Не будем тыкать пальцем, конечно же… — Но это Акутагава. — усмехнулся Ацуши. — Да ладно тебе, Чу. Это же было всего один раз. Давай лучше вернёмся к нашему делу. — Хорошо, тогда у меня к тебе вопрос — зачем ты себе такие волосы отрастил? — фыркнул рыжий, взяв пару длинных прядей Накаджимы в руки. — Тебе же вроде никогда не нравились длинные волосы. — К твоему сведению, и сейчас не особо нравятся. Просто тогда хотел поменять что-то во внешности. У меня в планах было отрастить волосы по плечи, но что-то пошло не так. В общем, я их отрежу чуток больше обычного, сделаю их ещё покороче моей причёски, которая была у меня ещё до всей этой заварушки с Достоевским. — Ацуши было дело уже схватил ножницы, собираясь резать волосы и действовать по-своему, как вдруг… — Погодь! Необязательно же прибегать к таким радикальным мерам! — возразил Накахара, выхватив в самый последний момент режущий предмет из рук любимого. — Даю тебе слово, что результатом того, что я сделаю тебе на голове, будешь более чем удовлетворён.       Вздохнув, Накаджима кивнул, как бы давая своё согласие на действия рыжего. Усадив беловолосого на стул, Чуя приступил к работе. Периодически он что-то бормотал, как будто вспоминая что-то, и напевал что-то. Первым делом, он вернул ту самую старую и любимую чёлку Накаджимой, даже не забыв состричь длинную прядь. А вот с задней частью волос пришлось повозиться, причём хорошенько, ибо волос там было много. Накахара даже в шутку пару раз назвал Ацуши «Рапунцель», на что беловолосый лишь тихо фыркнул. В итоге сзади волосы были чуть короче чем по плечи. Последним штрихом было то, что Чуя сделал из распущенных волос хвостик Накаджиме. — Вот и готово! Ну как, тебе нравится? — спросил рыжий. — Это… — шептал Ацуши, смотря на своё отражение в зеркале. — Просто чудесно! Да! Конечно мне нравится! Я уже начал забывать как раньше выглядел, кстати, ты и мою прядь не забыл отрезать. Боже, Чуя, ты просто чудо! — Рад, что тебе понравилось. — улыбнулся Накахара, после он полез в огромный шкаф подбирать новую одежду для тигра. — Не то, не то, не то… Вот! В самый раз! — Чуя кинул в Ацуши алую рубашку с, весьма дорогими на вид, чёрными брюками. — Что же там ещё надо-то? Точно! Плащ же нужен. Так, ну где он тут? Помню же, что здесь где-то должен быть. Мне вроде бы ещё память никто не стирал и склерозом пока не страдаю. Минутку… Да ну, наконец-то! — в этот раз в Накаджиму полетели чёрные галстук и длинный плащ, который по наблюдениям беловолосого чем-то напоминал плащ рыжего. — Теперь точно можешь переодеваться. — При тебе? — уточнил Накаджима, немного покраснев. — Мне в третий раз в своей жизни дать тебе ответ, когда ты спрашиваешь подобное? И дополнительно добавить, что теперь мы встречаемся? — И то верно. — сказал Ацуши, приступив к переодеванию. Когда же все обновки были на нём и Чуя взглянул на беловолосого, то для себя подметил, что тигру очень идёт и он выглядит мило. Не опять, а снова, как говориться. — Чуя? Хе-е-ей, рыжий извращенец! Реагируй хоть как-нибудь на меня! Я тут ещё! — Да, конечно, — пришёл в себя Накахара, — Тебе просто очень идёт. Кстати, ты что-нибудь собираешься делать со цветом волос? — Нет никакого смысла красить их. Агентство и так в курсе, что я в мафии работаю, а Достоевский тоже найдёт меня по любому. Тут уж без разницы, с крашенными волосами или без. — В таком случае... — рыжий на пару минут отошёл в другой угол комнаты, вернувшись, он держал что-то за спиной. Ацуши даже среагировать не успел, как Накахара надел на него шляпу. — Добро пожаловать обратно в семью! Я же говорил тебе, что всё получится. И мы теперь стали ещё и шляпным дуэтом. И точно, вот ещё твои перчатки, а то я совсем про них забыл.       Ацуши впал в ступор, покраснев, у него по щекам потекли слёзы, а ноги перестали держать вовсе, из-за чего беловолосый полетел на Чую, который, благо, вовремя успел подхватить напарника, заключив Накаджиму в свои объятия. И тут Ацуши переполнило некое тепло, по телу пробежали приятные мурашки. Незабываемое и прекрасное чувство, которое он просто не способен забыть. — Чуя... — прошептал он. — Спасибо тебе огромное. За всё, за всё. Ты лучший наставник... И человек... И парень... Никогда не забуду это... Люблю тебя! — Ну всё, пошла вода в хату. — вздохнул рыжий, улыбнувшись. — А я тебя, котёночек. И ни за что больше не отпущу.       Кажется, жизнь и вправду начала налаживаться. Возвращение к истокам прошло успешно. Накаджима более чем удовлетворён, он счастлив, его глаза вновь начали гореть огнём и жизнью, вновь стали тёплыми и человечными. Как же мало этому парню надо для счастья — всего лишь один человек. И как же хорошо, что этот самый человек рядом. Его опять совершенно не волновало что там с Достоевским и с Крысами, что скоро ему придётся столкнуться с последствиями своих решений и прошлого. В данный момент это совершенно неважно, ведь всё, что надо для счастья — это Чуя.