***
— Даше-е-енька! — Дазай накинулся с обнимашками на блондинку, чуть не задушив её. — Я так рад, что ты ещё не уехала! — Отвали от меня, придурок! — прошипела Донцова. — Какого хера ты в аэропорту забыл? — Я тоже лечу. Как жаль, что рейс задерживается, не правда ли? — ехидно спросил он. — Нахера тебе в Россию-то? — Ну я же должен полностью понимать своих врагов, так что нужно узнать и их родину. — Это омерзительно звучит. — Может быть. — шатен пожал плечами, после схватив блондинку за руку. — Отпусти меня! — На этот раз я ни за что не отпущу тебя. — серьёзно прошептал он. — Послушай. Я знаю, ты этого не хочешь, но просто выслушай. Наверняка моё мнение для тебя не будет значить ничего, но… Попробовать стоит, — Дазай вздохнул. — Посмотри где ты начинала и взгляни где сейчас. Ты действительно хочешь всё бросить? Кто бы мог подумать, что дочурка влиятельных родителей, секретный агент, девочка на побегушках у Достоевского превратится в своего рода феномен? Какова была вероятность, что мне достанется такой прекрасный человек как ты? Ты привыкла никогда не сдаваться. Когда была совершенно одна, ты решила подняться, решила, что пришло время за себя постоять. И если бы не была столь способной, то ни за что бы не нашла путь к свободе. Возможно, что кто-нибудь другой не смог бы подняться со дна или просто не выжил, но ты… — Ому… — шепнула Донцова, а её глаза становились привычного зелёного цвета. — Погоди-ка минутку. — улыбнулся шатен, дотронувшись пальцем до её глаз. — Что произошло? — спросила Даша, потирая затылок. — Ещё и бошка так сильно болит. — Похоже, что кто-то вернулся. — Не поверишь, мне приснился такой кошмар — я столько тебе гадостей наговорила, а потом собралась лететь в Россию. Или подожди-ка… — Увы, это был не кошмар. — Боже, — её взгляд заметно потемнел. — Я такая идиотка… Ому, прости меня, пожалуйста. Мне очень стыдно и жаль за всё то, что я тебе наговорила. — Уже давно простил. — улыбнулся Дазай. — Клянусь, я убью эту сволоту. Я все её каштановые патлы повырываю. — прошипела Даша. — Так ты всё поняла? — Слушай, я в курсе какие способности у моих подчинённых. Ну вот почему мне так не везёт с бывшими коллегами? Одна память стирает, другая с ума сводит, а третий, так вообще — грохнуть хочет. — Донцова потёрла переносицу. — Ладно. Спасибо тебе. Я на полном серьёзе, если что. Очень благодарна тебе, Ому. Что я могу сделать для тебя? — Верни деньги. — Чего? — не поняла она. — Я на билет деньги потратил, причём не такие уж и маленькие. Верни деньги — и мы в расчёте. — Хорошо. Тогда пошли домой. У нас ведь всё в порядке? — Ну, как тебе сказать… — шатен помялся. — Та-ак, — вздохнула Даша. — Меня не было не так уж и долго. Поэтому, какое дерьмо я успела пропустить? — Наши Чуацу тоже попали под способность Цветаевой. И если Чуя, так сказать, стал нормальным, то Ацуши мы ещё не нашли… — Твою ж налево! — крикнула блондинка. — Считай, что мы потеряли девочку. — Ну не совсем. То есть, да, Фёдор ищет Ацуши, но ведь это не значит, что он уже это точно сделал. Всегда ведь есть надежда… — Идиотины кусок! — после этого шатен получил подзатыльник. — Эта крысиная сволота не упустить шанс забрать Накаджиму, так же как я не упущу шанса надрать его тощую и бледную задницу, так же как и ты не упустишь шанса отговорить меня от этого, зная, что я не упущу своего шанса. — Слишком много слова «шанс», не находишь? — Придурок, суть не в этом! Я о том, что скорее всего мы уже упустили Ацуши, так как Федя никогда бы не упустил лишней прекрасной возможности что-нибудь сделать с ним. Однако кое-что он всё-таки в очередной раз упускает — меня. Цветаева ни за что не сможет меня заменить. Да, пускай у меня не такая сильная способность — всего лишь создание пистолетиков. Но! Я отличный стратег, умею организовать людей и руководить. Пускай он и выпендривается со своим «От Донцовой нет никакого прока». — А у тебя явно самооценки не отнять. — Я знаю, — усмехнулась Даша. — Ладно, пошли отсюда.***
Даша подсела к Чуе, который выглядел очень нервным. Она уже успела забыть, когда в последний раз видела рыжего в таком состоянии. Хотя нет, Донцова знала ответ — в последний раз она видела Чую таким много месяцев назад назад. Даша не знала что можно сказать рыжему, чтобы успокоить того. Не парься, всё насладиться, всё обязательно будет хорошо? Да нет, это никаким образом не успокоит, а уж тем более не ободрит Чую. Поэтому, она не нашла ничего лучше кроме как подсесть к Накахаре, предложив тому вино. — Спасибо. — прошептал Чуя, выпив алкоголь. — Я тебя слушаю. — серьёзно сказала Даша. — Что? — не понял Накахара. — Ты никому ничего не говоришь, но я прекрасно вижу, что ты переживаешь. Однако я не стану говорить тебе слащавые утешения, так как знаю, что подобное тебе не поможет. Но зато я могу выслушать тебя. Так что давай, я слушаю. — Ладно, — вздохнул рыжий. — Ты не хуже меня знаешь, что было в тот раз. Однако я лучше тебя знаю Ацу. Он… Он… Он не выдержит ещё одного руководства Достоевского. Я боюсь на этот раз потерять котёночка. Не в физическом плане, нет. В моральном. И если Ацу попал к этой блядской крысе, в чём я уже вообще не сомневаюсь, то совсем не знаю что мне надо делать. У котёночка есть воспоминания, он всё помнит, мне нет никакого смысла действовать как в прошлый раз. Я вообще мало понимаю, что нужно сделать! Как будто я совсем ничего не знаю! — крикнул Накахара, заплакав. — Чуя, — прошептала Донцова, обняв рыжего. — Спасибо, что поделился. И запомни, тебе не нужно справляться с этим совсем одному. Я помогу, мы с Ому поможем. Знай кое-что ещё — не бывает неправильных решений, все решения верны. — Всё решения верны… — Накахара задумался. — Ну конечно! Нужно просто напомнить ему кто по-настоящему любит! Если Достоевский хочет подарить ему драгоценную любовь, то я сделаю то же самое! — Вот это я и называю настроем Чуи Накахары. Но нам всем нельзя терять время — чем позже Ацуши очнётся от забвения, тем хуже для него. Потому что способность Цветаевой отравляет его мысли, в своём роде её дар — это паразит. В какой-то момент способность сольётся полностью с его сознанием. И именно в этот момент мы потеряем Ацуши. — Расскажи мне больше про Цветаеву, вернее, про неё как эспера. — Хорошо. Её способность сильна. Если честно, я вообще удивлена, что мы с тобой так быстро вышли из-под контроля. Также у дара есть несколько стадий — каждая следующая хуже предыдущей. Первая стадия — глаза становятся красного цвета. В этот промежуток времени больше всего шанса выйти из-под контроля самому и понять, что что-то не так, есть небольшая вероятность, что ты можешь хоть самую капельку ещё мыслить рационально. На второй стадии волосы постепенно начинают сереть, напоминая седину. И в этом небольшая проблемка — из-за цвета волос девочки, ты сам понимаешь о чём. Однако под конец стадии практически все волосы становятся седого цвета, лишь пара прядок обычно чёрные и одна красная. На второй стадии куда сложнее стать нормальным, но всё ещё можно. Хотя в это время разум уже отравлен на половину. На третьей стадии на теле появляется фиолетовая сыпь, преимущественно на спине, может появиться метка на шее — чаще всего это красное пятно. В это время сознание уже более чем отравлено — это последний шанс обнулить способность. — Что дальше? — Дальше идёт четвёртая стадия — и по сути, это конец. Волосы приобретают чёрные цвет, обычно глаза не остаются красными, оба становятся серыми, ну или один — красный, другой — серый. К этому времени практически всё тело покрывается фиолетовой сыпью, которая по форме напоминает пятна. Также человек может начать часто кашлять кровью, а ещё он становится менее выносливым и сильным. Как только подобное происходит окончательно — никто уже ничего не может поделать. Даже если Ому дотронется до него, то разум уже будет окончательно отравлен. — Это всё… — Чуя просто не мог найти нужных слов. — Я-я… Не знаю что сказать. У меня даже язык не поворачивается сказать, что это ужасно… Это в разы хуже. По сколько текут стадии? — Я не могу тебе сказать точно. Обычно на все четыре стадии уходило где-то полгода, может месяцев семь или восемь, — призналась Даша, — Однако у нас меньше времени. Из-за того, что скорее всего Марина сделать Ацуши более восприимчивым к словам Феди. У нас месяца два-три, если не меньше. — Понятно, мы в полном дерьме. Но выберемся как-нибудь. Я не позволю Достоевскому выиграть, — прошипел Накахара, а его взгляд был полон ненависти.***
— Как же я их всех ненавижу! — крикнул Накаджима, разбив вдребезги рамку с фотографией «Квартала неудачников». — Предатели! Они даже не удостоились узнать что со мной! Особенно Чуя! Ему и вправду всегда было плевать на меня! Лишь куча сопливых сантиментов, абсолютно лживых! Я был для него просто игрушкой! Просто тем, на ком можно было отыграться и выпустить гормоны! Ему всегда было всё равно что со мною произойдёт на задании! Он просто блядский лицемер! Я ненавижу Накахару! Да чтобы он поскорее подох в какой-нибудь канаве! — Душа моя, Арахабаки обязательно получит по заслугам за всё то, что сделал. Ты имеешь полное право его ненавидеть — он принёс тебе сплошную боль и разбил твоё хрупкое сердце. Однако просто подожди — придёт час, и ты нанесёшь свой удар. Но можно начинать делать мелкие шаги. Думаю, ему будет невероятно больно видеть как его котёночек встречается с кем-то другим. — Достоевский взял беловолосого за руку. — Поэтому, душа моя, давай начнём всё заново. — Фёдор… — шепнул Ацуши, после поцеловав того. — Я согласен. Пожалуй, ты — всё, что мне нужно для счастья. — Я рад это слышать. Надеюсь, нам ничто не помешает быть вместе, даже глупец Накахара. Он обязательно получит своё. Но запомни, месть — это блюдо, которое подают холодным. Может даже с помощью холодных столовых приборов. Ты ведь понимаешь о чём я. — Да, — кивнул Тигр. — Я уничтожу Чую.