***
— Ацуши! — это был Чуя, пытаясь отдышаться, вид у рыжего был очень взволнованный. — Ацу… Ацуши… Он… Он пропал… — Ому, иди накапай валерьянку — она в ящичке в ванной. Разбавь только нормально. И можешь не торопиться. — сказала Даша, шатен лишь кивнул на это головой, после удалившись из комнаты. Блондинка взглянула на Накахару, который явно был вымотан. — Ну не стой ты там, сядь хотя бы. Выкладывай, что случилось. — Хорошо, несколько дней назад он пропал. В тот день у нас были разные миссии, обычно я возвращаюсь домой, но в этот раз так вышло у Ацу. Поначалу я не переживал, ибо, ну ты понимаешь, что работа в мафии не гарантирует тебе определённый график времени. По своему опыту знаю, что домой можно и в шесть часов утра вернуться. Но некое волнение во мне постепенно проснулось. Я начал звонить, но как ты понимаешь, ответов я не получил. Тогда я попытался себя утешить, что Ацуши устал и остался ночевать в кабинете, однако как потом выяснилось, он в штаб не возвращался. — Поэтому, ты думаешь, что в его пропаже виноват Федя. — догадалась Донцова, на что Чуя лишь кивнул головой. — Не могу тебя винить в такой выводе. Честно говоря, скорее всего это так и есть. Учитывая тот факт, что вы всегда неразлучны. Ясно, все эти игры закончились. — Мне похер на это. Если Достоевский решил устроить террор, я сделаю то же самое. — серьёзно заявил рыжий. — Он перешёл дорогу не тем людям. — Поправочка — если Достоевские решили устроить террор. — Дазай наконец вернулся, держа несколько стаканов с раствором валерьянки. — Я ни черта не понял. По-японски можно? — Понимаешь, у Феди когда-то была младшая сестра, Александра, которая умерла много лет назад. И я как бы была знакома с ней, так как она состояла в моём отряде. Ну, а ты знаешь, что все мои товарищи погибли, и Александра в том числе. Хотя при жизни она просто ненавидела своего братца. Так вот, Федя, скорее всего, использовал какую-то воскрешающую способность, чтобы вернуть Сашу. И у него это, в общем, получилось. — Чёрт! Если её воскресили с помощью способности, то у неё нет никаких воспоминаний и памяти. — сообразил Накахара. — Да, а мы с тобой отлично знаем, как одна крыса превосходно умеет промывать мозги. Он настроил её против меня. А ещё каким-то образом передал часть своей способности. Эти двое попытались меня похитить несколько дней назад. Благо, Ому был рядом. — Даша очень слабо, немного болезненно улыбнулась. — В тот день похитили Ацу… — шепнул рыжий. — Это имеет смысл. — сказал шатен. — Возможно, что трио из Ацуши, Донцовой и его сестры, дало бы особое преимущество. — Фёдор не оставит Ацу памяти. Потому что при таком исходе котёночка не заставить ни при каком обстоятельстве остаться с ним, да и сломать Ацу будет невозможно. Достоевский найдёт способ, как стереть ему воспоминания. Опять… — с каждым словом Чуя выглядел всё мрачнее. — Прямо сейчас нам всем опасно действовать. Поначалу я слишком резко отнеслась к словам Ому, но теперь… В общем, я не буду палиться и шляться повсюду. В данный момент нас могут просто перебить, как котят. Плюс, нам надо придумать план и собрать, осознать и принять всю информацию. И я пойму твои недовольства по этому поводу, ты весь на нервах. Но, Чуя, я даю слово, что не позволю этой крысе измываться над девочкой. Просто подожди немного. — Я всё понимаю. Это действительно рискованно сейчас. Но раз иного не дано, то так и сделаем. Мне известно, что я буду должен сделать. — отрезал Накахара.***
Ацуши медленно открыл глаза. Поначалу ему показалось, что повсюду был яркий свет, из-за чего Тигр чуть было не зажмурился от вспышек, но потом осознал что тут было не особо-то и светло. Беловолосый попытался встать, как вдруг почувствовал, что просто не может пошевелиться, а потом ещё и осознал, что его приковали к кровати. Голова всё ещё раскалывалась от боли, но Ацуши стал пытаться перебирать варианты, как отсюда сбежать. Как вдруг Тигр услышал, что кто-то открыл дверь, почувствовав некую тревогу. — Надо же, ты так быстро очнулся. — Накаджима услышал голос Фёдора. — Не прошло так много времени с нашей последней встречи. — Чего ты на этот раз хочешь?! — А ты всё так же груб ко мне, тигрёнок. Знаешь, я долго думал, как сделать так, чтобы ты вернулся ко мне, учитывая тот факт, что Накахара полностью осквернил тебя. И однажды я понял, что наши с тобой переговоры зашли в тупик… — Что ты задумал?! — прошипел Ацуши. — Ты когда-нибудь слышал о том, почему у людей случается амнезия? Причём прогрессирующая амнезия. Одним из таких средств является применение некоторых лекарственных препаратов. — Достоевский отошёл в сторону, после вернувшись с шприцом в руке. — Например, с этим отлично могут справиться некоторые наркотические вещества. Особенно, когда на препарат было потрачено немало времени. Выбрасывать подобное — глупая идея. Не находишь? — Я не смогу всё к чертям забыть! — прорычал беловолосый. — У тебя ничего не выйдет! — Ох, милый, ты ошибаешься. От одной дозы — да. Но вот несколько заходов сделают своё дело. И очередной поцелуйчик от Накахары дело не поправит. — Если хочешь стереть мне воспоминания, то нелегче было бы просто вытащить Теффи из тюрьмы? — Ты сам мне говорил, что я теряю хватку. Поэтому, и действую так. Плюс, так ведь намного интереснее. Как думаешь? — после этого Фёдор наклонился поближе к Ацуши. — Но знаешь, чересчур много лирики. Обещаю, я не сделаю тебе больно. Со мной ты будешь в разы счастливее, нежели с Накахарой. После этого Накаджима почувствовал, как в его шею вонзилась иголка, почувствовав через несколько секунд мучительную боль в голове. У беловолосого начались судороги, он начал пытаться вырваться, как-то сбежать от этой адской агонии, но цепи не позволили ему так поступить. Ацуши лишь кричал, вернее даже рычал, его глаза приобрели кошачьи зрачки и лимоно-зелёный оттенок — тигр хотел выйти наружу. И возможно, подобное могло бы случиться, если бы не эти оковы или тот странный препарат.***
Ацуши окончательно потерял ориентир во времени, хотя вроде как по словам Фёдора прошло пару недель или около того. Поначалу беловолосого трудно было сломать, первое время с его памятью практически ничего не происходило, но потом он начал понимать, что постепенно стал забывать многие вещи. При каждой дозе Ацуши всегда пытался вспоминать, представлять Чую в своих мыслях, и когда он делал это, боль казалось менее мучительной. и вот в какой-то момент Накаджиме перестал это делать, просто потому, что всё, что он помнил о Накахаре — огненные рыжие волосы. — Опять вспоминаешь Накахару? — как-то раз спросил Достоевский. — Чу… Накаха… Кто это? — шепнул Тигр. — Превосходно. — улыбнулся Фёдор. — Повторим ещё. — беловолосый почувствовал, как в него вновь влили эту дрянь. — Скажи мне своё имя. — Ацу… Ацу-уши Накаджи… Има. — и вновь доза… — Как тебя зовут? — Ац. Ацуши… Н-н… — Тигр помялся, после шепнув. — Я не помню… — Наконец-то. Ещё раз, напоследок.***
Ацуши открыл глаза, пытаясь сообразить кто он вообще такой, что случилось и где он находился. Голова всё ещё немного болела. Лёжа на кровати, Накаджима прижал ноги поближе к торсу, чувствуя некую внутреннюю пустоту. Он даже чуть не пустил слезу, но в итоге просто задрал голову к потолку. Как вдруг Тигр ощутил прикосновение чьей-то руки, после увидев Достоевского. — Душа моя, я так рад, что с тобой всё в порядке. — от этих слов Ацуши лишь косо взглянул на него. — Кто вы? — тихо спросил Накаджима. — Я-я… Совсем ничего не помню… — Точно, ты же потерял воспоминания. Меня зовут Фёдор Достоевский. Ты не помнишь этого, но мы с тобой встречались, любили друг друга. Я даже сделал тебе предложение. — он обратил внимание беловолосого на кольцо. — Но одни люди, вернее один человек, знатно поиздевался над тобой. Ради меня ты шпионил за ним, а он воспользовался тобой, предложив тебе свою любовь, в итоге лишь разбив твоё сердце, изуродовав тебя, чуть не убил, из-за него ты потерял помнить. — Этот человек настоящий подонок. — прошипел Тигр. — Кто он? Я хочу знать, кто это! — Вот, — Фёдор протянул Накаджиме фото Чуи. — Из-за него мы не могли, и может даже сейчас не можем быть счастливы. — Боже, он так мерзко выглядит. Эти дурацкие рыжие патлы, пустые голубые глаза, идиотская шляпа. Он не имел никакого права мешать нашему счастью! — Душа моя, мне понятен твой гнев и ненависть к этому человеку. Но я не могу быть уверен, что ты до сих пор, пускай и неосознанно, работаешь на него. Поэтому, ты должен заслужить моё доверие, доказать свою верность. Ацуши, я люблю тебя, а ты любишь меня. Но только ты в силах позволить нашему счастью случится. — Хорошо, — кивнул беловолосый. — Что я должен сделать для этого? — Просто выполняй всё, что я скажу — этого будет достаточно. Пожалуйста, душа моя, не упусти свой шанс, потому что я хочу тебе его дать. И тогда мы будем счастливы. — Я ни за что не упущу свой шанс! — выкрикнул Ацуши, после поцеловав Достоевского. — Обещаю, что буду любить тебя до конца. — Естественно, душа моя…