***
— Уходите, — прошептала Даша, вытерев слёзы, после перейдя на крик. — Уходите все! Это приказ! Санька отлично поняла этот крик и то, что может произойти, если хоть кто-то начнёт противиться словам блондинки. Донцова точно так же, как и сейчас, прикинула, взглянув на всю ситуацию, что всё может закончится потерей явно не одного человека, в ту самую роковую ночь. Только тогда никто и слушать её не стал — никто не хотел оставлять как Донцову, так и остальных товарищей. Быть может, в ту ночь всё пошло под откос и из-за того, что другие ослушались Дашу. Достоевская лишь взглянула на шатена, взяв его за руку, как будто всем своим видом умоляя не вмешиваться, говоря, что поступи он так, то сделает только хуже. Пожалуй, каждый из присутствующих так или иначе доверял Даше, вверяя ей намного больше, чем позволено кому-либо. Донцова же бросила серьёзный взгляд, после еле слышно прошептав, что обязательно вернётся. По-другому и быть-то не может. В конце концов чёрта с два она когда-нибудь умрёт. — Сколько лет, сколько зим. — усмехнулась Дашка, когда все ушли. — Хотя знаешь, тебе следует похлопать. Отнять у меня эмоции — это ж гениально. — Благодарю за твою нескромную оценку. Однако ты вновь загнала себя в ловушку. — Фёдор приблизился к ней. — Чудесного спасителя Осаму в этот раз рядом нет. Никто не придёт спасти тебя как даму в беде. — Ой, извини, что я так груба, просто мне улыбка к лицу. — улыбнулась Даша, выстрелив. — Прости, уж прости, но мне дорога моя башка. Федь, я это говорила, наверно, уже раз сто, но повторюсь в тысячный раз, мне несложно, правда. Наслаждайся пока можешь, дорогой мой. Потому что когда твой злой волшебник исполнит твоё заветное желание, и я наконец навсегда исчезну, ты будешь вынужден оставаться здесь один на один с самим собой. А когда ты узнаешь себя поближе, поверь мне, ты будешь вопить от ужаса так громко, что Сатана захочет разорвать контракт, который ты с ним заключил в момент своего рождения, чтобы хоть немного поспать. — наконец закончила она. — В таком случае, я хочу сказать тебе «спасибо». Ведь благодаря тебе всё идёт по моему плану. Знаешь, ничего страшного, что ты получила свои драгоценные эмоции с памятью назад. Ты по-прежнему не знаешь, как обнулить метку, а значит при любых обстоятельствах ты умрёшь. — В очередной раз использовал меня как грёбанную пешку. — шепнула Донцова, вытерев слёзы, что проступили у неё. — Всё было подстроено с самого начала. Ещё как только ты воскресил меня в первый раз. Ты намеренно позволил мне убить тебя, понимая, что останется Цветаева, которая в курсе того, как воскресить. Я сделала абсолютно всё, чтобы всё пошло по твоему плану. — соображала Дашка, с каждой секундой всё больше и больше ломаясь. — Я вновь во всём виновата… — Ты в очередной раз убеждаешься, что способна всё разрушать и срывать богов с небес. Такова твоя судьба с природой. Тебе не кажется слегка нелогичным действовать наоборот? — Нет, — серьёзно ответила блондинка. — Ты не сможешь меня сломать. Чёрт возьми, да большинство моих заскоков появились из-за тебя! Это из-за тебя я стала меняться со скоростью света, пытаясь угодить тебе! Это из-за тебя я кучу времени считала себя слабой и никчёмной, думая, что вообще мало на что способна! Это ты убедил меня в том, что я выгляжу ужасно с короткими и взъерошенными волосами! — вдруг Даша достала нож, после резко обрезав волосы и кинув их к ногам Достоевского. — Подавись ты ими! И знаешь, мне плевать на тебя, на твоё тупое мнение. Потому что ты одержим лишь самим собой. Но самая главная причина — я счастлива без тебя. Спустя много лет я нашла товарищей и человека, который действительно меня любит, а не считает меня своей собственностью, говоря, что я ему должна по поводу и без. — Я дважды вернул тебя к жизни, сделал тебя живой. Ты обязана мне. — Нет, ты сделал меня ходячим трупом. Вернул меня к жизни Осаму, но никак не ты. На протяжении всех наших с тобой отношений ты постоянно твердил мне, что я должна тебе, потому что ты проявлял ложную доброту и заботу, за которую мне следовало платить. — Однако ты не можешь отрицать тот факт, что сама позволила мне это делать. И следовательно — ты не была против этого, тебе нравилось. Не так ли, Дарья? Ты можешь сколько угодно отрицать, но факт остаётся фактом — ты испытываешь ко мне симпатию. Быть может, в глубине своей души ты до сих пор любишь меня, — вдруг Донцова почувствовала резкую боль, после увидев нож, что был воткнут в ногу. — Но в чём безусловно есть твоя правда — ты более мне не нужна. Конечно, я ожидал большего от тебя, но это немного другое. — Завались! — прошипела Дашка, выстрелив в Достоевского. — Ты пытаешься меня запутать, зная как много значат для меня чувства и отношения. Вот только этого не выйдет. Потому что много лет назад, когда я осознала, что ты наделал, я тебя возненавидела. И до сих пор ненавижу до мозга костей. Будь благодарен, что кучу времени я сдерживала свой пыл, лишь иногда становясь, как ты это любишь называть, королевой драмы. И когда я начала встречаться с Осаму, то поняла простую вещь — я никогда тебя по-настоящему не любила. То, что между нами было, вообще сложно любовью назвать. — Ты же осознаёшь, что идёшь ко дну? — Да, ты прав. Но пока я ещё не опустилась вниз, то буду продолжать защищать то, что мне действительно дорого. Я не убиваю тебя сейчас только потому, что если напрягусь чуть больше, то в этот раз точно помру. Как только я окончательно восстановлюсь — не жди от меня милости или пощады. — сказала Донцова, серьёзно посмотрев на Фёдора. — Уж извини, дорогуша. — раздался голос Марины, после чего блондинка почувствовала, как в спину что-то вонзилось очень острое и холодное. — Чтоб тебя, Цветаева. — прорычала Дашка, упав на землю. — Если хочешь, я могу добить её. Ты знаешь, я только с радостью. — сказала шатенка, помогая Достоевскому подняться. — Оставь её. В таком состоянии она мало что может представлять. — Удачи. — напоследок улыбнулась Цветаева, после уйдя. Пальцы начинало сводить дрожью, после они начинали медленно неметь и замерзать. Донцова всё больше осознавала насколько же это провал. Но ведь она же не должна была умереть, верно? Она же дала обещание, которое просто обязана сдержать, хотя бы одно. Телу чертовски больно, просто невероятно. Но стиснув зубы, Даша терпела, ведь она же боец, она же не может так просто и легко сдаться. Донцова как будто перестала чувствовать собственное тело, но в то же время чувствуя всю боль происходящего. В этот раз у Дашки нет сил на истерику или слёзы, всё вдруг исчезло, лишь иногда приходило осознание сколько же бед она наворотила. Быть может, это карма? Может, это то самое дно. Всё равно уже в глазах начала появляться сплошная темнота. — Мать твою, Донцова. — сквозь непонятный гул Дашка всё ещё слышала чьи-то голоса. — Я, что, уже на небесах? — шепнула блондинка, после увидев пепельноволосого. — Ч-чехов? — Нет, но есть вероятность, что скоро там окажешься. Нет, ну что это такое? Годы идут, а шило в одном месте у тебя всё ещё имеется. — возмущался Антон, в то время, как Донцова чувствовала, что с ней что-то делали. — Клянусь, на следующий твой день рождения я обязательно подарю тебе книгу «как не умереть до тридцати» или сколько там тебе вообще. — Не зуди. — пробурчала Даша. — По крайней мере, я до сих пор жива. Мёртвым так херово не бывает. — И мы тоже рады этому факту. — раздался голос Маяковского. — Хах, и ты тоже… Живой, — она слегка улыбнулась. — Рада, что вы в порядке. — А я вот ни черта не рад, что ты очередной раз чуть не умерла. Вот любишь ты это дело. Прям горишь им, — Чехов выдохнул. — Так, ладно. Всё лучше, чем было. Хотя в больницу тебя явно надо. Скажи «спасибо» своей живучести, ну и может тому, что мы рядом оказались. — Спасибо, — Даша попыталась встать, пытаясь удержаться на ногах. — Думаю, я смогу сам… — Уж простите, миледи, но сегодня вам повезло побывать на моих руках, — усмехнулся черноволосый. — Господи, да ты легче, чем обычно. Надо же, я сегодня прямо спаситель какой-то. — О чём он? — не поняла Донцова. — Понимаешь, мне пришлось спасать мою прекрасную принцессу из плена, — сказал Маяковский, посмотрев на Антона. — Потому что кого-то умудрились поймать. — Зато это подтверждает мою теорию о том, что такого идиота как ты поймать нельзя. — А вы по-прежнему ведёте себя как супружеская пара, — Даша издала смешок. — Когда свадебка, голубки? — Тц, помолчи. Хватит уже нести эту чепуху. — шикнул пепельноволосый. — Ты же знаешь, когда меня ранят, то я начинаю нести горячечный бред. — слегка усмехнулась блондинка. — Вот именно поэтому я и ненавижу, когда у тебя случается дырка в боку. — ворчал Чехов. — Вообще-то, в этот раз она не там. — не согласилась Донцова. — Спасибо, я в курсе. Тебе повезло, что у тебя ещё остались люди, которые готовы рвать свои пятые точки ради такой как ты. — Я знаю, Антон. Я это знаю. — серьёзно прошептала Даша.***
— Ому. — шепнула Донцова, увидев шатена, после всё-таки выбравшись из хватки Маяковского. — Ты жива. — тихо сказал Дазай, прижав блондинку к себе. — Ты, что, плачешь? — Даша немного косо взглянула на него. — Нет, тут просто пыльно. — отнекивался шатен, как вдруг Донцова поцеловала его. — Люблю тебя, — Даша улыбнулась, после став серьёзнее. — А теперь вопросы — Осаму, мать твою, где повязка?! Ты думаешь, что спустя не так уж и много времени, твоя рука, после того, что я с ней сделала, будет в порядке?! Теперь уже мне надо приковать тебя к нашей кровати, чтобы ты точно не шевелил ею? — Ты так заботлива ко мне, — ответил Дазай, улыбнувшись. — Это же всё ещё означает «Я люблю тебя, пускай и по-своему»? Верно? — Долбозвончик ты, стопроцентный. — буркнула Донцова. — Я, конечно, не хочу прерывать ваше чудесное любовное воссоединение, — вмешался Чехов. — Но у нас тут одна раненная блондиночка в наличии, на которую ко всему этому прилагается ещё крайне херовая метка, способная грохнуть эту самую блондиночку. — сказал пепельноволосый, как вдруг Даша потеряла сознание, а Осаму тут же поймал её, взяв на руки. — А вот об этом примерно я и говорил. Ну и какие идеи у тебя имеются? — Хочу попробовать перелить ей свою кровь. — ответил шатен, периодически поглядывая на Дашу. — Что ж, это логично. Очень вероятно, что при таком раскладе метка исчезнет, и Донцова выживет. На всякий случай я поеду с тобой, — говорил Чехов, после взглянув на Маяковского. — Володь, у тебя очень важная миссия — займись поиском жилья. И да, я в курсе, что ты украл кое-какие деньги у Фёдора. Ну, и не выпендривайся слишком сильно на этот счёт.***
— Не переживай, всё будет нормально. — сказал Чехов, присев к Осаму. — Твоя мадам — та ещё упёртая и живучая дурында. Если серьёзно, то всё прошло хорошо. Есть только пару моментов. Во-первых — есть некоторая вероятность, что Даша больше никогда не сможет пользоваться своей способностью. И второе — она может достаточно долгое время, скажем так, не очнуться. Метка оказывала слишком большое влияние чересчур много времени. Её организм потребуется некоторое время, чтобы вывести всю эту дрянь. Ну и Донцова может сильно ослабнуть. — Пускай и так, но это достаточно хороший исход как для неё, так и для всех остальных. Так что, всё относительно хорошо. — ответил шатен. — В любом случае, скоро мы встретимся вновь.