***
— Чуя-сан, — Фумико дотронулась до его плеча. — Слышала, у вас тяжёлые времена, поэтому... Это печенье для вас.. И Ацуши-сану тоже передайте.. Накахара никогда раньше не видел , чтобы эта девчонка так смущалась. Кажется, Энти даже начала немного краснеть. Она прежде никогда не была такой робкой и тихой, как сейчас. Это было странным. — Спасибо, — рыжий попытался выдавить улыбку. — И спасибо ещё раз, что помогла тогда провернуть спектакль. — Знаете, лучше не говорите Накаджиме ничего, правда, — она по-прежнему говорила неуверенно. — Ему, наверное, сейчас нельзя расстраиваться и нервничать лишний раз, — затем почти неразборчивый шёпот: — Он меня ненавидит.. — Это не так, — возразил Чуя. — Его ненависть, по большей части, заключалась в ревности, которой сейчас уж точно нет никакого места. А ещё он сам пообещал, что как только выздоровеет, то сразу же твоими тренировками займётся. Ты же знаешь Ацу — просто так он ничего не скажет. — Вы так мило его зовёте, — заметила Фумико. — Как будто бы вы уже супружеская пара, не иначе.***
— Что с Дашей? — от такого вопроса Накахара чуть не поперхнулся. Правда состояла в том, что Чуя так и не смог, не решился рассказать всё Тигру. Рыжий отлично понимал, что это только навредит, в какой-то степени сломает Накаджиму. Да и Накахаре самому безумно больно будет смотреть на это — казалось, что он не мог, у него просто не было сил на достойную, правильную и верную поддержку. Лучше молчать, не говорить, скрывать, пока ещё можно это делать. Пускай и разум давал отчёт, что, вероятнее всего, Ацуши явно будет не рад такому решению. — С чего такие вопросы? — Чуя был насторожен. — Она давно на связь не выходила, — заметил беловолосый. — Это странно. — Дарья вечно в делах — ты же её знаешь, — Накахара пытался как можно быстрее уйти от этого разговора. — Наверняка опять вся в работе. — Ты явно что-то знаешь, — Ацуши явно не доверял. — Что с ней? — снова серьёзно спросил, после чего чуть вскрикнул: — Не уходи от ответа! Сам же учил честности, ненависти к вранью. Так, чёрт возьми, не ври мне! — Пообещай, что не будешь плакать, — напряжённо прошептал Чуя, пытаясь найти подходящие слова, дабы не навредить окончательно. — Она умерла. — П-п.. П-почему? — Накаджима пытался выдавить хоть слово сквозь ком, застрявший в горле. — Скажем так, в этом виновата «Хризалида». Уж извини, в подробности вдаваться не хочу, да и не буду, — рыжий вздохнул. — Это слишком жутко, — взгляд на Тигра, после осознание, что тот дрожал. — Ацу.. — Какого чёрта.. — ещё немного, и еле слышный шепот перейдёт в истерику. — Какого чёрта ты молчал?! Это же явно не сегодня произошло! Наверняка неделя прошла, если не больше. Зачем.. Зачем было врать?! Мы ведь это уже проходили.. Проходили враньё.. Почему ты просто не можешь говорить правду? Что тут сложного?! — Чуе и слова вставить не давали. — Вот поэтому мы и не можем быть вместе. Как я могу выйти замуж за человека, который мне вечно врёт?! Да ты же.. Да ты всё устроил так, чтобы мы были вместе, только через груду лжи! Большой, жестокой и очень болезненной лжи! — Разве это вообще имеет значение? — Накахара косо взглянул на него. — Неужели кто-то из нас несчастлив из-за этого? — В этом-то и проблема — враньё для тебя совсем ничего не значит, это пустяковая мелочь для тебя. Чёрт возьми, да ты даже не извинился за те несколько недель твоего спектакля, — беловолосый сделал паузу, дабы перевести дух и восстановить дыхание, которое и так было неровным. — Если бы я так сделал, то ты бы меня ни за что не простил. — Простил бы. — Ты действительно так думаешь? — хмыкнул Ацуши. Ответа не последовало. Лишь гробовая тишина. Это напрягло Тигра, от чего он хотел было хоть что-то сказать, как вдруг раздался хлопок дверью, громкий и резкий, быть может, даже чуть оглушительный. Накаджима поджал колени и сглотнул, по-прежнему находясь в некотором ауте. Он до ужаса ненавидел и чертовски боялся, когда их ссоры заканчивались так. Почему-то каждый раз казалось, что ещё немного, и сердце просто замрёт после того, как хлопнули дверью. Первое время Ацуши сидел как вкопанный, не в силах встать с кровати или хотя бы крикнуть, позвать Чую. Однако потом беловолосый резко вскочил, то и дело пытаясь нащупать хоть что-то, за что можно было бы опереться и не упасть — всё же Накаджима до сих пор с трудом ориентировался в пространстве, частенько ударяясь о какую-нибудь стенку, когда решался пройтись по квартире без помощи рыжего. Однако, на удивление, в этот раз получилось даже выйти из комнаты без лишних травм и шишек. С гостиной задачка было чуть посложнее, ибо навернуться здесь почему-то всегда было намного легче, чем в какой-либо другой части квартиры. Как вдруг Тигр, кажется, зацепился за что-то ногой, от чего лицо успешно в очередной раз поздоровалось с полом. Он стал медленно пытаться встать ноги, пару раз будто прорычав словно ругаясь на самого себя. Вдруг тело начало дрожать, а оставаться в сознании становилось всё более трудной задачей.***
— Давно не виделись, тигрёнок, — раздался до ужаса знакомый голос, что сумел испугать Накаджиму. — Скучал? Чувствовались прикосновения чьих-то холодных, кажется, даже ледяных рук до белоснежных волос. Разум подсказывал, что, скорее всего, происходящее — всего лишь сон, но при этом всё чувствовалось так.. Так правдоподобно, что ли. Однако от этого голоса, предчувствия каких-то приторных, лестных и сладких речей становилось ужасно не по себе, от чего по телу даже мурашки пробежали. — Надо же, ты только посмотри до чего тебя довёл Накахара, — Ацуши почувствовал, как его подбородка коснулись. — Точно, ты ведь более на это не способен. Какая жалость, — кто-то покачал головой, — До чего же тебя довели, душа моя. Вдруг тут всё будто стало на свои места. Эта манера речи, эти движения, этот голос — складывая всё это вместе, Накаджима всё больше осознавал, что это точно был Достоевский. А от последней пары слов, которые беловолосый ненавидел, все сомнения тотчас исчезли. Ацуши неосознанно сделал шаг назад, пытаясь хоть что-нибудь понять, а затем и придумать. Рука снова была сжата в кулак, а сердце начало наполняться гневом вместе с неким страхом. Накаджима определённо не мог предположить, что же будет делать при таком раскладе. Да как вообще такой расклад, чёрт возьми, мог быть возможен? — Собираешься выпустить когти? — спокойно спросил Фёдор, когда Тигр поднял одну из рук вперёд, словно собираясь использовать способность. — Как глупо. Мне казалось, ты должен был поумнеть с нашей последней встречи. — Умолкни, — прорычал Накаджима. — Какого чёрта.. — Я здесь? Ты это хочешь спросить? Тигрёнок, — Достоевский вновь коснулся его волос, — Ты явно забываешь, что мы связаны. Неужели ты действительно подумал, что смог меня изгнать? Однако мне стоит признать, что это был умный ход. Вы действительно смогли переиграть меня. — Руки убрал. Можешь сразу прекращать этот спектакль. Я не поведусь, — серьёзно говорил Ацуши. — Спектакль? Мне это ни к чему. Я всего лишь хотел задать пару вопросов. Ты только подумай, как Накахара ведёт себя по отношению к тебе — он ведь буквально вынудил тебя быть с ним благодаря манипуляциям, ревности и так далее. Разве это так сильно отличается от меня? — Он желает мне добра, — возразил беловолосый. — И в отличие от некоторых, он никогда бы не отправил меня на верную смерть. — Возможно, но ведь он мог добиться тебя другими методами. Однако поступил именно так, как поступил. Неужели ради этого ты так долго страдал и хочешь продолжать страдать? — Я его люблю и не позволю, чем бы ты там не являлся, тебе разрушить эти отношения ещё раз. Я без понятия, что именно происходит, но если ты вдруг вернулся, то знай — это определённо было ошибкой. — прошипел Накаджима.***
Ацуши чувствовал, как кто-то легонько дотронулся до его плеча, будто пытаясь разбудить. Затем аккуратно убрали чёлку в сторону, поцеловав беловолосого в лоб. Слышалось только не слишком разборчивое бурчание. Кажется, речь шла о чём-то или ком-то горячем, о каком-то жаре, что ли. Потом, по всей видимости, по ощущениям на лоб положили мокрую ткань. — Проснулся, — раздался голос Чуи, от чего Тигру даже захотелось вцепиться в рыжего, крепко его обнять, как вдруг Накаджиму остановили. — Не вставай, лежи давай. Как себя чувствуешь? — Накахара звучал обеспокоенно, пускай и старался не подавать виду. — Он вернулся, — нервно шептал Ацуши, будто находясь в бреду. — Вернулся.. Вернулся, понимаешь? — Тише-тише, успокойся, — Чуя пытался привести его в чувства. — Кто? Что произошло? — Достоевский.. Вернулся.. Он снился мне.. — беловолосый то и дело дрожал. — Ацу, — Накахара обнял его. — Это мог быть лишь кошмар, — рыжий схватил Накаджиму за руку, пытаясь что-то разглядеть на запястье. — Вот. Метка от вашего с ним контракта серая — Фёдор мёртв, — Чуя пытался успокоить любимого как мог. — Во сне было всё так.. Так реально.. Кажется, он пытался меня сломать, уговорить на что-то. Может, он просто хочет получить контроль на до мной? — Тигр прикусил губу, затем серьёзно шепнув: — А если он действительно вернулся? — Ну-у, если такое всё-таки случилось, — улыбнувшись, рыжий прижался поближе к Накаджиме. — То мы снова победим его. Прогоним из твоего разума и дадим ему пинок под одно место. Мы же не позволим какой-то крысе разлучить нас, ве-ерно? — Да, ты прав, — кивнув головой, Ацуши наконец смог выдохнуть, — А что произошло? — Я нашёл тебя на полу в гостиной. Ты дрожал и, кажется, бормотал что-то невнятное, будто пытаясь кому-то противостоять. Хотя, теперь понятно кому именно. Ну, а потом я перенёс тебя в кровать. И, кажись, кое-кто опять простудился, — на пару секунд возникла неловкая тишина. — Кстати, если ты можешь чувствовать запахи, то я тут цветы тебе купил. Белые лилии. Как ты любишь, — Чуя явно смущался, аж покраснел. — Я хотел извиниться, ведь я же так и не попросил прощения.. Ну, за тот случай. Прости, что не подумал тогда о твоих чувствах. — Спасибо, — Накаджима наконец улыбнулся. — Люблю тебя. — И я тебя, котёночек.