***
Устроив в пиццерии небольшие межличностные разборки, я посмотрела на время. Чтож, сестра не торопиться с звонком, ещё успею на сеанс каждопятничного кино… И только я пришла — звонок от Триш. — Ты где? — Я на месте, ожидаю. И она скинула трубку. Чтож, продолжаем смотреть кино. Сестра появилась минут через 40, притащив с собой папку выписок. Мы обсудили все, а я тем временем вспомнила, где слышала об аббревиатуре IGH. Именно там меня откачивали после злополучной аварии. И Триш предлагает разобраться, как я получила свое бремя, свои способности. Ну конечно же я психанула, ибо мне это на хрен не надо. Она не понимает, что таким образом вскрывает рану на моем сердце, которую мне не заживить до конца жизни. Впрочем, я давно заметила, что сестре стало пофиг на меня. Она гналась за славой. И силой. Но ей уже не интересна я, как сестра или что-то подобное. Ну и конечно, в результате моей громкой матерни на крыше, я тупо спрыгнула вниз и пошла в никуда. Никуда оказалось домом, в который я с удовольствием и разочарованием вошла. Кинув куртку и ключи на стол, следом бросила и идиотскую папку с выписками из IGH. Дело Джеймсонов закрыла в ящике излюбленных дел. Сначала Пенни и ее способность, теперь Триш и выписки. И я. И все это вертится вокруг IGH. А я хотела рыдать. Триш вскрыла кровоточащий рубец, нажала на больное. Голова бессильно упала на локти. За что мне сегодня эта мышиная возня досталась? Вокруг плечей повис мой любимый плед. Следом, приобняли. Мне было глубоко насрать, кто меня сейчас утешал. Наверное, впервые меня вообще утешали. Я просто плакала. Молча и тихо. — Тише! Что произошло, Джесс? — Голос Килгрейва впервые не казался приторным и отвратительным. Я молчала. Мне даже говорить не хотелось. — Тихо жалею о том, что авария не забрала мою ёбаную жизнь вместе с родными. — Голос снова предательски дрогнул, и по щеке скатилась очередная слеза. На часах три ночи. Я всё ещё за столом бодрячком, хоть так и не кажется. Сзади меня обнимает Кевин, и мне… Хорошо? Спокойно? Смешанные эмоции пульсировало в голове, изредка шля сигнала конечностям тянутся ближе и ближе к нему. Одиночество отвратительная вещь. В такое время ты либо отрешаешься от всех, либо плачешь в подушку, медленно проваливаясь в депрессию. Но что там, депрессия у меня уже давно. Семнадцать лет. Что может быть лучше? Семнадцать лет беспрерывной депрессии, желания суицида, алкоголизма, мозгоеба, который, блять, магическим образом стал мне другом. Удивительно, но я ещё жива!***
Теплые руки перенесли меня на кровать и закутали в одеяло. Кровать уже как-то привычно, и по приятному прогибается, и меня обнимают руки со спины. Фиолетовые манжеты рубашки расстегнуты, руки сцеплены в замок. Это взаправду? Я думала, я с ума сойду, приняв его. Но… Сейчас он заменяет мне Триш, мою семью, ведь Дороти никогда не была мне родной. Я примирительно тяну его руки на себя, кутаясь в них носом. Кевин тихо посмеиваясь целует меня в макушку. И блять мне стало стыдно! Стыдно перед этим человеком. Джесс, как низко ты пала?! Тем не менее, я все равно тяну его руки к себе, переплетая пальцы, ибо руки одубели. Он спокойно отдается моему бездумному порыву, гладя носом по волосам. А я проваливаюсь в сладкую дрёму, зашив рану на душе…