***
Первая учебная неделя казалась для Гарри невыносимым адом. Он все так же не умел читать, по чистописанию он тоже был не самым лучшим. Вдобавок к первым двум предметам добавились азы арифметики, где дети учились складывать и вычитать на стеклянных палочках или перьях. Так как Гарри с трудом умел считать до десяти, то арифметика даваться ему уж совсем не хотела. А тем более он не мог отнять от двадцати палочек семь и сказать, какое число у него получилось. Его неуспеваемость во всех этих предметах всерьез тревожила строгих старушек-преподавательниц, зато забавляла Малфоя и его свиту. Гермиона хотела было помочь Гарри и подтянуть его, но у них увы не было возможности встречаться вне занятий или приемов пищи. Если же маглорожденная волшебница пыталась помочь другу на уроке, то тут же получала ударом какого-то заклинания по рукам. Это было больно, как жаловалась подруга. Подобно тому, как бьют плетью или ивовым прутом. Маленький Поттер решил не интересоваться, откуда Гермиона знает такие подробности об ударах данными предметами. Первая учебная неделя пролетела, и настали долгожданные выходные. За неделю Гарри научился сторониться своих одноклассников, и даже старался особо не обременять своим обществом Рона Уизли, подверженно насмешкам со стороны Драко Малфоя, стоило Рону очутиться в компании с Гарри. Конечно, издевкам подвергался не только маленький Поттер, но и его одноклассник Невилл Долгопупс, также как и Гарри оставшийся без родителей. Невилл старался не распространяться о том, что случилось с его мамой и папой, все, что знал малютка Поттер, так только то, что бедняжку Невилла воспитывает бабушка. Но даже неуверенный, неловкий и неуклюжий сиротка Невилл казался мальчику более счастливым, чем он сам. Поэтому на выходных Гарри спрятался вновь в свое любимое место на подоконнике в самом дальнем углу и тихо сидел там, смотря в одну точку и ожидая, когда их поведут кушать. Компанию Гарри в субботу вдруг составила полосатая кошка со странными круглыми отметинами вокруг глаз, взявшаяся из ниоткуда. Кошка не подходила к мальчику, не подпускала его к себе и не разрешила себя даже погладить, но внимательно наблюдала за ним. Немного подумав, Поттер стал рассказывать кошке о том, как он провел эту неделю. Что думал, что поступление в Хогвартс будет самым счастливым событием в его жизни, но оказалось, что наоборот. И единственный счастливый день, который он провел за неделю нахождения в замке — это день вне Хогвартса с Беллатрисой Снейп-Блэк. Кошка внимательно слушала Гарри и тихонько урчала, но затем, когда Ирма позвала малыша ужинать, исчезла восвояси. Первую половину воскресенья Гарри провел в ожидании Беллатрисы. Но после обеда мальчик разочаровался. Профессор Снейп оказался прав, и Пожирательница смерти нашла себе новую игрушку. Поэтому малыш вновь удалился в свое любимое место, где его уже поджидала его знакомая полосатая кошка. Но долго побыть в кошкой мальчик не смог. Взволнованная Ирма нашла убежище малютки и повела куда-то. Коридоры, по которым вела его Ирма, показались ребенку знакомыми. Ну вот, конечно же, страшные горгульи, которые в дневном свете хоть и выглядели менее жутко, но все равно наводили ужас. Около одной из горгулий стоял длиннобородый старец и о чем-то спорил с кучерявой женщиной, живот которой раздулся до невероятных размеров. -Ах, вот ты где, милый! — улыбнулась ребенку Беллатриса. Гарри ринулся обнимать женщину, вновь затерявшись в складках ее длинного пышного платья. Женщина запустила пальцы в спутавшиеся волосы малютки и начала поглаживать его по голове, продолжая спор. — Я забираю мальчика, профессор, нравится Вам это или нет! -Школа способна полностью обеспечить обучение мистера Поттера, — парировал Дамблдор. — И Темному Лорду и мисс Блэк не стоит утруждать себя подобными мелкими заботами. -Темный Лорд еще не занят заботами о Вашей школе, профессор Дамблдор. Но я могу посодействовать, — хладнокровно ответила Пожирательница смерти. — Я уже молчу о том, что вы на протяжении часа не могли найти ребенка! — Белла злобно посмотрела на Ирму, та отшатнулась и что-то пролепетала в свое оправдание. — Надеюсь, впредь за мальчиком будут смотреть более внимательно. -Я считаю, что вмешательство в учебный процесс с Вашей стороны неприемлемо, мисс Блэк. -А я считаю, что оно обязательно, — перешла на рычание Беллатриса. Ее терпение подходило к концу. Гарри взволнованно вцепился в руку темной ведьме. Та опустила взгляд на ребенка, словно осознавая, что немного забылась. В спор вмешалась вдруг та самая женщина, которая привела маглорожденных волшебников в первый день в Хогвартсе. -Профессор Дамблдор, миссис Снейп-Блэк, — учтиво кивнула спорящим женщина. — Позвольте мне вмешаться в ваше разногласие и сообщить, что миссис Снейп права. -Прошу Вас, зовите меня мисс Блэк, — потребовала смягчившись Белла. -Вот как, профессор Макгонагалл? — удивленно поднял брови директор школы. -Мистер Поттер действительно испытывает проблемы с учебой, из-за чего становится причиной насмешек среди одноклассников. — Гарри вжался поплотнее в юбку Беллатрисы. Он был готов сгореть от стыда, ибо очень не хотел, чтобы Пожирательница смерти узнала об этом. — Я считаю, что следует позволить мисс Блэк забирать мальчика на выходные, чтобы подтягивать его по учебе. -Но с условием, что вечером мальчик будет возвращаться в Хогвартс! — сдался Дамблдор. -Конечно, господин директор, — язвительно произнесла Белла и потянув легонько Гарри за собой, стремительно пошла прочь с гордо поднятой головой. Она даже не удосужилась поблагодарить профессора Макгонагалл. Мальчонка был несказанно рад, что миссис Снейп все-таки выполнила свое обещание. Преодолев достаточное большое количество коридоров и лестниц, они наконец оказались в уже знакомом мальчику подземелье. Профессор Северус Снейп сидел за своим столом над какой-то тяжелой книгой и что-то увлеченно вычитывал из нее. Он оторвал глаза от книги и разочарованно глянул на супругу. -Ох, Белла, ты опять за старое, — только покачал головой профессор Снейп, но больше ничего не сказал, вернувшись к своему прежнему занятию. А Беллатриса вместе с Гарри вошла в портал и очутилась в старом поместье. -Голодный? — учтиво поинтересовалась ведьма. Гарри отрицательно помотал головой. — Ладно, тогда с чего начнем? С букваря или арифметики? -Букваря! — воскликнул восторженно мальчик, хотя до конца не представлял, сложно ли ему дастся эта наука или нет. Беллатриса повела мальчика в свою гостиную и усадила на софу. Сама уселась рядом с ним с книгой, на которой буквы магическим образом плясали и безмолвно раскрывали рты. Мастерство чтения далось мальчику не сложно. Белла практически ничего не говорила. Магический букварь был на то и магическим, чтобы самостоятельно учить ребенка буквам и первым попыткам к чтению. Перелистывая страницы, на которых малышей знакомили с новой буквой, буква сама произносила, как ее зовут несколько раз, а потом предлагала мальчику повторить ее название. После того, как буква убеждалась в том, что ребенок ее запомнил, из предыдущих страниц букваря выскакивали уже пройденные буквы, и весело складывались в слоги или слова. В конце концов Гарри за несколько часов освоил половину букваря. Беллатриса осталась довольна своим учеником, но все же отложила букварь в сторону, объявив, что для первого раза этого более чем достаточно. Гарри хотел было возразить, но не решился. -Нам с тобой надо освоить счет, — вздохнула Белла. — Ну-ка сосчитай-ка мне до десяти. Сбиваясь и путаясь в числах ребенок начал считать. Пожирательница смерти терпеливо слушала, но в конце концов не выдержала и стала помогать Гарри. Спустя полчаса мучений малыш мог самостоятельно считать аж до двадцати. -На первое время этого достаточно, в следующее воскресенье мы продолжим. Профессор Снейп вернулся домой и вопросительно посмотрел на жену, кивнув на висящие на стене старинные часы. Присутствие маленького Гарри его явно раздражало. Мальчик все никак не мог взять в толк, чем он так не нравится профессору. Хотя, как решил Гарри, Снейпу не нравилась и Беллатриса. Похоже профессору Снейпу не нравился никто. -Пора ужинать и возвращать тебя в школу, — пояснила Белла. — Пойдем, милый. Как и в прошлый раз, чета Снейпов сидела за длинным столом на разных концах. Эльфы вновь усадили Гарри справа от госпожи, подстелив на стул мягкую подушку. Мистер и миссис Снейп ни обмолвились ни словом за столом, и мальчик чувствовал себя очень неуютно в такой обстановке. Тишину нарушали лишь звон серебряных приборов о фарфоровую посуду, снующие туда-сюда домовики, убирающие старые блюда и приносящие новые, и Пожирательница смерти, периодически интересующаяся, чего хочет Гарри и какое из яств ему положить на тарелку. Что произошло между хозяином и хозяйкой этого большого дома, малыш не знал, но ему очень хотелось, чтобы профессор Снейп хотя бы хоть чуть-чуть, но полюбил Беллатрису. Ибо эта добрая и внимательная женщина не заслуживает такого обращения со стороны мужа. Наверное, ей очень одиноко в этом большом поместье. И единственный человек, с которым она может поговорить, ее муж, и тот молчит. Отводил в Хогвартс мальчика обратно профессор Снейп. Он всю дорогу молчал и не обращал на ребенка никакого внимания. Быстро передал мальчонку в руки Ирмы и поспешил удалиться прочь. «Может, он брезгует тем, что я полукровка?» — вдруг подумал Гарри, понимая, что бывает в доме у самых настоящих чистокровных волшебников, тех самых, которых тетя Петуния мечтательно зовет аристократами. Ирма вернула малыша обратно в спальню, где его одноклассники уже готовились спать. Малфой бросил быстрый взгляд на приведенного Гарри и хмыкнул, забравшись в кровать.***
Вторая неделя прошла намного плодотворнее. Чертово чистописание все еще не давалось Гарри, и ему приходилось переписывать задание вновь и вновь. Его радовало одно, что ни у него одного такие проблемы. Рон был достаточно не аккуратен, и ставил кляксы не только на пергаменте, но и на одежде. Свита Драко тоже оказалась не сильна в данном предмете. Особенно Дадли. Он чуть ли не наравне с Гарри и Роном переписывал все снова и снова. Даже Драко пару раз пришлось переписывать задание. Прилежной ученицей была лишь Гермиона Грейнджер, которая очень гордилась своими аккуратными, с одинаковым наклоном палочками, закорючками и кружочками. Арифметика же наоборот пошла в гору. Точнее Гарри все еще до конца не мог постигнуть всех таинств сложения и вычитания, но уже постиг, что если от двадцати палочек отнять семь и сосчитать оставшиеся палочки, то получится тринадцать. Да и преподаватели по чтению были удивлены успехами мальчика. Он конечно знал еще не все буквы, и как выяснилось без помощи говорящих букв, даже знакомые буквы сложно читать, но он все-таки осилил пару слов, которые его попросили прочитать из учебника. Похоже отчисление из Хогвартса можно было оттянуть. Гермиона все удивлялась, как у Гарри так получается, но малыш Поттер не собирался выдавать того, что занимался с Беллатрисой Блэк в прошлое воскресенье. Мальчик знал, что Гермиона, а с ней и Рон, начнут переубеждать его в том, что Белле нельзя доверять и что на самом деле она злая и жестокая. Гарри все еще продолжал прятаться от сверстников, скрываясь в своем укромном уголке. Кошка больше к нему так ни разу и не приходила, зато в распоряжении малыша было целое окно, в которое он любил смотреть. За окном мельтешили прибывшие на этой неделе на учебу юные волшебники. Уже полноценные студенты Хогвартса, а не ученики подготовительной школы. Мальчику нравилось наблюдать за тем, как студенты собираются кучкой, практикуют несложную магию или просто болтают. Каждый из учеников носил один из четырех разноцветных галстуков, как заметил Гарри. Галстучек же маленького Поттера был черного цвета, как и у его одноклассников. И на мантиях студентов были нашиты какие-то символы, по цветовой гамме подходящие к галстуку, который носил тот или иной ученик. Мантия Гарри не была отмечена никакой нашивкой. Единственной отличительной чертой у учеников были мантии серого цвета. Мальчик, кстати, не заметил среди студентов ни одной серой мантии. Все были в черных. Куда же потом деваются маглорожденные волшебники, если среди студентов нет ни одного из них? Неделя тянулась достаточно долго, но наконец настало желанное воскресенье. Ирма подняла детей как обычно, отвела на завтрак, но поручила доставить детей в игровую комнату другой нянечке, а сама взяла Гарри за руку и повела в такое уже знакомое подземелье. У входа в кабинет их встретил профессор Снейп, который не сказав ни слова отворил перед Гарри дверь кабинета, пропуская мальчонку вперед, а затем и прошел сам. Снейп приказал дать ему руку и вошел в портал, утягивая за собой мальчишку. Беллатриса ждала мальчика в гостиной. Она даже не привстала, чтобы поздороваться с ребенком. -Мэм, с вами все в порядке? Вы не заболели? — догадливо спросил малютка. -О, нет, милый, все хорошо, — как-то блекло ответила Беллатриса. Профессор самодовольно хмыкнул и оставил ученика и Пожирательницу смерти наедине. Гарри понял, что Белла не в состоянии ходить, ибо вокруг него закружились домовые эльфы, помогая ему усесться на софу и принося в руки хозяйки букварь. В тот день маленький Поттер дочитал до конца букварь и научился считать до пятидесяти. Потом Беллатриса принялась расспрашивать, каковы успехи Гарри в учебе. Мальчик горделиво ответил, что дети уже меньше издеваются над ним по поводу учебы. -Но они все же издеваются? Гарри помотал головой, не желая отвечать на этот вопрос. Он привык к издевательствам и лишениям в своей жизни. И ему очень не хотелось жаловаться Беллатрисе. -Гарри, послушай, — женщина слегка подтянулась руками еще ближе к ребенку. — Ты можешь рассказать мне все, что угодно. Я всегда тебя выслушаю и поддержу, запомни это. Ты очень хороший мальчик и вырастешь великим волшебником, и если разрешишь мне, я помогу тебе в этом. Позволь мне заменить тебе мать, которую ты потерял таким ужасным образом? Мальчик оторопел. Он не мог до конца поверить в то, что кто-то настолько добр к нему, что готов даже быть заменой матери. -Просто подумай об этом, хорошо? — попросила Беллатриса, явно видя замешательство ребенка. -Хорошо, — согласился Гарри. В гостиную вошел профессор Снейп. За ним летел поднос с двумя чашками чая и печеньем. Профессор направил палочку и одна чашка чая прилетела в руки к Белле. Поднос же приземлился перед Гарри. Снейп уселся в любимое кресло своей супруги и хищно уставился на жену, наблюдая за тем, как она пьет свой чай. Малютка Поттер, побывавший в кабинете профессора уже пять раз, не мог не заметить, что в его кабинете слишком много склянок с какими-то порошками и жидкостями. Мальчик недоверчиво посмотрел на Снейпа, подумывая о том, а не пытается ли Пожиратель смерти отравить мисс Блэк. Вон, бедняжка уже ходить не может. -Обедать вы будете вдвоем, — сообщила Белла мужу. — А затем отведи мальчика в школу. -Как, уже все, наигралась? — язвительно спросил Снейп. -Ему достаточно. Мы итак сегодня многое выучили, — ответила холодным тоном Беллатриса. -Что ж, как скажешь, — пожал плечами профессор и увел ребенка в столовую, даже не позволив на прощание обнять миссис Снейп. Обедать без хозяйки дома было еще более некомфортно, чем обычно. Гарри усадили на его привычное место. Вроде бы все как и всегда. Мягкая подушка для удобства, молчание со стороны профессора Снейпа, мельтешение домовиков. Но теперь черные глаза прожигали взглядом не Беллатрису, а маленького Поттера. Более невыносимой пытки Гарри еще никогда в жизни не испытывал. Даже наказания Дурслей показались вдруг ребенку невинной шалость по сравнению с обедом в компании Пожирателя смерти. И если Снейп вдруг решит убить сейчас Гарри, ему никто не поможет. Заботливая Беллатриса не прибежит сверху спасать сиротку, ведь она не в состоянии двигаться. Гарри выдохнул с облегчением, когда профессор, наконец, передал его в руки Ирмы.***
Первый месяц учебы пролетел стремительно. Преподаватели не могли не отметить успехи в учебе юного мистера Поттера. Гарри уже быстро мог вычитать и складывать палочки (хотя Беллатриса научила мальчика это делать в уме), читал он быстрее своих одноклассников и мог посоревноваться и с Гермионой, и с Драко в этом мастерстве, что очень не устраивало последнего. Чистописание мальчик тоже освоил. Уроки с миссис Снейп давали о себе знать. К концу сентября дети выучили, как пишется каждая буква алфавита, и теперь начали неумело соединять их в слоги. Гарри старательно выводил все эти слоги, но с Беллатрисой он уже умел писать целые слова. Мальчик осмелел и с одноклассниками. Драко Малфой все еще пытался издеваться над Гарри, но Поттер не обращал на блондина никакого внимания. Объектом для насмешек Малфоя теперь была Гермиона. Маглорожденная ему просто покоя не давала. Гарри же проводил достаточно много времени с Роном и его старшими братьями. Он быстро влился в компанию Уизли, а Рон стал самым близким другом для мальчика. Но даже близкому другу он не смог раскрыть свой главный секрет. Гарри все еще иногда продолжал прятаться в своем укромном месте. Ему нравилось наблюдать за студентами. К тому же ему требовалось прикрытие, объясняющее, где он проводит целое воскресенье. Ирма, как уже вошло в привычку, незаметно для других детей уводила малютку к кабинету Снейпа, где его забирал профессор и отводил к жене. Беллатриса хоть и начала снова ходить, но передвигалась медленно и с трудом. Ее живот надулся еще больше, и Гарри казалось, что если на него надавить посильнее, он лопнет. Поэтому мальчик как можно нежнее обнимал темную волшебницу и послушно усаживался за письменный стол, стоящий в дальнем углу гостиной. Первые полтора часа мальчик занимался чистописанием. Беллатриса давала ребенку задание, а сама усаживалась в свое любимое кресло за вышивку. Когда Гарри заканчивал задание, он спешил показать свою работу Пожирательнице смерти. Та обычно удовлетворенно кивала (малыш очень старался, не желая расстраивать своего самого лучшего учителя). Затем следовала математика. Малютка уже освоил счет до тысячи и, так как Белла научила его искусству счета в уме, с удовольствием щелкал математические задачки, спокойно высчитывая из пятисот восьмидесяти пяти триста двенадцать. Затем следовал обед. Обедали они в столовой втроем. Белла спускалась к обеду, как бы сложно ей не давались передвижения. Обед ничем не отличался от предыдущих. Профессор и его супруга молчали, с каждым разом все яростнее и яростнее прожигая друг друга взглядами. Но Гарри уже привык к подобным обедам, и чувствовал себя не так уже неуютно. После обеда Беллатриса медленно поднималась к себе в гостиную и усаживалась на софу. Гарри нес с полки, стоящей за креслом, свою книгу сказок, и открыв на страничке, в которой лежала красивая серебряная закладка, продолжал чтение. Мальчик обожал читать. Первое время чтение давалось ему сложно и Беллатрисе частенько приходилось исправлять ребенка и помогать ему с чтением трудных длинных слов. Но вскоре мальчик освоил и это, и теперь без помощи Пожирательницы смерти справлялся с полноценным чтением сказок. Белле лишь оставалось сидеть рядом, вышивать, слушая ребенка, лишь периодически поправляя его (ударения давались Гарри еще тяжеловато). За месяц, мальчонка почти осилил целую толстенную книгу сказок. Беллатриса обещала взять его в ближайшее время в небольшую книжную лавку в Хогсмиде и купить новых книжек. После чтения Гарри обычно рассказывал Белле про свои школьные дни, про друзей. Он долгое время не решался рассказать ей про Гермиону, но все-таки на последней неделе сентября рассказал и о ней. Беллатриса вовсе была не против дружбы мальчика с маглорожденной. Она внимательно выслушивала любые истории малыша и даже иногда давала небольшие советы как поступить в той или иной ситуации. Единственный, о ком не желал говорить Гарри, был Драко. На вопросы Беллатрисы о племяннике, малютка быстро пересказывал, что юный Малфой достаточно преуспевает в учебе, и что они мало общаются, потому что Гарри дружит с Роном и Гермионой. Мальчик чувствовал, что тёмная волшебница чувствует недоговорок, но все же старательно скрывал свои периодические небольшие стычки с Драко. Перед ужином профессор Снейп всегда приносил супруге чай, и Беллатриса с удовольствием пила его. Зельевар по привычке садился в кресло и убеждался, что жена выпьет чай до последней капли. После чего он удовлетворённо вставал и сообщал, что через полчаса будет готов ужин. Этого времени Гарри и Беллатрисе хватало, чтобы провести за изучением чего-нибудь отвлеченного и интересно (то Белла ему астрономическую карту покажет, то какой-то забавный магический прибор, выпускающий струйки разноцветного дыма при определенном нажатии). К их старому разговору про «заменить мать» больше они не возвращались. Гарри боялся завести об этом беседу первым, а Беллатриса возможно просто забыла о нем. Ну или же передумала. Хотя в глубине души мальчонка понимал, что раз она продолжает с ним заниматься, она вполне не против его компании. Колокольчики оповещали, что ужин готов. Беллатриса медленно спускалась к столу, отдавая малыша на попечение эльфам-домовикам, и ужин ничем не отличался от обеда и от всех предыдущих ужинов. Только Белла была более живой. Она всегда после чая профессора как-то оживлялась, что заставляло Гарри задумываться, что же такое было в этом чае и почему его ему обычно не предлагают. После, как вошло уже в привычку, Северус Снейп отводил мальчика к дверям своего кабинета, откуда его забирала Ирма и возвращала в спальню как раз к тому моменту, как дети ложились спать. Так продолжалось ровно до первой недели октября, и Гарри впервые в жизни мог сказать, что он достаточно счастлив, пока однажды посреди недели Ирма незапланированно не отвела его в кабинет к профессору Снейпу.***
Снейп сам не помнил, с чего началась эта чертова ссора. С каждым днём супруги ругались все больше и чаще. Дело дошло до того, что Беллатриса однажды прямо посреди ночи приказала домовикам приготовить ей спальню в другой комнате, находящейся рядом с ее гостиной. И после этой ссоры женщина не желала возвращаться в общую спальню. Так супруги Снейп стали спать в раздельных спальнях. Единственное время, которое они проводили теперь вместе — это время трапезы, когда приходил сын Лили. В остальные же дни Белла предпочитала принимать пищу у себя в гостиной, или, если уж совсем не могла ходить — в своей новой спальне. Несмотря на ссоры, Северус все ещё пытался облегчить страдания жены и посылал с эльфом порцию обезболивающего чая. Ребёнок давил на нерв все сильнее и сильнее и Белла испытывала мучительные боли. Она большую часть времени была парализована, но на удивление к приходу своего питомца, она словно собирала волю в кулак и старалась изображать из себя здоровую. Тайно Снейп восхищался подобным поступком своей жены, но он никогда бы в жизни не признал этого. Так же, как и не признал бы, что на самом деле старается помочь хоть немного Белле облегчить симптомы такой тяжело протекающей беременности. Но эта ссора… С чего они начали ругаться, Северус наверное никогда в жизни и не вспомнит. Но дело закончилось тем, что он, наконец, вслух обвинил жену в том, что она носит чужого ребёнка. Подобное заявление Снейпа явно было не новостью для Беллатрисы, но она все равно сначала рассмеялась ему в лицо, затем разозлилась, потом обиделась, а после и вовсе кинулась в слезы. Зельевар смотрел на подобные сцены равнодушно и, не обращая внимания на ее слезы, продолжал обвинять супругу в связи с Тёмным Лордом. -Да что ты такое говоришь? — рыдая вопрошала Белла, — Я всю жизнь любила только тебя! -Пока не встретила Темного Лорда! Да ты же помешалась на нем! Где та Беллатриса Блэк, которую я знал десять лет назад?! Его жена от ярости даже подскочила, забыв о своём недуге и даже принялась расхаживать из стороны в сторону, слушая обвинения в свой адрес и пытаясь оправдать себя и доказать Снейпу, что дочь его. Но профессор даже слышать ничего не желал. Семейная жизнь с Беллатрисой и ее вечные капризы утомили декана Слизерина, и он был намерен высказать супруге все. Он даже не сразу понял, что произошло что-то нехорошее. Она просто перестала расхаживать из стороны в сторону, замерла и положила руки на живот. «Ребёнок вновь толкается», — пронеслось в голове у зельевара, и он продолжил высказывать Белле все, что думает. -Северус, Северус, Северус… — тихо произнесла она, но он не собирался останавливаться. Тогда она рявкнула, — Северус! -Ну что? -Северус, мне нехорошо… — пожаловалась супруга. -Умный способ выйти из ссоры, чисто по-женски, — фыркнул Снейп, но потом вдруг понял, что жена не притворяется. Зельевар засуетился. — Что? Схватки? Отошли воды? -Нет, в том-то и дело, что нет… — пробормотала Беллатриса. -А что тогда? -Северус, что на этот раз было в чае? -Ничего. Все то же самое. Обезболивающий отвар, чтобы облегчить тебе страдания… но он безобиден и для тебя, и для малышки. -Ты точно уверен в этом? — спросила женщина и отняла руки от живота, поднимая ладонями вверх к мужу. Снейп увидел, что они все в ярко-красной, аж алой, крови. Он вовремя подлетел к супруге, ведь в следующий момент она потеряла сознание.***
Гарри стоял в кабинете профессора и внимательно смотрел на Снейпа. Должно быть, произошло что-то серьезное, раз его привели в среду, да ещё и во время обеда. Северус Снейп казался мальчику бледнее и угрюмее, чем обычно. -Мистер Поттер, — мрачным, загробным голосом произнёс профессор, — Я вынужден сообщить, что ввиду плохого самочувствия моей супруги Вы больше не сможете посещать наш дом