Лавры на твоей голове

Своды каменного зала эхом отражали вздохи мужчины, его плечи дрожали, а руки до побелевших костяшек сжимали холодный камень. — Как его звали? — спросил Адам. Мужчина издал последний всхлип и поднял покрасневшие глаза на своего собеседника. Его длинные, спутанные локоны рассыпались по плечам. Змеи снова показались на свет, подёргивая языками. Тыльной стороной ладони мужчина вытер свои глаза и, набрав в грудь воздуха, чтобы снова не сорваться, сказал: — Азирафаэль, — голос предательски дрожал. — Странное имя, — подметил юноша, — он пришёл из дальних краёв? — Да, он пришёл с далёкого востока. Ему было до боли в груди тяжело говорить это, тем более своему несостоявшемуся убийце. Отойдя от статуи, он привёл себя в порядок, поправил локоны и смахнул слезинки с глаз. Теперь Медуза мог лучше рассмотреть своего незваного гостя. Окинув юношу с ног до головы, он заострил внимание на щите, он узнал его. — Откуда у тебя этот щит? Адам машинально опустил на него свой взгляд. — Взял у старого знакомого. Мужчина недовольно свёл брови на переносице, змеи напряглись. — Не у того ли знакомого, что бесцеремонно ворвался сюда семьдесят лет назад и повредил мою статую? — Видимо, у того самого, — усмехнулся юноша. Мужчина зарычал, змеи начали шипеть, по очереди подаваясь вперед, щёлкая своими челюстями. В нём потихоньку начинала закипать ярость. — Тебе смешно? — уже с явной злостью спросил он. По телу Адама пробежали холодные мурашки, он прекрасно понимал, что если на него сейчас нападут, то он не сможет дать отпор. Поэтому нужно попытаться успокоить создание. — Нет, я не хотел как-то задеть тебя, — он старался, чтобы голос звучал как можно спокойнее, — просто этот самый знакомый рассказывал мне легенду про тебя, когда я был совсем маленьким. — Легенду?! Мужчина остановился, хлопая своими змеиными глазами, он непонимающе пялился на юнца. — Да, легенду про страшное чудовище, что превращает людей в камень. Когда я был маленьким, то меня эта история пугала, я и вправду думал, что Медуза Горгона воплощение мерзости. А на деле у тебя оказалась довольно привлекательная внешность. Мужчина приоткрыл рот от удивления. Его только что назвали привлекательным?! Его лицо покрыл лёгкий румянец. — Л-ладно, сделаем вид, что я этого не слышал, — мужчина скрестил руки на груди и отвернулся. — Тебя что, ни разу не называли привлекательным? — Адам сдерживал лёгкий смешок. — Тебя это не должно волновать! — голос мужчины звучал по-детски возмущённым. Юноша не смог сдержать смешок, мужчина же это услышал и был крайне недоволен. В зале повисла неловкая пауза, тишину разрывал звук капающей с потолка воды. Они продолжили стоять спинами друг к другу, не говоря ни слова. Медуза опустил руки и заговорил первым. — Щит в твоих руках принадлежал Азирафаэлю, — последнее слово он произнёс шёпотом. — Что!? — брови Адама поползли вверх. — Может быть, ты ошибся? Я взял его у старого рыбака, в чьей семье он передавался как реликвия. Юноша замолчал, прокручивая в голове все известные ему факты, связанные с этим щитом. Старик говорил, что щит достался ему от деда, а тому от его деда и так далее. Если даже Медуза говорил правду, то получается, что либо старик дал ему украденную вещь, либо этот Азирафаэль был членом его рода. Адам поднял щит перед собой, чтобы посмотреть на статую в отражении. Только сейчас он заметил, что хитон* на статуе не был похож не на один, что он видел до этого. Он был слишком старомодным для сегодняшнего времени. — Сколько же лет прошло? — с лёгким испугом спросил он. — Четыре столетия, — почти без эмоций произнёс мужчина. Сердце Адама пропустило удар. Это бедное создание четыре столетия живёт в этой пещере. Четыре столетия терпеть боль утраты и мысли, что тот, кого ты любил, стал камнем по твоей вине. Теперь он понимал, почему Медуза вёл себя именно так, почему в его словах было столько страданий, когда он пришёл за его головой. — Знаешь, — мужчина отвлёк Адама от своих мыслей, — когда я только его встретил, он рассказывал про то, что хочет основать библиотеку. Так живо рассказывал про свитки, которые хотел найти, про то, как мечтал, что будет помогать детям получать знания. Мужчина прикрыл глаза рукой, его губы дрожали, по щекам лились горячие слёзы. Каждая мысль о его прошлом, словно нож, резала его сердце. — В свой последний день он пришёл ко мне и рассказал, что его мечта наконец осуществилась, — он всхлипнул, давясь воздухом, — сказал, что наконец открыл библиотеку, маленькую, но от этого не менее прекрасную. Он не выдержал, голос снова сорвался, закрыв лицо ладонями, он зарыдал. От боли, что пожирала его нутро, от чувства отчаяния. Он упал на колени, всё ещё закрывая лицо руками, согнулся в безмолвном крике. Слёзы капали на холодный пол каменного зала. Почему так больно рассказывать это кому-то? Адам слушал его тихую агонию и всё сильнее убеждался в том, что хочет помочь. Вот только адекватно вести диалог, стоя всё время спиной и поглядывая в отражение, не удобно. Мужчина услышал, как что-то металлическое опустилось на пол, затем последовал звук рвущейся ткани. После чего на его плечо опустилась горячая рука. От неожиданности он поперхнулся на вздохе, убрал руки с лица и обернулся. Юноша стоял, склонившись над ним, с завязанными глазами. — З-зачем ты это делаешь? — он не верил своим глазам. — Делаю что? — голос его был ободряющий. — Я всего лишь хочу помочь тебе. За все столетия, что Медуза прожил в этой пещере, он ещё ни разу не встречал подобного человека. Ещё никто за всё время не пытался даже просто выслушать его, не говоря уже о помощи. Может быть этот юнец сможет наконец успокоить больную душу Медузы Горгоны. Адам протянул ему руку и помог подняться. Вот они уже стоят лицом друг к другу. — Как тебя зовут? — юноша первым разорвал паузу. Имя. Что-то разлилось приятным теплом где-то глубоко внутри. Он уже почти забыл это чувство, когда тебя зовут по имени, когда знакомые слова ласкают слух. Всё же ему понадобилось несколько секунд, чтобы найти на задворках памяти — это слово. — Кроули, — он произнёс это с неким удовольствием. — Я Адам, будем знакомы. Кроули продолжал смотреть на этого юнца, змеи мирно легли на плечи своему хозяину. — Я хочу задать тебе вопрос, — его голос стал серьёзным. — Как именно ты хочешь снять проклятие? Адам застыл на месте, его лицо приняло озадаченный вид. — Ясно, — грустно сказал Медуза и отвернулся, — ты не знаешь. Юноша погрузился в раздумья, он даже скрестил руки на груди. Через несколько минут молчания он сказал: — Знаю. Медуза моментально повернулся к нему и с диким интересом уставился на лицо юнца. — Я помню ещё одну легенду от старого рыбака. Она гласит, что Гермес — бог торговли — помог одному юноше выторговать у богов некую вещь, которая не могла просто существовать в мире смертных. — Выторговать? — Да, старик рассказывал, что Гермес потребовал плату с юноши взамен своей услуги, вот только я не знаю что он взял с него. — Мы должны найти его! — вскрикнул мужчина. — Что? — Адам приподнял бровь. — Ты понимаешь, что это легенда, а что если это не правда, что если мы его не найдем, что если он потребует что-то такое, чего у тебя нет? Кроули замолчал, он задумался, стоит ли кидаться в авантюру, если они двое даже не знали существует ли шанс на удачу. — Если понадобится, то я отдам свою жизнь. Если бы ткань не покрывала глаза юноши, то Кроули бы мог увидеть, как его глаза округлились. Юноша поражался, как легко Медуза может кидаться из крайности в крайность. Но больше его поражало, какой незыблемой любовью он любил этого человека. Готовность обречь себя на смерть ради призрачного шанса на то, что тот, кого ты любишь, будет жить. Адам не видел такой преданности даже у простых людей. — Знаешь, если мы хотим узнать где искать встречи с Гермесом, то нам надо покинуть твою пещеру. В глазах мужчины промелькнул страх, он не выходил на солнечный свет уже очень давно. — Но куда мы пойдем и что будем делать с моими глазами? Хороший вопрос. Адам точно знал, что они направятся в его город, ведь там есть огромная библиотека, а вот что делать с глазами. Может, сказать, чтобы он держал их закрытыми? Нет, не подходит. А что если придумать историю о том, что он потерял зрение в бою и вынужден скрывать шрамы? Вот это вполне подходит. Они обсудили план прибытия в город, прорепетировали историю для Кроули. Решили, где остановятся на первое время и с чего начнут свои поиски. Они провели в пещере двое суток, репетируя всё до последней мелочи. Пришло время выдвигаться. Дневной свет без жалости резанул янтарные глаза, мужчина инстинктивно закрыл лицо рукой, при этом сильно щурясь. Адам вышел следом за ним, всё ещё не снимая тканевую повязку с глаз. Медуза вёл его за руку к выходу, но это не помешало ему пару раз споткнуться о камни. Кроули смотрел на море, такое прекрасное и такое одинокое, чайки кричали свои грустные песни. Мужчина вдохнул полной грудью морской бриз, как же долго он не дышал свежим не затхлым сыростью воздухом. — Знаешь, — задумчиво сказал Адам, — я только сейчас вспомнил, что в библиотеке в моём городе, над входом выгравирована змея со свитком. На свитке есть надпись «Ла-нэцах махмад-нафтиш», я правда не знаю перевода, но… Мужчина не слушал дальше, он лишь шёпотом произнёс: — Навечно услада души моей. — Что ты сказал? По щекам Медузы снова потекли слёзы, но на этот раз его лицо украшала счастливая улыбка. Слова, что когда-то ласкали его слух, снова теплом разлились по телу. Чувства, что за четыре сотни лет не ослабели, сейчас вспыхнули с новой силой. Кроули как будто снова влюбился, израненное сердце быстро забилось в груди. Мужчина посмотрел на Адама с улыбкой. — Слова, что выгравированы на той библиотеке, Азирафаэль говорил мне. Адам раскрыл рот от удивления. — П-подожди, то есть получается, что эта библиотека названа в твою честь?! — Выходит так, — мужчина взял юношу за руку и направился вдоль берега. — Нам нужно идти. Адам шёл за ним следом, пытался задавать вопросы, на которые не получал ответа. Он жестикулировал одной рукой, но мужчина как будто этого не видел. В его глазах впервые за долгое время появилась радость, он бы так и продолжил вести юношу, как загипнотизированный, но его остановили. Он обернулся на юнца. — Что такое? — непонимающе спросил он. — Нам в другую сторону, — сухо отозвался юноша. Мужчина залился краской. — И-извини. — Ничего страшного, знаешь, давай лучше я поведу, а ты пока завяжи глаза и попытайся вжиться в роль. Адам снял тканевую повязку со своего лица и, не открывая глаз, протянул её мужчине, тот послушно взял её и повязал на своё лицо. Когда тот закончил, юноша наконец мог открыть глаза. Посмотрев на мужчину, он заметил, что кожа его была белая и просвечивала вены, волосы его были огненно-рыжими, не бронзовыми, как изначально подумал он. Закончив осматривать своего спутника, Адам взял его за руку и повёл в нужном направлении. Только сейчас он понял, как спонтанно он кинулся в этот омут, и что его план может рухнуть как карточный домик, но пути назад уже не было. За ним следовал человек, который доверился ему, и это давало стимул не бросить всё прямо сейчас. Им предстояла дорога длиной в пять дней через леса и степи, Адам представлял, как сложно будет преодолеть этот путь, но он сразу пресекал желание поплакаться. Сейчас нужно было дойти, просто дойти до Полиса.