South of Heaven

      – Джесси, ты абсолютный разгильдяй!       Джесси засмеялся, уткнувшись лицом в подушку, и удивился, зачем он вообще взял трубку, если это означало только то, что невыносимый идиот на другом конце провода оскорбит его.       – Ты звонишь мне только для того, чтобы опустить меня? Потому что ты только что сделал это, дружище.       Это действительно было похоже на Маркуса. Судя по раннему звонку в шесть утра и ветру, потрескивающему в трубке, Джесси понял, что Раши, вероятно, только что вернулся домой. Это напомнило ему о поздних вечерах, когда им было по шестнадцать, тот неловкий возраст, когда они были уже не детьми, но и ещё и не взрослыми, когда они пили дешёвый сидр в парке возле своих старых домов, гуляли по улицам, обнимая друг друга, и пели глупую песню Ашера во весь голос, как будто им было всё равно.       Оглядываясь назад, такого никогда не было.       – Ну ты и пиздюк! Почему ты сбежал вчера вечером? Чистые деньги за стойкой, чистый Ciroc, чистейшая красота вокруг тебя. Я чувствовал себя как тот старый мудак в доме с плейбоями! – Маркус рассмеялся, и это было действительно заразительно, потому что Джесси вдруг обнаружил, что сидит в своей кровати, потирая глаза и улыбаясь вопреки самому себе.       – Не хочу тебя огорчать, Раши, но тот мужик из особняка плейбоев умер. – Он потянулся, вставая с кровати, и направился на кухню, лениво почёсываясь и громко зевая. Он недавно начал жить в своей новой квартире, переехав из Бэлхема в более приятную часть города, когда понял, что его деньги приходят быстрее, чем он мог бы себе представить. Это была хорошая квартирка: одна спальня с ванной комнатой, а затем небольшая мраморная кухонька с видом на большую гостиную и столовую открытого плана. У него была небольшая ванная комната с ванной, в которой была функция джакузи, и если он мог позволить себе такую квартиру в своём возрасте, то его работа точно того стоила.       – Я чувствовал себя так, словно умер и попал в рай. Столько водки выпил. Подумал, что сегодня мне понадобится промывание желудка, – продолжал Маркус, а Джесси подошёл к кофеварке и посмотрел возможные варианты напитков.       Это была приятная дилемма – иметь настолько большой выбор, чтобы каждое утро всерьёз раздумывать что выпить сегодня. Будучи всего девятнадцатилетним, он имел хорошую квартиру, которая находилась в шикарном жилом комплексе на Боро-маркет в пяти минутах от Тейта, если он чувствовал себя интеллигентом, что никогда не было лишним. Но, конечно, в жизни, которую он построил сам с нуля, всё ещё была зияющая дыра.       – Приятель, карамельный эспрессо или большой капучино?       – Забудь про эспрессо. Ты решил выпить кофе? Какой смысл пить эспрессо, когда ты можешь выпить большую чашку? – сказал Маркус. Джесси закатил глаза, но, несмотря на это, последовал совету друга, выбрал капучино, и машина ожила. Он шёл по серому деревянному полу своей квартиры, открывая жалюзи в гостиной и глядя на лондонские улицы, которые начинали просыпаться вместе с ним.       – Я рад, что у Поля выдался весёлый день рождения, – сказал Джесси. Он не хотел, чтобы его голос звучал так грустно. Потому что, по правде говоря, он скучал по тому, как проводил много времени со своими друзьями. Он списал это на недостатки работы.       Когда он впервые начал работать в «South of Heaven» в качестве зажатого подростка, который чувствовал себя подавленным из-за денег и своей чувствительности, его предупредили, чтобы он не позволял работе взять верх, и он не мог точно определить конкретный момент, когда это произошло.       Маркус наверняка мог бы сказать точную дату, когда Джесси начал отдаляться от него.       Не то чтобы Лингард мечтал рассказать своей семье или друзьям, чем он зарабатывает на жизнь. Были моменты, когда ему хотелось рассказать об этом Раши. Моменты, когда он думал, что, возможно, Рашфорд не будет возражать и, несмотря ни на что, примет его. Но это была не просто работа. Если бы Джесси рассказал, это привело бы к тому, что ему пришлось бы признать свою ориентацию, весь путь его самопознания был только частью пути к пониманию себя, который, распутываясь, оставлял их обоих с ещё большим количеством вопросов, чем ответов. Поэтому вместо этого он сделал то, что, как он чувствовал, было единственным правильным выходом. Он солгал.       – Я скучал по тебе, дружище, – сказал Маркус честно, и Джесси сглотнул, закрыв глаза, когда в голову пришла мысль выбросить свой телефон в окно. Вместо этого он отстранился, чтобы громко вздохнуть, прежде чем вернуться к разговору.       Было много вещей, о которых Джесси не осмелился бы рассказать Маркусу. И то, как его сердце упало, было только одной из них.       – Конечно, ты скучаешь по мне! Я единственный человек с чувством юмора, которого ты знаешь, – сказал он с грустной улыбкой, услышав кофемашину, которая оповестила его о том, что напиток готов.       – Где ты был?       – Работа, брат. Мне же надо на что-то покупать кроссы? – Джесси вернулся в спальню с кружкой в руке и мысленно вернулся к своему повседневному списку дел.       Сделать заказ, допить кофе, двадцать скручиваний, душ, тосты, автобус.       – Справедливо. Но это было бы ужасно. К тому же твои кроссы всё равно дерьмо.       Лингард закатил глаза, что он часто делал, когда речь заходила о его друге. Он сел на кровать, включил громкую связь и поднял с пола ноутбук. Это было достижением, что ему удалось не пролить ни капли своего кофе. Обхватив руками успокаивающее тепло чашки, он смотрел, как загружается его Макбук.       – Как-нибудь в другой раз, чувак, обязательно!       – Ты уже говорил это в прошлый раз, – сказал Маркус голосом обиженного ребенка. Маркус Рашфорд был дураком, и всё же Джесси не мог представить себе мир, в котором его не было бы. Внезапная волна осознания захлестнула его, когда он подумал, что его рабочая жизнь – это целый новый мир, частью которого Маркус никогда не сможет стать. Он отхлебнул немного горячего кофе, просто чтобы отвлечься от этого чувства.       – Трудно найти свободное время, брат.       – Ты бармен! Если твой босс так жестит, уволься и найди работу в любом другом месте.       Он сказал парням, когда только получил эту работу, что работает в каком-то баре в центре Лондона. Всем на ум приходили вопросы: как он мог позволить себе Yeezus? Почему у него было три комплекта наушников Beats? Он не мог точно сказать правду об этом, поэтому ему приходилось врать. И прежде чем он сам успел это осознать, он придумал себе целую жизнь, никак не связанную с «South of Heaven», и уже сам не понимал, как из всего этого выбраться.       – Приятель, моя работа слишком хорошо оплачивается.       – Тогда найди мне там грёбаную работу, – Маркус недовольно фыркнул.       – Чтобы у нас обоих не было жизни вне работы? Обойдёшься, придурок. – Джесси засмеялся, просматривая детали заказа на нижнее бельё в онлайн-корзине. Коллекция Maison De Grande Lux была выпущена ограниченным тиражом, в конце концов, красное кружево действительно было его фирменным знаком, а триста фунтов стерлингов за подвязку были роскошью, которую требовала его работа. Не все парни носили женское бельё. На самом деле, многие из них этого не делали. Магуайр заявил, что он никогда в жизни не наденет девчачье бельё, Салах сказал, что он не сможет выступать в чём-то настолько откровенном, Стоунз сказал, что это просто не его, и несколько других согласились. Но всем нужна была своя фишка. Джесси дразнил своей молодостью, да и он разделял мнение девушек о том, что мужское бельё выглядит чертовски скучно.       Опять же, не совсем та история поиска себя, которую он хотел бы, чтобы его друзья узнали.       – Ну что, работаешь сегодня вечером? У меня завтра выходной, я могу заскочить, и мы выпьем там.       – Нет, чувак, ты не член клуба, – поспешил сказать Джесси. Тяжёлый вздох Маркуса уже прервал его слова и заставил его захотеть провалиться сквозь пол.       – Знаешь, я начинаю думать, что ты Бэтмен, – сказал Раш после минутного молчания, которое, казалось, затянулось дольше, чем ему хотелось бы признать.       – Да, это мой секрет, – сказал Лингард с грустной улыбкой.       – Я так и знал! – Маркус рассмеялся, прежде чем испустить ещё один звенящий вздох, который заставил Джесси закрыть глаза. – Хорошо, свидимся.       – Да, чувак, конечно. Свидимся… – Он повесил трубку, ухмыляясь своему экрану блокировки, на котором была уродливая фотка из Снэпчата, которую Маркус послал ему несколько месяцев назад. На ней он не выглядел человеком, но это заставляло его угорать всякий раз, когда он его видел. Он провёл большим пальцем по картинке, прежде чем экран погас.       Джесси сделал свои утренние дела, стараясь не обращать внимания на раздражение, которое преследовало его. Даже в автобусе по пути до клуба он сидел, просматривая Инстаграм и хмурясь на все истории и сообщения с дня рождения Погба. Похоже, у них была VIP-комната, бутылки всех видов с бенгальскими огнями в руках, и после третьей фотографии Маркуса, обнимающего миниатюрную блондинку, Джесси заблокировал свой телефон и с раздражённым вздохом сунул его в карман пальто.       На лондонских улицах до восьми утра всегда было холодно, и Джесси, сгорбив плечи, надеялся, что солнце выйдет к тому времени, когда собрание закончится, пока шёл к служебному входу клуба, Адам Лаллана стоял с закрытыми глазами и ногой на стене позади него снаружи.       – Доброе утро, парень! – крикнул Джесси, приближаясь к мужчине с лёгким пританцовыванием в походке. Адам просто рассмеялся, хлопнув ладонью по руке Джесси с лёгким стоном и зевком.       – Какого хера ты всегда такой бодрый? – спросил Адам, прищурившись, хотя солнце даже не встало. – Приятель, я так измотан. Я слишком много пил на смене.       – Это Гарри, чувак, он с халявой смертельно опасен, – они оба рассмеялись над этим, возможно, вспоминая Рождество, когда клуб закрылся на день, и они закончили бы на улице, на рассвете, распивая алкоголь, льющийся рекой.       Слава богу, что у Кейна есть ключи.       – Гарет убил бы его, если бы узнал.       – Никто из нас не настолько безумен, чтобы сказать ему об этом, но я согласен. – Джесси засмеялся, прижав язык к зубам, а Адам закатил глаза.       – Как поживаешь, Джесс?       – Хорошо, у меня нет социальной жизни, но у меня есть пресс, поэтому, в долгосрочной перспективе, я выигрываю, – пошутил он, и его дерзкий смех был так заразителен, что Адам широко улыбнулся в ответ.       – Хороший аргумент.       – А как насчёт тебя? Вчера вечером ты казался очень рассеянным.       – Да, не зашло, всё время недооценивал эти грёбаные вращения, – сказал Адам, и Джесси решил не обращать внимание на сердитость в его голосе. Адам казался нормальным в начале вечера, выглядел как обычный профессионал, а затем, когда подошёл его второй выход, он казался раздражённым и рассеянным. Джесси знал, что такое иногда случается, в конце концов, они были людьми, и ты не можешь быть счастлив, тряся своей задницей дни напролёт.       – Из-за этого совещания чувствую себя как… – Джесси заскулил, открывая дверь и придерживая её для Адама. Они вдвоем прошли по коридору и вышли в главный зал, усаживаясь и оглядывая своих коллег, разбросанных по зрительному залу.       – Доброе утро, ребята! – крикнул Гарет и прошёл к передним сиденьям главной сцены. Когда он уселся на сцену, свесил ноги вниз и улыбнулся всем танцорам, все заворчали в ответ. Так рано утром было неудивительно, что он не получил тёплого приёма. Половина танцующих свернулась калачиком на сиденьях, остальные развернули кресла, чтобы положить ноги.       Джесси всегда находил странным видеть парней в главной комнате в таком виде. Будто видеть потерявшуюся собаку на детской площадке возле школы. Они все сидели в своих мешковатых удобных одеждах, свет ярко горел над головами, несмотря на то, что их босс выглядел как всегда элегантно.       – Просто сообщаю вам, что я составляю график смен, и если кому-то понадобятся выходные, просто дайте мне или Кейну знать, и мы разберёмся с этим до понедельника. Ещё пара вещей, которые я хочу сообщить на сегодняшнем собрании. У нас был всплеск вступлений в клуб с начала прошлого месяца, и это здорово! Просто это значит, что мы должны быть начеку каждую ночь. Это означает, что мы следим за собой, содержим себя в чистоте и презентабельности и носим только нижнее бельё или костюмы на заказ, – начал Гарет.       – Да, так что хватит покупать штаны в «Примарк», Стоунз! – крикнул Магуайр, и парни расхохотались, когда Джон швырнул пустую бутылку из-под воды в парня, сидевшего в заднем ряду кресел.       – Если кто-то нуждается в новом нижнем белье или хочет его немного изменить, у нас есть список магазинов и веб-сайтов, висящий в коридоре раздевалки, которые предлагают скидку на оптовые покупки, вы можете заглянуть туда и посмотреть, что вам нравится, – добавил Гарри, стоя впереди и просматривая записи в своём блокноте. Джесси зевнул в тыльную сторону ладони, проклиная Маркуса за то, что выбрал капучино, хотя это определённо был день эспрессо.       – У нас назначены собеседования для танцоров, на освободившееся после ухода Рамоса место, я и Кейн будем проводить их сегодня, поэтому, если вы увидите кого-либо из кандидатов, пока тренируетесь или готовитесь, просто побеседуйте с ними и, возможно, помогите им немного. Вспомните, как нервничали все вы, когда начинали.       – Да, вспомни, как мы все были невинны, Гарет! – крикнул Киран. Их менеджер просто ухмыльнулся в свои бумаги, решив не отвечать, даже когда Лингард драматически фыркнул.       – Отвали, Триппса, последний раз ты был невинен, когда проводил девять месяцев в своей маме.       – Кто не провёл девять месяцев в его маме? – Стоунз вскочил со своего кресла, все разразились негодованием, а Киран бросил в Джона бутылку с водой.       – Ант и Оливье, у вас персональный заказ на сегодняшний вечер. Это в девять вечера, так что у вас есть много времени, чтобы подготовиться. Это важные клиенты, я говорю о важных. Мы открываем персональный бар в VIP-зоне, так что Милнер и Варди будут там. Они привезут свою собственную охрану, так что они будут проходить через чёрный ход.       – Дерьмо. – Неймар зашипел, Джесси засмеялся вместе с ним.       Кто-то, поднявший такую шумиху из-за частного мероприятия, кричал о том, что связан с политикой, и Лингард был вне терпения, чтобы на следующий день посплетничать с Антуаном о том, какой богатый белый парень из новостей это был на этот раз. У них было много клиентов, но Джесси не удалось встретить кого-то знаменитого. На данный момент это был только вопрос времени.       – Они просили что-нибудь конкретное? – спросил Оливье, пробегая пальцами по волосам Гриза, который стоял, прислонившись к груди парня, и поднимал большие пальцы, глядя на босса, несмотря на то, что его глаза трепетали сквозь явную сонливость при каждом медленном движении руки его парня.       – Ничего особенного, но я думаю, что парные красные костюмы являются фаворитом поклонников, поэтому я бы рекомендовал выбрать это. Лингард, завтра вечером ты на главной сцене с Магуайром и Лалланой. Так что было бы прекрасно, если бы вы, ребята, могли разобраться в своих музыкальных переходах между собой, это здорово бы облегчило работу для Бельерина.       – Да, сэр! – Лингард, посмеиваясь, отсалютовал, покачивая ногой вверх-вниз и пиная Салаха, который выглядел таким же усталым, как и Антуан.       Встреча продолжалась почти так же, просто обсуждались еженедельные события или что-то, что могло беспокоить команду. После очередной глупой жалобы от Магуайра, жалующегося на выбор джинс со стороны Коутиньо, Гарет и Гарри оставили парней, отпустив всех и начав разговаривать между собой на передней части сцены, когда Коутиньо и Магуайр затеяли драку, которая привела к тому, что несколько парней пошли перекурить. Лингард был одним из них.       Городские улицы начали просыпаться, движение проходило по дороге впереди между двумя высокими зданиями по обе стороны от неё, когда трое вышли к пожарной лестнице, замусоренной окурками, оставленными после предыдущих перекуров.       – В Англии чертовски холодно, – заметил Неймар, и Оливье тут же поспешил согласиться. Лингард уставился на них так, словно они оба сошли с ума.       – Ты с ума сошёл? Вот увидите, как к шести часам я буду таять под кондиционером, – пошутил Джесси, и все трое рассмеялись.       Дверь на пожарную лестницу открылась, открыв их взгляду босса.       – Джесси, пожалуйста, мы можем поговорить в моём кабинете через пару минут? – сказал Гарет. Джесси поднял большой палец в знак согласия, и его босс ушел обратно в здание, оставив Оливье и Неймара, глядевших на младшего парня с насмешливым выражением. Джесси закатил глаза.       – Мне девятнадцать, и я только что обосрался, что влип в новые проблемы.       – Приготовься, он с тобой побеседует, – сказал Неймар, докуривая сигарету, и Оливье кивнул, стряхивая пепел с сигареты. Джесси знал, что это за разговор. Это был разговор, который случался у каждого танцора после того, как он провёл определённое количество времени в клубе, и эта перспектива не помогала Джесси успокоить нервы.       Не то чтобы Гарет был страшным парнем. Он был буквально полной противоположностью этому. Он был стройным и улыбчивым и говорил всё тем же приглушенным тоном, даже когда злился, но всё же Лингард не хотел бы сидеть перед ним, когда его попросят принять решение, которое он обдумывал буквально несколько месяцев, но тем не менее не приходил ни к какому ответу.       – Не думай, что тебе придётся заниматься эскортом, – поспешил его заверить Неймар, Оливье кивнул, подтверждая его слова.       – Именно, многие из нас этим не занимаются.       – Я просто не знаю, чувак. С одной стороны, большие деньги, но с другой стороны, я не знаю, как я к этому всему отношусь, – сказал Джесси, глубоко вдыхая ментол из сигареты.       – Да, в этом-то и проблема. Раньше я занимался эскортом и перестал только тогда, когда мы с Антуаном официально стали вместе, – сказал Оливье задумчивым видом. Лингард с трудом верил в это, ведь они с Антуаном были такой парой, что сама мысль о том, что они могли трахаться с другими людьми, казалась ему совершенно чуждой.       Насколько он знал, Ант и Оливье были вместе более пяти лет, и Джесси солгал бы, если бы сказал, что не завидует простоте их отношений. Это было непросто в своей динамике, этот факт объяснялся тем, что они потратили половину всего времени, собирая деньги в нижнем белье, но были и другие вещи, которые делали их прекрасной парой. То, как Оливье так небрежно заправлял распущенные волосы за ухо Антуану, когда молодой человек разглагольствовал перед парнями об уровне в Фортнайт и волосы падали ему на лицо после особенно красочного рассказа.       Это было в том, как они всегда приходили и уходили на смену рука об руку, не боясь и не извиняясь за свою связь. Джесси первым назвал бы их тупицами, смеясь, когда Антуан прыгал бы ему на спину и угрожал испортить волосы, но он предположил, что реакция доказала, насколько очевидно, что он не имел этого в виду.       – Как это было? Ну, эскорт и всё такое? – спросил Джесси, затянувшись сигаретой одновременно с французом, а Жиру прислонился к стене и смотрел вдаль.       Он был до смешного привлекательным мужчиной. Большинство мужчин, с которыми работал Джесси, были такими же, но Жиру выглядел особенно ухоженным. Он был явным фаворитом фанатов, и его связь с Гризманом добавляла больше чувственности к его выступлению. Джесси часто шутил с Лалланой, что они должны быть английской версией Les Deux.       – Если ты можешь легко абстрагироваться от ситуаций, это хорошо. Как ты сказал, это большие деньги, и это иногда приятно. Но лично я думаю, что ты слишком молод, – он завершил свои слова броском окурка по нескольким припаркованным машинам, прежде чем пожать плечами в сторону Лингарда. Джесси возненавидел себя за то, как он внешне ощетинился на это. Он хотел наброситься и спросить Жиру, как он мог сказать это, если они с Антуаном сошлись, когда тому было всего двадцать. Но вместо этого он прикусил губу и, отбросив наполовину выкуренную сигарету, вернулся внутрь, свернул за кулисы и направился к офису Гарета.       Он был там самым молодым танцором, и было болезненно очевидно, что и все остальные видели его таким. Он всегда казался неуверенным в себе, как будто не был там больше года, и он действительно устал от этого. Он был лучшим танцором, он получал столько же заказов, если не больше, чем некоторые из парней, которые были там в два раза дольше его. Это беспокоило его, потому что это было просто ещё одно чувство неполноценности, которое он продолжал избегать. Этого разговора с Гаретом он бы предпочёл так же избежать.       Вскоре он уже стоял перед знакомой дверью и постучал один раз, прежде чем услышал голос, приглашающий его зайти. Он открыл дверь и резко повернул голову, не удивившись, когда увидел, как Саутгейт печатает на клавиатуре компьютера, указывая рукой на одно из кожаных сидений перед своим гладким белым столом.       – Я как раз заканчиваю с этим счётом, а потом займусь тобой, малыш.       – Не торопитесь, сэр, – дерзко сказал Джесси. Гарет, несмотря на улыбку, покачал головой. Несколько мгновений Джесси молча оглядывал кабинет, который и так знал достаточно хорошо. Он соответствовал остальной части интерьера клуба. Гладкий чёрный против шокирующего белого, намёк на сандаловый распылитель в углу, устанавливающий в комнате домашний запах, который должен был чувствоваться в этом месте, но это было не так. Гарет пристально посмотрел на него, поворачиваясь в своём кресле, чтобы полностью развернуться к подростку.       – Как дела, Джесси? – спросил Гарет, облокотившись на стол с тёплой улыбкой, которая обычно успокаивала Лингарда, но сейчас заставляла его нервничать. У Гарета был свой подход к нему, который был по своей сути поддерживающим и добрым, и это был, возможно, лучший способ работать в отрасли, которая была связана с настолько необузданными, чтобы воспользоваться преимуществами, людьми, одержимыми зарабатыванием денег ради денег.       С Гаретом это никогда не было так, хотя, возможно, в какой-то степени и было. Лингард был молод, но не настолько наивен.       – Ладно, у меня есть кое-какие идеи насчёт того, о чём этот разговор, – сказал он, постукивая пальцами по колену, и Гарет кивнул.       – Это важная часть в карьере любого здесь как исполнителя. Просто хотел сегодня поговорить с тобой о вариантах, которые есть, если ты решишь пойти в эскорт. Я также хотел, чтобы ты знал о рисках и проблемах, которые могут возникнуть, если решишься это сделать. Гарет открыл настольную книгу, вытащил переплетённый буклет с логотипом клуба на обложке и передал его Лингарду, который принял его. – Конечно, мы не ожидаем, что ты примешь решение сегодня, просто подумай об этом некоторое время, и через несколько недель мы сможем снова вернуться к этому разговору.       – Честно говоря, я уже давно об этом думал.       – Я знаю, что деньги кажутся заманчивыми, но я хочу, чтобы ты знал, что это не должно быть единственным решающим фактором. Я уверен, что Адам и Лука рассказывали тебе об этом, но я не могу не подчеркнуть, насколько это больше, чем это. Деньги – это огромная часть этой индустрии, но одна вещь, которую я ценю выше всего здесь, это ваш комфорт и безопасность. Они имеют первостепенное значение, и это не подлежит обсуждению.       – Я понимаю, – тихо сказал Джесси, глядя на свои руки, чтобы не встречаться взглядом с боссом, который его очень утешал. Было невыносимо чувствовать, что кто-то так сильно заботится о нём, хотя на самом деле не должен.       – Как я уже сказал, подумай хорошенько. Сядьте с кем-нибудь из ребят и поговорите. Поговори со своими друзьями или семьей или с теми, кто знает о твоей работе, просто поговорите об этом. Но самое главное, подумай об этом, прочитай информацию, которую я тебе дал, и когда ты будешь готов к нашему следующему разговору, я буду здесь.       – Спасибо, Гарет… – сказал Джесси, наклоняясь над столом, чтобы обнять своего босса одной рукой, а пожилой мужчина слегка похлопал его по спине, прежде чем отодвинуться и снова сесть за компьютер.       – А теперь иди в зал, у тебя большой танцевальный номер, который надо подготовить к сегодняшнему вечеру, помнишь? – сказал он с притворным раздражением. Джесси отдал честь, выходя из кабинета, и на ходу стукнул по ладони свернутой распечаткой.       Теперь эта идея стала реальной возможностью. Эскорт всегда было чем-то, что, как он знал, могло произойти, но никогда ему не был действительно предоставлен выбор. И теперь, когда он был представлен ему, это было даже большее мозгоёбство, чем он мог себе представить. Хуже всего было то, что первое, к чему он возвращался мыслями, был Маркус.       Как бы Маркус себя чувствовал, если бы узнал, что Лингард трахает парней за деньги. Ударил бы он его или отвернулся бы от него. Что бы он ни сделал, Джесси не мог слишком долго думать об этом, когда вошёл в главный зал и, минуя сцену, направился прямо к человеку, который разминался с Месси.       – Адам, можно тебя на пару слов? – спросил Джесси, потирая затылок и пытаясь выглядеть непринужденно. Адам окинул его взглядом, в котором не было ни намёка на то, что он полностью осознавал, что Джесси совсем не случайно решил поговорить. Он поднялся на ноги, позволив Джесси отвести их к одной из больших кожаных кабинок в отделённой VIP-зоне.       Джесси растянулся на одном из диванчиков. Свернутый буклет он положил на маленький столик перед ними. Адам смотрел на него, приподняв бровь и уперев локти в колени, ожидая, когда Джесси начнёт говорить. С Адамом всегда было легко разговаривать. Он не давил, не совал нос в чужие дела и не пытался вытянуть из Джесси его чувства. Он был терпелив и наблюдателен, и Джесси предположил, что именно поэтому он видел в Адаме одного из своих самых близких друзей на работе.       Джесси посмотрел на главную сцену, где Магуайр и Месси пытались сделать один из поворотов Салаха, явно не очень изящно. После второй попытки Магуайра, Алиссон, сидящий на краю сцены, почти упал от смеха.       – Мы с боссом поговорили, – он тяжело сглотнул, прокручивая в голове разговор.       – Понятно.       – Ты же не собираешься меня наёбывать, правда? – заявил Джесси, пристально глядя на Адама, который надул губы и покачал головой, откинувшись на спинку стула.       – Нет, не буду.       – Так что же мне делать?       – Я не могу тебе этого сказать, – серьёзно сказал Адам. – Но я могу рассказать тебе каково это.       Он воспринял молчание Джесси как разрешение продолжить, поэтому прочистил горло.       – Мой первый раз не был идеальным, – понизив голос, начал Адам, и Джесси оглянулся на него. Искренность в его тоне полностью захватила его внимание. – Это было в одном из модных отелей в Мейфэре. Какой-то потрепанный пожилой парень с деньгами, количество которых превышало здравый смысл, водил меня по частной художественной галерее, как какого-то смазливого паренька на поводке. Это было странно, зная, что пройдя эту огромную «полосу препятствий», мы вернёмся в его гостиничный номер в качестве финала этой дерьмовой ночи. И это было совсем не так, как здесь, где всё скрыто от посторонних глаз. Ты в другом мире. И все в той комнате знали, что я не был бойфрендом этого парня. Они знали, что он заплатил за эту привилегию, и всю ночь я чувствовал, что нахожусь в центре внимания. Я помню, как у меня по коже бегали мурашки всякий раз, когда кто-то спрашивал меня, чем я зарабатываю на жизнь, – Адам рассмеялся, проводя рукой по волосам, и Джесси не мог не пожалеть о том, что спросил. – Как бы там ни было, мы вернулись в отель, и я снова почувствовал себя девственником. И не пойми меня неправильно, он сделал всё, о чем мы договорились, и больше ничего. Сделка состоялась, и я отправился домой. – Его зубы впились в нижнюю губу, и он судорожно выдохнул. – Я не возвращался к эскорту до следующего года. Мне потребовалось много времени, чтобы отделить секс от чувств, и я слишком долго чувствовал себя грязным.       – Почему ты всё ещё этим занимаешься? – спросил Джесси, и тут же возненавидел себя за этот вопрос.       Адам в ответ просто пожал плечами.       – Потому что теперь я старше, мудрее. Я знаю, что когда я сплю с этими мужчинами, это не сильно отличается от приватов. Но мне потребовалось время, чтобы понять это. – В словах Адама была откровенность. Лаллана наклонился вперед и похлопал Джесси по колену, а тот в ответ кивнул, изо всех сил стараясь понять. – Оливье сказал, что, по его мнению, он рассердил тебя, сказав, что ты слишком молод.       Смеха Адама было достаточно, чтобы Джесси понял, что он, возможно, частично ожидал тяжёлого вздоха Лингарда и закатывания глаз.       – Он не хотел быть придурком. Вообще-то он и есть придурок, но тогда он не хотел им быть. Он прав, и самое главное, он сказал это, потому что заботится о тебе, как и я сейчас. – Джесси ненавидел, когда Адам говорил именно то, что ему нужно было услышать, и это делало его более хладнокровным, что гораздо труднее поддерживать.       – Мы здесь одна семья, Джесс. Как бы ни было хреново и некомфортно, мы друг друга поддерживаем. И я предпочёл бы уволиться завтра и никогда не возвращаться, чем позволить тебе пойти и сделать что-то, о чём ты пожалеешь, что можно было бы избежать хорошенько подумав.       – Иди сюда, старик, – сказал Джесси, разворачиваясь, чтобы обнять Адама. Они обнимали друг друга, и их руки хлопали друг друга по спине, когда их объятия крепчали. – Я знал, что ты не будешь меня наёбывать.       – Знаешь, ты мне очень напоминаешь меня, – сказал Адам, отстраняясь и взъерошивая волосы Лингарда, который со смехом оттолкнул его. Джесси сразу стал поправлять свои волосы, а Адз лишь закатил на это глаза.       – Думаешь, я когда-нибудь выйду из дома в этом, брат? – Джесси пошутил, указывая на вансовские кеды Адама. Лаллана была готов ответить на выпад. Джесси драматично упал на колени, крича о выборе вансов. Адам на сто процентов не поймёт в чём проблема. Комментарии нескольких человек в комнате напомнили Джесси, что они были не одни.       Всё сводилось к тому, что ему не нужно было оставаться в одиночестве во время всего этого. Во всяком случае, пока он был частью команды. И эта мысль была такой же утешительной, как и любая другая.