Беспричудная

      К концу рабочего дня Старатель высказал своё мнение по поводу продвижения своих стажёров, после чего, собравшись с духом, выкрикнул громкое «ИДЁМ!». Что это обозначало, не знал никто, кроме его сына — Тодороки Шото. Его же одноклассники недоумевали, почему, переодевшись уже в свою школьную форму, они направлялись совсем не в сторону общежития класса 1-А. И только Аизава-младшая, хоть и не сразу, поняла, куда везёт их водитель героя номер один.        — Эй, Шото, — она посмотрела на друга (к слову говоря, в машине ей пришлось сидеть на коленях у Бакуго, и даже если эти оба особо не разговаривали, тепло тела друг друга они были рады ощущать), — Юки тоже будет?        — Да, — парень кивнул. — И Куро.        — О. о чём это вы?.. — спросил Мидория.        — Увидишь, — только и ответила девушка, после чего осторожно наклонилась и посмотрела в лобовое стекло. Ещё немного, и они будут на месте.       Как только Тодороки Фуюми (старшая сестра) увидела ребят, она, первым делом, поблагодарила тех за то, что пришли, а после ринулась крепко-крепко обнимать Аизаву-младшую.        — Ты почему у нас так давно не появлялась?! Куро здесь бывает периодически, а вот ты…        — Фуюми! — в прихожую вышла её младшая сестра. — Не приставай с этим к Зуки. Я же говорила, что у неё был тяжёлый период с освоением её причуды, — девушка посмотрела на лучшую подругу и подмигнула ей, намекая тем, что никому не рассказал её секрет.       Аизава-младшая тепло улыбнулась и кивнула с благодарностью.        — Нацу тоже тут?        — Конечно, — Тодороки-старшая закивала головой, приложив ладошки к груди, — это ведь семейный ужин.        — А мы вам тогда не помешаем?.. — поинтересовался Мидория. — Ладно Мизуки, но мы с Бакуго…        — Что ты сразу, Деку? — цыкнула Тодороки-младшая. — Во-первых, вы хорошие друзья Шото. Во-вторых, Бакуго — парень Зуки, а ты — её очень хороший друг, которым она дорожит. Зуки же часть нашей семьи. Мы не могли вас не пригласить.        — Чего?! — не дав сказать и слово Мидории, в прихожую выскочил старший брат Шото. — У Зуки появился парень?!        — Ой… — Тодороки-младшая приложила ладошку ко рту. — А я совсем позабыла об этом сказать…       Фуюми и Нацуо тут же хотели наброситься на Мизуки с вопросами, но Шото и Юки вовремя их остановили, напомнив о семейном ужине и о том, что помимо Мизуки тут есть ещё два гостя, которым следовало бы уделить внимание. А пока эта двоица успокаивала своих старших, Аизава-младшая быстренько пробежала к небольшой комнатке, где был поставлен алтарь с фотографией маленького Тойи.       «Печально, что все они не знают правды, — подумала девушка, тихо входя в комнату и обнаруживая там свою вторую лучшую подругу. — Особенно Куро…»        — Куро, — осторожно позвала её Аизава-младшая.        — О, Мизуки, — Кемури улыбнулась, подняв взгляд на девушку, — вы уже приехали? — она поднялась с колен и подошла к подруге, обняв её. — Давно не виделись…        — И правда, давно, — она обняла её в ответ, бросив взгляд на фотографию на алтаре. — Как ты? Как твоя стажировка?        — Не поверишь, но лучше не бывает! — Кемури посмеялась, выходя из маленькой комнаты. — Я куда лучше стала управлять своим лисом. А ты как? — тут она заметила руки подруги. — МИЗУКИ!        — Что за крик?! — перед ними тут же оказалась Тодороки-младашая. — МИЗУКИ, РУКИ!        — Вы что, никогда не видели моих рук?.. — недовольно прорычала Аизава-младшая, проходя мимо подруг и направляясь прямиком в гостиную. — Мне сегодня Кацуки хватило, не выносите этим мозг и вы.        — Кацуки? — Кемури тут же кое-что вспомнила: ей недавно писал Мидория о том, что между Аизавой-младшей и Бакуго происходит что-то неладное. — А как у вас дела с Кацуки?       Девушка резко остановилась. Она издала тяжёлый вздох — тихий, но заметный по плечам, и потому её подруги смогли его уловить. Однако Аизава-младшая ответила коротко, не желая продолжать этот разговор:        — Трудно, — после чего продолжила свой путь в гостиную.       В гостиной мужчины уже расселись по своим местам. Аизава-младшая плюхнулась между Кацуки и Нацуо.        — Вот так значит, да? — посмеялся Тодороки-старший. — У тебя появился парень, а ты и словом не обмолвилась? Так ещё и пропала, словно тебя здесь и не ждали.        — За эти две четверти много, что произошло, — девушка пожала плечами. — Было как-то не до объяснений… Хотя Юки могла всё рассказать сама.        — Ну да, она у нас ещё та болтушка.       Мизуки и Нацуо посмеялись, чем вызвали тихое и недовольное фырканье от лица Бакуго.        — Эй! — хмыкнула Тодороки-младшая, усевшись напротив подруги. — Я, вообще-то, всё слышу!        — Да чего от тебя скрывать? — спросила Кемури, сев рядом с ней. — И так все знают, что ты любишь поболтать и посекретничать.        — Куро!..       Весёлая и непринуждённая атмосфера закончилась сразу же, как только за стол сел Тодороки-самый-старший, то есть отец семейства. И по большей части атмосфера стала такой из-за троих, причём все являлись его детьми: Шото, Юки и Нацуо. Аизава-младшая вздохнула. Она, как и Кемури, знает всю историю этой семьи не понаслышке и прекрасно понимает причины всех этих неприятных отношений. Но также девушка понимает, как сильно Тодороки Энджи хочет искупить свою вину. Вот только не все хотят это принимать…       После ужина Тодороки Нацуо, не выдержав такой атмосферы, поднялся из-за стола, поблагодарил старшую сестру за ужин, одноклассников и подруг его младших за то, что те пришли, и вышел и гостиной, направившись сразу же в прихожую. Тодороки Энджи же отправился в маленькую комнатку с алтарём его старшего сына.        — Мизуки… — осторожно позвала её Тодороки-старшая, пока Бакуго и Мидория пребывали в недоумении. — Может… ты попробуешь с ним поговорить?        — Я? — удивилась Аизава-младшая, посмотрев девушке в глаза.        — У тебя всегда получалось собирать вокруг себя людей и менять их… может быть… тебе получится… не знаю?.. как-то привести Нацу в чувства…        — Я… даже не знаю, — призналась Аизава-младшая. — Но я попробую, — она поднялась из-за стола и поспешно вышла из гостиной. Ей повезло — Тодороки-старший ещё не успел покинуть дом. — Нацу!        — Зуки?.. — удивился парень. — Не стоило провожать…        — А я здесь и не за этим, — честно сказала девушка. — Давай выйдем и поговорим? Буквально пять минут.       Тодороки-старший насторожился, но согласился и, кивнув, открыл входную дверь.        — Фуюми попросила с тобой поговорить. Однако я не в праве тебе что-либо говорить. Я не жила в вашей семье, хоть и видела, что у вас происходило. Всё то, что вы пережили, не пережила я. Я могу лишь только представить, что вы чувствовали, но не ощутить это как воспоминание. Ужасное воспоминание. Поэтому мои слова — абсолютно любые — будут не к месту. Но… — Аизава-младшая посмотрела прямо в глаза другу, — дядя Энджи и правда старается. Я не хочу, чтобы ты его прощал. Это твоё дело, твой выбор. Я просто хочу, чтобы ты знал о том, что дядя Энджи действительно старается искупить свою вину. Принимать этот факт или нет — не мне решать. Просто знай это, хорошо?       Тодороки-старший скривился от боли. Воспоминания тут же пробежали у него перед его глазами, в которых тут же появились слёзы.        — Да… — он кивнул, поспешно вытерев солёные капли рукавом толстовки. — Да… спасибо тебе, Зуки.        — Я ничего такого не сделала, — девушка обняла друга, похлопав его по спине. — Будь осторожен по пути, хорошо? Сейчас не очень спокойное время, а на улице уже поздний вечер.        — Хорошо, — парень снова кивнул.        — И напиши, когда доберёшься. Мне или Юки — неважно.        — Я напишу тебе, — Тодороки-старший тепло улыбнулся.        — Ловлю на слове, — она ему подмигнула. — А теперь иди. Иначе сюда выбежит Юки и не даст тебе уйти.       Нацуо посмеялся, ещё раз обнял подругу и направился прочь из этого дома. Аизава-младшая смотрела ему в спину, пока та не пропала из её поля зрения. Она зашла внутрь дома и направилась в гостиную, где уже все всё убирали со стола.        — Чем помочь? — тут же вызвалась девушка.        — О, отнеси вот эти тарелки Бакуго-куну, пожалуйста, — сказала Тодороки-старшая, передав Аизаве-младшей стопку тарелок. — Как там… Нацу?..        — Фуюми, — девушка тепло улыбнулась, — не мне его поучать. Я лишь сказала, как есть, успокоила и отправила его в путь. С ним всё хорошо. Сейчас, по крайней мере, точно.       Sofd принесла тарелки на кухню и поставила их к тому, что осталось от горы грязной посуду, которую, к слову говоря, всю перемыл Бакуго. Без лишних слов Аизава-младшая взяла полотенце и, встав с другой стороны парня, начала вытирать посуду и складывать её на место.        — Не думал, что ты настолько в хороших отношениях с семьёй Тодороки, — словно невзначай сказал парень.        — Юки не просто так называет меня частью этой семьи, — спокойно ответила Аизава-младшая. — Я частенько тут бывала и видела… многое. Мы с Куро были их поддержкой.        — Особенно ты, как я понял.        — Ага… Для меня Юки и Куро — первые подруги, да и первые люди, которые, помимо моей семьи, ко мне стали нормально относиться. Их семьи были следующими. Поэтому для меня каждый их член семьи — член моей семьи. Я не могла стоять в сторону и ничего не делать, поэтому и старалась их поддерживать всем, чем только могла, — она тепло улыбнулась. — Мальчики намного ярче и эмоциональнее воспринимают, скажем так, плохие выходки отцов по отношению к ним, чем девочки. Поэтому первой дядю Энджи простила Фуюми, Юки почти дошла до этого. Шото тоже потихоньку приближается к этому этапу. А вот Нацу… с ним намного тяжелее. Тойя был для него самым настоящим братом и другом, а когда его не стало… знаешь, просто представь, что в твоей жизни не станет меня или твоих родителей. То, что ты ощутишь, ощутил тогда и Нацу. И ощущает до сих пор. Поэтому… пожалуйста, не надо таких взглядов в его сторону, ладно? — она наконец подняла на него глаза и вздрогнула, встретившись с его взглядом.       Как оказалось, парень уже несколько минут стоит вот так и смотрит на неё, ожидая, когда же та поднимет свои глаза. Аизава-младшая хотел что-то сказать, но не смогла. Она просто закрыла рот и опустила взгляд, снова обратив своё внимание на тарелки.        — Я знаю, что ты ни на кого, как на меня, не посмотришь, — тихо начал Бакуго. — Просто… меня пожирает зависть от того, что ты так спокойно и легко общаешься с другими, а у нас с тобой постоянные стычки.        — И в этом виновата я?        — Нет. Мы оба.        — Здесь я согласна.       Наступила тишина. Бакуго выключил воду, вытер руки. Аизава-младшая поставила последнюю тарелку на место, повесила полотенце. Парень подошёл к своей возлюбленной ближе и, убрав передние локоны её волосы за уши, осторожно взял лицо девушки в свои ладони, и нежно поцеловал. Аизава-младшая с удовольствием ответила на этот непринуждённый, лёгкий и короткий поцелуй. И к сожалению, что короткий. Из гостиной послышался голос Тодороки-самого-старшего, что оповещал о том, что студентам уже пора возвращаться в общежитие. Бакуго на это цыкнул. Снова. Девушка лишь только тихо посмеялась.       Старатель вызвал такси для мальчиков, водитель которого ехал строго за машиной героя номер один. Однако их путь не был спокоен. Как и всегда это бывает, в подобные моменты объявляется мстительный злодей. Или же злодей со своими сумасшедшими замашками, которые мешают жить не только героям, но и простым гражданским.       У этого злодея в заложниках оказался Тодороки Нацуо. Аизава-младшая, увидев друга, тут же почувствовала прилив ярости. Она ведь отпустила его. Она была последняя, кто с ним виделся, кто с ним разговаривал. А если бы семья Тодороки потеряла ещё одного сына?! Что она могла тогда бы сделать?.. Как смогла бы им помочь?! Ведь… ведь тайну Тодороки Тойи она хранит, как зеницу ока, не в силах о ней рассказать…       Мизуки, подчинившись этому приливу ярости, покрыла ноги и раненные руки чернотой, после чего выбила дверь машины Старателя и выпрыгнула наружу. Её подруги последовали за ней, спустя пару секунд на улице оказались и парни.       Дальнейшие действия происходили слишком быстро. Тодороки Энджи застыл на месте, словно его приковали к асфальту, и потому студенты «Юэй» выполнили его задачу самостоятельно, своими силами. Они спасли людей, которые находили в машинах, что злодей поднял в воздух, остановили самого злодея и спасли Тодороки Нацуо, которого отправили прямо на железные пути поблизости.        — Ты как? — спросила Аизава-младшая, спустившись с другом на землю.        — С-спасибо… — прошептал, не замечая слёз на своих щеках, Тодороки-старший. — Я… я… в нор-рме…        — Нацу! — Тодороки-младшие тут же рванула к своему старшему брату.        — С тобой всё хорошо?! — воскликнула Юки. — Нигде не ранен? Ничего не болит?! Да не молчи же ты!        — Юки! — Кемури тряханула подругу за плечо. — Не наседай на него так. Он и так пребывает в шоке.       Тодороки-младшая вздрогнула, вздохнула и со слезами на глазах посмотрела на брата.        — Спасибо, — произнёс Шото, устремив свой взгляд на Аизаву-младшую.        — Не стоит, — она лишь покачала головой.       К этому моменту к ним подоспел Старатель. Он обнял своего старшего сына, упав перед ним на колени, и Аизаву-младшую заодно, которая, ну так, к слову, быстренько и аккуратненько вылезла из неожиданных объятий.        — Как думаешь… — шёпотом поинтересовался Бакуго, — это поможет им в их отношениях?        — Нет, — так же шёпотом ответила девушка. — Нацу не сможет простить дядю Энджи только из-за этого спасения, в котором он, по сути, и не участвовал.        — Значит… у них пока всё тяжело.        — Получается, что так.        — А у нас? — он посмотрел в её чёрные глаза с надеждой.        — Скорее всего, тоже.       Бакуго ничего на это не ответил, только вздохнул и отвёл взгляд. Даже если её ответ был таковым, а он с ним согласился, сегодня ночью парень всё равно будет ощущать тепло тела его любимой девушки. А мысль, которая пробежала у него во время разговора около раковины, ещё в доме семьи Тодороки, что он может её потерять, стала для него самым настоящим кошмаром, который теперь будет его преследовать каждый раз, когда Бакуго Кацуки будет ночевать один, без своей любимой молодой дьяволицы.