***
Был тёплый, летний денёк, когда она родилась. Я даже и не думал, что стану отцом так скоро. Мне всегда казалось, что этого не произойдет. Честно говоря, я даже не собирался становится родителем. И я, и Дженнифер детей совсем не планировали. А если говорить точнее, то я сам был не так уж и против, но Дженнифер не собиралась становится матерью вообще. Как же я с ней познакомился? Ещё в кадетском училище. Именно там начался рай для влюблённых. Да ещё какой. Конни и Саша почти сразу же заявили о помолвке, но это тогда была просто шутка, а через некоторое время, когда Саше исполнилось восемнадцать, то Конни сообщил, что она ждёт ребёнка и скоро они поженятся. Жан, некоторое время бегал за Микасой, но она явно находилась на уровне дружбы и ничего серьезного ей было не нужно. Вот Жан и наткнулся на Беллу. По его словам она — дочь подруги его матери. Он с ней дружил ещё с малых лет, но потом пошло что-то не так, да и сам Жан быстро ушел на службу военного, так что они больше и не виделись. Но судьба дала новое начало, и теперь, как видите, они счастливы вместе. О командире Ханджи и о капитане Леви сложно что-то сказать. Никто толком не знает, как так получилось, но хочу сказать, что они оба явно любят Лилию, даже капитан и то, стал немного нежнее. Одним словом все были со своей второй половинкой, и только я был один, предпочитая сидеть в библиотеке и всё. Даже Эрен один раз заявил, что любит Микасу ни как сестру, а как девушку и, что он просит прощения за все его обиды. Микаса тогда впервые за долгое время смеялась и чуть ли, не прыгала от радости. На Дженнифер я наткнулся случайно. Она перевелась из военной полиции к нам в разведку и, как новенькая всех стеснялась и ни с кем не разговаривала. Вот я решил с ней заговорить. Надо же человеку завести друзей, а то, что же она одна сидит? Я показал всё где, да как. Представил всех ребят, иногда мы вместе засиживались в библиотеке. Так постепенно она влилась в коллектив, а позже, когда у неё был день рождения, она заявила, что влюбилась. Через месяц была наша свадьба, а потом ещё через месяц она сообщила, что беременна. Не знаю, как описать мои чувства. И радость, и в то же время страх присутствовали, но я был совсем не против и уже рисовал в своей голове дальнейшие планы жизни, но Дженнифер заявила кое-что похуже. Она сказала, что не собирается его вынашивать, что ей совершенно это не нужно. Дети ей не нужны совсем. Я опешил. И что же она собирается делать? На этот вопрос она пожала плечами и сказала, что не знает. Дальше у нас разыгралась скандал. Я нашел у нас в вещах таблетки, которые были вроде, как о желудка, но в то же время этот мощнейший препарат мог спровоцировать выкидыш. Тогда стало всё ясно, Дженнифер была готова избавиться от ребёнка, а мне говорила, что это просто таблетки от боли в животе и ничего такого в этом нет. Целый час я её умолял не убивать наше дитя, и вскоре мы решили, что она родит, а дальше посмотрим. Когда Дженнифер была на последнем месяце, то я уехал в город, позже пришло письмо, что Дженнифер и Микасу отправили в больницу, и мы с Эреном естественно туда со скоростью света умчались. Прибыли мы в ночь. Микаса уже родила Лизу. Эрен прыгал от счастья, кричав на всю больницу: «У меня дочь! Я стал отцом!», а я еще ждал вестей. И вот, когда уже светало, мне сообщили, что у нас здоровая девочка. В этот момент я радовался почти также, как и Эрен и уже придумал имя для малышки. Катрин, что означает — чистая, безупречная.В больнице я просидел с ней не знаю сколько времени, но похоже достачно, чтобы осознать, что я отец, а это мой ребенок. Что касается Дженнифер, ей было всё равно, она толком на дочь и не смотрела. С дочерью возился я. Не знаю, как остальным, но мне это очень нравилось. Катрин была милашкой, во всех смыслах этого слова. От Дженнифер она ничего не взяла, разве что деловой и упорный характер, а внешность пошла в меня. Конечно же, это меня безумно радовало. Через некоторое время, Катрин уже понимала, кто её родители. Точнее родитель. Когда я подходил к её кроватке, то она улыбалась прекрасной улыбкой и тянула ко мне ручки. Дженнифер уже была готова сдать её в детдом, но увидев, как я к ней привязался, только вздыхала. Но потом она позвала меня в гостиную, чтобы серьёзно поговорить. Тогда я и высказал, что мне порядком надоела тема про приют. Не хочешь заботиться о ребёнке, то не надо. Я в силах справиться сам с дочерью и уж как-то постараюсь, обеспечить её всем нужным. Так Дженнифер и ушла из нашего дома, наконец, оставив меня и Катрин в покое. Наконец-то я мог быть наедине с моей малышкой. Годы шли, Катрин росла, а я за это время и забыл о Дженнифер. А зачем мне о ней вспоминать, когда с Катрин скучать не приходилось. То зубки прорежутся, то ползать, то ходить научится. Но самой большой радостью для меня было, когда Катрин впервые назвала меня папой. Честное слово, счастья не было предела. Так и проходили наши дни. Было в своём роде всё хорошо. Я в вернулся в разведку, Катрин в садике, госпожа Молли всегда была готова помочь. Всё хорошо. Но дальше случилось ужасное. Даже вспоминать об этом не хочется. И зачем только поехали через этот мост. Ведь именно в том месте на моих глазах Катрин, пытавшись помочь Лизе, вместе с ней упали в реку, что текла внизу. Тогда я второй раз в жизни почувствовал то, что ощущал, когда Эрена съел титан. Не помню сколько времени я проплакал. Госпожа Молли всеми силами пыталась меня успокоить и убедить в том, что надежда всё же есть. Как видите она оказалась права, и моя девочка, вернулась ко мне жива и невредима. Снова началась вполне спокойная жизнь, не считая операцией в Шиганшине. Но это всё в прошлом. Недавно я встретил Дженнифер в переулке. Она изменилась ещё как и если бы она не сказала, кто перед мной стоит, я бы её точно не узнал. Она похудела, побледнела, была одета в лохмотья и почти ничего не говорила. Помню только, она сказала, что ей очень жаль за всё сделанное мне и Катрин, а потом ушла. Позже я услышал, что Дженнифер болела какой-то неизученной болезнью, а потом скончалась. Когда я об этом узнал, то почти ничего не чувствовал, не знаю, почему.***
— Ну вот, милая. Теперь ты всё знаешь. Прости, что ты у меня без материнской любви, но… Я тебя с первых минут твоей жизни полюбил всем сердцем. Ты изменила мою жизнь. — Спасибо тебе, папа. — Катрин грустно улыбнулась. — Я тебе не буду мешать. Дочитывай. А я пойду к себе в комнату. Я уже знаю, как написать. — она спрыгнула с дивана и убежала к себе. Армин тяжело вздохнув, взялся обратно за книгу. Через час Катрин спустилась, объявив, что закончила и хочет кушать. Армин сказал ей идти на кухню и, что сейчас придёт, только книгу на место отнесёт. Получив кивок, он пошёл на верх. Проходив мимо комнаты дочери, он увидел, что окно широко открыто и его стоит закрыть, а то ещё Картин простудится, не дай Бог. Зайдя в комнату, он подошёл к окну и одним движением закрыл его. После чего на подоконнике он увидел лист бумаги, на котором было написано: «Мои родители». Армин понимая, что не стоит всё-таки так нагло смотреть в чужую работу, но было интересно, что же Катрин написала про него и особенно про Дженнифер. «Я не буду вдаваться в подробности и рассказывать, кто моя мать. Я её никогда не видела и совершенно не жалею об этом. Я благодарна тому, что моя жизнь — не приют. Пускай я расту без материнской любви, но я точно знаю, что рядом со мной есть тот человек, который меня обязательно поддержит, который поможет в любую трудную секунду, успокоит и научит чему-нибудь интересному. Я счастлива и моё счастье это — папа. Зря некоторые говорят, что отцы безответственные. Мой папа не относится к таковым. Папа, спасибо тебе большое за всё и прости меня, если где-то я тебя обидела». Армин присел на кровать, вытирая свободной рукой, капавшие на лист слёзы. Боже, он так растрогался и даже подумать не мог, что его семилетняя дочь может так искренне и с душой изложить мысль на бумаге. — Немного странно получилось. Хотела написать сочинение, а получилось признание собственному отцу в любви. Я надеюсь ошибок нет. — около двери стояла Катрин, наблюдая, как папа читает, то что она так долго писала. Она улыбнулась и почувствовала, как крепко её обнимает отец, говоря ей спасибо. — Спасибо тебе, солнышко. Не зря тётушка тебя цветочком называет, — шептал Армин, крепче прижимая к себе дочь и, ласково целуя в щёчку, — Спасибо, золотце моё. — любовь, так и переполняла его. Любовь к этому маленькому лучику света. Армин и представить себе не мог жизни без дочери. Она — его всё.Давай не будем думать о плохом. Нам хорошо вдвоём, а это важно. Мы жизнь в любви и счастье проживём, Перенося все трудности отважно.