Однажды солнце взойдёт. Прекрасное наследие

      Проскочил? У меня получилось? По крайней мере я ещё жив. Надолго ли, не знаю. И всё же у меня появился шанс осуществить план, придуманный в ледяной камере.       После объявления Маро шелимы разбрелись по поручениям и своим делам. Глава шелимов погрузилось в глубокое размышление, похожее больше на оцепенение, и не глядела на меня. Прочие шелимы косились периодически, но шептаться при госпоже не решались. Резкие перемены в Маро выбили у меня почву из-под ног. Я решительно не понимал, что заставило повелительницу бестий передумать и вывело из равновесия. Сидел рядом с ней за столом и боялся даже пальцем шевельнуть. Моя жизнь казалась мне столь хрупкой, что в любой момент может меня покинуть. Когда высокий подчинённый, названный Эрдином, вернулся, я снов почувствовал холод в груди и подступавший к сердцу страх.       Мужчина отчитался госпоже о выполненной поручении, но Маро лишь коротко кивнула и бросила: «Неси». Я снова оказался на плече этого шелима, едва подавил желание от страха вцепиться в его странную одежду и едва не вскрикнул от облегчения, увидев небольшую комнату, которую мне отвели. - Я нашёл что-то вроде лекарства. Ваши воины ими пользовались. Сможешь сам воспользоваться? – Эрдин поставил на маленькую прикроватную тумбочку коробку с красным крестом на крышке. - Смогу, - ответил я. - Из комнаты не выходи. Что-то срочное – стража у дверей.       Протяжно выдохнул, только когда дверь за шелимом затворилась. Дело не только в страхе. От этих созданий исходит особенная энергия, не сравнивания с человеческой. От неё дрожит тело, подкашиваются ноги, гудит голова. Но от Маро и вовсе исходит волна, придавливающая тебя к земле. Даже когда бестия спокойна. Я едва не умер в холодной камере, и теперь, после встречи с главной бестией, в окружении группы шелимов, я практически не чувствовал тела и с трудом мог дышать. И всё же я ещё жив.       Аптечка, оставленная Эрдином, новой не была. Коробка потускнела. На затёртой крышке множество царапин. Однако я без труда узнал одну из тех аптечек, которые выдаются отряду перед выходом на задание. Если эта коробка здесь… Не думаю, что кто-то из отряда остался в живых. Надо же. Только теперь я задумался, сколько людей отдали свои жизни ради защиты деревни ещё до моего появления здесь. Увы, эта коробка хозяевам уже не вернётся. Быть может, сейчас им станет немного легче. Эта вещь всё-таки кому-то пригодилась.       В аптечке оказалось достаточно, чтобы обработать и перевязать запястья, только сделать это оказалось тяжёлой задачей. Слабые руки с трудом двигались. Пальцы почти не подвижны, но уже не от холода, а от истощения. Нелегко было открыть бутылочку с дезинфицирующей жидкостью, сложнее вытерпеть обжигающую боль при обработке ран и совсем тяжело было перебинтовать запястья. Бинты выскальзывали, пальцы едва держали тонкий материал, приходилось прижимать руки к коленям, но я продолжал манипуляции молча и в одиночку.       Теперь я сижу на высокой узкой кровати, гляжу на стены моей новой камеры и никак не могу построить мысли в одну линию. Меня не убили, но это ещё ничего не значит. Перемены в Маро пугают даже больше, чем мысль, что я в самом сердце шелимового лагеря. Пока опасно что-то предпринимать. Для начала нужно восстановить силы, чтобы передвигаться на своих двоих, а для этого мне нужно хоть сколько-нибудь еды.       Я перевёл взгляд на дверь. Явственно чувствую за ней двух бестий. Сказать им? Поймут ли? Я не знаю, чем питаются шелимы, какого рода пища им нужна. Нужно попробовать, но это так страшно.       Когда уж было решился позвать надзирателей, ледяные тески страха снова перехватили кислород у самого горла. Инстинктивно отпрянул назад и вжался в стену, у которой стояла кровать. Дверь дёрнулась, но я и так знал, кто войдёт. Важно было сразу увидеть, в каком она сейчас состоянии.       Дверь затворилась, но Маро не прошла дальше в комнату, а замерла у самой двери, опершись о ней спиной и сложив руки на груди. - Ну что, понял, где оказался? – спросила женщина с едва заметной усмешкой.       Очевидно, эти вопросом она хотела выяснить не мою осведомлённость о местоположении базы, а совсем иное. Вопрос был и предупреждением, и угрозой. - Да, - после короткой паузы сказал я, - я всё понял. - Хорошо, - Маро довольно дёрнула бровями, - тогда ты понимаешь, как себя нужно и не нужно вести. Не заблуждайся, я оставила тебя в живых не потому, что ты ценный образец. Мне просто не хватает боевой единицы. Только если боевая единица вместо пользы приносит вред, командир избавляется от неё. Ясно? - Да. - Тебе следует поскорее встать на ноги, - бестия качнула головой и смерила мила оценивающий взглядом, - беспомощный ты мне не нужен. - Я понял.       Нет, не проскочил. Сейчас она спокойна, но зато рассуждает практично, и, увы, она права. Без сил я сам себе не помощник.       Я немного подался вперёд. - Мне нужна еда. Я не знаю, как восстанавливают силы шелимы, но людям нужно питаться, чтобы были силы. Еда, вода и тепло.       Просьба не удивила женщину с каштановыми волосами. Она минуту о чём-то думала, затем кивнула сама себе и сказала: - Хорошо. Всё принесут. Я выжду пару дней. Посмотрим, для чего ты сгодишься.       Дверь закрылась, и я опять протяжно выдохнул. Я знаю, что ждёт меня впереди. Использует свои способности и обратил в солдата. Остаётся надеяться, что разум не сразу отравится и прослужит мне столько, чтобы хватило для диверсии. ***       Время снова закольцевалось. Как часто я повторяю «опять», «снова»? Не стоит удивляться. В конце концов история движется по спирали, и ты вынужден проживать снова и снова одни те же моменты. Похоже, я застрял на одном витке и никак не сдвинусь на новый. Маленькая комната, угроза днём и ночью, смерть за дверью, стёртая грань времени и пространства, притуплённые чувства, холод.       Не было нужды дальше сокрушаться о своей участи. Мне отвели время, следовало им воспользоваться. Потому я отключил сожаления и страхи, как и все прочие чувства, и просто копил силы. Ел, пил и спал, спал и снова ел и пил.       Мои опасения по поводу провизии развеялись, когда всё тот же высокий шелим принёс тарелку горячего супа, кусок хорошо прожаренного мяса, чайник с кипятком. Затем еду ещё несколько раз приносили бестии рангом пониже. Не вспомню уже, что ел. Через некоторое время я почувствовал, как слабость окончательно отступила. Руки и ноги слушались команды, двигались более-менее терпимо. Голова перестала гудеть и, кажется, привыкла к давящей ауре шелимов.       По привычке поглядел на левое запястье. В груди ёкнуло. Я уже почти забыл, зачем и почему нахожусь здесь. Не стоит себя винить. Вполне естественно. И всё же напоминание о друге оживило память, расшевелило чувства и мышление. Я придвинулся к обогревателю и пустил на него задумчивый взгляд. Закольцованность. Ирония. Снова жду Маро в своей одиночной камере. По крайней мере я уже выхожу из списка негодного материала, значит, смерть повременит стучаться в дверь. Смерть – да, Маро – нет.       Старый электрический обогреватель негромко гудел. Вместе с первой трапезой Эрдин принёс и его. Вилка и шнур выглядели прилично, но опасения вызывала розетка. Свет в моей комнате давала тусклая лампочка-груша на шнуре под потолком, но есть ток в розетке, ещё не очевидно. Когда послышалось гудение, а через пятнадцать минут тепло начало разливаться по комнате, я наконец-то смог стряхнуть порванную грязную куртку. Всё же мне интересно, сколько времени прошло. Воспользовались ополченцы преимуществом? По крайней мере нестабильное состояние Маро отсрочило атаку.       Тишину камеры нарушает только моё мерное дыхание. Глаза начали закрываться, как в голове бухнул тяжёлый молот. Ощущение с примесью колкости – Эрдин. Высокий шелим и впрямь через секунду показался в дверном проёме. - Ну что, готов встретиться с Маро? – спросил Эрдин голосом, в котором не было ни угрозы, ни подозрения, а лишь обычный вопрос. - Да, - коротко ответил я. - Иди за мной. О глупостях даже не думай, - шелим как бы случайно дёрнул пальцами. - Понял.       В этих коридорах я был несколько раз, но тогда смотрел на всё с плеча Эрдина. Голова была в тумане, взгляд не мог сосредоточиться на чём-либо от резкой ходьбы надзирателя. Потому я совершенно не запомнил дорогу. На сей раз старался уловить любую деталь, даже самую непримечательную. Подчас сущая мелочь играет решающую роль.       Коридоры пусты, но несколько комнат со старой приземистой мебелью занимали не самого малого ранга бестии. Видимо, малы и прочая мелочь держалась подальше от своего командира. Вернее, их держали подальше, как скот держат в хлевах.       Хозяйка хлевов и пастухов занимала то же место, что и в прошлый раз. Первым делом попытался оценить её состояние. Красивое лицо бестии спокойно. Взгляд ясный, и в ясном взгляде так же ясно читалась властность и решительный настрой. Увы, и волнение, и спокойствие Маро для меня одинаково опасно.       Заметив подчинённого, Маро развернулась на стуле и ждала, пока я пройду вперёд и остановлюсь перед ней. - Вижу, ты набрался сил, - бестия довольно ухмыльнулась, - замечательно. Значит, от тебя всё-таки будет польза.       Маро потянулась вперёд, опёрлась локтями о колени и разглядывала меня так, как покупатель на рынке придирчиво и внимательно выбирает и оценивает товар. - Слишком многого из тебя не выйдет. Сомневаюсь, что освоишься в воздухе. Не хватит опыта, сил на манёвры. Будешь пешим воином, - заключила женщина и поднялась с места, - после изменения определишь его во второй ряд, - Маро указала Эрдину на меня. - Сделаю, - согласно кивнул шелим. - На передовую его не ставь, без толку, но и в задних рядах не давай прозябать. Не спеши выбрасывать его в бой. Воспользуемся им как эффектом неожиданности и ударим по моральным силам врага. А ты, - Маро снова перевела взгляд на меня, - запомни накрепко мои слова, чтобы после изменения только они и сидели в твоём мозгу. Ты действуешь только по приказу, ничего не делаешь самостоятельно. На поле боя уничтожаешь врагов без жалости. Чем больше убьёшь, тем лучше для тебя.       Закончив речь, бестия принялась закатывать рукава. Разум, прошу тебя, не покинь меня ещё немного. Изврати слова Маро и всё силу, которую сейчас получу, здесь же и оставь. Запомни именно это.       Я знаю от Гилиама, Маро умеет накладывать что-то вроде отпечатка своих сил и управлять таким образом солдатом. Так она поступила с шелимами, и именно так они утратили разум и волю. Видимо, манипуляции были привычны, потому что прочие шелимы в комнате с мест не сдвинулась и смотрели без всякого любопытства.       Маро закончила возиться с рукавами, сжала пальцы в кулаки, а потом резко растопырила. На коже проявились рисунки, похожие на те, что на одеждах и теле её подчинённый – подобие корней деревьев. Землистого цвета рисунки становились чётче и через пару мгновений засветились золотистым.       Всё это время я молчал о страхе. Не буду врать, я боюсь. Мне страшно так, что вздохнуть тяжело, невозможно. Силы, которые я с большим трудом копил в последнее время, таяли, покидали тело под давлением убийственно тяжёлой ауры бестии. Чары ещё не были наложены, но я уже чувствовал, как тело перестаёт принадлежать только мне. Ужасное чувство. Разум ещё всё воспринимает, но то, что всю жизнь принадлежало только тебе, предаёт тебя, гаснет и жить больше не хочет.       Рисунки ярко вспыхнули, и Маро шагнула вперёд. Стоявший рядом со мной Эрдин гневно нахмурился. - Ты, на колени перед своим командиром! – рявкнул шелим.       Я словно прирос к полу, а тело уже не могло слушаться. Шелим что-то прорычал, но я даже моргнуть не смог. - На колени! – гаркнул Эрдин и ударил меня чуть выше голени.       От резкого толчка ноги подкосились, и я рухнул на четвереньки перед Маро. Боль, страх и обида на мучителей и собственное тело едва не заставили меня рыдать. Из последних сил я сжал пальцы, прикусил губу, закрыл глаза и отчаянно подавлял дрожь.       Волнообразный толчок надо мной слился с яростным рёвом и грохотом. - Я сказала, не смей его трогать! – истошно прокричала Маро.       Придавленный убийственной аурой мозг не сразу понял, что эта аура исчезла. Тело снова принадлежит мне, и теперь я шумно хватал воздух ртом. Немного отдышавшись, я поднял голову и обомлел. Пару секунд назад мне казалось, что прокатившаяся волна – это тот самый отпечаток, что должен был превратить меня в солдата. Но ошеломительная сила бестии исчезла внезапно, а сама Маро стояла, опёршись о стол, с видом разъярённый и растерянным одновременно. Словно не я, а она была ошеломлена.       Эрдин лежал у стены и кряхтел. Удар о стену бестиям не по чём, но тот самый волнообразный толчок едва не выбил из него жизнь. - Маро… что… ты делаешь? – прохрипел шелим.       Маро не отвечала. Её колотила мелкая дрожь, а широко распахнутые глаза глядели изумлённо. - Я сказала не трогать его! – истеричным голосом прокричала женщина и подавилась воздухом.       Низко опустив голову, Маро пыталась продышаться, а я глядел на неё в полнейшей растерянности. Что же на этот раз?       Позади меня нарастал шум. Гул множества шагов перенёсся из соседней комнату в эту. Группа шелимов высокого ранга, встревоженный всплеском сил своего командира, пришли на помощь. - Госпожа, - несмело проговорил один из шелимов, - что случилось?       Среди вошедших был и Эри. Он смотрел на открывшуюся его глазам сцену несколько минут, потом подошёл ко мне и дёрнул меня за руку вверх. - Тебе лучше вернуться в комнату.       Я хотел понять, что происходит, но сейчас в самом деле лучше убраться подальше. Кто знает, что сейчас творится в голове главной бестии и что ещё она сейчас может сделать.       Вопреки моим недавним ощущением, силы по-прежнему оставались в теле. Я мог сам держать на ногах. Эри шёл молча, а я боялся заговорить. В голове только крутились сумбурные события последних минут. Не заметил, как пришёл, и опустился на кровать по инерции.       Пока я пытался собраться с мыслями, Эри не проронил ни слова. Он заговорил, лишь когда я поднял голову с более-менее осмысленным взглядом. - Не выходи отсюда. Ничего не проси и никого не зови. Если Маро окончательно потеряет на собой контроль, пострадают все вокруг. Ты – в первую очередь. Уж поверь, потом тебя за это никто не поблагодарит.       Ничего не мог ответить, но, кажется, Эри ответ и не нужен был. Он просто предупредил.       После своих слов он всё ещё не ушёл. Шелим ждал, пока я окончательно приду в себя и смогу трезво мыслить. Это было сложно сделать, как и унять дрожь в теле. Через некоторое время мужчина с бирюзовыми глазами снова заговорил. - Из-за тебя у всех могут быть проблемы. Я предупреждал Маро, что от тебя не будет пользы. Но она не послушала, - Эри сложил руки на груди и вздохнул, - пока она не успокоится, даже с места не сдвинься. - Я понял, - потёр ладонью лоб, голова всё ещё гудит. - Дам тебе совет. Держись подальше от Эрдина. Можешь не сомневаться, теперь он будет внимательно следить за каждым твоим шагом. Без команды Маро, конечно, он тебя и пальцем не тронет, но если ты сделаешь хоть что-нибудь не то, не сомневайся, он разделается с тобой. И не думай, что он даст тебе легко умереть. - Да, я понимаю, - я кивнул.       Шелим удивлённо поглядел на меня. - Изображаешь героя или от удивления страх притупился? – с интересом просил Эри. - Меня столько раз грозились убить за последнее время, что я, наверное, привык, - я невольно усмехнулся. - Вот как? – Эри потёр подбородок. – Ещё один совет. Не пытайся связаться с людьми Симона. Может, Маро сейчас и не замечает, но я прекрасно вижу, почему ты согласился на её предложение. Не рассчитывай на то, что тебе удастся нам навредить. - Я не рассчитывал, - качнул головой, - у меня действительно не было выбора. - Неправда. Ты мог остаться с людьми Симона. - А потом увидеть, как у меня на глазах их убивают. Разве это выбор? Такого варианта и не могло быть.       В память всплыли последние недели в замке. Шенна пыталась меня отговорить. Мэт мучился из-за моего решения. - Я здесь, но они хоть живы. - Ты всё равно умрёшь и, скорее всего, от их же руки. Они тоже умрут, - пожал плечами Эри. - Знаю, - почти шёпотом отозвался я, - но шанс выжить всё-таки есть. Никто не знает, как повернётся история. Появления Белых Воинов тоже никто не ожидал. - Почему ты рассказываешь мне это? Ты не забывайся, - Эри выпрямился и поглядел на меня с угрожающей усмешкой, - я тебе не товарищ. Ты – уязвимый человек, мы – шелимы. Если ошибёшься, умрёшь от руки Маро, Эрдина или моей. Я тебя жалеть не буду. Ты обычный пленник и жив только по стечению обстоятельств. Я передам твои слова Маро.       Дверь затворилась. Электрический обогреватель тихо гудел. Совсем растерялся. Не знаю, к чему откровения с Эри. Не заметил, как выложил ему, что на сердце.       Опёрся о стену и поднял голову вверх. Ребята, я по вам так скучаю. ***       Багрянец заката обратил белые дали в расплавленное золото, подобие залитой магмой земли. Сковавший голые деревья лёд сверкал пожарищем, но едва золотой диск укрылся за горизонтом, пожар погас, и в остатках света в молчании засыпали янтарные дали.       Сумрак сгустил краски, смазал сонные фигуры, стёр линию горизонта и приглушил звуки. Золото исчезло, с луной обратилось в серебро и сверкало робко и спокойно. Людям нравилось любоваться красками своего мира. Эри видел это и каждый раз удивлялся, как создания чужого ему мира почитают свой мир как великую силу, преклоняются перед ней, любуются и даже боятся. Шелимы того не ведают. Их собственный мир не более чем место, где живут, сражаются и умирают. Прокалённые земли, красные, бурые, тёмные. Каждый раз Эри удивлялся, почему Маро часами глядит на пустые земли, что её глаз находит. Мир, в который однажды открылся вход, разбудил в память высокого шелима с бирюзовыми глазами воспоминая о том, когда красные, бурые и тёмные были сверкавшими, синими, зелёными. Но это было слишком давно.       Белизна мира Симона усыпляла живое, замедляло жизнь. Эри не понимал и этого, но находил необъяснимое в груди спокойствие, когда дышал холодным воздухом чужого мира. Ночь объяла мир, а шелим глядел вперёд невидящий взглядом. Его чувства были спокойны, но сомнения ещё не унялись. Мальчишка, что так похож на старого друга, привёл в смятение командира шелимов. Это всё ещё могло быть совпадением, наложившимися друг на друга событиями. Эри глядел вперёд и гадал, чей же закат он скоро увидит, пришёл ли конец величию, за которое когда-то они растоптали собственный мир.       В ночи многие не спали. Шелимы на страже наблюдали за периметром. Иные, что имели больший лимит сил, спать не хотели. В ночной тиши женщина с каштановыми волосами в просторной комнате то ходила кругами, то подолгу стояла на одном месте. Перед её глазами мелькали разные картины. Мальчик с каштановыми волосами зажмурился, прикусил губу, подавляя боль, страх и обиду. Мужчина с белыми волосами зажмурился, прикусил губу, подавляя боль, страх и обиду. Две картины накладывались одна на другую.       … мне не оставили выбора… я всё равно должен умереть… уже никогда не вернусь к ним… они отказались от меня… всё кончено… убей меня… если не ты, он убьёт меня… не знаю, что больнее… я не хочу ни того, ни другого… если забудут, никогда больше не увижу… пускай от их рук, но хотя бы ещё чуть-чуть…       Слова сливались в одно озеро. Их говорил один и тот же голос. Женщина силилась отодвинуть одну картину от другой, различить слова одного от слов другого, но сил её не хватало. - Сёрен… Сёрен… - без остановки шептала женщина и не находила покоя.       В ночь, когда бушевала гроза, ей принесли весть о смерти Сёрена. Но она уже знала. Руки безвольно висели вдоль тела, а слёзы катились и катились, дольше, чем плакало небо чужого мира. Этими самыми руками она когда пронзила грудь воина и теперь чувствовала, что её грудь тоже пронзили. Боль множества битв не сравнится с этой болью. Новое пробуждение давалось ей лишь мыслью о мести. Не мгновенной, постепенной, жестокой. Она решила закрыть раненную грудь военной бронёй. Почему же опять так больно?       Рана в груди болит снова. Но ведь это не он. Сёрена больше нет. Но это невыносимо. Зачем тысячи сражений, победы, если дальше видится пустота? Но ведь это не он.       Час шёл за часом. Серебро в ночи молчало. Холод превращал случайный шум в звон на многие мили. Эри вернулся в комнату, где была одна кровать, высокий стол и два стула. Да, это не он, но сейчас как никогда вид второго пустующего места наводит холод на сердце. Стоило убить мальчишку ещё у границы. Из-за него смертельная тоска приходит который день.       Глубокой ночью ничто не шелохнётся. Долго без движения стояла женщина с каштановыми волосами. По мокрой щеке скатилась ещё одна слеза, сорвалась и разбилась о пол. И в это мгновение, женщина скрылась за дверью. ***       Я никогда не чувствовал времени. Ни день, ни ночь. Я смотрел на всё это со стороны. Мэт и эти шумные ребята выдернули меня из оцепенения. Проживал не старый день ещё раз, но новый необычный день.       Я снова остался вне времени. Без часов и без друзей. Не могу сказать, уже ночь или утро. Я огорошен случившимся и не могу взять в толк, что на этот раз вывело Маро из равновесия. Кажется, в прошлый раз её спровоцировали мои слова, но в этот раз я молчал. Маро нестабильна. Одно неосторожное слово может привести к катастрофе. Если дело в сходстве с Сёреном… Не думал, что шелимы способны любить. Они жестоки даже к своим сородичам. И это сходство тоже меня настораживает. Я не вижу ничего общего с Сёреном.       Ничего не понимаю. От растерянности только глубоко вздыхаю. Лучше лечь спать, но сон совсем не идёт.       Ёкнуло в груди, но слишком поздно. Шелим? За мной уже пришли. Тусклый свет лампочки выхватил из темноты коридора стройный силуэт. Маро тихо закрыла за собой дверь. Маро! Странно, я ведь толком её не почувствовал. Постойте, она…       Едва дверь закрылась, бестия прошла вперёд и села на кровать рядом со мной. Её глаза красные, щёки мокрые от слёз, но на губах играет слабая улыбка.       Маро посмотрела на меня ясным взглядом. - Я знаю, ты не он. Знаю, он умер. Но прошу, стань им. Пожалуйста. Просто будь им. Хорошо? - Что?       Её разум был затуманен в большой комнате и первый, и второй раз. Однако сейчас Маро была спокойна, мыслила внятно, и в глаза я видел печаль и боль одиночества. - Я знаю, ты не Сёрен, - повторила Маро, - знаю. Но я больше не в силах себя мучить. Поэтому прошу, стань им. Будь рядом со мной вместо него. Прошу тебя.       Я не мог предположить такого поворота. Я должен был умереть в бою против своих же друзей или умереть при попытке диверсии. Она просит об абсурдном. Но если я сейчас скажу «нет», мне точно конец. Смерть настигнет здесь и сейчас, я ничего не смогу сделать. Что же мне делать?       Надо как-то перевести разговор. Перевести… - Прошу...       Перевести… Перевести…       Большие глаза смотрели с надеждой и тоской. - Да, - прошептал я, - я буду. - Спасибо, - Маро улыбнулась, и из глаз её снова побежали слёзы.       Женщина обняла меня, и я чувствовал прикосновение мокрой щеки к своей. Сердце сжалось, успокоилось, страх отступил. Руки сами поднялись и обняли её в ответ. - Пожалуйста, больше никогда не покидай меня… Будь всегда со мной рядом… - Всегда… Всегда буду с тобой рядом…