Горный перевал

      Киони проснулся незадолго до рассвета. Длинный путь от Темного леса, где жил его отец, до родных пиков гор измотал альфу. Сил хватило лишь на то, чтобы дойти до кровати, застеленной шкурами, и забыться тревожным сном. Он редко спал спокойно, статус вожака не позволял забыться на долгое время. Нужно быть всегда начеку. Вожак — это костяк всей стаи, если что-то пойдет не так, оборотни начнут волноваться. Это может перерасти в агрессию, а следствием будут являться раны и смерть. Именно поэтому Киони с ответственностью исполнял роль вожака. Глубокий сон стал редкостью.              Стая — это большая семья, которая требует заботы, ласки, твердого наставления. Оборотни, все до единого, должны соблюдать определенные рамки поведения. Иногда вожаку бывает сложно уследить за всем происходящим в стае, в этом случае ему помогают Кея и Гюн.              Через несколько месяцев должен начаться сезон Схода снега. Впрочем, в горы он придет с опозданием. Уже года три как Горная стая жила спокойно, без серьезных происшествий. Естественно, смерти в зимний период были и будут всегда, это жизнь, а вот битв и дележа территории давно не происходило.              Киони вновь вспомнил о целом поле истребленных, но не съеденных кроликов. Очень много пропавшей еды, которая могла пригодиться стае в голодное время. С живностью расправились не собаки и даже не люди, это были звери, запаха которых оборотни не знали. Однако падаль есть падаль. Волки — охотники, и потому они ни при каких обстоятельствах не будут лакомиться этими кроликами.              Стая об инциденте с неизвестными существами, а так же о стычке с людьми, не знала. В эту тайну был посвящен только Гюн.              «Мы будем чаще обходить всю территорию и уж если что заметим, устраним проблемы на месте» — к такому выводу пришли альфы.              Киони полной грудью вдохнул запах дома и посмотрел с уступа вниз. В своем самодельном «садике» работал врачеватель. Ицха — восьмилетний бета, сидел на корточках и перебирал засохшие растения. У него были очень короткие светлые волосы и почти белые глаза. На плечах врачеватель носил теплую шкуру, которая доходила ему до бедер. Верха, как и многие оборотни, он не носил, обходясь утепленными штанами. Ицха будто почувствовал на себе взгляд вожака и поднял голову, улыбнувшись и махнув рукой в знак приветствия. Его жест не остался незамеченным.              Когда врачеватель продолжил работу, Киони перевел взгляд на пещеры, находящиеся по правую сторону. Там в самой крайней расположились Рома и Омега. На удивление, сын не прибежал будить отца как обычно. Видимо, дорога утомила его больше, чем взрослых. Но должного волнения не было, ведь рядом с волчонком всегда находился старший товарищ.              О бежевом юном омежке вожак размышлял не раз. Несомненно, он был очень симпатичен внешне. То, что он являлся полукровкой, ничуть не отталкивало, даже наоборот, заставляло присмотреться получше. Рома — дитя любви омеги-вампира и альфы-оборотня, он взял самое лучшее от обоих родителей. С его способностями к обучению не будет труда обосноваться в горах. Киони понял это после учебной охоты и потому, не раздумывая, пригласил Рому в стаю навсегда. Тот, в свою очередь, пока не дал четкого ответа, ведь первоначальной целью похода в горы было узнать больше об умерших родителях. Тем не менее надежда на положительный ответ все еще теплилась, ведь хороший омега-охотник с неплохими генами в стае никогда не будет лишним.             Рома считался еще юным, не познавшим взрослой жизни. Первая в его жизни течка должна начаться в скором времени. Учитывая своенравный характер, предполагалось, что она будет переждана в одиночку.        Альфа долго всматривался в полог пещеры, будто ожидая, что вот-вот шкуры шевельнуться и предмет недавних раздумий выйдет. Он так глубоко ушел в свои мысли, что не заметил, как из пещеры на третьем уровне вышел Гюн. Мужчина сладко потянулся и, зевая, подошел к краю уступа. Еще мутный взгляд карих глаз быстро нашел вожака.             Он махнул рукой, пытаясь привлечь внимание, но Киони словно загипнотизированный смотрел заметно правее. Переведя взгляд в ту сторону, Гюн все понял. Пришедший омега или сын? Не сдержав ехидного смешка и вновь потянувшись, он начал спускаться, для себя решив, что пока не будет отвлекать вожака от «чего бы то ни было» и просто займется делом.              «Я думаю совсем не о том… Это не главное» — вздохнул про себя Киони, как только товарищ скрылся в пещере для альф на первом уровне. Запуская пятерню в волосы на затылке, он сознал, посетившие мысли, касающиеся омег и не только, были далеко не невинные.              Вожак в отличие от своего брата придерживался негласных правил, которые выделил для себя сам. Он не позволял себе крутить с омегами и бетами на один раз, и потому уже долгое время был в «простое». После Камелии, был роман с Цоленом, который продлился сезон. Он был довольно резким по характеру омегой, к которому требовался индивидуальный подход. И Киони его нашел. Разошлись они обоюдно и спокойно. Эти отношения не имели огласку в стае, и потому далеко не все знали о возможности Цолена стать парой вожака.             После этого альфа сказал себе хватит. Мысли об омегах только отвлекали от стаи. Это он считал непозволительным, но все же природа и тело брали верх. Киони на данный момент находился почти на грани, а ведь до сезона Схода снега еще несколько месяцев…              Чтобы отвлечься от навязчивых мыслей, было принято решение показать Роме с Омегой лагерь, а так же источники. Идя к нужной пещере, вожак все никак не мог успокоиться, осознавая, что юноша станет взрослым в его стае. Течка сносит крышу альфам и всегда имеет свои последствия. Именно об этом стоит поговорить с Ромой лично, чтобы прояснить некоторые моменты.             «Я не должен об этом думать, он еще подросток… Пока подросток».              Отогнать странные мысли помог сам омега, внезапно выскочив из пещеры. Сонно зажмурившись, он резко открыл глаза. Волосы, только вчера аккуратно уложенные, сейчас топорщились во все стороны, что придавало еще более юный вид. На щеках горел румянец, не прошедший со сна. Рома был в легких брюках, расстегнутой рубашке, сверху была накинута жилетка, любезно одолженная у Киони. Запах альфы покрывал юношу с ног до головы, чему виной была или одежда, или Омега, который в силу юного возраста пах как родители. От утренней прохлады на светло-персиковой коже груди соски казались слишком яркими. Рома пока не заметил вожака, явно пытаясь проснуться. Поморщив покрасневший нос, он тихо чихнул. Блуждающий взгляд смотрел куда-то в пустоту.             Омега поднял руки вверх, вытягиваясь. Не подстёгнутые ремнем штаны чуть сползли, открывая взгляду острия тазовых косточек. Он так и замер, когда увидел Киони. Щеки мгновенно заалели, а следом за ними загорелись и кончики ушей. Эта ситуация вызывала недоумение и легкий стыд.              Некоторое время оба молчали. Вожак не сразу поймал себя на мысли, что бесцеремонно рассматривал омегу. Нервно кашлянув, пришлось отвести взгляд в сторону.              — Доброго солнца, Рома. Не холодно было ночью?              Перед тем, как отправить омежек на ночлег, он позаботился, чтобы им застелили одну кровать. Вторую, именно для Омеги, должны были сделать на днях.              Рома вздрогнул и задернул рубашку, прикрывая руками тело, стыдливо опуская взгляд на ноги, старательно изучая.              — Всё хорошо… Омега спал спокойно и он ещё не проснулся. Вероятно, устал… — неловко ответил тот, слыша предательское урчание своего живота.              Киони вскинул брови и кивнул.              — Разбуди его, и пойдем поесть. После я покажу наш дом и территорию. — неудивительно, что омега проголодался. Со времени их последней трапезы прошло больше полутора суток.              — Меня не надо будить. — из-под шкуры высунулся сначала черный нос, потом багровая морда. Заспанный взгляд остановился на отце. — Я голоден, па. Пойдем на охоту? — щенок вышел наружу и отряхнулся. Это помогло ему взбодриться.              Видимо, встреча с матерью и охота преподали Омеге урок. Если голоден — иди на охоту. Он, будущий альфа, должен как можно быстрее научиться всем азам охоты.              Такое рвение сына сильно удивило Киони. Омегу всегда можно было охарактеризовать как вспыльчивого и немного ленивого щенка. Отличительная черта – полное непослушание и действие на свой страх и риск.              «Неужели встреча с Камелией повлияла на него? Хотя… может это и к лучшему. Он взрослеет».              — Обязательно пойдем, но немного позже. — альфа не сдержал улыбки. — Сейчас у нас есть еда. Пойдем. — Киони наклонился и грубовато провел ладонью меж багровых ушей.              Щенок на такие действия даже не возразил, это было необычно.              Рома наблюдал за этим с легким изумлением. Он мало видел в своей жизни ласки от альф по отношению к детям и считал, что такое присуще только омегам. Но сейчас на его глазах происходило что-то необычное и неожиданное. Симпатия по отношению к этому взрослому альфе всколыхнулась в теле. Его щеки опалило уже сходящим на «нет» жаром. Но стоило выкинуть все мысли о вожаке из головы. Рома испытал колкий страх, боясь быть понятым правильно. Доверять свои мысли никому не хотелось.               Полукровка перевел взгляд на пещеру. Но нет, она нисколько не изменилась за прошедшее время. Печально, ведь теперь ему и изучать нечего. А что есть хуже, кроме как смотреть на то, чем занимаются другие? Это казалось неловким занятием. На это повлияло или должное воспитание, или присущая стеснительность.              Но взгляд как магнитом притянуло к Киони.              «В общем-то, он не так уж и красив,» — подумал Рома и мысленно добавил: — «Только если закрыть глаза, не смотреть в его сторону и отойти достаточно далеко. Желательно… за горы».              Вожак, действительно, не был невыносимым красавцем, вид которого заставлял всех омег растекаться у его ног лужицей. Но в нём была харизма. Такая, что даже беты провожали его взглядами, но приблизиться не смели. Будто у него на лбу написано «смотри, но не трогай» большим шрифтом, чтобы все разглядеть могли.              Тем не менее мысль о еде отвлекла его от созерцания альфы. Да, красивый, но голод не огонь, греть не будет.              Тем временем взгляд сам нашел отверстие пещеры, из которой тянуло холодом и мясом. Рома предположил, что оно ведет либо вниз, либо в какой-то лаз снаружи, где было достаточно холодно для хранения пойманной добычи. Так как нигде не было видно трапезничающих или жарящих мясо волков, это могло означать, что дичь готовил каждый член стаи в своей пещерке, пусть и ловили не все. Несмотря на то, что юноша прохладно относился к мясу, сейчас его внутренности буквально скрутило от желания впиться в сочный кусок и проглотить его целиком. Только почувствовав запах добычи, пришло осознание… Ничто не делало мясо таким вкусным, как предварительная голодная ночь.              Рома так хотел поесть, что сам не понял, когда перекинулся. Его острая мордочка была все так же безошибочно повернута к холодной пещерке с мясом. Чувство неловкости взяло верх, напоминая о статусе «гостя».               Какую же злость к себе испытал Рома, когда понял, что стоит уже на четырех лапах, а не на двух ногах. К себе давнишнему — глупому мальчишке-оборотню, который плакал от любой глупости, спотыкался, путаясь в своих же лапах — жалости не было никакой, только легкая досада: почему так медленно соображает? Живёт лишь тот, кто быстро учится — этот урок он усвоил тут. К юнцу, который жил в замке, ел всё, что предлагали, и травил свою вторую сущность по указке давно мертвого вампира, он испытывал презрение и недоверие, с примесью тревоги. Пережив тот короткий промежуток, что он провёл в пути с оборотнями, было трудно поверить, что когда-то было возможно жить взаперти, среди каменных стен замка. Разве можно отказаться от прекрасного чувства, как соблазнительно вбиваются в землю лапы во время бега?              Киони поймал волчий взгляд Ромы и указал в сторону холодной пещеры, которая ранее привлекла омегу.              — Там мы храним запасы.              Приглашать дважды не потребовалось, и вся троица спустилась к пещере. Тем временем остальные оборотни пробуждались ото сна. На смену ночному дозорному – Ваулу, пришел Ронох — матерый альфа, славящийся поразительным нюхом.              Трапеза прошла спокойно и быстро. Несмотря на холодное время года, стае удалось сделать запасы, которых хватит примерно на пару — тройку дней, но альфы будут продолжать охотиться.              — Куда все делись? — резко и невпопад спросил юноша, перебивая рассказ вожака о лагере. Резкое исчезновение многих членов стаи не осталось незамеченным.              — Как раз я об этом и хотел сказать. — Киони прокашлялся. – Омеги и дети скоро пойдут на Источник. Вы отправитесь с ними. — всякие возмущения со стороны сына были тут же пресечены, — Без возражений. Путь был долгий и тяжелый. Горячая вода также важна, как и еда.              Щенок оскалился и хлестнул хвостом себя по боку.              — Я ненавижу воду! Тем более с мелкими и омегами! — для более воинственного вида пришлось даже выпустить когти и чиркнуть ими по каменному полу. Вдруг пришло озарение. В голове вспыхнули кое-какие воспоминания из детства, а точнее из прогулки по вечернему лесу. — Папа, раз я должен пойти с омегами, то мне надо с ними делать то же, что и Кея?              — «То же» это что? — уточнил Киони, благо мысли он читать пока не научился.              Омега весь подобрался вперед и даже перестал ершиться.              — Ну как же! Кея брал рыжего омегу за загривок и пихал сво…              — Я понял, не продолжай. — сына пришлось прервать на полуслове. Тот злополучный случай с братом, когда Омега стал свидетелем того, что ему рано видеть, успел выветриться из головы. — И нет. Ты там будешь мыться.              Щенок повесил уши, но тут же вскинул голову.              — Я же альфа! — предпринял последнюю попытку Омега.              — Ты — щенок. — парировал Киони. — А щенки, за некоторым исключением, моются с омегами.              Рома с изумлением наблюдал за этой перепалкой. Он будет мыться?              Но времени на раздумья не было, стоило поторопиться. От выхода доносилось множество запахов. Должно быть, там были омеги со щенками! И действительно у входа в пещеру стояло несколько волков. Там был уже знакомый Роме Айсперо, короткошерстный черный омега, со своими четырьмя малышами. Рядом крутились Скалло и Риддик. При виде сына вожака они демонстративно отвернулись.              — То есть у нас будут новенькие? — тараторил рыжий короткошерстный омега, лапы и морду которого украшали седые подпалины. Хитро сощурив глаза, он быстро облизнулся, чувствуя боком тепло прижавшегося зеленоглазого щенка черного цвета.              — Кирия, успокойся. — фыркнул серый омега. У него были желтые глаза и бежевые уши. — Смотри, Наок, кажется, расстроен. — черный щенок был тут же удостоен кивка.              — Цолен, хватит цепляться ко всем. — зашипела белая волчица. Ее глаза были самого необычного цвета, какой Рома когда-либо видел: серые с ярко-желтым ободком вокруг зрачка.              — Бете слово не давали! — не остался в долгу серый омега, вздыбив загривок.              — Да хватит вам двоим препираться. — резко рявкнул на двух волков рыжий с золотистым подпалом омега. Он был самым старшим, его карие глаза метали молнии. — Возьмите пример с Мика и заткнитесь. — гаркнул он.              Волк, которого назвали Миком, еле заметно дернул ушами. Его шерсть была светло-бурой, а глаза зеленого цвета.              — Хио, идут! — Кирия ткнул старшего омегу лапой в бок и взволнованно взмахнул хвостом. Скалло и Риддик подбежали к нему, ведь он был их папой.              Рома взволнованно сглотнул, как только близко подошел к компании. Омега же не выказал и тени страха. Он молча прошел через волков и остановился во главе.              — Нам что с ними идти? — в голосе щенка проскользнули нотки разочарования, будто он ожидал видеть кого-то другого, а не кучку орущих омег. Тем более, первая встреча со Скалло и Риддиком не оставила после себя приятных ощущений.              Цолен недовольно дернул бежевыми ушками. Наглость нового щенка не удивила омегу. Еще бы, ведь это сын Киони и багровой волчицы, а все знают, что характер у багровых просто омерзительный.              — Думаю, сегодня мы подеремся за воду. — фыркнул тот.              — Хватит, Цолен. — шикнул Лий. Он был старшим и считался по праву главным среди омег.              В отличие от альф, у омег иерархия определялась не силой. Во главе стоял или самый старший, или пара вожака. Но так как у Киони не было половинки, Лий стал верховным омегой, который распределял в стае добычу, помогал другим омегам и в особенности пришлым, а так же назначал тех, кто был ответственен за одежду и работу по пещере. По сути, Лий являлся правой рукой Киони, как Гюн и Кея, но только среди омег. Беты в его руководство не входили. Ни один альфа не вмешивался в дела омег, ведь те были себе на уме и редко кого слушались, позволяли себе скалить клыки даже на вожака.              Лий оглядел Рому с ног до головы, подмечая короткую шерсть и взволно-испуганный взгляд. Правду говорили в стае, омега действительно красивый. О щенке было говорить ещё рано. Он, как и многие в его возрасте, выглядел бойким и упрямым.              — Я Лий, главный омега. Если что-то понадобится — обращайся ко мне. Не бойся, дорогуша, я пригляжу за тобой. — проурчал волк. — И за тобой, маленький храбрец. Уж ты-то сможешь нас всех защитить, правда?              Лий уже имел щенят и знал, как найти подход к упертым малышам.              — Рома. — неловко представился полукровка.              — Мы знаем. — кивнула белая волчица. — А ты Омега. — Луна перевела взгляд с Ромы на багрового щенка.              Скалло, стоящий неподалеку, не смог сдержать смешка.              — Да, Омега. — пробурчал волчонок в ответ и кратко огрызнулся в сторону дымчатого собрата. Так он показывал свое намеренье броситься в бой, если Скалло позволит себе лишнего.              — Ты пара Киони? — поинтересовался Кирия, подталкивая носом черного щенка в нужном направлении.              Все волки с любопытством уставились на новенького. Рома заметно смутился и прижал ушки к голове, замотав ей.              — Да он же ещё ребёнок, Кирия! — фыркнул Цолен. — Ты разве не чувствуешь? На него ни один альфа не глянет до Схода Снега.              Тот тихо рассмеялся и первым направился в сторону нужной пещеры.              — Акталу это не помешало взобраться на меня. Так что не зарекайся.              Лий кивнул, соглашаясь со словами Кирии. Рома не сразу увидел довольно небольшую пещеру. Разъем у нее был такой, что туда мог зайти свободно некрупный волк, альфе бы пришлось пригнуться. Поэтому по одному они медленно скользнули туда. Вскоре проход резко поворачивал вбок. Оказалось, пещера сквозная. Выйдя с другой стороны, волки прошли по узкой тропинке и спустились в широкую долину, посреди которой было озеро с небольшими островками. Над водой поднимались клубы пара, дававшие понять, что вода в озере горячая. На островках стояло множество домиков из камней.              — Тут будет наш новый лагерь. Но переедем мы только весной. — шепнул на ухо Роме Лий.              Волки свернули на небольшую тропку, ведущую из долины вдоль горячего ручейка. Пройдя пару метров появился выход в ущелье. Там среди теплых каменистых берегов было совсем маленькое озеро. Стены ущелья скрывали омег от посторонних глаз, даже с равнины, где стояли домики, их бы не увидели. Очевидно, что даже после переезда тут продолжат плескаться незамеченными.              — Кто последний, тот дохлый кролик! — заливисто выкрикнул Риддик и первым помчался в воду.              — А ну, стой! — рыкнул вдогонку Скалло и побежал следом.              Брызги, которые создали братья, долетели до омег, шедших в первых рядах. Лий отряхнулся и подскочил к кромке воды.              — Живо вышли оба! Всем без исключения запрещено заходить в воду в шкуре! Вы что особенные?!              Из воды на Лия смотрели две головы: черная Риддика и дымчатая Скалло. Братья успели добраться до середины озера и выйти быстро у них не получалось. Но, как только это им удалось, щенки выскочили на берег в трех прыжках от старшего и обошли его по большому кругу, чтобы не попасться на клыки.              — Прости! — выкрикнул с расстояния волчонок.              Кирия подскочил к малышам и тихо рыкнул. Клыками он слегка прихватил за ухо одного щенка, а потом и второго. Уж лучше он сам немного накажет своих детей, чем Лий. Тот будет значительно жестче.              Тем временем старший омега повернул морду к Роме и Омеге и строго заметил:              — Никогда не делайте, как Скалло и Риддик. В озеро можно входить только в двуногом облике, иначе можете занести туда шерсть. Не очень-то приятно потом очищать его.              Рома быстро и кратко кивнул. Омега слегка замешкался, но всё же повторил жест бежевого волка.              Лий перекинулся первым. Он оказался высоким худым мужчиной. Длинные рыжие волосы были аккуратно заплетены в косу. Её кончик щекотал поясницу омеги. Кожа того казалась золотистой даже в свете холодного зимнего солнца. Рома отметил различные украшения, вплетенные в рыжие волосы. Это были перья, какие-то камешки, бусинки из застывшей смолы, даже косточки. Всё это смотрелось красиво и гармонично.              — Наши омеги носят длинные волосы и украшают их. Конечно, это не обязательно. Ты, если захочешь, можешь так не делать. Я слышал, что только у оборотней гор омеги могут ходить с длинными волосами. — пояснил старший омега, мягко улыбнувшись.              Слова врезались в голову, но желания отращивать волосы так и не появилось, даже ради стаи. Воспитание вампиров давало о себе знать, практичность была на первом месте.              Лий мягко коснулся своей одежды, раздеваясь. Только после этого он зашел в воду, не испытывая никакого смущения перед собратьями. А чего им стесняться? Тут же только омеги да щенки.              Следом перевоплотился Айсперо. У него была удивительно светлая кожа и черные волосы. От чего-то внешне он напомнил Джинга. Рома даже задался вопросом: все ли брюнеты так похожи? Так же как и у Лия, волосы у второго омеги были длинными, заплетенными в замысловатую косу с различными украшениями, которые тот не поленился снять перед купанием. Не успел тот зайти в воду, как рядом тут же оказался Цолен, который что-то тихо шепнул омеге на ухо, задев пальцами синее пятнышко на его шее. Тот не оценил слов товарища и, смущенно недовольно фыркнув, быстро зашел в воду.              В это время Кирия уже в двуногой форме что-то объяснял двум мальчишкам. Волосы у него были рыжие, как у Лия. Рома заподозрил, что они родственники. Три сына Кирии были совсем не похожи на своего родителя. В светловолосом мальчишке лет десяти можно было признать Скалло. Он внимательно слушал своего папу, в отличие от своего брата Риддика. Черноволосый паренёк крутил головой в разные стороны. Омега или делал вид, что не замечал поведения сына, или привык к нему настолько, что игнорировал в лоб. Тощим черноволосым мальчишкой с большими зелеными глазами, который казался ниже Скалло и Риддика, был Наока. Выговорив что-то трем малышам, Кирия наконец пропустил их к источнику. Те с радостным визгом влетели в него, а уже вошедшие омеги недовольно поморщились.              Мик уже стоял в воде. Его перевоплощение Рома пропустил, ведь тот был тихим и незаметным. Внешность у него была столь же простенькая и легкая. Светло-русые волосы и болотно-зеленые глаза. Даже бета Луна смотрелась выгоднее на его фоне. У нее оказались пушистые снежно-белые волосы и всё такие же невероятные глаза, что и в волчьей форме. Смущенный Рома пытался не смотреть на девушку и старательно отводил взгляд. Заметив это, та лишь снисходительно улыбнулась мальчишке.              Но вот настало время и ему самому сменить форму, своим примером подталкивая к этому Омегу. Тот не очень любил воду и всячески старался ее избегать. Однако перечить отцу, который его отправил сюда, и незнакомым омегам он не решился. Он помоется один раз и хватит. Вода оказалась горячей настолько, Рома моментально распарился и буквально растекся на кромке, почти по уши погружаясь в источник. Кожу приятно покалывало. В воде плавало множество мелких рыбок и они неспешно очищали тела от пыли и грязи, ведь та была для них кормом.              Омега сопел, но все же не мог скрыть восторга в глазах. В Багровой стае всё было иначе, и мыться приходилось странным корнем, от которого появлялись пузыри прямо из воздуха, а глаза неприятно щипало. На удивление вода оказалась даже для него приятной.              Так же неспешно, как и пришли, омеги выбрались на берег. От жара камней кожа высохла быстро. Забрав в пучки длинные волосы, они оделись и перекинулись в звериную форму.              По дороге Рома узнал, что этот день был особенным. Ночью предстоял один из самых необычных и романтичных праздников у оборотней. Об этом ему рассказал Лий по дороге обратно.              В Ночь Падающих Звезд — эльфы очищали небо от туч, чтобы пары волков могли отправлять свои песни Луне и радостно носиться по горам, без страха упасть вниз в темноте и разбиться. Ночь всех влюбленных — счастливое время. В это же время свободные волки могли отправиться на равнины в поисках пары на всю жизнь или, чтобы разделить этот праздник с кем-то один раз.              — Но тебе ходить ещё рано. Ты не повзрослевший. Пока течка не минует, омега не должен вязаться с альфой или бетой, это травмирует организм. — отрезал предупреждающе старший.              Рома и не думал о том, чтобы искать кого-то, но всё же согласно кивнул, понимая резонность предупреждений. Пока он тут, ему следовало слушаться Лия. Видимо, теперь именно этот омега будет его опекать и направлять, что могло означать одно: пропала надобность во встречах с Киони. Юноша почувствовал легкую печаль, которая клыком впилась в его грудь, но тут же забросил эти чувства подальше. Не дай Цепеш, Лий или кто-то из омег заметит симпатию Ромы к их вожаку! Да они же его заклюют.              Вынырнув из узкого полога, тот увидел, как около пещеры собираются беты и альфы во главе с Киони. Видимо, они хотели пойти на тот же источник. Лий перекинулся парой слов с вожаком и юркнул внутрь, уводя омег.              Старший взмахнул пушистым рыжим хвостом, подзывая Рому, и тот покорно подбежал ближе. Он знал, что сейчас будет: ему расскажут правила, пока альф нет, и объяснят его обязанности как омеги.              — Добычу принимаем и распределяем мы. — начал Лий. — Думаю, пещеру, в которой хранится дичь, ты уже знаешь. Каждое утро двое омег выдают добычу. После они отправляются шить одежду для стаи. Завтра это будут Мик и Кирия. Пещера требует присмотра, вовремя замеченных трещин, уборки пыли и грязи. Этим занимаются тоже двое.              Голос старшего эхом отлетал от сводов почти пустой пещеры. Пока он вводил в курс дела Рому, другие омеги благоразумно разошлись, каждый занявшись своими делами.              — Луна приставлена к омегам, пусть и бета, так как нас мало и мы слабее. Потому она постоянно выполняет эту работу. Завтра с ней будет Цолен. Но есть и ещё одно важное занятие. Присмотр за детьми. Этим занимается Айсперо, так как у него ещё слишком маленькие щенята, чтобы оставлять их надолго без омеги. Помогать ему буду я. Каждый день назначаются новые ответственные за то или иное дело. Только Луна занимается одним и тем же, так как она сильнее каждого из нас. Ну, и Айсперо пока что из-за щенят. Ты под моим руководством, потому будешь учиться всему рядом со мной. Нахлебников в стае не держат. — завершением фразы стал немигающий взгляд, обращенный в упор на юношу, на что тот смог лишь кивнуть, поражаясь сложной и особой системе в жизни стаи волков. Раньше ему казалось, что каждый просто охотился сам для себя или для своей семьи.              — Ты выглядишь уставшим. — заметил Лий. – его взгляд заметно смягчился. — Я думаю, остальное чуть подождет. Сходи отдохнуть, и вечером, когда придут альфы и многие отправятся резвиться на воле, я расскажу ещё о наших повадках и традициях. Хорошо?              Рома выдохнул. Он не хотел спать, но время на усвоение информации было необходимо. Под сочувствующий взгляд Лия пришлось медленно направиться к своей пещере. Там ничего не оставалось делать, лишь без сил упасть на мягкую кровать, сменяя волчью форму. Взгляд уткнулся в потолок.              Нужно было лечь поудобнее. Рядом лежала жилетка, которую недавно дал Киони. Рука сама потянулась к мягкому меху. Рома поднял жилетку на вытянутых руках, а потом прижал её к лицу. В ноздри бил сильный запах альфы. Даже сейчас он не ослаб. Это было и не удивительно. Обладая слабым запахом, являясь все еще юным омегой, перебить феромон взрослого альфы он никак не мог.              Чувствительные подушечки пальцев вновь наткнулись на что-то твердое. Это не вызвало удивления, ведь он знал, что это камень.              Омега извлек красивый блестящий кристалл из кармана. Гладкие бока камня в легком полумраке светились сиреневым светом. Рома поднес кристалл к носу и втянул в себя его запах, но увы, он ничем не пах.              Тяжело вздохнув, пришлось принять решение, что стоит отдать камень при следующей встречи. А пока… Пока пусть полежит под подушкой.              Рома затолкнул камешек под меховую подушку, набитую перьями, и прикрыл глаза, как в трансе. Он не станет задаваться вопросами о правоте своего поступка, умалчивая о находке. Были сомнения, что камень вообще важен Киони, поскольку тот о нем или не вспоминает, или ему не до этого сейчас.              Может это подарок для кого-то? Для кого-то вроде…?              Рома задумывается над вопросом «Почему у Киони нет омеги?», а мозг тем временем услужливо подкидывает образ Цолена. Без сомнений, этот яркий и колючий оборотень мог притянуть взгляды любого альфы. Это не понравилось в нем совсем, потому что было видно невооруженным глазом, с этим парнем будет поладить проблематично. Было в нём что-то жесткое и ядовитое. Именно про таких, как Цолен, говорили «красивый и неприятный».              Стоило привести в порядок свои мысли. Омега натянул жилетку на плечи и прикрыл глаза. Он чувствовал сильную усталость. Хотелось спать, как никогда. Но в тоже время этого желания не было. Казалось, что если сейчас уснуть, всю ночь прокрутишься в своей кровати, слушая, как взрослые отмечают непонятный и чуждый праздник.              Среди омег ему больше всего понравились Лий и Кирия. Старший омега вызывал море восхищения и уважения своей статностью. Рома подумал, что с этого дня будет равняться на него, наблюдать, как тот ведёт себя с остальными. Он не считал, что мог бы стать однажды главным среди омег, но не хотел быть белой вороной. Безусловно, силой ему не придётся заслуживать уважения. Только своими поступками. В первую очередь придётся заставить Цолена уважать себя. Нет сомнений, тот начнет задирать. Если Цолен так жесток с Луной только потому что она бета, то стоит ли ожидать уважения чужаку?              А вот сама бета импонировала. Она была молода, но с каким-то очень теплым огоньком во взгляде, отчего создавала впечатление взрослого волка. А ещё она была, без сомнения, очень сильной. Нельзя не обратить внимания, как при каждом движении под белой шкурой упруго перекатывались мышцы. Луна была крупнее всех омег, ведь являлась бетой. Но это не мешало ей жить среди них. Все омеги, кроме Цолена, относились к Луне как к равной, признавая её частью своей сложной системы.              Об Айсперо Рома пока нельзя судить. Он показался приятным и довольно мягким. Омпега покорно слушался Лия и говорил тихим звенящим голосом. Рядом с ним часто был молчаливый Мик. Рома подозревал, что эти омеги сдружились или вовсе были братьями. Было в них что-то неуловимо похожее.              Детей Айсперо не удалось увидеть, зато была возможность познакомиться с щенками Кирии. Риддик и Скалло задирали Омегу и так и норовили его уколоть какой-нибудь фразой, а ведь им придется как-то уживаться вместе! Наок казался слишком тихим малышом и ни на шаг не отходил от родителя, будто чего-то боялся.              Всю стаю Рома пока не знал, но хотел с ней ознакомиться в ближайшее время. Он помнил предложение Киони присоединиться к ним и отчаянно хотел дать положительный ответ. Но так же осознавал, что торопиться не стоит. Необдуманные решения приносят больше вреда, чем пользы.              Голова казалась слишком тяжелой от количества информации, которую выдал Лий. Хватит ли сил работать наравне с другими омегами? Приглядывать за детьми? Распределять еду? Шить одежду? Смотреть за пещерой? А ещё этот переезд!              Рома понимал резонность жизни возле горячих источников. Там воздух был намного теплее, чем тут в пещере. Больше света, больше свежего воздуха. Долина со всех сторон казалась хорошо защищенной горами и тоннами обледеневшего от пара снега. Очевидно, даже создание одной тропинки, по которой омеги подходили к источнику, далось оборотням нелегко. Скорее всего, лагерь на источниках будет более защищен и безопасен. Вода в озере была достаточно мелкая. Между островками, на которых стояли домики, были выложены или камешки, или же построены мостики из деревьев.              По сути, долина представляла собой иссеченное ручьями и небольшими речушками пространство, поэтому и напоминало озеро с множеством островов. Берега вокруг были или каменистыми или покрыты рыжим и зеленым мхом. Деревьев было мало и те слишком маленькие. Сейчас, вспоминая этот лагерь, в который, по словам Лия, они переедут весной, Роме хотелось оказаться там как можно быстрее.              В тишине, связанной с отсутствием Омеги, сон наступил быстро. Вновь снились растерзанные кролики и широкие клыкастые пасти зверей, которых не удавалось разглядеть.              От кошмара спас Лий. Он осторожно держал за плечо, заглядывая в расширенные от приснившегося глаза. Он решил не комментировать, как трепетно юный подопечный сжимался под жилеткой вожака. Нельзя было вмешиваться в отношения Киони с этим мальчишкой, но в целом было бы неплохо, если бы главный альфа в стае уже нашел свою половинку, даже если ей окажется этот полукровный волк. Что-то подсказывало, что Рома однажды окажется на его месте: во главе иерархии омег. Лий доверял своему чутью, а потому решил, что будет учить юношу так, чтобы тот смог стать хорошим главой, пусть и не всей стаи, а лишь небольшой её части.              — Вставай. — мягко приказал Лий и отстранился.              Голубые глаза ошалело пробежались по стенкам пещерки. Медленно и тяжело выдохнув, все же пришлось покорно подняться на ноги. Короткий зевок вырвался сам по себе. Рома зажмурился и тряхнул головой, прогоняя остатки сна.              — Сначала поешь. Я принес тебе немного жареного мяса. За Омегой приглядывают и его уже накормили. — начал старший. Его глаза по-отечески нежно пробежались по сонному юнцу. — А потом пойдем знакомиться с порядками стаи с точки зрения омег.              Рома получил в руки небольшую глиняную тарелку. На ней лежал большой ароматный кусочек мяса.              — Прямо руками. Отрывай небольшими кусочками и макай в жир. Такое мясо готовится на всю стаю по праздникам, в остальное время его или перемалывают в кашицу и раздают, или отдают сырым небольшими порциями на волков. Жир состоит из бульона с добавлением разных травок, которые предоставляет Ицхаи жидкостей, которые выделяются из мяса при его приготовлении. Праздничную еду пробуют хотя бы немного все, ведь она не только вкусная, но ещё предупреждает много болезней, благодаря запасам врачевателя.              Кратко кивнув, юноша приступил к трапезе. Обмакнув небольшой кусочек мяса в желто-бурую жидкость, он быстро положил еду в рот. Было настолько вкусно, когда на язык попали горячие кисловато-терпкие капельки, что глаза сами собой прикрылись. Мясо оказалось восхитительно нежным и теплым. Оно не было прожаренным полностью или сухим. Когда зубы впились в лоскуток, из него тут же выделился пряный сок.              Жадно и с восторгом доев угощение, Рома по указке Лия осторожно допил оставшийся бульон через край. Старший омега одобрительно кивнул. Он увидел, как оживился полукровка еды. Голубые глаза будто сияли изнутри. Это доказывало, что в юноше все же больше от волка, ведь так любить это блюдо могут только оборотни. Вампирам оно казалось слишком травянистым и острым.              «Должно быть, я всё делаю правильно. А если и неправильно, то Лий не хочет меня задеть. Какие тут добрые оборотни». — подумал полукровка, осторожно наблюдая за реакцией старшего омеги. Но из-за сонливости мысли текли размеренно и плавно.              — Идем. Тарелку возьми с собой, её нужно почистить.              Лий встал на ноги и первым направился к выходу, с легкой улыбкой заметив, как юноша тут же устремился следом, едва не падая. На его лице отчетливо читались волнение и смущение от своей неловкости.              — Мы сейчас выйдем наружу. Тарелку нужно будет быстро почистить снегом и убираться оттуда. Сильно похолодало, и долго находиться в двуногом виде не представляется возможным. — объяснил неторопливо Лий, пока они направлялись к выходу.              Отсутствие многих членов стаи было заметно. Возможно, многие уже убежали праздновать? Но почему такой красивый омега как Лий остался в лагере? Роме почему-то казалось, что-либо у того есть пара, либо нет отбоя от поклонников.              — Врачеватель у нас Ицха. — не обращая внимания на задумчивость юноши, продолжил тот. — В любой стае врачеватель — очень важное звено. Без него стая быстро загибается. Чаще всего ими становятся беты, гораздо реже омеги и альфы.              Голос эхом отлетал от стен пещеры и сразу же затухал, как только волки вышли за теплый полог. Снаружи ожидала неописуемая красота. Синее небо было невероятно чистым, звезды будто опустились к земле и сияли ярче обычного.              — Врачеватели выбирают себе приемников и сами обучают их. Однако каждый волк проходит краткий курс у Ицхи, чтобы знать, что делать в чрезвычайной ситуации. Не во всех стаях каждый оборотень знает хотя бы минимум трав. — продолжал тем временем Лий. — Киони ввёл это правило, чтобы повысить выживаемость волков, и это действительно помогает. В последние годы горные стаи буквально выкашиваются одна за другой, отчего появилось очень много свободных территорий. Волчата рождаются слабыми, орлы становятся наглыми, холода сильными.              Рома почерпнул ладонью снег и начал усиленно втирать его в глиняную тарелку. Жир быстро впитывался в белые кристаллики, делая их желтыми, после чего их нужно было тщательно вытряхнуть и повторить процедуру заново. Удивительно, но этот способ работает.              — Между альфами и омегами существует особенная иерархия. Одни сильны, но даже они являются слабейшими рядом с теми, кто вынашивает щенят. Ни один уважающий себя альфа не посмеет оскалиться на омегу и примет от него наказание, если провинился в чем-то.              Продолжая свой рассказ, старший омега помог убрать тарелку в нишу. Там же была и другая посуда. Предназначалась она для всей стаи, а не для каждой семьи отдельно. Все волки знали, что если что-то используешь, то необходимо это вымыть после себя. Таким образом, не было необходимости делать слишком много посуды для каждого и захламлять личные пещеры кухонной утварью.              — У альф иерархия сложнее. Они слушаются вожака, но в период Схода Снега, когда все омеги текут, важнее правило сильнейшего. Альфы боями доказывают свое право быть рядом с тем или иным волком. Конечно, если омега откажет и предпочтет поверженного, то против этого никто не будет. Создание пар на время течек бывает как на один сезон, так и на несколько. — Лий обернулся к Роме и внимательно оглядел его с ног до головы. — Ты должен знать, что природа не обделила тебя красотой. Когда ты потечешь, альфы глотки будут рвать за право быть с тобой. Постарайся этого не допускать. Нам всё же необходимы здоровые волки. Но есть кое-что, о чем мечтает каждый омега. Я говорю не о метке сейчас. Это брак. На запястья пары наносится рисунок горячими углями. Ожоги заживают быстро, но шрамы остаются. Не всякая пара решается идти дальше метки. Метка скрепляет альфу и омегу навсегда, но закрепление брака это как обет, клятва перед богами, что ваши души едины. После шрамы окрашиваются разными цветами. Это происходит со временем. Для этого мы готовим краску. Подобную, но менее стойкую используют альфы, нанося на свои тела ее перед битвами. Некоторые, однако, предпочитают стойкую краску в связи с какими-то событиями, которые хотят оставить на своем теле как живое воспоминание.              Лий протянул одну свою руку Роме. Там на запястье был нарисован какой-то красный фрукт. В центре он был разломлен на несколько долек.              — Это гранат. — пояснил тот. — Напоминание о моих умерших щенятах. — глаза старшего омеги затуманились горем. — Гранаты приносят альфы, когда листья рыжеют и первый снег покрывает склоны гор, когда начинается второй период течек. В это же время появляется большинство щенят. После родов омеги зачастую долгое время не текут, пока выкармливают малышей — год, а то и два, пока волчата не становятся совсем взрослыми. Пометы рождаются большие, но у оборотней жизнь не сладкая, и щенят выживает очень мало, а порой стая и вовсе остается без них.              Юноша серьезно кивнул. Он пообещал себе, что защитит Омегу всеми силами. Багровый малыш вызывал в груди его волну нежности и любви.              — Чаще всего малышей убивает голод, сходы лавин, гигантские орлы. Когда волчата становятся подростками и начинают уходить далеко от пещеры вместе с взрослыми, волки умирают в бурных реках, глубоких ущельях и от агрессивных по отношению к оборотням животных. Так же стычки с багровыми волками и иногда пришлыми, болезни. — отрывисто и быстро говорил Лий. Было видно, что ему не особо приятна эта тема, но рассказать он был обязан. — За этот сезон с Самой Долгой Ночи мы потеряли уже пять волчат и трех взрослых волков. Холода немилосердны к нам. Ты и Омега как подарок судьбы нашей стае. А ведь скоро сойдет лавина. Она запрет нас на луну, поэтому альфы и беты сейчас выбиваются из сил в поисках добычи, но что-то мне подсказывает, что несколько закатов мы всё равно будем голодать.              Смысл слов был понятен сразу. Голод — смерть. Пока не потеплеет и не сойдет снег, будет очень тяжело. Не стоило пока что рваться к багровым волкам, чтобы узнать о родителях. Сейчас нужно остаться тут и помочь стае, которая радушно приютила, дала кров и пищу, а так же не мешало бы приглядеть за Омегой.             Острый шип беспокойства кольнул грудь при мысли, что весёлому волчонку грозит опасность. Было ясно, что Лий заранее предупреждал об опасностях, которые таит в себе жизнь в горах, чтобы Рома задумался прежде чем примет решение: уйти или остаться.              — Когда мы перейдем в долину, мы не будем заперты в пещере в период лавин. Но и из долины мы выбраться не сможем. Альфы продробили единственный безопасный проход. Как мы уже выяснили, в период схода снега его засыпает и отрезает путем для схода лавин. К сожалению, даже рядом с теплым источником нам придется какое-то время голодать перед началом течек у омег. Так что смерть от недостатка добычи всегда будет преследовать по пятам.              Голос Лия показался Роме спокойным. Старший омега взял себя в руки. Он говорил о чем-то обыденном и привычном, что стало любопытно, как же долго обитает стая Киони на этих территориях и как она образовалась. Наверное, однажды хватит смелости спросить об этом у альфы лично.              Взгляд невольно наткнулся на Кею. Рома даже удивился, что тот не ушел с каким-нибудь красивым омегой отмечать праздник. Но нет. Он спокойно лежал на полу, вытянув крупные лапы с черными когтями и прикрыв глаза. Почему-то не было сомнений, что это не Киони. Не было того щенячьего восторга внутри, только спокойное уважение. Кея на мгновение приоткрыл глаза, и по их цвету было явно видно, что это точно не вожак. Глянув на проходящих мимо омег, тот дернул кончиком хвоста и вновь задремал, не дожидаясь от них реакции.              Рома перехватил взгляд Лия. Когда они отошли на достаточное расстояние, старший омега тихо заметил.              — Ты сильный омега. Даже Кея тебя уважает. Это случается крайне редко.              В ответ юноша лишь пожал плечами, не зная как реагировать на эти слова. С одной стороны ему было приятно, что он не стал для Кеи пустым местом, как они пришли. А ведь казалось, что всё так и будет. Но с другой стороны, не была понятна причина уважительного отношения, да и чем он его заслужил? От этого когти неудовольствия, растерянности терзали нутро. Рома четко осознавал, что вскоре ему не раз придется доказывать каждому из стаи, что он не пустое место и не слабый избалованный полукровка.              Когда он жил у вампиров, такие бы мысли привели в ужас и заставили бы сдаться, но короткий период среди оборотней полностью изменил мировоззрение. Теперь полукровка точно знал, он никогда не станет опускать руки, если что-то не получается. Правду сказал Киони, что горы меняют всех, кто сюда попадает. И изменения не должны останавливаться.              — Мы встаем рано, так что сейчас пойдешь спать. Завтра у тебя будет насыщенный день. — Лий коснулся ладонью щеки юноши, делясь лаской и своим запахом.              Такое было нормальным среди членов стаи. Тут все были как большая семья. Даже альфы часто ластились друг к другу, но каждый волк нередко обтирался именно о вожака. Это позволяло покрывать шкуру его запахом, как знак того, что они принадлежат к одному союзу. Для чужаков, не знающих индивидуальные запахи каждого, любой волк стаи пах одинаково — как вожак.              Так же подобное поведение объяснялось тем, что оборотни были социальными животными. Одиночки редко существовали долго вне стай. Они или присоединялись, так как не могли долго протянуть вдали от собратьев, или погибали, поскольку только большие стаи могли обеспечить наиболее безопасную и спокойную жизнь. Группы из трех-пяти волков могли встречаться на равнинах, но не в горах. Если такая связка появлялась в острых пиках без намерения вступить в стаю, то вскоре они умирали или от клыков других оборотней и животных, или от суровых природных условий.              Багровая стая никогда не принимала чужаков, чтобы не пятнать чистоту крови лишний раз. А вот Киони никогда не был против новеньких, пусть их и было очень мало. В последний раз до Ромы и Омеги к ним присоединилась Луна. Это было много лун назад и больше никаких изменений в стае не происходило, не считая рождения и смертей. Старых волков еще не было. Стая была относительно молода.              — Сначала ты будешь помогать мне. После Киони хотел сводить тебя, Омегу и других подростков на учебную охоту. — продолжил Лий. — Приятных снов, Рома.       

***

      Утро началось с неприятного тычка в бок и небольших ладошек, звучно, но не сильно ударивших по щекам. Рома распахнул глаза и увидел перед собой лицо Омеги. Мальчишка сморщил вздернутый носик и фыркнул.              — Ну, наконец, ты проснулся. Я и Лий уже заждались! — ворчливо пробурчал волчонок.              Омега был одет в темную, почти черную кофту из короткого меха, плотные льняные коричневые брюки. На поясе было что-то напоминающее кожаный ремень. На нем болтались какие-то клыки и зубы с перьями как украшения. Только сейчас юноша заметил, как выросли у Омеги волосы. Они красноватыми волнами спускались до плеч. По бокам были заплетены две тонкие косички, чтобы пряди не лезли в лицо. Очевидно, что постарался Лий.              Еще вчера стало понятно, что каждый омега заботился о щенятах в стае, и было не столь важно, кто являлся родителем. Они зорко приглядывали за подрастающими волчатами, сменяясь каждый день, чтобы не уставать от постоянного шума и гама.              — Я принёс вам немного одежды с Омегой. Вчера наши постарались её сделать для вас, признавая собратьями. А так же альфы принесли утром долю украшений. Мы всегда их делим поровну. Омега отказался от большинства, забрав только когти, клыки и пару перьев, так что тебе достанется много. У тебя короткие волосы, Рома, но и их мы сможем красиво украсить. Однако, сначала надень это. Все остальное лежит в том белом сундучке. — Лий кивнул в сторону стены.              — Черный мой! — тут же запальчиво заметил Омега. Он разместился на каменном полу и с удовольствием ел принесенное страшим товарищем мясо.              Повернувшись к стене, можно было действительно заметить два огромных сундука: черный и белый, именно в таких хранили одежду.              Взяв вещи предложенные Лием, юноша быстро переоделся. Кофта без рукавов из белой заячьей шкуры села как влитая. В неё были вшиты коричневые перышки какой-то птицы, от узора на которых невозможно было оторвать взгляд. Светлые, нежно-молочные брюки до щиколоток были на плотных подвязках из черной кожи. Теплая шерсть приятно покалывала кожу, согревая.              Осторожно завязав на бантик кожаные ленты, Рома изумленно ахнул. На концах подвязок, которые располагались на поясе и брючинах, болталось по двум маленьким перышкам. Так же юноше достались короткие коричневые сапожки. Они были из плотного жесткого меха, обвязанные тонкими лентами на щиколотках. В то же время Омега решил ходить на альфий манер, а именно — босиком.              Лий вновь угостил Рому вареным мясом, но оно было уже не таким, как вчерашнее. С безвкусной похлебкой оно было более жесткое, но, тем не менее, омега съел небольшую порцию с аппетитом. Что-то подсказывало, что поесть удастся еще не скоро.              После того как тарелки были вымыты, Рома и Омега направились следом за старшим. Не успели они отойти далеко, как услышали чью-то ругань. Лий сразу направился решительно туда. Рома понимал, что старший омега был обязан разобраться.              Зайдя за небольшой угол они увидели Луну и Цолена. Бета разгневано смотрела на омегу, но тот и не думал отступить.              — Что тут происходит? — громко и сурово спросил старший, приближаясь к парочке.              Луна радостно обернулась и демонстративно ткнула пальцем в сторону Цолена.              — Он говорит, что надо в первую очередь проверить пещеру Ицхи, но я уверена, что сначала нужно подняться и осмотреть стену рядом с пещерой Киони! Я уверена, что вчера видела там трещины!              Цолен раздраженно зарычал.              — Может тебе показалось! Я точно уверен, что надо проверять именно пещеру Ицхи!              Лий задумчиво оглядел каждого. Его взгляд смягчился.              — Цолен, Луна отвечает за распределение обязанностей по проверке и уборке пещеры. Ты прав, что палатка Ицхи с его запасами важна, но всё же слушайся Луну. Она старше и опытнее в этом деле всех нас.              Голос старшего был спокойным, но твердым, на что молодой омега хотел было возразить, но после задумался и хмуро кивнул.              — Хорошо.              Вдруг взгляд Цолена нашел полукровку и глаза омеги недружелюбно сверкнули.              — Мы для этого доходяги делали это? Лучше бы он ходил в своих вампирских обносках.       Тот в ответ лишь насупился и сжал ладони в кулаки. Внутри полыхнула ледяная ярость.              — Цолен. — резко остановил вспыльчивого и сварливого омегу Лий. — Иди заниматься своим делом и не трогай Рому. Он тебе ничего не сделал.              Старший махнул рукой и первым пошел к груде из камней посреди пещеры, где обычно игрались щенки. Юноша недовольно передернул плечами, спиной чувствуя сверлящий взгляд Цолена. Он не знал, чем так не угодил этому омеге, но и терпеть постоянные стычки не хотел. Пообещав себе позже разобраться, пришлось выкинуть его из головы и настроиться на хороший день.              — Он мне тоже не нравится. — услышал Рома шепот сбоку. Он невольно улыбнулся, поняв, что это говорит Омега. Мальчишка задорно подмигнул в ответ и сменил форму, помахивая небольшим хвостом.              Изменения сына вожака не остались незамеченными. Его лапы стали длиннее, а детский щенячий животик почти сменился на подростковую худобу. В нем еще не началась та самая перестройка, но он уже балансировал на её грани. Вскоре Омега станет подростком, а сейчас он мог только расти и готовиться к взрослой жизни.              Когда Лий сменил форму, Рома тоже встал на четыре лапы. Еще издалека слух уловил тявканье малышей. После он заметил Айсперо. Черный короткошерстный волк лежал на боку, наблюдая за щенками.              — Вот тот рыжий — Япо. — негромко начал объяснять Лий. — Черный с бурыми пятнышками рядом с ним Архон. — двое названых щенят радостно катались по земле, неуклюже пытаясь бороться. — Чисто черный Рюн. — малыш трепал хвост омеги с тихим ворчанием. — А малыш у живота Айсперо — Уизен. Он родился самым слабым в помёте и недавно переболел. Боюсь, предстоящий голод он не переживёт.              Старший омега говорил тихо, чтобы Айсперо его не услышал. Взгляд, направленный на светло-бурого Уизена, был полон сожаления и нежности. Было заметно, что новоиспеченный родитель выглядел измученным и худым. Видимо, выкармливание щенят дело не из простых.              Неподалеку от Айсперо и его малышей ближе к скале резвились Скалло и Риддик. Их младший брат Наок вновь не проявлял интереса к играм и смотрел куда-то в пустоту. По тяжело вздымающимся бокам можно было понять, что щенок чем-то болен, потому был вял и худ.              «Он тоже не выживет. — промелькнула в голове ужасающая мысль. — Горы забирают слабых».              — Айсперо, ну как ты? — Лий подбежал к черному омеге и лег рядом, на мгновение прижавшись щекой к шее. Рома смущенно последовал за ним и сел в некотором отдалении.              — Значительно лучше. — негромко ответил тот. В его золотистых глазах зажегся огонек гордости. — Уизен сегодня утром встал на лапки в первый раз.              Нельзя было не испытать укола горечи и сожаления, вспомнив слова старшего, что этот малыш не выживет. Было заметно по взгляду Айсперо, что тот прекрасно это осознает, но не перестает быть заботливым родителем для своих детей.              Тут взгляд зацепился за Омегу. Тот настороженно и хмуро смотрел на резвящихся Скалло и Риддика. Рома понял по судорожно бьющему по земле хвосту, что багровый щенок не отказался бы присоединиться к своим одногодкам. Но те или действительно не замечали Омегу, или старательно делали вид.              — Ты хочешь с ними поиграть? — негромко спросил он малыша, как только подошел поближе.              Омега метнул на Рому хмурый взгляд и фыркнул, гордо выкатывая грудку вперёд.              — Вот ещё, нужно мне играть с этими зазнайками. — с толикой презрения в голосе сказал волчонок.              Именно это слова хотелось услышать от сына вожака. В конце концов, было бы гораздо страннее, если бы Омега стал неожиданно зависимым от общения с теми, кто его недавно задирал.              — Как думаешь, сможешь поймать меня? — задорно спросил Рома.              Он увидел огонек, сверкнувший в красных глазах Омеги. Волчонок вскочил, и полукровка еле успел увернуться от багровой лапки. Краем глаза он заметил одобрительный взгляд Лия, но в следующее мгновение ему пришлось убегать от юркого щенка.              Носились они так довольно долго, пока малыш не выдохся. Пришлось сжалиться над щенком и замешкаться, чтобы волчонок все же его поймал.              — Попался! — Омега прихватил шлепнувшегося на землю Рому за загривок и прижал его передними лапами. Юноша лишь тихо засмеялся и перевернулся на бок, так что Омега съехал с него.              Нос уловил знакомый запах и всё нутро Ромы затрепетало. К ним приближался Киони. Даже Наок вяло поднялся с земли. Было ясно, что сейчас их поведут на охоту. Но Омега будто не заметил приближения отца. Заворчав, он прыгнул на хвост Ромы, попытавшись потащить бежевого волка за него. Тяжело вздохнув и осторожно вырвав короткий хвост из пасти волчонка, чтобы тот его не растрепал и не исслюнявил, юноша предпринял попытки отстраниться. Но Омега разошелся не на шутку. Все же он был щенком, который в первую очередь хотел играть. Он бросился к задней лапе Ромы, не сильно боднув её лбом, так что она подогнулась, на что тот лишь фыркнул и подогнул лапу под себя. Щенок воспринял это как игру и подпрыгнул, обхватив лапу зубами и потянув вниз.              Киони подошел ближе и остановился.              — Кхм, кхм. — прокашлялся альфа, пытаясь привлечь внимание щенка к своей персоне.              Скалло и Риддик перестали возиться и теперь сидели в двух прыжках от Ромы. Они очень долго ждали этой охоты и потому быстро переключились с игры на внимание.              Омега резко отпустил бежевую лапу и посмотрел через плечо. Уши помимо воли прижались к затылку, а хвост пару раз взметнулся вверх-вниз. Щенок не ожидал появления отца, ведь он сам считал себя почти взрослым и потому не должен был играть, но забылся. Это все эти Скалло и Риддик!              Багровый волчонок насупился, медленно развернулся и выпрямился. По позвоночнику пробежалась крупная дрожь, и Омега не смог сдержаться и резко отряхнулся. Сегодня его кости, торчащие из спины, были повернуты внутрь и плотно облегали бока волчонка. Он понял, что в таком положении ему удобнее.              Киони шевельнул ушами и оглядел собравшихся. Бурая шерсть вожака оказалась покрыта снегом, это означало, что тот много времени провел снаружи. Что-то в облике альфы поменялось с тех пор, как Рома видел его в последний раз.              — Готовы? — хрипло пробасил тот, машинально проводя языком по сухой нижней губе.              Киони повернулся полу боком. В глаза сразу бросалось, что его правое плечо было практически лишено шерсти. Вместо кожи блестела металлическая вставка.              Рома с насмешкой дернул ушами. Когда он заметил рану на плече альфы, в его глазах появилась обеспокоенность. Омега втянул в себя воздух и впился короткими когтями в пол. Выдавив из себя воздух, Рома убедил себя, что раз альфа держится на лапах вполне твердо, то всё с ним хорошо.              Тряхнув головой, он молча вместе со щенками направился за вожаком. Они шли недолго вглубь гор. Вскоре пред ними предстала ровная площадка. Обрывов видно не было, это означало, что альфа подобрал безопасное место.              Киони остановился и втянул полной грудью морозный воздух.              — Что-нибудь чуете? — альфа дернул ушами и задрал голову, пристально вглядываясь в небо. Он высматривал орлов, которые могли представлять опасть для юных охотников.              Наок без интереса повел носом в воздухе. Почти сразу он отрицательно мотнул головой и бездумно уставился куда-то вдаль.              Рома заметил это и подошел к щенку, что-то зашептав ему на ухо. Тот тяжело вздохнул и уже с большим энтузиазмом обвел долину взглядом. Вытянувшись в струнку, он начал старательно принюхиваться. Юноша закрыл глаза. Его ушки чувствительно подрагивали на ветру. Когда он распахнул глаза, то немигающе уставился на небольшой куст, почти полностью скрытый под снегом. Там был кролик. Рома не сильно шлепнул малыша хвостом по боку, привлекая внимание. Волчонок двинулся вперёд напролом. В это время юноша разумно начал подходить к кусту по дуге так, чтобы ветер дул ему в морду. Тявкнув, Наок слишком рано бросился на куст. Кролик выскочил из-под веток и бросился в сторону Ромы. Бежевый волк не растерялся и прыгнул вперед, точно сцепляя зубы на белом загривке. Кролик был не просто большим, он оказался гигантским. Это был особый вид, который жил очень глубоко в горах, на территории одной из могущественных стай. Сюда они забредали редко. Кролик был размером со здорового щенка. Было удивительно, что, несмотря на огромный вес, добыча бросилась дальше, при этом, пытаясь, сбросить небольшого омегу.             Киони наклонился вперед и призывно рыкнул Скалло и Риддику.              — Вперед.              Только теперь он заметил, что Омеги вместе с другими нет!              Щенки кратко переглянулись и бросились вперед. Скалло пошел по большой дуге вслед за Ромой, а Риддик оббежал куст, под которым изначально пряталась добыча, и зарычал на кролика. Теперь путь добыче в эту сторону был закрыт. Тем временем Скалло подстраховал Рому. Щенок впился клыками в пушистый бок кролика.              Киони со стороны наблюдал за охотой. Он вглядывался в окрестность, надеясь заметить багровую спину, но Омега словно растворился. Пока подростки вместе с Ромой справлялись неплохо. Загнать дичь им удалось, осталось только не дать ей убежать.              Бежевый волк глухо заворчал, захватывая зубами всё больше шерсти. Вот кролик вскочил так, что оказался только на задних лапах. В этот момент Рома наконец дотянулся до горла. Его зубы схватили ровно за сонную артерию. Кролик пошатнулся и упал на спину. Погребенный под его тушей,юноша завизжал от неожиданности и тяжести. Он отчаянно бился и пытался выбраться из-под зверя размером с него. Кожа на плечах оказалась стерта в кровь от удара о землю. Попытки схватить пастью воздух были тщетны, все время лезла шерсть в горло.              Скалло перехватил кролика за плечо и потащил на себя, в это же время Риддик тянул за второе, но силы молодых щенят явно не хватало.              — Наок, закрой пасть и помогай! — рявкнул Скалло на медленного собрата.              Киони быстро преодолел расстояние, разделявшее его и охотников, и подхватил кролика за хребет. Поднять тушу ему удалось без особых усилий. По весу добыча походила на Омегу, когда тот переест.              Рома выбрался из-под крупной туши, жадно хватая пастью воздух, он дрожал с ног до головы, распахнув огромные голубые глаза. Его когти впились в холодный снег. Хвост дрожал. Зубы клацали от крупной дрожи.              — С… Спа-па-сибо… — пролепетал он в ответ.              Наок не двинулся с места, замерев с открытой пастью. Киони бросил кролика на снег и обошел омегу по кругу. В глаза бросались лишь тяжело вздымающиеся бока и немного кровоточащие плечи.              — Не сильно придавило? — пробасил вожак, остановившись сбоку от юноши и наклонившись. Носом Киони коснулся кровавого участка, отмечая, что рана несерьезная и быстро затянется на морозе. Для перестраховки, по приходу домой, нужно было отправить юного охотника к Ицхе.              Скалло сморщил нос и почесал задней лапой ухо.              — Отличная охота. Уже представляю, что скажу отцу: «охотника придавила добыча!» — усмехнувшись в усы, сказал он.              Риддик тут же толкнул его в бок и недовольно засопел.              — Не смешно. Такая туша и раздавить может. Потому мы и охотимся вместе, разве я не прав? — черный щенок перевел взгляд с брата на Киони.              Бурый альфа согласно кивнул и опустился на снег. Боком он едва касался бежевого омеги. Рома щелкнул пастью и встал. Его лапы слегка дрожали. Взгляд скользнул по мертвому кролику.              — Поймали и хорошо. — выдавил сипло омега. Пару раз он мотнул головой из стороны в сторону, а потом отряхнулся от снега. — Дальше охотиться? Я… Я в порядке. Могу продолжать.              Наок отвел взгляд. Он единственный сплоховал. Но внутри было странное равнодушие, и щенок совсем не раскаивался. Вожак пошевелил ушами и кивнул.              — Да, теперь мы пойдем к долине. Судя по следам, ночью туда спустились олени. Кролика пока закопаем. Ошибки разберем по пути. — только альфа хотел начать рыть яму для добычи, как вдруг тишину гор нарушило воронье карканье.              В небо взлетело сразу не менее двух дюжин черных птиц. Их карканье, словно острые когти, резало по ушам, заставляя оборотней прижимать их голове. Внутри появлялось чувство беспокойства. Вороны, сами того не ведая, дезориентировали волков.              Скалло и Риддик прижались друг к дружке, опустив голову так, что их носы упирались в снег. Наок поджал хвост и присел, втянув голову в плечи. Рома воинственно вздыбил загривок. Задние лапы омеги напряглись. Если хоть одна птица опустится слишком низко, тот будет готов моментально прыгнуть. Зрачки превратились в две черные точки на светло-голубой яркой радужке. Омега втянул в себя чистый воздух. Верхняя губа приподнялась, обнажая ровный ряд зубов и два небольших клыка.              Киони поднял голову и стал наблюдать за птицами. Их определенно что-то спугнуло. У многих птиц черные клювы были перепачканы кровью, это означало, что они ели. Место, откуда взлетели вороны, находилось примерно в семидесяти метрах от них, за большим полу поваленным, но живым деревцем. Вожак мотнул головой и немигающе уставился в ту сторону.              Когда вороний гул немного стих, на открытое пространство из под снега вынырнул Омега. В зубах он нес несколько темных тел. Крылья умерщвленных птиц, изредка задевали снег. Щенок увидел отца и, взмахнув хвостом, бросился к нему.              Вот несколько черных тел спикировало на бежавшего щенка. Омега приглушенно зарычал, но свою ношу не выпустил. Тогда один из воронов подлетел особенно низко и клюнул щенка в лоб, легко рассекая кожу. Смелость летающего собрата передалась и остальным птицам. Вроде утихающие голоса зазвучали вновь с новой силой.              Рома сорвался первым. Не добежав до щенка, омега прыгнул. Зубы сомкнулись на одной из птиц со звучным хрустом: той, которая посмела клюнуть щенка. Полукровка зарычал, вздыбив загривок. Выпустив мертвую птицу из пасти, все его тело напряглось. Кровь отца — горного оборотня — проявилась не только в инстинктах охотника, но и в прыгучих лапах. Бежевый волк хищно облизнулся, не сводя глаз с каркающих жертв. Когда одно черное тело спикировало к щенку, последовал незамедлительный прыжок, а зубы прихватили мясистую шею. Кожа разошлась вместе с перьями. Наок взволнованно покачивал хвостом. Его глаза не отрывались от Омеги и Ромы, полные восхищения пришедшими щенком и полукровкой.              Вскоре к ним присоединился Киони. Пикирующие громкие вороны сейчас представляли легкую добычу. В интересах альфы было поскорее заставить птиц замолчать. К тому же со стороны это смотрелось как игра. Увидев, что даже вожак гоняется за воронами, Скалло и Риддик примкнули следом. Совместными усилиями волкам удалось перебить большую часть черной стаи и, наконец, карканье стихло.              — Фуф, — Омега сморщил нос и мотнул головой. Перья забились в нос и уши. Багровые бока тяжело вздымались, видимо щенок долго бегал. Из рассеченного лба тонкой струйкой текла кровь. Несколько капель окрасили снег под лапами в розовато-красный цвет.              Один Наок не присоединился к охоте, забившись в снег. Рома тяжело вздохнул, но, увидев рану сына вожака, без устали подбежал к багровому щенку и заботливо слизнул кровь со лба.              — Осторожнее, Омега. — пробурчал юноша. Его взгляд нашел испуганного Наока. Бежевый омега качнул головой и подошел к черному щенку. Кратко лизнув малыша между ушей, юноша позволил ему прижаться к себе. Подросток тихо заскулил и зажмурился.              — Слабак. — задиристо пробурчал Омега. — Мы на охоте, а не в детской. Ай!              Киони подошел к сыну и трепанул за шкирку, так чтобы тот почувствовал дискомфорт и легкую боль.              — Омега, мы на стайной охоте. Стайной. Тебе это ничего не говорит? — резко заметил альфа. В голосе проскользнули рычащие нотки. Он был явно недоволен новой выходкой сына.              — Но я же поймал! — возмутился щенок, поднимая загривок и скаля клыки. Лоб и левая щека уже блестели от крови, но он будто этого не замечал.              — Вы еще не повзрослели настолько, чтобы в одиночку ходить на охоту. — отрезал Киони, кратко показывая клыки. — Сейчас ты отделался царапиной, но если бы был один, мог остаться и без глаз! Надеюсь, все меня поняли?              Альфа хотел сохранить спокойствие и отчасти у него это получилось. Даже со стороны было видно, что он переживает, как за сына, так и за всех остальных молодых волков. Скалло и Риддик переглянулись и опустили головы под взглядом вожака.              У вожака был повод всерьез волноваться за жизнь сына. Поляна дохлых кроликов стояла перед глазами, будто это было вчера. Ноздри щекотал запах неизвестных зверей, возможно, целой стаи зверей. Они определенно были опасны.              — Я думаю, на сегодня достаточно приключений. Мы поймали столько, что с трудом всё унесём. Да и Наоку требуется отдых, а Омеге нужна помощь врачевателя. — Рома не отрывал взгляда от вожака. Он не боялся почти приказывать Киони и приводил весомые аргументы.              — В долину спустимся в следующий раз. А сейчас домой. — кивнул тот, дернув ухом.              Багровый щенок вскочил на лапы и не сдержал приглушенного рыка. В отличие от остальных щенков, гнева отца он совершенно не боялся и даже не ощущал его разгневанной ауры.              — Не нужна мне никакая помощь! Это обычная царапина. Я не буду скулить из-за таких пустяков и ходить к кому-то там! — Омега для наглядности поднес лапу к ране и резко провел по ней когтями, сдирая тонкую, только что образовавшуюся из-за холода, корочку.              Скалло удивленно открыл пасть. Такого поведение он не видел даже у взрослых волков. Этот новенький либо бесстрашный, либо дурак. Склоняясь больше к последнему варианту, все же пришлось признать, что болевой порог у Омеги высокий.              — Хватит, Омега. — резко рявкнул Рома. — Будь благоразумен. Если тебе плевать на себя, то тебе стоит вспомнить, что ты тут с товарищами. Скоро начнёт темнеть. Я гор не знаю, Наок замёрз, Риддик и Скалло тоже не со стальной шкурой. Твой отец не сможет в темноте углядеть за всеми, и кто-нибудь может пострадать. Бери добычу и пошли.              В этот момент его глаза горели холодным голубым огоньком. Бежевый волк яростно хлестнул себя хвостом по боку. Смерив Омегу твердым жестким взглядом, он повернулся к Наоку и подтолкнул его носом. Взяв в пасть несколько птиц, он подставил бок, и щенок тяжело оперся на того, хотя был чуть ли не с него размером.              Киони призывно взмахнул хвостом и пошел забирать тушу кролика. Скалло и Риддик взяли также по несколько птиц и отправились следом. Омега остался стоять на месте.              — Ну и пусть. — буркнул себе под нос он и, подобрав честно пойманных воронов, пошел за остальными, но в отдалении. Было заметно, что щенок злится.              Когда охотники вернулись в пещеру, над землей уже висело темное небо. Наока, Риддика и Скалло забрали родители. Рома увел Омегу. Тот видимо устал, пока шел, и даже не огрызнулся на бежевого волка. Пещеру накрыла ночная чернота, и стая Киони погрузилась в сон. А завтра их ждал очередной день борьбы за свои жизни.