~*~*~
Ирука только что закончил раннюю субботнюю смену на выдаче миссий, когда Какаши шагнул рядом с ним. С приближением октября летняя жара наконец-то начала спадать, и Ирука надеялся, что все, чем они займутся сегодня, будет на улице. Какаши ухмыльнулся ему, словно прочитав его мысли. – Давай потренируемся? – Что? Ирука рассмеялся. Быть не может, что он это серьезно. – Давай потренируемся, – повторил Какаши. - Поле номер четырнадцать открыто. – Что, Гай сейчас на задании, а ты еще не выполнил свою норму причудливых заданий на неделю? – Я серьезно говорю. Давай тренироваться вместе. Раньше мы такого не делали. – Какаши, ты можешь быть истощен и страдать от гриппа, и ты все равно легко выиграешь. – А теперь, сэнсэй, что бы вы сказали своим ученикам, если бы они столкнулись с более сильным противником? – Если бы они были чунинами с противником уровня каге? Я бы посоветовал им стратегическое отступление. Какаши слегка выдохнул воздух. – Ну, тогда хорошо, что я не на уровне каге. Ирука закатил глаза: они оба знали, что это неправда. – Я уже видел, как ты убиваешь альфу-дзенина, – напомнил ему Какаши. – Альфу-дзенина, который был сильно ограничен в своих способностях из-за собственной глупости. Я не думаю, что этот же трюк сработает и с тобой. – Ты слишком боишься драться со мной? – поддразнил Какаши, меняя тактику. – Какаши, я не Наруто. Попытка заманить меня вот так не сработает. – А что, если я потом куплю тебе рамен? – Ты все равно собирался купить мне рамен. – Кто такое сказал? – Последние десять раз, когда мы ходили за раменом. – Ну, в таком случае ты должен мне десять тренировок. Ирука в ужасе посмотрел на него. – Ты не можешь задним числом присоединить условия к бесплатному рамену. Это просто неправильно. – Да ладно тебе, сэнсэй, никогда не узнаешь, пока не попробуешь. Потренируйся вместе со мной. Каким образом у Какаши получилось быть сутулым, а через секунду быть в двух шагах от того, чтобы подпрыгнуть от возбуждения, Ирука никогда не узнает. Он почувствовал, что его решимость улетучивается. – Тренировка с тобой кажется мне гарантированным способом провести большую часть дня, потирая свою надранную задницу. – Я обещаю, что буду очень нежен с твоей задницей, сэнсэй, – торжественно сказал ему Какаши. – Возможно, тебе даже понравится, как я к ней отнесусь. Ирука запнулся. Вот и все. Он бы хотел хоть раз ударить Какаши за это замечание, даже если бы это было последним, что он сделал.~*~*~
Ирука поймал себя на том, что в очередной раз усиленно знакомится с землей. Борьба с Какаши была похожа на борьбу с силой природы, даже когда тот не был полностью готов. За два часа Ирука успел нанести два удара: один скользящий и один прямой, но в некритическую область. Его припечатали к земле сразу же после них обоих, но не в первый и не в последний раз. Он уже не помнил, сколько всего у него было возможностей наслаждаться небом, пока он лежал на земле. Он решил, что сэкономит время, если останется в таком положении. – Принеси мне белый флаг, чтобы я уже мог сдаться, – простонал он, когда Какаши посмотрел на него сверху вниз. Какаши протянул ему руку, видимо, чтобы помочь подняться. Ирука с подозрением посмотрел на него, пытаясь решить, не упадет ли он снова прямо в грязь. – Пошли, сэнсэй, – сказал Какаши. – Я должен тебе миску рамена. – Миска рамена, тарелка цзяоцзы, – перечислил Ирука, простонав, пока поднимался. – И еще массаж. – Ты не можешь привязать задним числом новые условия к тренировкам. Это просто неправильно, – сказал Какаши с притворным ужасом. Ирука фыркнул. – Ну, если я собираюсь пройти через это еще девять раз, то мне лучше получить справедливую компенсацию. Какаши удивленно посмотрел на него. – Правда? – Не будь таким возбужденным только при мысли о том, чтобы снова надрать мне задницу, – пробормотал Ирука. – Видишь ли, сэнсэй, я же говорил, что тебе понравится, как я буду обращаться с твоей задницей. Ирука ударил его кулаком в плечо, и Какаши был достаточно мил, чтобы не уворачиваться. Ирука пересчитал их. Три попадания.~*~*~
Они взяли еду на вынос из Ичираку и направились обратно к дому Ируки. Ирука пил бульон из своего рамена, когда услышал, как Какаши шевельнулся на диване и открыл один из своих мешочков. – Ладно, сэнсэй, снимай рубашку. Ирука подавился остатками бульона, глядя на Какаши, который держал тюбик лечебного крема и улыбался одними глазами. – Что? – спросил Ирука, чувствуя, что начинает краснеть. – Ты сказал, что я должен тебе массаж, – медленно произнес Какаши, как будто Ирука пропустил самую очевидную вещь в мире. Ирука тупо уставился на него в течение минуты; чем дольше он смотрел, тем больше запах Какаши, казалось, колебался, не выдавая никаких особых эмоций, но этого было достаточно для Ируки, чтобы понять. Какаши блефовал. Он не думал, что Ирука пойдет на это. Все те разы, когда он говорил что-то, чтобы добиться реакции от Ируки, он никогда не ожидал, что Ирука ответит ему тем же. Ну что ж, подумал Ирука, в эту игру можно играть вдвоем. Он встал и потянулся. – И где же мне раздеваться? Какаши посмотрел на Ируку так, словно никогда раньше его не видел. – На диване или на полу? – предположил Ирука, продолжая играть в невинного, копируя Какаши. Какаши выглядел шокированным, и его запах делал то, чему Ирука даже не мог придумать названия. О да, Ирука будет наслаждаться этим, как только сможет. Он начал расстегивать молнию на своем жилете, не сводя глаз с Какаши во время этого. Какаши вскочил с дивана и протянул руку, чтобы остановить Ируку, но потом, похоже, передумал и быстро отдернул ее. – Что ты там делаешь? – спросил он более чем сдавленным голосом. – Ты же сказал снять рубашку, – сказал Ирука, притворяясь смущенным. – Верно, – ответил Какаши, – для массажа, – он проследил взглядом за рукой Ируки, когда тот расстегнул молнию на своем жилете и снял его, бросив на кресло. Затем Ирука пошел снимать рубашку. Как и некоторые из его детских шалостей, он действительно не продумал это до конца. Может быть, ему следовало бы остановиться, пока все не вышло из-под контроля, но эмоции в запахе Какаши продолжали двигаться в направлении неконтролируемой зоны, и Ирука хотел посмотреть, сможет ли он их выманить. Он стянул рубашку через голову и бросил ее к жилету. Видимый глаз Какаши метался повсюду, кроме Ируки, как будто он не знал, куда смотреть. – Итак, – подсказал Ирука, – диван? Пол? О, моя кровать тоже сработает. Он действительно слышал, как Какаши сглотнул. – Пол. Пол подойдет. И в этот момент Ирука понял, что в его плане есть изъян. Конечно, дразнить Какаши было весело, но он не любил, когда люди видели его спину. Даже два года спустя он был еще слишком свежим. Он поколебался, потом выдавил из себя смешок. Отмазы всегда были хорошей стратегией. – Знаешь, Какаши, если ты не хочешь этого делать, то все в порядке. Ты уже купил мне рамен, как и обещал. Это, казалось, выдернуло Какаши из этого состояния, заставило его посмотреть Ируке в глаза, и черт, подумал Ирука, он определенно только что понял, что Ирука только обманул его одним из своих собственных трюков. Он ожидал еще одного раунда поддразнивания, но вместо этого Какаши стал серьезным, его голос был мягким и ровным. – Нет, я с удовольствием, если ты позволишь. В его запахе снова почувствовалась защищенность, и настала очередь Ируки тяжело сглотнуть. – Хорошо, да, – сказал Ирука, двигаясь немного отрывисто, схватил подушку с дивана и лег животом на пол. Он почувствовал на себе взгляд Какаши, проходящий по его спине, и Ирука подавил желание поежиться. Он знал, что шрамы были обычным явлением в их мире, но он ненавидел это. Те несколько раз, когда он спал с людьми после того, как получил его, он старался, чтобы они не видели его спину. Если он этого не делал, все сопровождалось жалостью, а один раз даже обернулось плохой шуткой, интересующейся, кто ударил его в спину. Он не сказал, что это был его друг: это убило бы настроение. Какаши опустился рядом с ним, легонько проведя пальцами по шраму. Ирука подавил дрожь, вызванную этим прикосновением. Защитный запах, исходящий от Какаши, только усиливался. – Большинство моих не видны, – тихо сказал Какаши, положив ладонь на шрам и потирая грубым большим пальцем спину Ируки. Ирука резко вздохнул – он слишком хорошо это понимал. Какаши на мгновение убрал руку, и Ирука услышал, как он снимает перчатки и открывает крышку на креме, прежде чем положить обе руки на плечи Ируки. Они были уверенными и сильными, оставляя после себя слабое покалывание исцеляющей чакры в местах, где находили самую сильную боль Ируки и втирали крем. Ирука расслабился под прикосновениями Какаши, не в силах полностью подавить звуки, которые он издавал, когда Какаши начал работать над некоторыми из более болезненных узлов, которые всегда, казалось, накапливались в его плечах к концу недели. Весь его мир сводился к мозолистым рукам Какаши на его спине и запаху Какаши, окружающему его. Он глубоко вздохнул и позволил ему окружить себя. Он все еще ощущал присутствие желания защищать, но также в нем была удовлетворенность и что-то еще под всем этим, что Ирука не мог определить. Когда Какаши закончил, Ирука был уверен, что в его теле не осталось ни одной кости. Он замурлыкал от счастья и склонил голову набок, чтобы оглянуться на Какаши. – Если так можно получить это, мы можем тренироваться каждый божий день, – сказал Ирука низким и грубым голосом. Всплеск похоти в запахе Какаши был мгновенным, и глаза Ируки расширились от этого. За все те времена, что Какаши шутил о сексе или дразнил Ируку, он ни разу не пах так, словно он имел это в виду. Никогда не выдавал даже намека на желание. Но на этот раз на одно короткое мгновение он потерял контроль. Затем так же быстро запах Какаши снова исчез, почти заставив Ируку задаться вопросом, не померещилось ли ему это. Какаши встал и пошел на кухню мыть руки, давая Ируке возможность снова надеть рубашку, и они оба успели переосмыслить все. Обычно запах альфа-похоти заставлял Ируку отшатнуться, но это маленькое дуновение от Какаши просто заставляло его желать большего. Когда Какаши вернулся в комнату, никто из них не поднял эту тему. Их разговор на мгновение замер, но потом Ирука вспомнил, что накануне он хотел рассказать Какаши о своем первом уроке маскировки для учеников. К середине рассказа они оба снова рассмеялись, напряжение уступило место естественной непринужденности, которая всегда возникала между ними. Только когда Какаши ушел, Ирука позволил себе задуматься: может быть, всего лишь может быть, весь флирт Какаши все-таки что-то значил.~*~*~
Ирука ждал его на тренировочном поле, отвернувшись от него, и Какаши захотелось подойти сзади, обнять его и зарыться лицом в шею Ируки. Он был с подветренной стороны от Ируки и почувствовал его запах еще до того, как Ирука заметил его присутствие. Он глубоко вздохнул и позволил запаху Ируки обхватить себя. Таинственная часть его запаха снова начала усиливаться, как это было, когда у него начиналась течка. Какаши понимал, что по логике вещей это не должно было повториться снова, всего через три недели после последней течки Ируки, но его альфа-часть шептала, что это хорошо. Это был еще один шанс для него. Он упустил последний шанс и на этот раз мог наверстать упущенное. «Мой», – шептала эта часть его самого каждый раз, когда он улавливал хотя бы намек на запах Ируки. Это было первое, что он думал, когда видел Ируку. Не Ирука, а мой. Он хотел знать, так ли хорош на вкус Ирука, как говорит его запах, хотел знать, как он будет звучать, когда Какаши будет внутри него. Какаши мог бороться почти со всем, что попадалось ему на пути, но ему было трудно бороться с этим. Он отбросил прочь свои самые собственнические мысли, попытался спрятать их настолько далеко от Ируки, насколько это было возможно. Он боялся быть просто еще одним чрезмерно агрессивным альфой, еще одним другом, который воспользуется им вместо того, чтобы заботиться о нем, как он того заслуживал. Ему нужно было отойти от Ируки, пока он снова не возьмет себя в руки, но он не мог заставить себя сделать это. Если уж на то пошло, то он просто с каждым днем становился все ближе. И с каждым днем ему становилось все труднее бороться с желанием показать всем, насколько Ирука был его, а он был Ирукиным. Он боролся с желанием прижать Ируку к себе на публике, боролся с желанием зарычать на альф, чьи взгляды задерживались чуть дольше, чем нужно, или они стояли чуть ближе, чем нужно. Они были слишком близко к тому, что принадлежало ему, и он не мог предупредить их, как хотел; как ему было необходимо. Бывали ночи, когда тоска становилась настолько сильной, что он уже подумывал пойти в один из борделей на окраине города, надеясь, что секс поможет ослабить нужду. Но он никогда не мог заставить себя пойти туда. Он не хотел никого другого, кроме Ируки, и мысль о том, что Ирука учует на нем чей-то запах, заставляла его холодеть от страха. Это было все, что он мог сделать, чтобы удержаться от бегства к Ируке, чтобы извиниться за то, что он посмел даже думать о том, чтобы спать с кем-то другим. Умолять Ируку не спать ни с кем другим, потому что, как ни крутило его желудок при мысли о том, что он спит с кем-то, кто не был Ирукой, сама мысль о том, что Ирука спит с кем-то еще, была намного хуже. Какаши послал еще один всплеск чакры по своей эндокринной системе, усиливая контроль над своим запахом. В последнее время он слишком часто терял над собой контроль, и ему нужно было исправиться. Убедившись, что все под контролем, он прибавил шагу и сократил расстояние между ними. Это был только четвертый раз, но эти тренировки быстро становились его любимой частью недели. Ирука наконец заметил приближающегося Какаши и обернулся с яркой, открытой улыбкой на лице. Такие улыбки помогали успокоить часть его внутреннего смятения. От них становилось немного легче дышать и больше расслабиться. – Готов снова надрать мне задницу? – пошутил Ирука. – Только попроси, – ответил Какаши, сосредотачиваясь на тренировке.~*~*~
Какаши не знал, чего ожидать, когда он впервые тренировался с Ирукой. Он знал, что обычно считалось уровнем чунина, и думал, что Ирука, вероятно, был выше него, но он никогда не видел, как Ирука сражается, кроме тех нескольких минут во время миссии. Он понятия не имел, на что он действительно способен, но эта короткая битва вызвала у него любопытство. Он был приятно удивлен. Ирука был умным и настойчивым, достаточно креативным, чтобы превратить даже базовое дзюцу во что-то интересное, и все его основы были идеальными, словно по учебнику. Он также очень быстро расставлял ловушки. В третий раз, когда они тренировались вместе, он проделал один трюк с барьерной печатью, который Какаши очень хотелось попробовать в бою. Ирука не был на уровне дзенина, но Какаши не понимал, почему он не попытался получить звание токубецу-дзенина. Он был по меньшей мере так же хорош, как Эбису и Анко, если не лучше; возможно, даже на одном уровне с Генмой. Но однажды, когда Какаши заговорил об этом, Ирука просто отшутился, как будто не поверил ему. Какаши пришлось почти постоянно напоминать себе, что нужно быть начеку и не отвлекаться на то, что может произойти потом. Как бы сильно это ни ощущалось, это не было прелюдией, сказал себе Какаши. Он делал это не только для того, чтобы иметь повод раздеть Ируку позже. «Неужели?»– спросил голос Обито, и Какаши пришлось увернуться от шквала кунаев, прежде чем он смог ответить. «Вообще-то, да», – ответил Какаши, бросая кунаи обратно в Ируку только для того, чтобы он исчез в облаке дыма. «Клон», – подумал Какаши. Он даже не пытался увернуться, и это обычно, казалось, приводило к тому... Весь мир погрузился во тьму. Он поднял защитную маску на лбу и увидел слабое голубое свечение, образующее вокруг него купол. Это было какое-то сочетание барьера с отражающим свет дзюцу. Он подошел к барьеру и ударил по нему рукой: на ощупь он был и звучал как стекло. Это объясняли модифицированные метки, которые он видел на котацу Ируки прошлой ночью – взрывной кандзи изменился на стекло. «Интересно», – ухмыльнулся Какаши. Ируке действительно нравились его ловушки. Какаши пристальнее присмотрелся к барьеру. На нем было четыре шва, идущих вверх, вероятно, сделанные четырьмя отдельно расположенными бирками. Сразу за помехами, вызванными барьером, он мог видеть слабые чакровые сигнатуры Ируки и четырех клонов, ожидающих в явных слабых точках барьера. Какаши быстро сделал три собственных клона, а затем обдумал варианты действий. Те двое, что ждали вместе, должны были быть клонами, и то, что там был настоящий Ирука, было бы слишком очевидно. Ирука, вероятно, тоже не окажется прямо напротив них, так как это было бы вторым очевидным выбором. Нужно было рассматривать две другие точки, однако Ирука имел склонность уклоняться вправо, когда они сражались, поэтому Какаши решил взять точку справа от пары. Он подал своим клонам сигнал взять остальные три точки, и все вместе они побежали к барьеру, готовясь ударить его достаточно сильно, чтобы разбить его. Однако вместо того, чтобы встретить сопротивление, барьер лопнул, как мыльный пузырь, требуя, чтобы он исправил свой неверный расчет силы в воздухе, уклоняясь от куная, который Ирука с его стороны барьера бросил в него. Он почувствовал, как один из его клонов рассеивается прямо в тот момент, когда он вступил в рукопашный бой с Ирукой. Клон не был достаточно быстр, чтобы увернуться от куная, который был послан в его сторону. Кунай только задел руку клона, но этого было достаточно, чтобы он рассеялся. Он услышал еще четыре хлопка подряд, но ни один из них не сопровождался потоком возвращающихся воспоминаний. Все они были клонами Ируки. Он угадал правильно. Этот Ирука был самым что ни наесть настоящим. Убедившись в этом, он решил действовать, схватив Ируку и опрокинув его на землю. Ирука застонал и посмотрел на него снизу вверх. – Время рамена еще не пришло? Какаши улыбнулся в ответ. – Конечно, сэнсэй, как тебе будет угодно. Ирука протянул руку, и Какаши помог ему подняться на ноги. По пути к Ичираку Ирука оглянулся на него. – Ты отвлекся, как раз перед тем, как я смог активировать барьер. Какаши потер затылок, вспоминая, о чем он тогда думал. – Да, наверное, так оно и было, – признался он. – Размышлял о том, что предпочел бы вместо тренировки читать одну из своих книг? – Ма, что-то вроде этого, – сказал Какаши с натянутым смешком. И тут ему в голову пришла одна мысль. – Ты ведь специально оставил эти метки на своем котацу, не так ли? Усмешка Ируки была немного шаловливой. – Ма, что-то в этом роде, – Какаши не смог сдержать ответной улыбки. Они схватили еду на вынос и направились обратно к Ируке, но Какаши не был голоден. Он не думал, что спрашивать Ируку, могут ли они пропустить ужин и перейти к той части, где он был без рубашки, было лучшей идеей, поэтому вместо этого он полоскал лапшу в бульоне и только притворялся, что ест. Ирука, похоже, тоже был не очень голоден, и энтузиазма у него было гораздо меньше, чем обычно. Он закончил, затем встал и направился на кухню со своей пустой миской. Когда он вернулся в комнату, то ухмыльнулся Какаши. – Время для массажа? Какаши почувствовал, как у него внутри все сжалось. Ирука станет его смертью, если они продолжат это делать. Он попытался сохранить контроль над своим запахом, когда встал. С каждым разом им становилось все труднее это делать. Он играл с огнем, но Какаши не мог заставить себя остановиться. – Конечно, сэнсэй, как тебе будет угодно, – сказал он, повторяя свои прежние слова. Он так и не смог решить, хочет ли он смотреть, как Ирука снимает с себя рубашку или нет. Ему слишком нравилось смотреть. Это заставляло Какаши думать о неуместных вещах, заставляло его хотеть сказать Ируке, чтобы он не останавливался. Стараясь держаться как можно спокойнее, он принялся массировать Ируке спину. Это помогало классифицировать натянутые мышцы и глубокие синяки, это отвлекало его, но на этот раз их было немного: в основном просто напряженные узлы от долгой рабочей недели. Какаши подумал, не слишком ли легко он обошелся с Ирукой сегодня, но решил, что ему все равно, поскольку Ирука продолжал издавать тихие звуки, когда Какаши принимался за каждую новую мышцу. Он нашел одно особенно напряженное место в нижней части спины Ируки и начал медленно его обрабатывать. Запах Ируки определенно становился сильнее – значит, раньше ему это не мерещилось. Какаши глубоко вдохнул и, как ему показалось, в тысячный раз попытался разгадать загадку, которая была в запахе Ируки, попытался понять ту маленькую деталь, которая всегда ускользала от него. Это дразнило его, будто пытаясь напомнить ему о чем-то важном, что он забыл, и, если бы он мог просто выяснить, что именно это было, это привело бы его ко всему, что он когда-либо хотел в жизни; это привело бы его домой. Наконец он почувствовал, как мышцы под его пальцами расслабились, и Ирука тихо застонал. Какаши тяжело сглотнул. Всплеск похоти ударил его прежде, чем он успел подумать о том, что нужно контролировать свой запах. Он почувствовал, как Ирука замер под его руками. Он попытался вернуть контроль над своим запахом, но тот продолжал ускользать от него, не желая оставаться под контролем. Ирука отодвинулся от него. «Вот дерьмо», – подумал он в панике. Уже нельзя было притвориться, как будто ничего не случилось. Он все испортил навсегда. Но Ирука не отстранился полностью, а просто сел, приблизив их лица друг к другу. Он запустил руку в волосы на затылке Какаши. Какаши наклонился к нему. – Поцелуй меня, – прошептал Ирука. Его глаза были плотно закрыты, и он явно ждал, что Какаши снимет свою маску. Какаши не заставил себя ждать. Он опустил свою маску и соединил их губы вместе. И боже, это было именно то, чего он хотел. Он обнял Ируку за плечи и притянул к себе. Целуя кого-то, он никогда раньше не чувствовал себя так хорошо. Скрытая часть запаха Ируки внезапно перестала быть такой уж скрытой; казалось, что она обволакивает их, и Какаши почувствовал, как в ответ на это его пронзила волна похоти. Он застонал в ответ на поцелуй, понимая, что означает его реакция. Он попытался вырваться, но Ирука схватил его. Удерживая Ируку от очередного поцелуя, он почувствовал, что это самая трудная вещь, которую он когда-либо делал в своей жизни. – Нам нужно остановиться, – сказал он, прислоняясь лбом к Ируке; их повязки звякнули друг о друга. – Почему? – спросил Ирука голосом, погрубевшим от эмоций, о которых Какаши не мог позволить себе думать, так как он все еще хотел поступить правильно. – У тебя опять начинается течка, – сказал он. Если они продолжат, это только усугубит ситуацию. Ирука выругался, отстранившись от него в изумлении. Какаши даже не потрудился снова надеть маску. – Как ты можешь знать это раньше меня? – спросил Ирука. – Хороший нюх, я думаю, – сказал он, пожав плечами, но он уже начал задаваться вопросом, не было ли в этом чего-то еще. Он неохотно поднялся и отошел от Ируки. Ему нужно было выбраться из квартиры и подышать свежим воздухом, чтобы избавиться от вожделения, которое он испытывал. Он неловко извинился и вышел. Ирука ничего не сказал, чтобы остановить его, поэтому он решил, что это было правильно. Но это было совсем не так.~*~*~