* * *
В наказание за защиту своего одноклассника Даарон, впрочем, как Финн, получили принудительные работы после уроков под чутким надзором завхоза Филча. Аргус Филч был несказанно рад, когда Атчем привел к нему после обеда учеников. Оскалив свои пожелтевшие зубы, он предупредил их, что не потерпит лодырей, бездельников и уклонистов от работы, что было, как заметил Даарон, одним и тем же видом проявления лени. В первый день исполнения наказания школьный завхоз заставил их убираться без помощи магии на первом этаже Хогвартса. Они несколько часов сметали пыль с одного конца коридора в другой, затем переносили его в мешках к остальному мусору, складывая у стен замка. Казалось, что школьный смотритель уже забыл, что не так давно ночью к нему кто-то забрался в дом, однако Даарон не спешил ослаблять бдительности. Да и уборка с Филчем была прекрасной возможностью выходить за стены замка на несколько минут, чтобы осматривать территорию. Так Даарон узнал, что Хагрида снова нет в хижине, поскольку на дверях его вновь блестел увесистый замок. Забор за хижиной достаточно сильно разросся и теперь, чтобы его обойти, нужно было бы прилично пройтись в обе стороны. «Неужели Хагрид так переживал из-за нападения вертохвата на Альбуса, Хьюго и Лили, что выстроил такую пусть и хлипкую стену?» спросил себя Даарон. — Поживее, — поторопил его Филч, пристально осматриваясь по сторонам. Он стоял в нескольких шагах от главного входа в замок, с призрачной решительностью высовывая из-за угла голову. — Не зевай! Рассказав Лили и Руперту о том, какое наказание для него выбрала подходящим директор МакГонагалл, Даарон услышал от них слова поддержки. — И сколько это продлится? — спросил Руперт. — До субботы. — Целую неделю с Филчем? Вот уж кому точно не позавидуешь, — охнул Руперт. Прознав о случившемся Хьюго и Альбус влетели в спальню первокурсников и окружили Даарона. — Ты правда напал на старшекурсников из Слизерина? — спросил Хьюго с каменным выражением лица. Даарон неуверенно кивнул. Хьюго посмотрел на Альбуса, а затем оба нырнули вниз и подняли Даарона на руки. Дважды подкинув его в воздух, они едва не сшибли с ног зазевавшегося Руперта, а затем, изрядно подустав, поставили Даарона обратно на пол. — Вот ты даешь! Не ожидал от тебя такого! — похвалил Альбус. — Расскажешь потом, как все было? — попросил Хьюго. — Конечно расскажет, — ответил за Даарона Альбус. — Сразу после того, как отбудет наказание вместе с Филчем, — добавил сзади Руперт. — Ага, сразу же после этого… Постой, что? — глаза Хьюго округлились. — Тебя наказали? Даарон вновь кивнул. — Альбус, ты это слышал? Уму непостижимо! Когда это за защиту слабых герой получал наказание вместо награды? Неслыханная дерзость, — подытожил Хьюго. — Жизнь не всегда бывает справедлива, Хью, — добавил Альбус, пожелав Даарону скорейшего отбывания наказания и оба, взяв с него обещание рассказать о случившемся, вылетели ракетой из спальни в гостиную.* * *
На третий день отбывания наказания Даарон и Финн в компании с Нэйтоном, который не упускал возможности над ними поиздеваться, перевешивали картины на третьем этаже, недалеко от класса Травологии. Школьный староста посмеивался над тем, как его поднадзорные ковыляют от одного конца коридора к другому. — И вот этого еще надо убрать отсюда, — приказывал он, ткнув пальцем на картину, которая называлась «Беззаботный Велт Авелтис». Лежавший в стогу сена молодой фермер приподнял шляпу, чтобы посмотреть, что происходит за границей его нарисованного мира, затем сплюнул тростинку и повернулся спиной. Повесив беззаботного фермера на место строгой женщины со стоячей прической в форме разорвавшегося снаряда, которая не затыкалась ни на секунду, возмущаясь тому, что к ней прикасаются, Даарон и Финн решив передохнуть, сели у стены. — Команды отбоя еще не было, малявки, — буркнул издалека Нэйтон. — Мы устали! — крикнул ему в ответ Финн. Послышалось его неразборчивая ругань. — Две минуты и снова за дело, иначе отправлю вас счищать навоз в школьной конюшне! — предупредил он. Оставшись без посторонних глаз, Даарон кое-как отдышался, чувствуя, как его руки дрожат от перетаскивания тяжеленых картин. Финн тем временем выглядел задумчивым. Заметив, что Даарон на него смотрит, он улыбнулся ему и кивнул. С того дня, как Даарон заступился за Финна, они стали больше общаться в гостиной и на уроках, отбывали вместе наказание и, как отмечала Лили, неплохо сдружились. Поэтому Даарон, обеспокоившись медленным возвращением своего нового друга в то апатичное состояние, в котором он пребывал после возвращения в школу, спросил: — Финн, что, все-таки, с тобой стряслось на каникулах? Ты приехал каким-то не таким и выглядел очень странно. Мы с Лили и Рупертом переживали. По глазам Финна было видно, что он размышлял, стоит ли делиться с Даароном тем, что тяготило его сердце. Решив, что Даарон вполне заслуживает от него честности, Финн рассказал, что отец запрещал ему возвращаться в школу, хотел отвезти их с братом в старый семейный дом. — Почему он так решил? — озадаченно спросил Даарон. — Из-за того, что происходит в министерстве и волшебном мире, — пояснил Финн. — Мой отец работает на четвертом этаже Министерства Магии, в управлении по связям с гоблинами. После Рождества он вернулся домой очень злым. Не сказав, в чем дело, он начал собирать вещи. Мама пыталась узнать, что произошло и остановить, но он только накричал. А потом, когда успокоился… рассказал, что назревает нечто очень опасное. — Нечто опасное? — шепотом произнес Даарон. — Что опасное, Финн? — Не знаю, — помотал головой он. — Но отец сказал, что министерство не сможет долго это скрывать. Когда Нэйтон что-то пробурчал в дальнем конце коридора, Финн и Даарона встали на ноги, стараясь не нарываться лишний раз на неприятности и продолжили исполнять наказание. Их разговор продолжился уже позже в гостиной. К ним присоединились Руперт и Лили. Финн долгое время не решался начинать при них эту беседу, однако, все также, как и несколькими часами ранее убедив себя в том, что может доверять и лучшим друзьям Даарона, он поделился с ними тем же, что с ним. — Если бы я услышал это от кого-то другого, то не поверил бы, счел шуткой, — признался Руперт. — Но, Финн, скажи нам, пожалуйста, откуда твоему отцу известно о таких вещах? — Мой отец работает в этом управлении переговорщиком, — ответил он, — общается с разрозненными организациями гоблинов, такими как: «Братство», «Гильдия» и «Оплот». Самые опасные из них «Братство» и «Оплот». «Братство», насколько я знаю, в прошлом уже пыталось осуществить восстание. Они долгое время добивались того, чтобы им позволили иметь волшебные палочки, а в один год украли их и устроили массовые беспорядки на улицах в городе, кишащем маглами. — Ты хочешь сказать, что они что-то замышляют? — спросила Лили. — Они всегда что-то замышляют, — отрезал Финн. — Но в этот раз, как сказал отец, они отказались выходить с ним на переговоры. Даже не прислали официальный отказ. — Почему они так себя ведут? Только из-за палочек? — поинтересовался Даарон. Финн умолк, задумчиво уставившись в стену напротив дивана, где они сидели. — Нет, Даарон… — сказал Руперт. — Дело в другом. Гоблинам раньше принадлежал банк Гринготтс, и они контролировали большую часть экономики в нашей стране. А потом их оттуда убрали. — Почему убрали? — спросил Даарон. — Из-за того, что они оказывали услуги тому Темному Магу и его приспешникам во время войны двадцать лет назад. Из-за того, что не стали сопротивляться, — ответил Финн, заметив, как Лили снова вздохнула при упоминании об этой истории. — Министр Магии Кингсли Бруствер принял это решение по настоянию трех управлений и личного советника. Мой отец был против такого решения, он предупреждал, что это вызовет волну возмущений среди гоблинов, но министр отказался его слушать. Он так жаждал наказать гоблинов за их предательство, что передал двенадцать лет назад банк новому управлению. В банке поначалу работали волшебники из министерства, а затем было принято дать работу эльфам, освобожденным от рабства. — Да, я помню, — прервал его Руперт. — Когда мне было семь лет, мы с родителями были в Гринготтс и там еще не было эльфов. А еще я помню… — лицо его сделалось напряженным, будто картинки, возникшие в его голове, не были радужными. — Я тоже это прекрасно помню, — подхватил Финн. — Нападение на деревню волшебников в Алфорде, взрыв в монетном дворе Гринн… А потом наступило затишье. Вывалив целый отрезок истории волшебного мира на голову Даарона, никто и не подумал, что он, росший в мире маглов, не будет знаком с этими названиями, датами и событиями, которые так ярко описывали оба. Не будет понимать их ужаса или восторга, и не будет искать в лице Лили ответов, поскольку она сама предоставит их ему. — А почему мракоборцы не занялись проблемами с гоблинами? — в конечном итоге поинтересовался Даарон. — Во-первых, — энциклопедическим тоном начал Руперт, — гоблины — это не сборище волшебных существ, а целая раса. Во-вторых, мракоборцы сражаются только с темными магами и выступают только при проявлении темных сил или очень серьезных преступлений. В-третьих, начинать войну с гоблинами… — Это как подписать себе и всему волшебному миру Великобритании приговор, — закончил за него Финн. — Ничего подобного, — вмешалась Лили. — Некоторые гоблины не брезгуют использовать темную магию. Поэтому их можно остановить мракоборцам. — Магия гоблинов отличается от нашей, — заметил Финн. — Мы не знаем, что для них значит светлая магия, а что темная! — Твой отец ведь работает в управлении по связям с гоблинами, они разве там их не изучают? — отрезала Лили. — Зря я начал этот разговор, — сказал Финн. Он, бросив раздосадованный взгляд на Даарона, сообщил всем, что идет спать, оставив Руперта, Лили и Даарона наедине. — Нам стоит опасаться этого всего? — шепотом спросил Даарон. — Думаете, если гоблины решат начать войну, они доберутся и сюда? В Хогвартс? Лили помотала головой. — Никто никакой войны начинать не будет, это глупо, — ответила она. — Мой папа и тетя Гермиона этого не позволят. Да и не станут гоблины Англии вставать на сторону «Братства». У них слишком странные взгляды на то, какими правами должны обладать гоблины. — Я бы даже сказал — радикальные, — поправил ее Руперт.* * *
Все последующие дни работы с Филчем Даарон и Руперт провели за обсуждением всякой всячины. Серьезных тем, таких как гоблины и министерство, они не касались, однако вдоволь успели перемыть косточки Чарли и Стенли, придумывая новые и вполне осуществимые способы для противостояния им, реши они затеять реванш. Омрачало их хитрые стратегии только предупреждение Минервы МакГонагалл. Казалось, когда Финн поделился с друзьями своими опасениями, тяжелый груз спал с его плеч и он вновь повеселел. После последних уроков, на которых профессор Бедфорд научил учеников отличать мнимые созвездия от настоящих и отличать лжепредсказания от тех, что способны сбыться, друзья снимали паутину с углов и на пролетах лестничной клетки, обсуждая, чем займутся в близящуюся субботу, как откуда-то с верхних этажей послышался крик. Аргус Филч заблаговременно ушел по неотложному делу на второй этаж, оставив, по его заметкам, воспитанных учеников за уборкой, обещая вернуться через четверть часа. Поэтому крики, раздавшиеся наверху, услышали только Даарон и Финн. Переглянувшись, они крепче схватили веники за древко и прислушались. Спустя несколько мгновений крик раздался вновь, но теперь с новой силой. — Кто-то попал в неприятности, — прошептал Финн. — Может, ему нужна помощь? Даарон лихорадочно размышлял. Если они полезут наверх на источник шума и их застанет кто-нибудь из старост или учителей, то они тут же вылетят из школы. Никто не поверит, что они там оказались случайно. Однако со следующим вскриком Даарон решил для себя, что лучше будет подняться и узнать, что происходит и нужна ли помощь кричащему, чем остаться в стороне, а затем узнать, что кто-то погиб из-за их оплошности. — Пошли, — скомандовал он. Поднявшись по ступенькам, они вновь услышали крики. Доносились они, как заметил Даарон, с пятого этажа. Он сглотнул комок в горле и, осторожно отложив метлу к стене (Финн повторил за ним), вытащил волшебную палочку из внутреннего кармана мантии и вошел в знакомый коридор с каменными горгульями и рыцарскими доспехами. Крики доносились из дальнего помещения. Даарон и Финн прошли мимо десятка пустующих классов, когда перед ними оказалась наглухо запечатанная деревянная дверь. Кричавший находился прямо за ней. Внутри раздавались еще чьи-то голоса. — Его убивают! — выпалил Финн, предположив наихудшее. — Нужно позвать кого-нибудь из учителей! — Будет уже поздно, — дрожащим голосом заметил Даарон. Он направил волшебную палочку на дверной замок, и, попрощавшись с учебой в Хогвартс, произнес заклинание открытия. Дверь с щелчком отворилась и Даарон увидел, как внутри просторного помещения, прямо в самом центре находится призрак, окруженный непроницаемым барьером. В метре от него лежал профессор Блэкхоул, а рядом двое незнакомцев, в спины которых целился Невилл Долгопупс.