***
Как ни странно, проснувшись после такой попойки, я чувствовала себя отлично, даже голова была свежая. Всё было в порядке, если не считать того, что я вдруг почувствовала себя жутко виноватой перед Еленой. Ведь она действительно мне помогла вчера, а я… Уж не знаю, то ли алкоголь разбудил давно уснувшую во мне совесть, то ли она соизволила проснуться сама, но вышла из комнаты я с чёткой установкой найти Елену и извиниться. Из кухни приятно пахло, раздавалась негромкая музыка, поэтому я сразу отправилась туда. — Лена… — начала было я, но осеклась. И что я скажу, что виновата? Да я знаю, что перегнула палку вчера, но что я делаю, в самом деле? Пытаюсь подружиться с той, что разрушила мою жизнь из-за красивой причёски? Из-за пары решённых примеров я вот так признаю её? Назову матерью и дам ей благословение на счастье с отцом? Глупость. Не в силах решить что-либо, я застыла в дверях. — Доброе утро, Оля, — сказала Елена обычным бесцветным тоном, даже не взглянув в мою сторону. — Садись завтракать. Радуясь тому, что мачеха сама подсказала мне выход, я села за стол, и Елена дала мне круассаны с клубничной начинкой, которые мне так полюбились в последнее время. Я вновь удивлённо посмотрела на мачеху, пытаясь понять, приготовила ли она моё любимое блюдо специально, или это просто совпадение. Я даже открыла рот, чтобы задать ей этот вопрос, но женщина отвернулась и стала мыть посуду. Только тут я поняла, что она уже съела свой завтрак, показывая, что не желает разделять трапезу со мной. Я закусила губу от внезапной обиды, хоть и понимала, что сама виновата в таком отношении. — Лена, я хотела извиниться… — набрав в грудь побольше воздуха, начала я, но звонок телефона оборвал заготовленную речь. — Оль, это отец, — сказав в трубку пару слов, мачеха передала её мне. Я схватила телефон, желая порадовать его новостью о том, что мы с Леной смогли договориться. Мне так хотелось, чтобы услышав об этом, отец бросил свою командировку и вернулся к нам. Но я не успела вставить и слова, как мужчина отчитал меня за вчерашнюю выходку и, пообещав заблокировать кредитку, положил трубку. Глаза наполнились слезами. Как Лена могла так подставить меня? Почему вместо того, чтобы поговорить со мной, она побежала напевать моему папочке о том, какая сволочь его дочурка? Нет, мачеха никакая не хорошая, своей деланной заботой она лишь попыталась завоевать моё доверие, чтобы ударить в спину. Нет, я больше никогда не позволю себе слажать. Я сжала руки в кулаки. Больше всего мне хотелось сейчас задрать нос кверху и гордо уйти, но я вновь не смогла сдержать эмоций. — Довольна, сука? — крикнула я, бросив трубку. — Отец заблокировал мою кредитку, первая стадия лишения наследства, не так ли? Ты так хочешь стать для отца единственной, что решила отправить меня в расход? — Нет, Оля! — Елена обернулась, и я заметила, как сильно у неё дрожат руки. — Я не этого хотела. Тебя всё не было, я не находила себе места. Я совсем не знала что делать, поэтому позвонила Максиму. — Ты врёшь, врёшь, ты только и делаешь, что врёшь! — закричала я. — Ты врёшь мне, что хочешь позаботиться, а вместо этого только и делаешь, что ссоришь меня с отцом! Ты врёшь отцу, когда говоришь, что любишь его. Поверь, я знаю, как выглядят влюблённые, ведь мои родители очень любили друг друга и были счастливы. А ты, несмотря на все свои красивые слова, не смотришь на отца даже с нежностью! — Нет, я... — начала она, и я заметила что-то иное в её глазах. Слёзы? — Ненавижу тебя! — я выскочила из комнаты и, наспех накинув плащ, бросилась на улицу. Стало больно, как-то очень сильно. Из-за Лены, из-за отца и умершей матери. Мне так хотелось всё повернуть назад, когда мы были семьёй, нормальной семьёй, а не её жалким подобием. Хотелось, чтобы этой женщины никогда не было в нашей жизни. Снова хотелось забыться. И я отлично знала, как это сделать.***
Сняв все деньги, пока это ещё было возможно, я направилась в любимый паб. Звать Егора не особо хотелось, да и он, наверно, ещё отсыпается после вчерашнего. Но мне и одной было неплохо танцевать в компании малознакомых парней глотать с ними терпкое пойло. Страха я не чувствовала. Ведь что они могут сделать с дочерью хозяина фабрики, на которой работает почти весь город? Если они тронут меня против воли хоть пальцем, отец поднимет такое, что мало не покажется никому. Хотя теперь, когда у него есть Елена, поднимет ли? На сей раз даже выпивки мне показалось мало. Алкоголь туманил разум, но не давал ощущение счастья, которого мне так хотелось. Но стоило мне намекнуть одному из парней, что хочется большего, как он протянул мне косячок. Сначала стало страшно, ведь я раньше ни разу не пробовала наркотиков, но все остальные подбадривали меня, объясняя, как хорошо будет после, что я закурила. А после ещё раз и ещё. Мне, наконец, стало весело. Я смеялась всю дорогу, когда оказавшимся таким галантным парень согласился подбросить меня домой. Мне даже было весело, когда я увидела в коридоре злую Лену. — Оля, что ты творишь? — неожиданно бросившись ко мне, спросила мачеха. — Ничего, — я глупо захихикала, отталкивая её. Всё кругом казалось таким чудесным. И дом казался родным, даже заламывающая руки Елена не казалась такой уж противной. Я подняла голову и улыбнулась мачехе, как почувствовала, что живот скрутило от боли. Опустившись на пол, я стала беспомощно шарить по нему руками, слыша где-то вдалеке испуганный голос мачехи. А после всё неожиданно погрузилось во тьму.