Цепи. История Прествудского замка.

      - Ну? Как твои дела? Как настроение, приятель? – с некоторой неловкостью в голосе обратился Ринар к Дьяволу.       Бес чувствовал себя необычайно глупо в этот самый момент, но он решил последовать совету Вилберна и начать разговаривать со скакуном.       Конь молча глядел на юношу одним глазом, никак не реагируя на звук человеческого голоса.       - Знаешь, я рад, что ты больше не пытаешься меня убить. Это очень… мило с твоей стороны… Черт, да что я несу!       Животное повело ухом.       - Слушай, я не буду пытаться тебя задобрить разговорами, а скажу прямо все, что думаю. Я прекрасно понимаю, как ты устал торчать в этом стойле. Ты хочешь свободы. Хочешь мчать по полю во всю прыть. А мы, мерзкие людишки, держим тебя в плену, решив, что имеем какое-то право обладать тобой, словно вещью. Поверь, я был в твоей шкуре и прочувствовал все это на себе. О, как же я был зол! Как же мне хотелось разнести стены и растоптать каждого, кто ходит на двух ногах.       Ринар сделал шаг вперед, оказавшись к Дьяволу ближе обычного.       - Я страдал, я искренне страдал и не понимал, чем заслужил к себе такое обращение. И чем сильнее я противился этой неволе, тем хуже становилось мне самому. Все мои силы уходили на ненависть и борьбу, и я слабел, чах. Но жизнь моих пленителей от этого не изменилась. Им от моей злобы не стало хуже. И все мои силы были потрачены впустую.       Еще один шаг. Жеребец легонько подернул мордой.       - Я даже убеждал себя, что смерть лучше неволи. Но это не так. Я ошибался. Жизнь во сто крат дороже. Но теперь я понимаю: мне стоило вести себя иначе: не видеть в каждом врага, а наоборот – попытаться отыскать… Нет, не друзей – союзников! Тех, благодаря кому я мог бы сделать свою жизнь лучше. Не повторяй моих ошибок, Дьявол. Позволь мне стать твоим союзником, и мы оба получим то, чего хотим. Я – победу на скачках, а ты – весь мир за пределами этой конюшни. Что скажешь?       Третий шаг, и конь начал проявлять легкие признаки волнения.       - Господи, да кому я это все рассказываю? Ты же просто животное и не понимаешь ни слова, - юноша тяжело вздохнул и сел на пол.       Но из головы все не шло то удивительное представление с Дымком. Вилберн же смог оседлать Дьявола! Он ведь смог обучить Дымка трюкам! Чем бес хуже?       - Все, мне это надоело! Я изо дня в день торчу здесь с тобой, дожидаясь какого-то чуда! Барабанить копытами ты, может, и устал, но думаешь, я не вижу, как ты на меня смотришь? Как на заклятого врага! Но я тебе ничего дурного не сделал! Совсем ничего! Ты просто выжидаешь момент, когда я окажусь достаточно близко, чтобы оттяпать мне пальцы! Потому что тебе плевать, как к тебе относятся! Ты всего лишь тупое животное, что бы Вилберн не говорил!       Рыжий позволил себе немного повысить тон. Но он был не зол, хоть и могло так показаться со стороны. Ему было досадно оказаться на месте пленителя и мучителя, коим наверняка считал его Дьявол.       - И все же Вилберн видит в тебе нечто большее, чем просто животное. Он верит в тебя. И в меня верит. Тот еще чудак… Он пошел на большой риск, стараясь поладить. Да, он куда храбрее, чем кажется. Вилберн доверил мне свою жизнь однажды… И знаешь что, приятель? Я поступлю так же!       То, что совершил далее парень было сущим безумием, но бес был настроен решительно. Он подхватил охапку сена и направился быстрым шагом прямо к жеребцу.       - Я верю в тебя, Дьявол! Чёрт подери, я верю в тебя! – словно заклинание, повторял себе рыжий.       Сено оказалось в кормушке, и у коня были все шансы размазать Ринару лицо копытом или откусить шмак плоти. Но юноша на удивление оказался цел. Он поспешно отпрянул назад и стал наблюдать. Такая опасная близость, как ни странно, совершенно не взбесила скакуна. Тот не стал, как прежде, неистово ржать и ломать доски, а лишь тревожно потоптался у кормушки, бросая на странного конюха подозрительные взгляды. Убедившись, что он, Дьявол, в безопасности, жеребец принялся неспешно пережевывать травку.       Сердце ла Герта, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди от прилива адреналина и переполняющего его восторга.       - Получилось! Ты подпустил меня к себе! Ты принял меня! О Господи! Ты даже не представляешь, как я рад!       Больше, однако, подвергать конечности риску Ринар не стал. Одного раза на сегодня будет вполне достаточно. Несомненно, это был огромный шаг, и его бы не случилось, если бы бес не пошел на риск. А еще парень наконец осознал, что агрессия коня – это проявление его страха, а не природной злобы. Юноша ошибался в Дьяволе. Очень ошибался.       Вечером Ринар уговорил Вилберна повторить представление с Дымком. И, надо сказать, не сильно-то герцог противился.       Все начиналось хорошо: Ринар завороженно наблюдал за каждым движением животного, а Дымок рад был стараться, хоть публика в этот раз и оказалась весьма немногочисленной. Жеребец задорно кивал мордой и забавно задирал хвост, ужасно довольный собой. Его глаза блестели озорством и весельем. Но то, что случилось дальше, не ожидал никто.       В Дымка внезапно словно нечистая сила вселилась. Он начал неистово ржать носиться по загону с обезумевшим взглядом и пытаться сбросить наездника. На помощь подорвались конюхи. Они пытались заарканить животное, но оно металось с таким яростным остервенением, что накинуть петлю на шею не представлялось возможным. Вилберна мотало из стороны в сторону, и тому едва удавалось удержаться в седле. Но когда Дымок принялся подниматься на дыбы, хватка герцога ослабла, и тот рухнул на землю. Копыта жеребца ударялись в опасной близости от головы мужчины, и тот поспешил отползти в сторону, попутно уворачиваясь от ног обезумевшего зверя. Всего одного удара хватило бы коню, чтобы расколоть череп Фарнеуса как орех.       Ринар бросился на подмогу, но не успел пробежать и трех метров, как раздался оглушительный грохот. Кровь фонтаном брызнула на Вилберна. Туша Дымка замертво рухнула на землю, совершив пару финальных судорог. В голове скакуна образовалась дыра. В воздухе запахло порохом.       В это самое мгновение бес усвоил для себя две вещи. Первое: Джеффри действительно всегда носил с собой заряженный револьвер, за исключением того дня в лесу, когда управляющий вздумал просто попугать парня. Второе: Джеффри обладал необычайной точностью стрельбы с дальнего расстояния.       - НЕТ! НЕ-Е-ЕТ!!! ДЫМОК!!! – истошно завопил господин, кинувшись к трупу своего питомца.       Мужчина тщетно пытался разглядеть огонек жизнь в остекленелых глазах коня. Осознав наконец непоправимое, Вилберн взвыл от горя. Ринар ощутил, как все сжимается у него в груди от этого отчаянного крика, а по коже бежит ледяная дрожь. Перемазанный смесью крови и мозгов с макушки по пояс, герцог набросился с кулаками на управляющего.       – ТЫ УБИЛ ЕГО!!! ТЫ УБИЛ ДЫМКА!!! СУКИН ТЫ СЫН!!! ЗАЧЕМ ТЫ ЭТО СДЕЛАЛ???!!!       Джеффри принимал все удары господина молча и смиренно. В руке он все еще крепко сжимал свой револьвер. И хоть комплекция Вилберна не позволяла нанести серьезных травм здоровяку, бес решил все-таки вмешаться и прекратить это бессмысленное избиение.       - По-другому было нельзя! Джеффри спас тебя! Конь бы убил тебя, если бы не Джеф! Уймись же! Прекрати! Хватит! Так было нужно!       Юноша оттаскивал обезумевшего от горя Фарнеуса. И удалось это сделать лишь через несколько минут, когда герцог окончательно обессилил. Оттолкнув от себя рыжего, Вилберн вернулся в трупу, полностью отстранившись от окружающего мира. Он ласково поглаживал серую шкуру покойного друга, как часто делал это еще при жизни.       - Хороший мальчик… Такой хороший, умный мальчик… - дрожащим голосом нашептывал господин. – Это не должно было закончиться так… Проклятый шершень… Все из-за него…       Будучи не в силах сдерживаться, мужчина ронял одну слезу за другой на остывающее тело. Ринар ощущал, как и к его горлу подступал мокрый ком.       Сегодня Вилберн потерял нечто большее, чем просто животное. И эту боль описать невозможно. Ее можно лишь испытать.