Я вижу на дюжину миль вдаль, У меня глаза, что и по ночам высматривают добычу, И мой нюх очень тонок. Ты можешь идти, но я тебя не потеряю. Я слышу, как листья падают И как паук тихо прядет паутину. Я выслеживаю твои шаги, Потому что тихо, совсем тихо земля дрожит. Я чую тебя, охота начинается, Я слышу твоё сердце. Я преследую тебя, охота начинается, Рога завывают, когда охота начинается! Subway to Sally, "Die Jagd beginnt" (перевод Алексея Жижина)
Ты можешь завладеть моими деньгами, Можешь поставить меня на колени, Ты можешь обладать моим телом, Но меня ты не получишь! Нет, меня ты не получишь! The Pretty Reckless, "Prisoner" (перевод Лингво-лаборатории "Амальгама")
Этот город определённо проклят. К такому выводу Пирс приходит довольно быстро, петляя по затопленным улицам Окмонта. Над домами словно нависла тень Тайной Дочери, беспокойно ворочающейся под толщей солёных вод Атлантики: повсюду Эдварда преследуют запахи гнилой рыбы, водорослей и общей сырости, вперемешку с ноющим в груди узлом необъяснимой тревоги. Но он уверенно идёт на зов Семени, невидимой нитью ведущей к цели. Словно внутри у Пирса расположилась стрелка компаса, неизменно показывающая путь — к эманациям страха и восторга. Очевидным препятствием становится превратившаяся в подобие канала очередная улица. Эдвард вздыхает: зря он оставил лодку. Впрочем, шлюпка с "Харибды" привлекла бы ненужное внимание, одергивает Пирс сам себя. Нужна местная. И, желательно, прямо сейчас. - Эй, приятель, не знаешь, где раздобыть лодку? - окликает он стоящего к нему спиной рыбака. - Очень нужно. - Не ори, чужак, всю рыбу распугаешь, - с ворчанием поворачивается мужчина, и Эдвард оторопело разглядывает необычную внешность незнакомца: откровенно рыбьи черты вперемешку с человеческими. - Ну, чего уставился? - Прости, прости, - примирительно вскидывает руки Пирс, - не хотел обидеть. Так где можно арендовать лодку? У вас тут... Мокровато. - За пулю можешь взять любую у Рэя Маршалла в доках Гримхэйвен-бэй. - Прошу прощения, но... За пулю? - Недавно здесь? - Да. - Дрох, всё ясно. Значит, так, чужак: в Окмонте не в ходу доллары и центы. Выпивка, пули, сигареты - вот что принимается. Понял? - Понял. А ближе нигде не найти лодки? Рыбак подозрительно щурится, но ничего не говорит. Затем, какое-то время молча пожевав губы, ворчит: - Если найдётся четыре пули, можешь взять мою. Только верни в конце дня. По рукам? - По рукам. Лодка откровенно стара и подозрительно поскрипывает, но Пирс сейчас готов закрыть на это глаза — лишь бы поскорее добраться до цели. Он старается запомнить табличку с названием улицы — единственный ориентир в Окмонте, как оказалось — чтобы вернуть рыбаку дышащий на ладан транспорт. Нетерпение подгоняет Эдварда, словно настоящую ищейку, и довольно быстро он причаливает у выглядящего добротным дома — ничем не выделяющегося из череды таких же зданий (скорее всего, здесь проходит граница между бедными и богатыми кварталами — напротив по-прежнему тянутся отсыревшие халупы). Пирс прикрывает глаза и втягивает носом воздух. Он там, я его чую. Он нашёл Провидца. Теперь осталось только вытащить его оттуда. Чарльз испытывает сильнейшее чувство дежавю: будто бы он снова оказался в психбольнице. Казалось бы, здесь всё выглядит по-другому — со вкусом подобранное убранство комнаты не чета железной койке и обитым войлоком стенам — но каждая вещь пропитана несвободой и страхом. Ужас сочится из пустых равнодушных глаз сменяющих друг друга охранников, тянется причудливыми тенями на обоях вечером... пробирается в кошмары незваным гостем. В доме ван дер Берга плохие сны чувствуют себя полноправными хозяевами: под прикрытыми веками Рида плещется вечный Мировой океан, и даже лёгкая дремота оборачивается шёпотом сотен духов во тьме. Что со мной происходит? Рид тоскливо смотрит на заколоченные окна, когда в груди внезапно что-то ноет — как будто что-то потерянное встало на место. Как будто кто-то зовёт его. Как в том сне. Чарльз торопливо пытается разглядеть хоть что-то через небольшую щель между досками. Но всё, что Рид видит — неизменная свинцовая хмарь неба над Окмонтом. - Проклятье, - шипит детектив, тщетно пытаясь отодрать деревянную панель. - Чёрт! Ощущение пропадает так же быстро, как и приходит, оставляя ноющую пустоту в груди. Рид озадаченно мотает головой: почему он чувствует себя осиротевшим? Что вообще, черт возьми, происходит? - Не стоит ломать доски, мистер Рид. Аллен очень огорчится, ведь он так старался сделать всё на совесть. - Господин ван дер Берг, - цедит Рид, по-прежнему стоя к мистику спиной, - чем обязан такой честью? - И вам добрый вечер, Чарльз. Может быть, всё же повернетесь ко мне лицом? Так будет гораздо удобнее. - Удобнее, - шипит Рид, - вот как. Почему я должен думать о вашем удобстве, когда вы заперли меня здесь? - Согласитесь, мистер Рид, - задумчиво говорит Йоханнес, протирая очки, - было бы с моей стороны непорядочно сгноить вас в карцере, как делал это недоброй памяти старший Карпентер. И всё же хотелось бы, чтобы мои скромные усилия не оставались незамеченными. Рид насмешливо фыркает. - О да, я заметил. Похищение по высшему разряду. А жалобная книга в этом шикарном отеле имеется? - Вы стоите прямо перед ней, мистер Рид. Что же вас не устраивает? - Действительно, - саркастически произносит Рид, наконец повернувшись к мистику, - что же? Хороший вопрос. Ведь меня не накачали неизвестными препаратами, не вывезли из Бостона и не заперли неведомо где с непонятными перспективами на будущее. Нет никаких причин для жалоб, не так ли? - Не стоит так нервничать, мистер Рид, в противном случае придётся попросить доктора назначить вам успокоительное. Что по поводу перспектив... Как вы уже выяснили, в мире существует определённый порядок... которому рано или поздно придёт конец. И вы, мистер Рид, живой ключ к этой тайне. - Тогда ваш замок сломан. Печать исчезла, а сам я не собираюсь помогать вам в вашей затее. - Какое восхитительное упрямство, Чарльз, - качает головой ван дер Берг. - Пожалуй, я начинаю понимать, почему вас так ценят в агентстве, несмотря на дурные манеры. Но не думайте, что вам удастся отвертеться от предназначения. Скоро звёзды примут нужное положение, и Великий Спящий восстанет из волн морских. Вы ведь видите это так же ясно, как и я... Провидец. Завершение цикла — лишь вопрос времени. - Почему я? Почему именно я? - "Многие попытаются, но лишь один добьётся успеха", мистер Рид. И судьбе было так угодно, чтобы Избранным оказались вы. Подумайте об этом, Чарльз. Я буду ждать вашего ответа, но моё терпение не безгранично. Мистик неторопливо движется к двери; Рид рычит и хочет броситься следом, но ноги не держат его, и Чарльз со стоном падает на колени рядом с кроватью. - Вам определённо следует прийти в себя, - слышит Рид перед тем, как упасть в обморок. Эдвард решает проверить, крепка ли связь: он снова запрыгивает в лодку и удаляется на пару улиц вперёд. Внутренний компас никуда не исчезает, по-прежнему указывая Пирсу на местонахождение Провидца. Эдвард удовлетворён результатом небольшого эксперимента: теперь Чарльз Рид никуда не потеряется, даже если его спрячут где-то ещё. Стоит сосредоточиться на поиске информации. Пирс возвращает лодку рыбаку: - Спасибо, приятель. Очень выручил. - Не за что. А теперь проваливай — топчешься, как трогмортнонская матушка. Всю рыбу прогонишь. - Понял, понял. Уже ухожу. Он шныряет по всему городу, последовав совету рыбака и за пулю арендовав новую лодку в доках. В городе есть как минимум пара-тройка баров (похоже, в Окмонте, как и на Даркуотере, плевать хотели на сухой закон; впрочем, Пирс не может осуждать местных за это — сам совсем недавно заливал виски ночные кошмары). Изрядно поднаторевший в подобных делах Эдвард собирает сплетни у местных пьяниц. Недоверие к чужакам легко обойти халявной выпивкой, и к концу следующего дня Пирс узнает немало интересного об Окмонте и его жителях. Про себя он отмечает необходимую в первую очередь информацию: - Йоханнес ван дер Берг, он же главный окмонтский мистик, философ и интеллектуал, считается мёртвым (ага, как же) - он был главой "королей в жёлтом" - одной из местных группировок, чья штаб-квартира, по всей видимости, находится у него дома - никто не слышал о возвращении Чарльза Рида (видимо, того держат взаперти, приходит к очевидному выводу Пирс) - в городе полно пустых домов, кишащих вайлбистами - местными тварями, в частности огромный особняк Блэквудов на возвышенности (который никто не спешит занимать по причине всё той же агрессивной живности) - за несколько дополнительных пуль Пирсу называют примерное местонахождение дома ван дер Берга (западный Адвент, Винленд-авеню, к югу от Юниверсити-стрит) и продают изрядно потрепанную карту Окмонта Эдвард доволен. Теперь у него есть куча ценной информации о местных нравах, а так же возможность подготовить себе временную базу. Но прежде чем обустроиться на ночлег, Пирс изучает окрестности. Он вновь идёт на зов Семени — теперь уже гораздо медленнее, время от времени сверяясь с картой. - Так-так, - тянет Пирс, вновь оказываясь у того самого дома и приглядываясь к табличкам, - значит, Провидец находится в штаб-квартире. Умно — хранить самое ценное под боком. Эдвард благоразумно не задерживается перед зданием надолго. На новой лодке он возвращается к месту своей высадки и запасается боеприпасами, лежащими в спрятанной шлюпке: время истреблять вайлбистов в особняке Блэквудов. На зачистку уходит пара часов, после чего бывший детектив рисует мелом защитные знаки (спасибо записям в блокноте). Пирс прячет в одной из комнат консервы, пару пушек и боеприпасы — на всякий случай. Отличная работа. Теперь можно отдохнуть. А завтра он приступит к непосредственному освобождению цели. Чарльз пытается протестовать. Он раз за разом отказывается есть еду, оттягивая момент выздоровления: - У нас приказ, мистер Рид. - А у меня — пост во имя святой Анны, так что проваливайте. Охранники не сдаются — гнева ван дер Берга они боятся больше, чем самой смерти (потому что знают — есть вещи гораздо хуже, и кое-кто из провинившихся так и не вернулся назад). Они продолжают оставлять еду; Чарльз так же продолжает молча поститься, хотя от голода начинает резкой судорогой сводить живот. Конец маленькому бунту наступает при очередном посещении мистика: Йоханнес только поднимает бровь после сбивчивых оправданий тюремщиков и лично инструктирует незадачливых подчинённых, после чего Чарльза начинают кормить насильно. Выглядит это довольно комично — Рида ловят по комнате, точно взъерошенного уличного кота (в ходе чего страдают мебель, подбородок Уилсона и чувство собственного достоинства труднозаполучаемого детектива), затем привязывают к стулу и засовывают в рот ложку: - Теперь понимаю, почему жена настаивала на няне для детей, - ворчит Аллен, сражаясь с упрямцем. - Да сиди же спокойно, дрох тебя побери! - Вам бы проверить зрение, мистер Няня, - безмятежно отвечает Рид, - я ведь и так уже привязан к стулу, следовательно, я не могу быть беспокойным. - Придержи язык, Провидец, - угрюмо смотрит Уилсон. - Я бы не рекомендовал испытывать терпение господина ван дер Берга: немногие после этого оставались в живых. - Это угроза? - Это бесплатный совет для такого упрямца, как ты, детектив. И я не шучу. Что-то тоскливое проскальзывает в отстраненном голосе Уилсона, и Чарльз видит проблески страха в чужих глазах при упоминании мистика — словно тот был Дьяволом, в любой момент могущим прийти по души своих адептов и досрочно устроить адские муки. Рид ничем не показывает, что впечатлен предупреждением — но всё же на следующий день прекращает голодовку. Спустя пару дней Чарльз, слегка отъевшись, предпринимает первую попытку сбежать. Он выбирает способ "мне плохо, помогите!" — слегка усиливает общее впечатление от очередного приступа кошмаров, и, когда охранник решает проверить пленника вблизи, ударяет тюремщика под дых, со всех ног выбегая из дома. К сожалению, Рид всё ещё слаб, и после недолгой, но напряжённой погони детектива перехватывают на границе Адвента и Рид-Хайтса. Порядком разозленные Короли в жёлтом вкалывают Чарльзу лошадиную дозу снотворного, отчего тот впадает в мутное забытье, просыпаясь только спустя несколько часов: - Упрямства вам не занимать, мистер Рид, но вы тратите его исключительно непродуктивно, - неодобрительно качает головой Йоханнес, сидящий у изголовья его кровати, - вам так не кажется? - Повторяю в который раз: я не подопытный кролик и не мистический ключ, господин ван дер Берг. Отпустите меня! - Отпустить вас куда, Чарльз? - вкрадчиво интересуется мистик. - В этот никчёмный мир, где всем плевать на вас и ваше существование? Поверьте мне на слово — вас никто не будет искать. Ваши коллеги совсем скоро запишут вас как очередного "пропавшего без вести". Им всё равно — но мне нет. - Только потому что я чёртов Провидец! - Совершенно верно. Но именно дар определяет вас как человека. Вам предначертано завершить цикл, так что смиритесь, Чарльз, и прекратите испытывать моё терпение. Даже если вам удастся сбежать - я буду находить вас снова и снова. И буду гораздо менее приветлив. Чем раньше вы согласитесь сотрудничать со мной, тем меньше доставите себе неприятностей. Мы же этого не хотим, верно, Чарльз? Подавленный Рид молча опускает взгляд. - Подумайте над этим, мистер Рид. Доброй ночи, - бросает напоследок Ван дер Берг, прикрывая за собой дверь. Чарльз с отчаянным стоном зарывается лицом в подушку. Ему впервые в жизни хочется совершить самоубийство. На рассвете Пирс выскальзывает из особняка и направляется к дому ван дер Берга. Он прячется в ближайшей подворотне, весь день следя за входящими и выходящими людьми в костюмах разных оттенков золотого. Численность противника не удаётся установить точно — но количество увиденных членов группировки наводит на неутешительные мысли: штурмом взять дом вряд ли получится. Требуется больше данных. На следующий день Пирс берёт на заметку одного из Королей в жёлтом и, проследив за ним, перехватывает в доках Гримхэйвен-бэй. После должного рукоприкладства Эдвард узнаёт, что Чарльза держат на втором этаже под охраной по поручению господина ван дер Берга. Для чего? Никто толком не знает, но это что-то очень важное для главаря. Кстати, заложник пытался сбежать, но безуспешно - слишком ослабел взаперти. Да и дом под завязку набит людьми Йоханнеса. Уйти незаметно практически невозможно. Чёрный вход? Да, есть, через него ходят неофициальные посетители господина ван дер Берга. Почти не охраняется. Больше член группировки ничего не знает, и Пирс заметает следы, перерезая тому горло и выбрасывая в кишащий монстрами двор на съедение вайлбистам. Инфернальные твари жадно вгрызаются в ещё тёплую плоть, давая Эдварду небольшую фору, чтобы убраться оттуда. Вернувшись в своё временное убежище, Пирс долго размышляет. Расклад получается дерьмовый: у противника есть численный перевес, отличное знание местности и (возможно) поддержка полиции. Также, судя по полученной информации, времени остаётся не так уж много, а попытка есть только одна. Хреново. Хочется выпить, но ситуация критическая - сам оставил спиртное на Даркуотере, чтобы не отвлекаться. А жаль. Пирс устало прикрывает глаза. И слышит голос Левиафана: - Ты хорошо поработал, Эдвард. Не печалься, что этого оказалось недостаточно. Прими моё знание, и оно откроет тебе путь к Провидцу. Эдвард с готовностью подчиняется - и захлёбывается в космическом откровении, распадается на кричащие от боли осколки разума. Безумная пытка длится несколько ударов сердца, после чего Пирс вновь распахивает слезящиеся от напряжения глаза. Теперь он знает, что делать. После откровений ван дер Берга Чарльз впадает в апатию. Он механически, словно кукла на шарнирах, ест, посещает уборную и оставшееся время часами смотрит на потолок в попытках избежать очередной порции кошмаров. Тем временем ван дер Берг втайне от официальных властей переворачивает весь Окмонт вверх дном в поисках пропавшей печати Ктигонаара, исчезнувшей из подводной пещеры в тот момент, когда Рид попытался вернуться обратно в Бостон. Мистику приходится туго, ведь археолог был любезно убит Чарльзом, а Уша навсегда вернулась в свою гробницу, и некому было её воскресить, чтобы узнать о тайнах древних богов. Чарльз не собирается помогать. - Вы ходячий источник разочарований, - досадливо замечает в ходе очередной беседы ван дер Берг. - Зачем понадобилось убивать единственного компетентного археолога? - Потому что Джозеф был лживым засранцем, мучившим мёртвых, и я считаю, что поступил правильно, - огрызается Рид. - По его глупости и честолюбию ожившая жрица майя убила с десяток людей, сама того не желая. И всё ради печати, которую Хилл даже не мог заполучить! - Мне определённо импонирует ваше наивное благородство, мистер Рид. Увы, в наш жестокий век от подобного качества мало толку — в отличие от холодного расчёта. - Не могу понять, в чём ваш интерес, - Рид щурит зеленые глаза (море плещется в них, разве это не знак избранного?), - вы ведь любите порядок. А завершение цикла ввергнет мир в хаос. Что-то не сходится. - Видите ли, Чарльз... Понятие порядка может диаметрально различаться от человека к человеку, - медленно произносит ван дер Берг, и тень от его сухощавой фигуры причудливо извивается на противоположной стене. - Лично я считаю, что хаос — это лестница. - И куда же она ведёт? - Вы хотели сказать — к кому она ведёт? - загадочно улыбается Йоханнес, вставая со стула, отчего Чарльза пробирает нервная дрожь. - Боюсь, меня ждут кое-какие дела. Продолжим об этом разговор в следующий раз. Хорошего вечера, мистер Рид. Детектив только фыркает, демонстративно отворачиваясь. После очередного добровольно-принудительного ужина Чарльз вновь собирается пролежать остаток дня в кровати, слушая, как стучит в окно нескончаемый дождь, когда слышит подозрительный шорох. Как будто кто-то просунул лист бумаги через закрытую дверь. Рид недоверчиво поднимается с постели. Это что-то новенькое. Лист бумаги действительно белеет на полу. Чарльз осторожно подходит к нему, как к готовой взорваться бомбе. Бумага оказывается письмом, прочитав которое, Рид моментально прячет в карман брюк и нервно прислушивается: не идёт ли кто? Затем он снова садится на кровать и ещё раз пробегается глазами по строчкам, написанным неровным быстрым почерком, периодически следя за дверью: "Чарльзу Риду. Отправили из Бостона на поиски. Помогу сбежать. Завтра после ужина будьте готовы. Ведите себя как обычно, не вызывайте подозрений. Э.П." Рид видит эти инициалы впервые. Почерк незнаком. Возможно, это ловушка. Вероятнее всего, ничего не выйдет. И тем не менее, выбирать не приходится: либо поверить, либо послушно сыграть главную роль в последней театральной постановке Йоханнеса ван дер Берга. Ну, в первом случае хоть есть возможность нарваться на шальную пулю, мрачно размышляет Чарльз. Какое-никакое, а всё-таки подобие собственного выбора. Хоть и максимально идиотское. И абсолютно самоубийственное. Впрочем, ему уже не привыкать. И всё-таки я кому-то нужен. Провернуть трюк с фонарем — как когда-то давно (целую жизнь назад) в психбольнице Даркуотера — действительно получается: Эдвард проходит незамеченным через весь дом, и только на втором этаже происходит небольшая заминка - приходится за несколько секунд выключить лампу, просунуть письмо под дверь и снова уйти в другой слой реальности, пока охранник сонно щурится от вспыхнувшего на миг яркого света. На улице Пирс прислушивается, но никакого подозрительного шума и движения не наблюдается. Никто его не преследует. Прекрасно. До восхода луны Пирс успевает прикинуть кратчайший путь отступления от дома до ближайшей затопленной улицы с поправкой на нездоровье Рида. К счастью, ван дер Берг живёт неподалеку от сразу нескольких водных дорог. Что ещё более важно, до особняка также можно добраться на лодке практически без остановок —слезть придётся только у самых доков. Пирса это устраивает — как раз сдаст владельцу на руки. Возможно, придётся убить того, как свидетеля. Впрочем, проверенный способ уже имеется, так что тратить время на подготовку ещё одного плана не нужно. Ночью Эдвард выходит в море и докладывает капитану о результатах расследования. Оба довольно долго спорят о том, как и когда вывезти Чарльза из Окмонта. Пирс настаивает, что Рида следует на какое-то время спрятать в особняке и дать возможность восстановить силы и проникнуться доверием — иначе всё пойдёт насмарку, и Провидец в качестве протеста попросту либо сбежит уже от них, либо вообще застрелится, что совершенно неприемлемо. В конце концов, капитан устало машет рукой и даёт карт-бланш на любые действия в пределах разумного, но взамен нагружает Эдварда кучей дополнительных припасов - так что Пирсу приходится плыть на лодке прямиком до своего убежища и в два приема перетаскивать вещи, а затем спешно ломать голову над тем, как спрятать транспорт. Должного укрытия не находится, так что бывший детектив вынужден использовать чахлые прибрежные кусты, забросав средство передвижения водорослями. Наконец на рассвете Эдвард, вымокнув до нитки (снова дождь, неужели в этом городе он вечен?), заканчивает с приготовлениями и устало падает на кровать в одной из комнат — до вечера надо набраться сил. В этот раз он крепко спит без снов. Совет в письме очевиден, но разумен. Чарльз следует просьбе, изо всех сил скрывая вспыхнувшую надежду. Немалую роль играет очередной приступ, заставивший Рида полдня валяться выброшенной на берег дохлой рыбой. Это одновременно кстати и некстати: не нужно притворяться, что ему действительно плохо, как обычно, но позднее понадобятся силы для побега. Близится время ужина, и Чарльз всё сильнее нервничает. Руки заметно дрожат, но охранник ничего не замечает, когда приносит тарелку с едой и ставит на прикроватный столик: - Что, сегодня даже без единой шутки? Слава Кэю. - Много чести, - вяло отвечает Рид. - Хотите шоу — сначала купите билет в цирк. - Сдаётся мне, мы и без того постоянные посетители, - хмыкает Аллен. Внезапно Чарльза охватывает дичайшая головная боль: голоса в голове переходят на крещендо. Он коротко вскрикивает и падает на пол. - Дрох тебя подери... - Аллен обеспокоенно склоняется над Ридом. - Эй, Провидец! Чарльз хочет ответить — и не может: на языке оседает горький привкус морской воды. Чужие голоса воют в голове ледяными ветрами, и Рид только протяжно стонет, мотая головой: невыносимо. Убейте, убейте, убейте. Только не заставляйте терпеть это снова. Дверь снова распахивается, и Рид слышит уверенные шаги вместе с удивлённым возгласом Аллена: - А ты кто ещё такой? - Не твоё дело, - раздаётся низкий мужской голос. Чарльз пытается подняться, но не может, корчась на полу в судорогах. Аллен падает рядом с перерезанным горлом. Он хрипит и забрызгивает дрожащего Рида кровью, отчего во рту появляется гнилостный привкус. ...я следующий? Да плевать, лишь бы всё прекратилось. - Спокойно, мистер Рид, - незнакомец подходит совсем близко, осторожно подбирая слова — точно приближаясь к раненому зверю. - Я не причиню вреда. Только не дёргайтесь. Чужие сильные руки бесцеремонно подхватывают Рида с пола: мужчина взваливает его бьющееся в судороге тело на себя. Вспыхивает мертвенно-зеленый свет масляной лампы. Хор в голове окончательно оглушает, и Чарльз теряет сознание.